СПАСЕНИЕ МИРА ОТКЛАДЫВАЕТСЯ?

Известно, что красота спасет мир. Легко сказать... Возьмем хотя бы художественную гимнастику во всей ее слабоприкрытой прекрасности. Красота, прямо скажем, имеется в широком ассортименте, а мира все нет и нет. По старости лет пришлось мне стоять где-то сбоку при истоках этого вида спорта и отделения его от гимнастики. Тогда это был спорт для взрослых, не побоюсь этого определения женщин, сильно упрощенный по сравнению с гимнастикой на снарядах, имеющий вместо этих снарядов предметы типа обруча и не требующий от занимающихся сверхъестественных усилий, а также риска для жизни и здоровья. В общем, вариант Айседоры Дункан — чтобы быть знаменитой «художницей», достаточно было размахивать красным флагом под «Интернационал». Самым трудным элементом где-то в пятидесятые годы был какой-то «винт», который гимнастка должна была вкрутить снизу вверх своим телом.

Сейчас в художественной гимнастике трудность достигла больших высот, гибкость дошла до того, что девочки легко завязываются двойным морским узлом и ухитряются развязаться без посторонней помощи, непринужденно ловя при этом то обруч, то булавы, то воздух, если промажут.

К очередному, уже девятому, «Кубку Дерюгиной» в Киеве правила художественной гимнастики претерпели такое, чего ни один вид спорта не вынесет. Раньше предельной оценкой была «десятка», от которой и танцевали в сторону уменьшения или даже одно время — увеличения. Когда «десятки» начали получать от щедрых судей чуть ли не все участницы финалов, на горизонте появилась необходимость реформ. И решили количественно увеличить число элементов, составляющих каждую композицию, и, соответственно, судить не из десяти баллов, а из тридцати. От этого легче не стало ни судьям, ни тем более участницам. Пострадала красота, как это уже случилось в фигурном катании, где теперь идет соревнование по прыжкам в высоту с пируэтами. Лет тридцать назад хвативший лишнего телевизионный комментатор уже сопровождал соревнования сильнейших фигуристов таким образом: «Данцер едет, оп-ля! Прыгнул». И так далее. Теперь это «оп-ля!» стало сущностью происходящего, а все остальное — паузой. Кто больше напрыгает, тот и на коне.

Подобное же может произойти и у «художниц», где придумать музыку с битьем в барабан тридцать раз под каждый элемент уже невозможно, а следовательно, скоро один барабан из всего оркестра и останется, а гимнастики с соответствующим барабанным выражением прекрасных лиц будут сосредоточенно крутить свои морские узлы, озабоченные лишь тем, какой элемент пошел — 29-й или 17-й, и не пропустила ли невзначай одиннадцатый?

Все это многообразие грустных мыслей налетело на меня в связи с традиционным турниром во Дворце спорта. Ей-богу, не вру — задолго до соревнований знал, что две медали в отдельных упражнениях получат наши, а две — россиянки, если последние будут в сильнейшем составе. Такой уж это странный вид спорта, где медали расписывают заранее, как перед какой-нибудь битвой. И не могло этому помешать ни потепление на улице, ни трансформация правил. Правила ведь можно изменить, а где взять новых судей с какой-нибудь моралью XXI века? И помешать расписанному не могло даже то обстоятельство, что наша Тамара Ерофеева запуталась во вращаемом ею предмете под названием «скакалка» и нельзя было даже объявить ее оценку — просто в итоге она оказалась первой в этой запутанной ситуации. И, конечно же, в который раз за девять прошедших Кубков появилась вездесущая россиянка Ирина Винер и с этим фактом не согласилась. А никто ее и не спрашивал!

Соревнования прошли, все было прекрасно — абсолютное первенство осталось за Алиной Кабаевой, второе место — за Ириной Чащиной, наша Аня Бессонова выиграла третье место у нашей же Тамары Ерофеевой, сделав лучше всех и упражнения с обручем. А через год — десятый «Кубок Дерюгиной». Красота!