СОЗДАТЕЛЕМ ПЕРВОЙ ФИНАНСОВОЙ ПИРАМИДЫ БЫЛ... МИНИСТР ФИНАНСОВ

«Отец инфляции», «Волшебник кредита», «Необыкновенный банкир» — это заголовки статей о шотландце Джоне Ло. Будучи государственным контролером (т.е. министром) финансов Франции, председателем государственного банка и главой первого в мире открытого акционерного общества, он вошел в историю как... изобретатель «финансовой пирамиды».

Шотландец бредил... кредитом

Джон Ло родился в 1671 году в столице Шотландии Эдинбурге. Его отец был ювелиром и ростовщиком. Через некоторое время семейство купило небольшое имение. Дела шли неплохо: молодой шотландец имел деньги, хорошую внешность, манеры. В двадцатилетнем возрасте, по словам одного из современников, Ло был уже «весьма хорошо знаком со всеми видами распутства». Он находит Эдинбург слишком провинциальным и перебирается в Лондон.

Здесь Ло общается в основном с собутыльниками и женщинами. Однако заводит также знакомства со многими финансовыми дельцами и ростовщиками. Но жизнь в столице не клеится: шотландец на дуэли убил человека. Суд признал сей поступок убийством и приговорил Джона к смертной казни. Благодаря заступничеству каких-то влиятельных лиц король Вильгельм III помиловал преступника, но родственники убитого не успокоились и инициировали новый процесс. Ло удалось сбежать из тюрьмы. Путь был один — за границу, и он выбрал Голландию.

Ло изучает работу Амстердамского банка — самого крупного и солидного в тогдашней Европе. Пришло сообщение о создании Английского банка. Ах, как хотелось бы Джону там работать, ведь он буквально бредил кредитом. Шотландцу казалось, что кредит обладает магическим действием, свойства его чудесны и безграничны.

Поколесив по Европе (Голландия, Франция, Италия), Ло переезжает в Шотландию, увозя с собой молодую замужнюю женщину Кэтрин Сеньер, англичанку по происхождению. Страна в тисках экономического кризиса: безработица, упадок торговли, массовые банкротства. Одержимый идеей создания банка нового типа, Джон выпускает книжку, изложив в ней свои идеи. Ло полагал, что деньги должны быть не металлическими, а бумажными — их должны выпускать банки в количестве, которое запросит экономика. Давая деньги в долг, полагал Ло, банки тем самым оживляют промышленность, наполняют экономику ресурсами, инициируют создание рабочих мест, развивают торговлю.

Он призывал банкиров печатать побольше банкнот и сразу же пускать их в обращение. Шотландец высказал еще две принципиальные идеи: во-первых, банк должен печатать и выдавать в долг гораздо больше денег, чем имеет сам, во-вторых, такой банк должен быть государственным и проводить в жизнь экономическую политику правительства.

Ло видел преимущества кредита, но не видел его недостатков. Что будет, если в экономике «появится» слишком много денег, не обеспеченных товарами? Что будет, если банки станут выпускать деньги просто для покрытия государственных долгов? Так ведь можно и не работать, а только печатать деньги...

Неудивительно, что шотландский парламент не разделил оптимизма Ло и отверг проект учреждения «нового банка». Джон посылает английскому правительству ходатайство с просьбой простить его за совершенное десять лет назад преступление, но получает отказ. А тут еще одна напасть: Англия и Шотландия готовят акт об унии (объединении), и Ло вынужден снова искать счастье на континенте. Он перебирается в Париж и зарабатывает на жизнь спекуляциями с антиквариатом и драгоценностями. Джон много играет на деньги и часто выигрывает. Неудивительно: шотландец был хладнокровен, расчетлив и чертовски удачлив. О его таланте игрока ходили легенды. Его состояние достигло полутора миллионов ливров — колоссальнейшая по тем временам сумма.

Его час настал...

Но Ло бредил банком. Французская финансовая система давно дышала на ладан: казна пуста, долги огромны, банки бедны, в хозяйстве упадок и застой. Все эти болезни Джон предлагал вылечить с помощью государственного банка, который имел бы право печатать деньги по своему усмотрению.

