С ПУЛЕЙ В СЕРДЦЕ

Судьба фронтового офицера Семена Лаврентьевича Вечерки - удивительна. Я знал многих ветеранов, возвратившихся с фронта с тяжелыми ранениями. Но чтобы с пулей в сердце, да еще продолжать трудиться? Такого слышать не приходилось.

...Шел бой, похожий на многие другие. Пуля фашистского снайпера попала в сердце лейтенанта Вечерки. После боя о смерти лейтенанта сообщили в штаб бригады. Потом родным в село Серобабино на Сумщине полетела похоронка.

- А я, как видите, жив, - говорил мне Семен Лаврентьевич, улыбаясь. - Конечно, не очень-то весело шагать по земле с пулей в сердце. Но, считаю, что мне чертовски повезло.

...Это случилось в марте сорок второго. Первая военная зима сменилась оттепелями. Части Красной Армии освобождали города и села Калужской области. Отброшенные от Сухиничей, гитлеровцы закрепились в населенных пунктах Маклаки и Зимницы.

Вечером 12 марта Вечерку вызвал командир батальона.

- Видите эту дорогу? - спросил он. - Комбриг Щербаков приказал организовать здесь засаду. Если гитлеровцы вздумают двинуться из Маклаков в Зимницы, преградите им путь. А пойдут в сторону Минского шоссе - ударите в тыл.

Позади месяцы напряженных, изнурительных боев, вымотавших людей. Из офицеров в роте остался один Вечерка. На исходе боеприпасы. Роту пополнили личным составом, ей придали несколько ручных пулеметов, пару «максимов», бутылки с горючей смесью, связки противотанковых гранат.

В три часа ночи бойцы заняли оборону вдоль дороги. Первая атака была отбита.

Но не прошло и получаса, как фашисты снова пошли. Впереди - танки. От меткого выстрела Ивана Кравчука загорелся бронетранспортер. Потом сержант со связкой гранат бросился навстречу танку. Распластав на снегу разорванную гусеницу, машина застыла на месте. А сержант, сраженный осколком снаряда, упал замертво. Один из танков ворвался на позицию роты и стал утюжить окоп, в котором укрылся пулеметчик ефрейтор Новиков. Из соседнего окопа старший сержант Борзылев метнул под днище противотанковую гранату.

Неравная схватка длилась уже шестой час. В живых в роте осталась лишь половина бойцов. Семен Вечерка был ранен: осколок снаряда попал в левую руку и бедро. На окоп, где он находился, надвигался танк. Когда до него осталось не более десяти метров, ротный метнул противотанковую гранату. Танк загорелся. Истекая кровью, лейтенант поднял бойцов в контратаку. И в этот миг страшный удар швырнул его на снег. Вечерка почувствовал, что падает в какую-то бездну, и потерял сознание. Его посчитали убитым, положили на плащпалатку и отнесли в траншею. К Вечерке подошли санитары из похоронной команды. Но тут вмешался какой-то пожилой солдат. Невесть каким чутьем уловил, что еще теплилась жизнь в бездыханном теле офицера. Санитар прильнул к груди раненого: сердце билось!

Сначала раненого направили в медсанбат, а затем в полевой армейский госпиталь в с.Павловка.

Четыре дня он был без сознания. В течение следующей недели то приходил в себя, то опять погружался в забытье. И только на двенадцатый день стал снова видеть окружающий мир: потолок и стены госпитальной палаты, небо, сияющее апрельским солнцем. Вечерка смотрел на него и предавался воспоминаниям. Детство его прошло в селе Серобабино на Сумщине. Детей в семье было двенадцать, Семен - старший. С малых лет ребят приучали к работе на земле. С отцом Лаврентием Гордеевичем Семен ходил за плугом, косил сено литовкой, делал все, чтобы заработать кусок хлеба. В тридцать третьем по путевке горкома комсомола ушел на шахту «Центральная-Ирмино», где после короткой учебы стал водителем электровоза.

Потом была армия. Его воспоминания прервал стук в дверь. В палату буквально ворвался сержант Свешников.

- Товарищ лейтенант, - обрадовался сержант. - Еле нашел вас, все палаты оббегал.

Вечерка был рад этой встрече и особенно сообщению, что тогда рота выстояла, выполнила приказ комбрига.

Долгих полгода врачи «ремонтировали» ротного. Поставили-таки на ноги. Рука и бедро зажили, а небольшую ранку в левом боку не приняли всерьез - она быстро затянулась.

Семена Вечерку повысили в звании, наградили боевым орденом и направили командиром роты в запасной стрелковый полк. А он рвался на передовую. Его не пускали.

Боевые стрельбы, тактические учения не оставляли свободного времени. В августе сорок четвертого на полевом занятии Вечерке стало плохо - заболело сердце, комок подступил к горлу, в глазах потемнело, деревья и дома поплыли в тумане.

- Да у вас же, наверное, инфаркт, - всполошился полковой врач.

- Не шуми, доктор, - прошептал Вечерка. - Немного полежу, и пройдет. На фронте бывало и хуже.

