Солнце на плацу

Гудело как в улье. Настроение - тревожно-приподнятое. Прохожие, проходящие мимо академии, посматривали на эту сходку и шли себе дальше, - народ уже привык ко всяким сборам. А к воротам учебного заведения люди подходили и подходили, и вскорости пройти там можно было, только перейдя через дорогу - к Стрийскому парку.

В толпе стояла женщина лет сорока пяти в праздничном платье цвета молочного шоколада и с букетом оранжевых мелких подсолнечников. Она посматривала то на часы, то на здание академии, то на небо.

- А в Интернете писали, что должен быть дождь. Но погода хорошая, - сказала она будто сама себе.

- Да, и я вчера думала, как дети присягу будут принимать под дождем, - неожиданно ответила бабуся, стоявшая рядом.

- Я тоже думала, - вздохнула панночка с подсолнечниками. - Подруге своей даже жаловалась. А она мне - это уже не дети, это офицеры, пусть привыкают при всякой погоде быть. Что тут скажешь? Но мне все равно своего ребенка жаль.

- Да, конечно, - согласилась бабуся.

Через несколько минут к ней быстрым шагом подошла пара - женщина и мужчина. Она, похожая на учительницу, в скромном платьице и тоненьком летнем кардигане, он - в военной форме. Обнялись с бабусей поочередно. Очевидно, дочь с зятем.

- Мама, чего вы так рано пришли? - спросила учительница.

- А как же? - браво ответила бабуся, - вдруг маршрутка сломается в дороге или еще какая-то холера случится, поэтому я раньше и вышла. Внук же присягу принимает. А это бывает раз в жизни. Разве можно опоздать?

Людей становилось все больше, они посматривали то на здание академии, то в телефоны на часы.

- Уже время, скоро ворота откроют, - полетело из уст в уста.

- Паспорта вынимайте, проход на территорию академии только по паспортам, - люди начали рыться в сумках, барсетках, карманах...

- И списки гостей составляли, - прокатилось волной в толпе.

- А если я не записался? - послышался встревоженный мужской голос. - Случайно приехать получилось. Что делать?

- Кто знает. Ждите. Может, впустят.

- А может, и нет.

- Молодцы. Сейчас так и надо. А как иначе? Вокруг нечисти вражеской хватает.

- И сумки будут проверять.

- И сумки?

- Да. Очевидно, чтобы взрывчатку не пронесли. Говорят, в какой-то год было такое, что кто-то позвонил прямо на присягу и сообщил о заминировании. Вот и проверяют. Ведь кто знает…

Вскорости на воротах стали двое ребят в военной форме и действительно начали проверять сумки у каждого желающего попасть на территорию академии. Люди двинулись через ворота на плац к переносному металлическому забору.

- Вон, смотрите, "скорая" приехала, - люди повернули головы к карете скорой помощи, остановившейся недалеко около ворот под деревьями.

- Может, кому плохо? - люди напряглись, оглядываясь вокруг.

- Так это дежурить. Вдруг кому-то помощь понадобится. В прошлом году во время присяги двое детей потеряли сознание, - послышалось из толпы.

- Да, надо дежурить. Солнце же так безбожно припекает.

- Хорошо, хоть здесь тень.

- А детям, очевидно, припекает…

Солнце поднималось и пекло беспощадно. Ни одной тучки на горизонте. Интернет о дожде бесстыдно солгал. Люди устали.

Бравая бабуся оперлась обеими руками на железный забор. Словно даже начала дремать. А здесь, прямо около нее, между прутьями ограды протиснулась девочка лет пяти с двумя тонюсенькими белокурыми косичками, украшенными сине-желтыми атласными цветочками.

- А где мама? - спросила девочка у пожилой женщины, которая, очевидно, была ее бабушкой.

- Вон, за тем большим домом, - ответила женщина.

- А что там делают, в этом доме? - спросила девочка.

- Учат быть храбрыми воинами, - ответила бабушка без намека на пафос.

- Как папа? - не утихала девочка.

- Да, как папа, - вздохнула женщина.

Разговор прервали звуки оркестра, который выстроился перед парадным входом военной академии. Гости притихли.

