Сирота — украинская фамилия, или Кто и как приласкает обездоленных детей?

Они известны еще из запорожско-сечевых компутов, из реестровых списков официального казачества — Удовенко, Безбатченко... Война беспощадно лишала семейного очага украинских рыцарей — кто погибал на поле брани, кто, не избежав плена, пастушил в Крыму, мостил дороги в Турции или страдал на галерах. Их же дети росли и вырастали только под женским крылом. Трудно, голодно и холодно росли, но с мамой. Но не меньше было и тех, чьи родовые корни беда подрезала еще решительнее: дитя оставалось на белом свете и без отца, и без матери. Сирота, Сиротюк, Сиротенко... Мы воспользовались дежурной городской телефонной справкой и долго их пересчитывали: один десяток, второй, третий, четвертый... И только один Сироткин. В Николаеве, где Ивановых и Петровых практически столько же, как Иваненко и Петренко, такая пропорция представляется довольно непривычной. Похоже, Сироты и Сиротенко — доминанта нашей украинской генеалогии.

Издавна народная песня горевала об их судьбе:

«Та нема гірш нікому,

Як тій сиротині:

Ніхто не пригорне

При лихій годині!

Та не пригорне батько,

Не пригорне мати,

Тільки той пригорне,

Що думає взяти».

С казацких времен до времен железного Феликса их брали под свою опеку семьи и приюты — в наши дни абсолютное большинство сирот (две с половиной тысячи) растет в детдомах и школах-интернатах. Самая многочисленная в Николаевской области школа-интернат № 5 расположена на углу улицы Васляева и проспекта Мира. Каких-то полтора десятка лет тому назад ее окончил Сергей Балабан. Дальше — ПТУ, армия, женитьба. Но заботясь о собственных дочери и сыне он все равно не забывает о других детях — интернатских. Поэтому Сергей вместе с такими же небезразличными людьми, как и он сам, создал областное объединение сирот, чтобы подарить детям тепло сегодня, а главное — помочь им встать на ноги, когда переступят порог самостоятельной жизни.

«Садок вишневий коло хати»?

С каждым годом ситуация все больше усложняется. Особенно после окончания ПТУ, хотя и с ними сейчас хватает проблем. Чем дальше, тем все меньше остается государственных промышленных предприятий, крупных организаций, которые с готовностью берут сирот на работу и обеспечивают их общежитием. Сегодня фундаментальные основы — работа и жилье — стали зыбкими, а кое-где и просто недоступными.

— Сергей, а что может ваша общественная организация? Утешить?

— И это нужно сироте. Но, разумеется, стремимся к другому — конкретно помочь юноше или девушке. Скажем, мы разработали проект строительства жилого комплекса «Дом сирот и молодежи». Проект одобрен в Кабинете министров, поддержан Министерством по делам семьи, молодежи и спорта. Несколько месяцев тому назад повторно получили письмо из министерства, где речь идет о реализации проекта за счет спонсоров. Но где они, эти спонсоры? Обратились к губернатору Александру Садыкову, чтобы под его патронатом провести акцию для сбора средств. С марта по июль ждали ответа и получили зауряднейшую отписку, завизированную первым зампредом облгосадминистрации Андреем Туманыком. Стиль — классический: констатация того, чем занимаются органы государственной власти и местного самоуправления, перечень различных законодательных положений и ни одного конкретного шага.

В нынешнем году, в феврале, отправил Александру Садыкову другое письмо — о выделении помещения под компьютерный класс для бесплатного обучения наших сирот, инвалидов и детей из бедных семей с дальнейшим их трудоустройством. У нас есть люди, которые будут обучать детей, уже имеются 10 компьютеров, а полностью укомплектовать класс пообещал первый вице-премьер Анатолий Кинах. И что вы думаете? Опять продолжительная пауза, опять отписка, только на этот раз уже от другого вице-губернатора. Она небольшая, так что, полагаю, для наглядности можно и процитировать:

«Голові правління Миколаївського обласного об’єднання сиріт Балабану С.

На Ваше звернення до голови облдержадміністрації з питання виділення приміщень для розташування комп’ютерного класу повідомляю.

В закладах освіти, які знаходяться у спільній власності територіальних громад сіл, селищ, міст Миколаївської області вільні приміщення для передачі відсутні. Відповідно до наказу Міністерства освіти і науки України від 15.09.2003 р. № 623 «Про припинення передачі в оренду житлових та санітарно-побутових приміщень будівель гуртожитків» передача державного нерухомого майна (приміщень ПТНЗ) заборонена.