И только в пятигорском санатории, куда Вечерку послали подлечиться, врач-рентгенолог С.Духан обнаружил пулю. С.Духан так и эдак поворачивал больного, когда Вечерка по его команде сделал глубокий вдох, в стенке правого желудочка сердца отчетливо проступила тень пули.

- Что это у вас? - встревожился врач.

По его тону Вечерка понял, что рентгенолог обнаружил что-то необычное. Он развел руками: не знаю.

В истории болезни появилась запись: «В мышце правого желудочка и частично в околосердечной сумке у старшего лейтенанта Вечерки замурована пуля».

Майор медслужбы не сразу решился сказать об этом офицеру. Удивленные медики Пятигорска, приглашенные для консилиума в военный санаторий, только качали головами и не могли понять: как в таких условиях сердце работает.

После санатория Семена Лаврентьевича направили в Московское военно-политическое училище. Но пуля в сердце не давала ему покоя. По совету начальника медчасти училища он обратился с письмом на имя главного хирурга Красной Армии академика Н.Бурденко. Вскоре пришел вызов. Когда он прибыл в госпиталь, Николая Ниловича на месте не оказалось: срочно выехал за границу. Вечерку дважды готовили к операции, но академика задерживали неотложные дела.

И вот как-то Семена Вечерку вызвали в кабинет начальника отделения. Его встретил мужчина лет семидесяти с проницательными глазами на волевом лице. Вечерка, заметив на его груди золотую звезду Героя Социалистического Труда, догадался, что это Николай Нилович Бурденко, прославленный хирург Красной Армии. В руках он держал историю болезни, рентгеновские снимки.

- Садись, сынок, - ласково сказал академик. - И рассказывай все подробно. Как себя чувствуешь? Когда больше всего беспокоит сердце?

Более часа продолжалась беседа. Потом, осмотрев больного, академик заключил:

- Поезжай домой. Думаю, что сейчас операцию делать нецелесообразно. И пусть тебя не пугает пуля. С таким здоровьем ты еще долго проживешь.

У Вечерки будто крылья за плечами выросли: «Спасибо, товарищ генерал за доброе слово», - сказал он обрадованно.

- Лечение я не прописываю, - продолжал генерал. - Но щадить сердце надо. Не все знают, что оно выполняет колоссальную работу. Его беречь надо... - Он улыбнулся и добавил: - особенно если в нем пуля»... Остерегайся алкоголя и никотина - это главные враги сердца. А друг - спорт. Помни об этом, Семен Лаврентьевич. Если будет нужна моя помощь, то приезжай.

Не знал тогда Вечерка, что больше не увидится с Николаем Ниловичем. Когда в сорок шестом боли в сердце усилились. Вечерка написал академику, но письмо не застало ученого в живых.

Вечерка поселился в Харькове. Окончил пединститут, женился, работал и растил детей. Дважды в год врачи на рентгене проверяли, как ведет себя пуля.

Я познакомился с Семеном Лаврентьевичем в начале семидесятых. Он пригласил к себе домой. Разговор о войне, послевоенной жизни затянулся допоздна. Я слушал ветерана, а сам внимательно присматривался к этому необыкновенной судьбы человеку. Он уже в годах, но на вид еще моложавый и крепкий, можно только догадываться, каким он был в годы войны. Гладко зачесанные волосы, живой взгляд, теплая улыбка. Точно такой же, как на фронтовых фотографиях.

Скромный по натуре, Вечерка никому из сослуживцев не рассказывал о своем недуге, не требовал к себе особого внимания. Никто не знал и о другом, о чем Семен Лаврентьевич писал в газете «Известия» в 1977 году: «Мне выпала великая честь в знаменательную ночь с 30 на 31 августа 1935 года вместе с Алексеем Стахановым спуститься в шахту «Центральная-Ирмино». Работал я водителем подземного электровоза и участвовал в вывозе рекордных 102 тонн угля, добытых за смену Алексеем Стахановым». О том, как с оркестром встречали поднявшихся из шахты. Как потом приезжал их приветствовать всеукраинский староста Г.Петровский. Такое не забывается. Семен Лаврентьевич рассказал мне о своей поездке на Донбасс.

В городе Торезе (бывшем Чистякове) он встретился и с А.Стахановым, с комсомольцами шахты «Центральная-Ирмино».

Потом была встреча со школьниками села Серобабино, где он учился. Ребята были рады этой встрече и позднее писали ему: «Дорогой Семен Лаврентьевич! Мы знаем, что пулей, которую вы носите в сердце, враг стрелял в наше детство».

...Прозрачным июльским утром 1979 года впервые после войны ветеран приехал в Маклаки. Его встретили как родного, близкого человека. Фронтовик рассказывал не о себе, не о своей необычной судьбе, а о тех, кто сражался рядом с ним и погиб в бою за Маклаки, о великом мужестве солдат.

Уже возвращаясь, Вечерка вдруг остановился, показал рукой на видневшуюся в пышной зелени невысокую колокольню:

- Вот там засел фашистский снайпер. Он был метким стрелком.

В 1983 году ребята из Маклаков в последний раз виделись с человеком удивительной судьбы. Вскоре его не стало. А пулю, вынутую из сердца фронтовика, отдали на хранение сыну Анатолию. В память об отце.