- О, идут. Смотри, смотри, наш Тарас! Ойййй… - панночка, похожая на учительницу, дернула за рукав мужа-военного. Тот, вытянув шею и прищурив глаза, высматривал сына в строю...

- Вижу я. Вижу!

500 будущих офицеров шагали парадным расчетом, демонстрируя незаурядные достижения строевой подготовки, - ровненькие коробки, гордо поднятые головы, чеканные шаги.

- Хорошо же как, - женщина с подсолнечниками прижала к себе цветы обеими руками. - И мой вон идет. Сыночек...

- А я своей не вижу, - заволновалась бабушка, державшая за руку внучку с сине-желтыми цветками в косичках. - Говорила, в третьей коробке будет идти. Нет…

Люди рядом заволновались: "Может, переставили?" - "Не могут переставить". - "Но все может быть".

- Ой! Есть! Идет! Вижу! - женщина заулыбалась и, прижав внучку, показывала ей на шеренгу, в которой шагала ее мама. - Даруся, вон мама марширует!

- Тихо, сейчас слово будут говорить, - шикнул кто-то. - Плохо слышно.

Но толпа не утихала:

- Вот в прошлом году хорошо было. У меня племянник присягу принимал. Поломалось, очевидно, что-то.

- Да тише вы, услышать же хочется, - уже немного сердилась бабушка, пришедшая на торжество к внуку. Люди вокруг притихли.

- Благодарю вас за учебу, за ваш выбор стать офицером, за готовность стать защитником украинского народа, - звучал голос представителя руководства академии. - Призываю вас всегда быть верными военной присяге и своему конституционному долгу. Я верю в ваше мужество, отвагу, в вашу преданность…

Бабушка внимательно прислушивалась к голосу, который эхом катился по широкому плацу. А если что-то не могла услышать, переспрашивала у дочери и зятя.

Другие гости тоже вслушались в речи-приветствия, но минут через двадцать устали.

- Ну и как это мне маму для ребенка сфотографировать, а? - пожилая женщина подняла телефон над головами, чтобы хоть так найти ракурс, из которого будет видно дочь. - Сказала, чтобы мы стали напротив третьей коробки. Стали. Так парень же впереди полностью ее заслоняет. Надо нам было где-то сбоку становиться - по диагонали. Было бы видно.

- Ба, что такое диагональ? - внучка подняла глазки к бабушке, но той было не до объяснений.

- Потом расскажу.

- Не забудешь?

- Не, не забуду. Смотри вот на военных и маме помаши ручкой.

- Ага, - девочка начала старательно приветствовать воинов, размахивая ручонками.

Наконец выступления-приветствия командиров-преподавателей-гостей закончились. На несколько секунд наступила тишина. Перед коробками поставили столы, выстроились командиры. Самая торжественная часть мероприятия - принятие военной присяги молодых офицеров украинскому народу - началась.

- А почему они присягу читают не в нашу сторону, а в сторону академии? Они же присягают украинскому народу, - прошептала панночка с подсолнечниками, словно сама себе.

- Да, конечно, странно как-то, - поддержала бабуся.

- Им виднее, как надо. У них же все по уставу. Не так, чтобы кто как захотел, - весомо заметила учительница. Ее муж-военный молчал.

- Вижу маму! У нее цветочки в волосах, как у меня! Желтые и синие! - вскрикнула девочка с косичками.

- Ага, хорошие. И у нее, и у тебя, - улыбнулась пожилая женщина.

- А долго мы еще здесь стоять будем? - не успокаивалась девочка.

- Нет, еще немного.

Зазвучал Гимн Украины. Первые аккорды, - и сердце подпрыгнуло к горлу, и что-то сжалось в груди, и на глазах - слезы. Как же выдержать эти слова-аккорды, когда столько всего с ними в душе переплелось, и каждое слово, каждая нота трогают наболевшее сердце, словно иглами по обнаженному нерву. Пожилая женщина пошатнулась, но все же выпрямилась и положила руку на сердце.

- Таблетку дать? - спросила учительница.