З питання виділення приміщень об’єднанню сиріт було б за доцільне звернутись до Миколаївської міської ради, у власності якої знаходиться нерухоме майно міста Миколаєва.

Заступник голови облдержадміністрації В.А.Войналович».

Между прочим, сам Александр Садыков мою идею о компьютерном классе одобрил и в беседе со мной пообещал деловую поддержку. Зато его заместитель советует обращаться в городской совет. Одним словом, отстаньте, ради Бога, у нас и без сирот хлопот по горло.

— Так что же получается, новые государственные мужи ничем не отличаются от предшественников?

— Судите сами. В городе Николаеве власть не менялась. Как не меняется и отношение к сиротам. Необходимо подчеркнуть, что мы никогда не просим, чтобы что-то преподнесли на блюдечке. Мы говорим: посодействуйте, дайте возможность сиротам получить профессию, заработать копейку. Вот уже лет пять тянется история с садом. В свое время мы подобрали местность, где гуляет земля, и решили разбить там ореховый сад. По требованию главного архитектора города собрали все нужные согласования — с СЭС, Управлением минэкобезопасности, отделом охраны окружающей среды горисполкома, «Николаевводоканалом» и пр. Результат — нулевой. 180 гектаров сада, которые улучшили бы убогое материальное обеспечение сирот, оздоровили бы легкие полумиллионного города, — неразрешимая проблема для чиновников, тогда как по их милости автозаправочные станции растут в центре Николаева как грибы.

Да и вообще, новая власть, старая власть — здесь не так легко разобраться. У нас пять лет назад уволили с должности начальника областного управления образования по финансовым вопросам Анатолия Олийныка, а через год-другой оставил кресло и его заместитель Виктор Мезинов. Не знаю, что там кадровики записали в официальных бумагах о мотивах увольнения (вполне возможно, что в очередной раз сыграла роль чиновничья порука и было употреблено сакраментальное «по собственному желанию»), но хорошо помню, как тогдашний губернатор Николай Круглов возмущался по поводу бюджетных махинаций руководителей облуправления. Собственно, весь Николаев гудел: кому, как и за что просвещенские лидеры реализовали имущество детской флотилии «Юнга» — единственного речного и морского пристанища сирот. В 2003 году, когда он был директором Николаевского коммерческого техникума, Олийнык сдал в аренду обкому СДПУ(о) помещение площадью 168 кв. м. В следующем году он ходатайствует о продлении срока действия договора аренды на 10 лет (в разгаре предвыборная президентская кампания и нужно обеспечить любимым социал-демократам комфорт при любом результате выборов). Не проходит и года, а Олийнык готовит письма-ответы из областной госадминистрации о невозможности выделить объединению сирот помещение под компьютерный класс, о непреодолимых проблемах в деле реализации акции «Дом сирот и молодежи». Только теперь уже Олийнык не директор техникума, а ...опять начальник областного управления образования и науки. Знаете, где этот «новый» устроил банкет по поводу возвращения во власть? В детском лагере для сирот.

«А под коньяк, пожалуйста, —
лягушачьи лапки...»

Работа, жилье — это головная боль сирот, когда они покидают школу-интернат. А до этого, в течение дней, месяцев и годов, проблема из проблем — как наесться досыта. Конечно, никто сегодня не голодает, но в питании они лишены многих лакомств, привычно будничных для мальчиков и девочек с папами, мамами, бабушками. Кроме того, у детей есть одна особенность — не считая обеда, ужина, завтрака, они постоянно хотят что-то грызть, сосать, пить. Если увидите на улице мальчика, у которого в руке не бутылка колы, не брикет мороженого или плитка «Милки», а кусок простого хлеба, точно не ошибетесь: перед вами сирота (существует железное правило: идешь из интернатовской столовой — обязательно прихвати кусок хлеба). В акте КРУ от 28 января 2005 года указано, что коммунальное производственное предприятие по организации питания в учебных заведениях (директор — Лидия Салтыкова), обслуживая Николаевскую специальную школу-интернат № 2, «безосновательно завысило стоимость предоставленных услуг на сумму 48,24 тысячи гривен». Конкретнее — госпожа Салтыкова самочинно, нарушая условия тендера, завысила накладные расходы до 55 процентов. При условии, что на питание одного воспитанника выделялось 12 гривен, ребенок ел в день на 5 грн. 40 коп. Что касается возвращения незаконно отобранных у сирот денег, то Салтыкова сначала решила возместить не 48, а 15 тыс. грн., причем с выплатой их на протяжении 10 лет (!), а потом вообще отказалась возвращать средства. Глядя на такое своеволие, директор школы-интерната Варвара Бабенко решила разорвать отношения с КПП и перейти на самостоятельное питание. Начальник облуправления образования Анатолий Олийнык заявил ей без колебаний: «Я вам делать это не рекомендую».

