ПРЕКРАСНАЯ СЕМЕРКА В КНИГЕ КНИГ

В Библии упоминается более 100 разных растений. Однако наши далекие предки выращивали лишь семь главных аграрных культур. Но это не помешало египтянам, грекам и римлянам построить могучие державы, создать шедевры искусства… Сколько же все-таки растений необходимо ненасытному в своих потребностях современному человеку? Ответ находим в Книге книг. Ведь Богу угодны все — от прекрасной пальмы до худого сорняка. Просто нужно по-божески обращаться с зеленым миром, и тогда его хватит на всех.

Сегодня на гранях фундаментальных наук возникают новые отрасли исследования окружающих нас и внутренних миров. Среди них и библейская ботаника, близко граничащая с этнологией, фольклористикой, литературоведением. Как своеобразный ключ для изысканий в разных областях знаний она помогает новому восприятию традиционных ценностей, содействию и взаимному проникновению цивилизаций. В итоге, по мнению автора этой публикации, ожидается окончательное примирение и даже некий союз современной науки с религиозной культурой.

О семи благословенных растениях Священного Писания повествует автор книги «З Божого саду», лауреат литературной премии «Благовіст» 1998 года и премии имени Ивана Огиенко 2001 года.

Аспекты библейской ботаники

Деревья жизни и познания были созданы в день шестой, после человека — и, собственно, ради него. Библейские растения заслуживают пристального внимания как ровесники древних эпох и свидетели неповторимых исторических событий. Они помогают нам осознать связи античного времени с настоящим, понять моральные проблемы наших пращуров, ощутить живое течение Истории.

Библейские дубы и высокие тополя часто ассоциируются с местами языческих обрядов: «Они будут постыжены за дубравы, которые столь вожделенны для вас, и посрамлены за сады, которые вы избрали себе. Ибо вы будете как дуб, которого лист опал, и как сад, в котором нет воды». Так осуждал отступников пророк Исайя. Не обвиняя самих деревьев, пророк адресует свой гнев язычникам, использующим растения для своих нужд. В то же время деревья почитались как свидетели замечательных событий: один из дубов урочища Мамре, под сенью которого Авраам принимал самого Господа, всегда считался неприкосновенным; долгое время его охраняли жители этой заветной местности.

Уважение к растениям — в библейской традиции. Но, осознавая, что он создан по образу Божьему, человек перестает отождествлять себя с миром растений и животных. Если в античных мифах превращение в растение происходит безболезненно — так, например, нимфа Дафна с легкостью становится лавровым деревом, спасаясь от любострастия Аполлона, — то в украинской фольклорной традиции подобная метаморфоза всегда связана с темными силами колдовства и является трагедией личности, как в балладе Тараса Шевченко «Тополя», написанной на основе народной песни.

В Библии растения уже не выступают защитниками рода или воплощением духа предков. Авторы библейских текстов уделяют внимание растениям в зависимости от их практического или эстетического значения. Обычно пшеница, ячмень и маслина служат мерилами благосостояния. Деревья, травы и плоды становятся символами различных добродетелей, а жизнь культурного растения — даже примером для подражания. В эпоху пророков пастушество отступало, жизнь человека во многом зависела от урожая аграрных культур, и такие сравнения были ему близки. Скажем, этапы духовного воспитания повторяют, по аналогии, последовательность полевых работ — сев, уход за растениями, жатву: «Всегда ли земледелец пашет для посева, бороздит и боронит землю свою? Нет; когда уровняет поверхность ее, он сеет чернуху, или рассыпает тмин, или разбрасывает пшеницу рядами, и ячмень в определенном месте…» (Исайя, 28 : 24—25).

В то же время роза и лилия упоминаются благодаря своей красоте; стройность кипариса и величие ливанского кедра становятся метафорическими образами для поэтических сравнений. Это ли не свидетельство высокой эстетической культуры творцов Библии, ценивших красоту не меньше иных жизненных реалий? Подобные наблюдения помогают понять духовную атмосферу средней и поздней античности, эпохи пророков и раннего христианства.

Как повествует книга Бытия, в раю — саду Эдемском — росли разные деревья, каждое «приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла». Названия райских растений, кроме смоковницы, то бишь фиги, неизвестны. Наверное, многие из них достались Адаму, «чтобы возделывать землю, из которой он взят» (Бытие, 3:23). Но зачем детям Адама, одетым в шкуры первобытных людей, хлопок или лимон? Эти культурные растения люди получат значительно позже, когда возникнет потребность. Поэтому упоминания о них и нет в Священном Писании.