Его час настал, когда в сентябре 1715 года скончался Людовик XIV. Ло уже несколько лет методично внушал свои идеи герцогу Филиппу Орлеанскому, который, по мнению шотландца, имел шанс стать правителем страны при малолетнем наследнике престола. Джон не ошибся: герцог стал регентом. Новый правитель быстро захватил власть и призвал Ло к себе. Около полугода ушло на то, чтобы преодолеть сопротивление аристократов и многочисленных советников, не доверявших иностранцу. Ло пришлось отказаться от идеи создания государственного банка и согласиться на частный. Впрочем, это было непринципиально: новое учреждение было тесно связано с правительством.

Долгожданное событие состоялось в мае 1716 года. На первых порах банк имел потрясающий успех: при поддержке регента Ло стал контролировать все денежные и кредитные потоки в стране. Банкноты Всеобщего банка, выпуск которых Ло успешно регулировал, довольно быстро внедрялись в обращение и принимались охотнее металлических монет. Кроме того, банк давал ссуды под умеренные проценты, а кредиты сознательно направлял в промышленность и торговлю. Во французской экономике наметилось долгожданное оживление.

Ло не был патриотом Франции, он был патриотом своей идеи. Франция, в отличие от других европейских государств, приняла проект шотландца, и он принял французское подданство, а позже, когда счел нужным, перешел в католическую веру.

Ло пишет письмо регенту: «Но банк — не единственная и не самая большая из моих идей, я создам учреждение, которое поразит Европу изменениями, вызванными им в пользу Франции. Эти изменения будут более значительны, чем те перемены, которые произошли от открытия Индий или введения кредита. Ваше королевское высочество сможет вызволить королевство из печального состояния, в которое оно приведено, и сделать его более могущественным, чем когда-либо, установить порядок в финансах, оживить, поддерживать и развивать сельское хозяйство, промышленность и торговлю». Вскоре стало ясно, что скрывалось за этими туманными обещаниями: в конце 1717 года Ло основал свое второе гигантское предприятие — Компанию Индий. Компания создавалась как акционерное общество и должна была направлять свои ресурсы на освоение принадлежащих Франции колоний вдоль реки Миссисипи.

Внешне, казалось бы, ничего нового: акционерные общества уже несколько десятилетий работали в Англии и Голландии, причем очень успешно. Но Ло пошел дальше: акции распределялись не среди узкой кучки купцов, а среди всех желающих. Говоря современным языком, он создал первое открытое акционерное общество (до этого существовали только закрытые). Акции Компании Индий активно «работали» на фондовой бирже.

Успех нового учреждения рос как на дрожжах: французское правительство предоставило предприятию огромные льготы и привилегии, а в правлении рядом с невозмутимым шотландцем восседал... герцог Орлеанский. Примерно в это время банк Ло перешел к государству и стал именоваться Королевским банком. Это была полная победа идей Джона.

Неизменным спутником акционерного дела является ажиотаж и спекуляции вокруг купли-продажи акций. Система Ло возвела этот ажиотаж до невиданных размеров. Джон на собственные деньги купил двести акций по цене 250 ливров за штуку, пообещав, что через шесть месяцев каждая акция будет стоить уже по 500 ливров. И что же? Французы бросились скупать ценные бумаги, и через полгода цена акции превышала номинал уже в несколько раз. Ло положил в карман огромные барыши.

Компания Индий начала колонизацию долины Миссисипи. Ло основал в этих местах город, который в честь регента был назван Новый Орлеан. Но рядовые французы не спешили осваивать колонии, и правительство по просьбе компании ссылало сюда воров, бродяг и проституток.

Ло заботился и о рекламе. Пресса красочно описывала работу Компании Индий, постоянно печатались рассказы о сказочно богатом крае, жители которого якобы с восторгом встречают французов и несут им золото, драгоценные камни и другие богатства в обмен на безделушки. Несколько десятков старых судов, которые имело акционерное общество, с помощью журналистских перьев превратились в огромный флот, везущий в Европу серебро и шелк, пряности и табак.

