РОЖДЕНИЕ ЖЕНЩИНЫ

Всем, наверное, известно, что род людской рожден женщинами.

Правда, людей неимоверно много. Число их — живших некогда и сейчас населяющих планету — столь необозримо, что невольно закрадывается сомнение: а не был ли рожден кто-нибудь из бесчисленных сапиенсов другим существом... Львицей, скалой или черепахой, например.

Мне лично это не кажется невозможным. Но люди всецело и неукоснительно здравомыслящие, пожалуй, вознегодуют. Поэтому не буду настаивать на этом, право же, отнюдь не бессмысленном взгляде. Тем более что речь моя о другом.

Пусть считается, что всех людей родили женщины, пусть. Будем так думать хотя бы из мужской вежливости, которой оказываем уважение прекраснейшей и восхитительной части человечества. Но вот с чем я никогда не смогу согласиться, так это с отрицанием того, что мужчина рождает женщину.

Все наивно полагают, будто женщина появляется на свет в родильном доме, когда уверенные руки врача принимают крохотный живой комок, надсадно кричащий от обиды... Как же, принудили выбраться на этот белый и не лучший свет!

Вот это, скажу вам откровенно, — чепуха! В клиниках, домах и полях рождаются всего лишь организмы, определенным образом устроенные. Женщина же — не анатомический факт, а сугубо человеческое явление.

Вопреки старинным предрассудкам, оплошности языка и новейшим феминистским веяниям, решительно заявляю: женщина — тоже человек! И порождает ее мужчина. Как и мужчину порождает женщина. В этой банальности — великое предназначение и извечная взаимная потребность полов.

Не из святых мук взрослого женского организма рождается юная женщина... еще не девушка, даже не девочка, но уже — женщина! И даже не то я имею в виду, о чем вы подумали. Ой, ну как можно... неужели стоило бы исписывать бумагу, чтобы сообщить несвежую новость, что лишь соитие с мужчиной меняет женское существо, переиначивая его нрав и самоощущение... если бы всегда в лучшую сторону! Нет, женщина рождается не в этот беспокойный и физиологически неловкий миг. Главное в вопросе рождения женщины не «когда», а «где».

Женщина рождается на руках мужчины.

Только когда появляются руки, которые ее поднимают и несут, тогда только — слышите, только тогда! — она появляется на свет. Когда ее поднимает сила и окутывает покой, когда воодушевляет радость и дарит крылья безопасность, когда возносит упругая волна мужской страсти и заботы, тогда только рождается женщина. И что было всего лишь организмом, преображается в женскую плоть.

Мне жаль женские существа, с которыми этого не случилось. Они так и остались всего лишь организмами с маловажными, в сущности, особенностями анатомии. В них надежда природы так и осталась слабеющим мерцанием. И то, чему следовало стать явью, исчезло в затаенном сне.

Кажется, ясно и очевидно: женщина рождается мужчиной. Об этом не может быть споров, и каждая настоящая женщина это понимает с той же безотчетной ясностью, с какой знает, что ей надеть сегодня, в пасмурный осенний день, отправляясь по делам в университет.

Каждая понимает, оговорюсь я, но не каждая признается. И правильно сделает, остается добавить. Но это уже психологические тонкости.

Все женщины порождены мужчинами. Но не все они одинаковы. С момента, когда женщину вознесли мужские руки, начинается различие женских судеб. К этому приводит несходство женских натур.

Напрасно думают, будто все женщины одинаковы. Это было бы слишком грустно или слишком хорошо (смотря по тому, какого вы мнения о женщинах). Но в любом случае — немного скучновато.

Я бы выделил три рода женщин, отличая их относительно общего для всех момента рождения. Когда мужские руки поднимают и несут их, разные женщины понимают это по-разному.

Одни — их, к сожалению, ощутимое большинство — полагают, будто едут на осле. Приободренные верховенством своего положения, они начинают понукать кроткое животное, дергать его за шерсть и, смеясь, держат перед его носом морковку, чтобы вислоухое млекопитающее топало мерным шагом туда, куда нужно задорному седоку.

В этом случае бывают варианты: вместо осла, например, конь. Или, скажем, вол (как ни странно, некоторые женщины находят в этом даже удобство, хоть сие и кажется противоестественным). Дело тут все-таки не столько в мужчинах, сколько в женщинах. Любого благородного зверя можно счесть обитателем хлева: все зависит от остроты зрения. Некоторые даже при встрече со сказочным существом видят перед собой жующее и сопящее животное.

Однако многие сопят и везут, помахивая хвостиками. Опять же, кому что нравится. Скот есть скот.

Кроме женщин хозяйственных, умело и усердно утилизирующих мужчин, существуют и другие, видящие все так, как есть (если оно есть, конечно). Это хорошие женщины, в которых природа не обманулась и может отметить свой праздник. Они благодарны мужчинам за свое рождение, отвечая даром на дар. Они не используют свое женское положение как повод стать экономистами или политиками. Они просто живут — радуясь и печалясь, негодуя и воодушевляясь. Они — прелестные участницы любовной игры: в них мужчина получает свое оправдание, а мир находит неиссякающий источник гармонии.

Я с сожалением думаю, как мало, сравнительно с потребностью в них, этих неподдельных существ, соответствующих имени женщины. С ее прелестью, нежностью, лукавством. С добротой, самоотверженностью и весельем. ...Но долой определения! Ряд бесконечен. Натура подлинной женщины неисчерпаема.

Кажется, я задумался. А может быть, уснул. Может, это там, за гранью зримых предметов и привычных свойств вещей явился мне образ... Не знаю даже, говорить ли о нем. Люди отвыкли от чудесного. Неостановимое вращение в кругах повседневности стерло их юную свежесть и погасило блеск глаз. Я сочувствую им, как своим собратьям по несчастью; но мне не хватает усердия поверить в горе этого мира.

И потому, быть может, мне является образ дивной женщины. Той, которая на руках мужчины не гикает и не понукает, и даже не спит счастливым сном, улыбаясь мило и умиротворенно... а той, которая воспаряет. И, будучи поднята над землей силой всего лишь человеческих рук, уносится в бездонную высь силой заключенного в ней волшебства.

Я видел этот образ, я смотрю ей вслед, зачарованный навсегда. Чувством бесконечной нежности, любви и печали я благословляю тебя, третья женщина — творение уже не человека, а Бога!

P.S. И еще я знаю о женщинах одну тайну. О которой, впрочем, здесь не скажу. Кто посообразительней, сам догадается из вышеизложенного.