После смоковницы, чьи листья послужили Адаму и Еве одеждой, названы терния и волчцы, то есть сорняки, мешающие людям добывать свой горький хлеб. Нет ничего странного в том, что земля действительно нередко родит сорняки вместо хлеба — это зависит от того, как мы ее любим и обрабатываем. Удивительно другое: если происхождение сорняков известно, все они — обычные растения и встречаются не только на полях, но и в дикой природе, то родословная многих основных культурных растений остается неразгаданной. Не пришло ли время поверить в творческие возможности древних цивилизаций и воспринимать их с должным уважением? Анализ библейских текстов подтверждает высокий уровень естественных знаний в античных странах Средиземноморья, на Ближнем Востоке, в Индии. И это соответствует современным научным представлениям о генетических центрах культурных растений! При этом отличительной чертой библеистики становится стремление защитить заветный малый космос человека.

Тарас Шевченко поэтическим видением постигал суть мирового природного равновесия. Защищая свой «тихий рай» — малый космос, он гневался на любое вмешательство в согласие Человека с прекрасным Божьим миром. Для него Днепр, Каневские горы, рощи, чистые озера были той основой, без которой земная жизнь теряет смысл. Понятно, к чему приведет гибель природной среды: частица не проживет без целого. Эти шевченковские мысли удивительно созвучны современным экологическим взглядам. Кстати, воспевая деревья и травы, автор «Кобзаря» подчеркнуто придерживается библейской традиции и даже называет растения в последовательности, внушенной Священным Писанием!

Вдохновляя художников и поэтов, Книга книг возвышает их творчество до всемирного уровня. Нас поражают фрески Сикстинской капеллы и скульптура Моисея, созданные гениальным Микеланджело. Впечатление усиливается тем, что фигуры людей, говоривших с Богом, близки и созвучны нам своей земной природой. А узнавая знакомые растения, лучше понимаем Библию. Поэтому Иван Франко в поэме «Моисей» приобщил к библейским растениям кедр, пальму, розу и дуб, а также не упомянутую в Священном Писании славянскую березу. Да еще воспетый в украинских песнях дикий терновник.

Среди библейских растений некоторые деревья и травы занимают особое место. Их семь. Это число в библейской традиции считается угодным Богу, а значит — благоприятным для доброго почина и завершения, символом благополучия, процветания и мира. Оно указывает на полноту лучших качеств, и если речь идет о животных или растениях, — на необходимое разнообразие. Вместе с тем семерка обозначает минимальный набор пород или культур, обеспечивающих благосостояние. Именно семь древних культурных растений упоминаются как важнейшие в радостях и бедах. В книге пророка Иоиля читаем: «Опустошено поле, сетует земля; ибо истреблен хлеб, высох виноградный сок, завяла маслина. Краснейте от стыда, земледельцы, рыдайте, виноградари, о пшенице и ячмене, потому что погибла жатва в поле. Засохла виноградная лоза и смоковница завяла; гранатовое дерево, пальма…» Воздадим же должное прекрасной семерке библейских растений.

Невинная ягода винная

Широкие, узорчатые листья смоковницы, или фигового дерева, удивляют разнообразием. Они могут быть на одной ветке семилопастными, а на соседней — трехлопастными или даже цельными, причем иногда полуметровой величины. Это культурное растение не случайно упоминается в Библии вскоре после деревьев жизни и познания, ибо известно с древнейших времен. И было воспето великим Гомером! В «Одиссее» встречаем смоковницу из сказочного сада Алкиноя. А чтобы родной отец узнал Одиссея после возвращения, герою пришлось напомнить родителю о его подарках — сорока смоковницах и других плодовых деревьях, да еще и назвать их по именам («Одиссея», 7 и 24 песни).

Так Гомер засвидетельствовал, что в Х — XII веках до Р.Х. смоковница уже была обычным растением на теплых берегах Ионического моря. Свыше трех тысячелетий до того ее привезли в Европу из Египта или Аравии. Античный ботаник Теофраст в IV веке до Р.Х. подтвердил, что греки особо почитали фиговые деревья и лучших из них даже нарекали именами.