А с теми, кто не очень прислушивается к рекомендациям нового-старого главного просвещенца Николаевщины, разговор конкретный. Например, директор школы-интерната № 5 Николай Ляшенко держит курс на сотрудничество не с фирмой Салтыковой, а с другим предприятием, где накладные расходы значительно ниже. И вот что сообщает по поводу прихода во власть А.Олийныка Сергей Балабан в письме президенту Украины: «В школе-интернате № 5 на протяжении 25 лет не проводился капитальный ремонт зданий. На 2005 год было выделено на капремонт 140 тыс. грн., на приобретение оборудования — 150 тыс. грн. Начальник управления образования ОГА Олийнык А.И. своим волевым решением необоснованно снял 110 тыс. грн.».

Но если питание сирот в школах-интернатах все-таки находится под постоянным контролем разнообразных служб, общественных организаций, то каникулы — это импровизации для современных потомков голубоглазого Альхена из «Двенадцати стульев». В лагере «Орленок» в селе Рыбакивцы Березанского района проводят лето 811 детей из 8 школ-интернатов области. Его годовая смета — почти 1 млн. 200 тыс. грн., из них немногим более половины — на питание. Но сколько денег идет самим детям — большой секрет. Поскольку директор лагеря Алексей Могилев даже примерно не смог сказать, сколько взрослых отдыхающих питаются в детской столовой. Заведующая производством, категорически отрицая даже теоретическую возможность питания посторонних, под давлением обстоятельств все-таки показала список из 15 человек (к слову, список — в самой обычной тетради, одинаково пригодной как для футбольно-турнирных таблиц, так и для любовного дневника: ни нумерации страниц, ни шнуровки с печатями, подписями главбуха и руководителя). На животноводческих фермах даже выдачу отрубей свиньям оформляют более серьезно. Те, кто знает повседневную лагерную жизнь, утверждают: количество отдыхающих, которые каждое лето питаются в столовой, на самом деле в десятки раз больше. Не поверить в это невозможно, поскольку, как говорят, ложь вранье погоняет. Директор Могилев сначала говорил, что в лагере проживают только дети и обслуживающий персонал, позже признал, что несколько просвещенцев из районов области занимают отдельные домики. А относительно платы — Боже упаси! Как это со своих коллег брать деньги, да и как их оприходуешь? На самом же деле в лагере успешно функционирует целая подпольная база отдыха: предприниматели, служащие, пенсионеры с Ривненщины, Киевщины набиваются, не оставляя даже проходов между кроватями, в допотопные домики, здесь же едят и пьют водку. За все про все — 10 гривен в сутки с человека. Кто желает, может посещать за отдельную плату детскую столовую. И никаких тебе санитарных допусков, разрешений, которыми пугала нас с Сергеем Балабаном заведующая производством, не пуская в обеденный зал.

— Посторонние люди в «Орленке»? Живут и питаются в детской столовой? А администрация собирает с них из-под полы деньги? Такого не может быть в принципе! — раздраженно заявляет Анатолий Олийнык. Да иначе он и не мог отреагировать. Поскольку признать то, что есть на самом деле, означает засвидетельствовать: теневой денежный поток идет не на приведение в порядок территории лагеря, не на обустройство пляжа. И, конечно, не на питание детей. Ведь стоимость только одного застолья для начальника облуправления образования с его приближенными в день открытия оздоровительного сезона «Орленка» перекроет, пожалуй, годовой продпаек целого интернатского класса. А что касается меню, то здесь вообще инопланетная диаметральность: сироты коньяк не пьют и не закусывают его, как наши герои в тот день, лягушачьими лапками. Тем более за чужие деньги.

Вот и подумалось в конце. Возможно, цитируя народную песню, я не так прочитал последние две строки? Возможно, тот, кто «пригорне», и не думает взять сиротинушку под защиту? Возможно, просто «думає взяти»? Взять у сиротинушки.