Хотя компания выплачивала более чем скромные дивиденды, ее акции поднялись в цене до невиданных размеров. Этого Ло только и надо было. Он выпускал все новые и новые акции, продавая их по все более высокой цене. Спрос на акции превышал их выпуск, и, едва объявляли об очередной эмиссии, у дверей компании выстраивались огромнейшие очереди. Жители провинции забрасывали свое хозяйство и стремились в Париж, стояли днем и ночью, под дождем — только бы купить несколько ценных бумаг! В сентябре 1719 года 500-ливровая акция продавалась уже за 5000. Влиятельные и знатные люди в очередях не стояли: они осаждали самого Ло и его помощников. Еще бы: ведь акцию, купленную за пять тысяч ливров, можно было через несколько дней продать на бирже за семь, а то и за восемь тысяч.

Некоторые пытались проникнуть в кабинет Ло через печную трубу; какая-то светская дама приказала кучеру перевернуть коляску около дома шотландца, чтобы таким образом выманить его на улицу и попросить о льготной подписке; секретарь нажил целое состояние на взятках, которые он брал с просителей, дожидавшихся у Джона приема... Мать регента писала в одном из писем: «За Ло бегают так, что у него нет покоя ни днем, ни ночью. Одна герцогиня публично целовала ему руки». Еще более странные вещи творились на бирже. Практически круглосуточно здесь кипела толпа: люди покупали и продавали, приценивались и рассчитывали. Знатные дамы толкались рядом с извозчиками, герцог торговался с лакеем, аббат о чем-то спорил с лавочником... Многие спекулянты брали в банке кредит, покупали на них акции, затем продавали их по более высокой цене, снова брали кредит...

Вскоре 500-ливровые акции поднялись в цене до 10 тысяч, потом до 12, 15, 18. Рост стоимости остановился на 20-тысячной отметке. В разгар бума 10 акций равнялись по цене... 15 центнерам серебра! Правда, металл шел вяло: почти все расчеты осуществлялись в банкнотах. И все это бумажное богатство — акции и банкноты — создал «финансовый чародей» Джон Ло.

Конец подкрался незаметно

В январе 1720 года Ло был назначен государственным контролером финансов. Однако как раз в это время стали ощущаться первые подземные толчки системы... Огромные деньги, которые собирала Компания Индий, вкладывались в облигации государственного займа. Фактически акционерное общество взяло на себя весь государственный долг Франции. Воцарился именно тот порядок, о котором мечтал Ло: долгов нет, кредит процветает, биржа работает, денег много и так далее. Но этот порядок не мог быть долговечным, несмотря на оптимизм шотландца. Наиболее дальновидные купцы и спекулянты избавлялись от банкнот и от акций, приобретая недвижимость, золото и ходовые товары. К сентябрю за бумажные деньги давали лишь четвертую часть их номинала серебром. Ло был вынужден ввести фиксированный курс на акции, печатать еще больше денег, но ничего не помогало: его империя рушилась прямо на глазах. Цены на все товары резко повысились, нависла угроза голода. К ноябрю банкноты перестали быть законным средством платежа.

Но Ло не сдавался. Он отчаянно доказывал свою правоту. Однако тщетно: шотландец чудом спасся от разъяренной толпы и спрятался во дворце регента. Джон исхудал, у него начались припадки.

По Парижу ходило множество анекдотов, куплетов и карикатур, высмеивающих «короля кредита». Герцог Бурбон, наживший, по слухам, 25 миллионов ливров на спекуляциях с акциями и вовремя вложивший их в недвижимость, уверял Ло, что теперь ему ничего не грозит: парижане не убивают тех, над кем смеются. Но Ло так не думал, тем более что французский парламент потребовал его судить и повесить. Филипп понял, что ему необходимо как-то отделаться от своего любимца, дабы успокоить толпу. Регент разрешил Ло тайно покинуть Францию, и тот немедленно выехал в Брюссель. Имущество Джона было конфисковано и направлено на погашение долгов.

Он прожил еще восемь лет. Дочь и жену не выпускали из Франции, а его не впускали туда: с родными бывший банкир так и не увиделся. Поначалу он засыпал регента письмами, в которых подробно все объяснял и обосновывал. Но Филипп в 1723 году умер, и надежды Джона на возвращение рухнули. Последние годы шотландец провел в Венеции, делил свой досуг между игрой, светскими беседами и работами над объемным трактатом «История финансов времен регентства».

...Ло опередил свое время минимум на сто лет. Прошли десятилетия, прежде чем появились бумажные деньги, открытые акционерные общества, мощные государственные банки и... «финансовые пирамиды»...