Густую тень от этого дерева, как и сень платанов, на Востоке очень ценят; говоря, что некто сидит под смоковницей, имеют в виду его душевный покой, миролюбие. Увидев Нафанаила под смоковницей, Христос призвал его к себе в ученики, и тот стал одним из апостолов.

Говорится: бесплодная смоковница. Этого иносказания не находим непосредственно в Библии, оно возникло на основе повествования евангелиста Марка (11 : 13—21). И весьма метко! Ведь неприхотливая смоковница плодоносит ежегодно; ее сочные грушевидные плоды вырастают без признаков цветения. Этот феномен издавна удивлял, он обманул даже великого знатока растений, автора классической «Системы природы» Карла Линнея. И лишь в XIX веке ботаники нашли объяснение. Оказалось, что опыление и образование семян у смоковницы происходит скрытно, а сам плод, фига, может вырасти и без этого. Итак, бесплодно только никудышное фиговое дерево, которое садовники обычно удаляют.

В текстах Библии смоковница часто оказывается соседкой винограда, ведь оба растения принадлежали к «большой семерке», обеспечивавшей благополучие. Поэтому истребление фиговых деревьев было одним из жесточайших Божьих наказаний: «До конца оберу их, говорит Господь, не останется ни одной виноградины на лозе, ни смоквы на смоковнице, и лист опадет…» (Иеремия, 8 : 13). Поразительно, что плоды смоковницы (фиги) по библейской традиции соседствуют именно с виноградом (изюмом, родзинками), в исповеди о счастливом прошлом из поэмы Тараса Шевченко «Великий льох»: «А гетьманша, було вийде… І фіг, і родзинок — всього мені понадає і на руках носить…»

Есть у них и целительные свойства, что тоже отражено в Библии. Пророк Исайя посоветовал приложить к больному месту повязку из фиг — и вылечил царя Езекию. А нынче получаем сенсационные сообщения об эффективном лечебном действии библейских фруктов — обыкновенных фиг, называемых у нас инжиром.

Если окажетесь весной на теплых берегах Крыма или Кавказа, не забудьте привезти оттуда молодую веточку смоковницы. Посадите ее в простой горшок с хорошей землей и ежедневно поливайте. Ветка непременно укоренится, и за пару лет превратится в прелестное деревце. А у каждого листочка, безо всякого цветения, появятся все те же загадочные зеленоватые фиги. Если поначалу плоды не созреют, все равно сможете почувствовать себя Адамом или Евой в саду Эдема, ведь фиговых листьев у вас будет с избытком!

К «прекрасной семерке» относится и гранат. Полные сочных семян плоды на концах пружинистых побегов, а также красные словно кровь цветы гранатника издавна служили образным сравнением: «Как половинки гранатового яблока — ланиты твои под кудрями твоими» (Песни Песней, 4 : 3). Среди украшений Господнего храма, построенного царем Соломоном, привлекает внимание медное литье плодов гранатника. И сегодня гранат остается своеобразным мерилом красоты. Дополненные воображением художника формы плодов и колокольчиков-цветов встречаем в убранстве интерьеров и на декоративных тканях. «Цвет граната» — так назвал Сергей Параджанов один из лучших своих фильмов.

Плоды гранатника, принесенные разведчиками Моисея, помогли израильтянам убедиться в изобилии страны Ханаанской. Видимо, они ценили эти фрукты наравне с виноградом и считали их урожай показателем благополучия вместе с другими растениями «большой семерки». Неисчислимые ягодки под яркой кожурой символизировали плодородие.

Нежные гранаты далеко не увезти волами. Поэтому в Украине еще в середине XIX столетия были они редкостными и дорогими гостинцами. По фольклорной традиции, это яблоки рай-дерева, растущего в далеком краю заморском, куда улетают на зиму гуси-лебеди. Такая слава граната отражена в наивных росписях и вышивках, героиней которых всегда была птица Жар. Похожая на павлина птица, сидя на удивительном золотом дереве, лакомится сказочными яблоками — как в стихах Игоря Калинца: «Навпроти райські яблука на дереві райськім клювати внадилася рай-птиця віддавна».