- Уже выпила. Благодарю, - женщина попыталась улыбнуться. - Все хорошо.

Гимн отзвучал.

- О, и батюшка здесь, - прокатилось по толпе. - Густо так освящает детей. Молодец. Ой, а на нашу же не попадет. Ее за ребятами и не видно. Да всем попадет. Ой, хорошо же как окропил.

- Века и здоровья же вам, отче. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, - мелко крестила молодых воинов бравая бабуся.

- Все, сейчас знамя будут заносить, - выдохнула пожилая женщина, а малышке улыбнулась. - Сейчас уже можно будет к маме идти. Поздравлять.

- Урааа! - тихонько словно пропела девочка.

Заиграл военный оркестр. Парни и девушки, только что присягнувшие украинскому народу быть его защитниками, выстроились. Кто-то стал офицером запаса, потому что еще пригодится, кто-то - потому что война, кто-то уже ждал приказа, чтобы принять должность в боевом подразделении. Каждому свое.

Почетный караул торжественно пронес знамя вдоль строя молодых офицеров.

- Уважаемые гости, торжественная церемония завершена, - прокатилось эхом над плацем. - Вы можете поздравить офицеров, только что принявших военную присягу.

Люди зашевелились. Плац академии превратился в гигантскую модель броуновского движения.

* * *

Женщина с подсолнечниками припала к сыну - высокому парню, которому едва достигала до плеча, и что-то скороговоркой ему говорила, будто давая какие-то указания.

- Ну, мам, - улыбался он.

- Не мамкай, - словно сердилась женщина с подсолнечниками, а сама улыбалась и крепче прижималась к сыну, будто хотела побыть с ним подольше.

Вдруг парень сделал большие глаза.

- Ты? Пришла?

Перед матерью и сыном стояла рыжеволосая красавица в вышитой сорочке:

- Пришла.

- Ты же должна была уезжать.

- Не уехала.

- Солнышко мое…

Мгновение они просто стояли и смотрели друг на друга. Мгновение - девушка сделала шаг навстречу. Мгновение - парень прижал ее. И пусть весь мир подождет…

Мама с подсолнечниками пошла рассматривать военную технику на территории Академии сухопутных войск…

* * *

- Тарас, я тебе вот что скажу. Военная присяга должна быть одна. На всю жизнь, - торжественно говорила бравая бабушка внуку. - Так твой дед говорил. И я тебе так говорю. Еще он говорил, что, исполняя свою воинскую обязанность, каждый человек сдает экзамен на гражданскую и моральную зрелость. Офицеры - особые люди. Это честь, Тарас. Дед тобой сейчас гордился бы.

Учительница и военный стояли рядом. Слушали. У бравой бабушки в глазах заблестели слезы.

- Ох, и коварное же солнце, - старушка украдкой сморгнула влагу.

- Конечно, солнце, мама, - женщина-учительница уже что-то искала в сумочке, - сейчас дам валидол.

* * *

- Доченька, поздравляем тебя, - женщина с внучкой подбежали к улыбающейся молодой женщине в военной форме.

- Обними маму, - подтолкнула бабушка девочку. Малышка подбежала, обняла маму, насколько позволял ее рост:

- Ма, ты такая хорошая! Ты уже храбрый воин? - защебетала. - Ты теперь к папе поедешь?

- Да, - улыбнулась женщина в военной форме.

- А как же я?

- Будешь с бабушкой. А мы с папой скоро вернемся. Вместе.

- Хорошо, - улыбнулась девочка. Мамин ответ ее вполне удовлетворил. И пока бабушка с мамой что-то озабоченно обсуждали, она нашла мелкий кусочек рыжего кирпича и вприсядку начала что-то чертить на асфальте.

- Ой, Даруся, что ты там рисуешь? Здесь же нельзя! - всплеснула ладонями бабушка.

- Солнце, - ответила девочка.

Молодая женщина в военной форме обняла пожилую женщину, улыбнулась.

Малышка, сморщив носик, старательно выводила кирпичиком рыжие линии. И на плацу, среди камуфлированной военной формы, уже сверкало почти ровными лучиками почти круглое рыжее солнце.