В описании голода и опустошений своей страны пророк Иоиль называет вместе все семь важнейших старинных культур. Среди них вино упомянуто сразу после хлеба, а собственно виноград — третьим после пшеницы и ячменя. Таким и было его заслуженное место в «большой семерке» античности; хлеб и вино фигурируют рядом в библейских текстах как основа жизни. Царь Салимский Мелхиседек вынес хлеб и вино навстречу Аврааму, когда тот вернулся с пленными, отбитыми у четырех восточных царей; именно виноград посадил Ной, когда начал возделывать землю после потопа.

Почему виноград играл столь важную роль в жизни античных народов, легко понять, вспомнив, что им не хватало большинства знакомых нам фруктов, ягод и овощей. Отсутствовали культурные груши, абрикосы, сливы и вишни. Людям Старого Света не были известны не только ананасы, но и картофель, кукуруза, томаты; на огородах царствовали капуста со свеклой. Сладкие апельсины и мандарины появились в Европе через два с лишним тысячелетия после событий, описанных в книгах Пророков. Древние же сорта столового винограда едва ли уступали нынешним; считается, что их ягоды были величиной со сливу. То, что посланцы Моисея едва донесли одну-единственную гроздь из Ханаана, возможно, не такая уж гипербола.

Во все времена культура ягоды винной требовала многолетнего труда, длительных забот. Состояние виноградников было показателем развития государства, зажиточности народа. Заветным смыслом наполнено образное видение труда виноградаря как действия духовного очищения и возрождения: «Я есмь истинная виноградная Лоза, а Отец Мой — Виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода» (Евангелие от Иоанна, 15 : 1—2).

Загадку родословной культурного винограда ученые до сих пор не могут решить. Дикий лесной виноград испокон веков растет на украинском Юге, в поймах рек и рощах. Особенно много его в предгорьях Крыма. Там он, вероятно, послужил первобытным виноделам, людям каменного века, пять тысяч лет назад. Но остается тайной происхождение одного из древнейших культурных растений — настоящего европейского винограда, который в диком виде не встречается. На берега Днестра, Буга и Днепра старинные сорта его попали из Ольвии, Херсонеса и других греческих городов Причерноморья еще в VII веке до Р.X. Первые христианские монахи помогли продвижению виноградарства на север, выращивая винную ягоду в монастырских садах. Затем виноградная лоза прижилась и в усадьбах — городских и сельских.

Поскольку гроздья винограда поспевают после хлебов, то везде, где бытовало виноделие, их сбор был праздничным ритуалом с песнями, весельем, встречами молодежи; этим завершался ежегодный круг земледельческого труда. Но проблема пьянства существовала, наверное, от начал мирового виноделия. Об этом свидетельствует жизненный опыт патриарха Ноя, который, опьянев, позволил насмеяться над собою сыну по имени Хам. В Священном Писании звучат предостережения от чрезмерного употребления вина, следствием чего являются: «возбуждение духа, необузданность языка, превратные суждения» (Притчи Соломоновы), «а также потеря ума и болезни» (Книга Пророка Осии). Но, согласитесь, виноградная ягода в этом не повинна.

Во главе семи избранников

Предуведомляя о приходе Христа, который отделит Добро от Зла и разрешит вопрос, что стоял в свое время перед пророками и тревожил античное общество, Иоанн Креститель сравнивает Добро и Справедливость с пшеничным зерном: «Лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым». Метафорическое выражение «отделить зерно от соломы (мякины)» доныне остается понятным и употребительным. Ведь в библейские времена, как и теперь, пшеница была важнейшим культурным растением Европы и Ближнего Востока. Десятки раз она упоминается в Библии. Среди богатств земли обетованной, Второзаконие первой называет пшеницу. Она же — в стихе из пророческой книги Иеремии, где звучит предупреждение чужеземцам, которые осмелятся воспользоваться Господним наследством.

От урожая хлебных культур зависело благополучие страны, где часто не хватает дождей. Поля в тогдашней Палестине не поливались. Поэтому Библия нередко повествует о голодных годах; наряду с этим Египет упоминается как страна, изобильная водою для орошения хлебов.

Вечная тема зависимости урожая от погоды звучит и в украинском песенном фольклоре, где пшеница также занимает почетное место. Колядка, исполняемая на Рождество, приглашает дождь оросить весеннее поле: «А зрадуеться жито, пшениця, всяка пашниця».

Выращивать пшеницу начали на Ближнем Востоке девять тысяч лет назад. Тогда она была не столь роскошной, как нынче. Тоненький, ломкий колос рассыпался на отдельные колоски; падая на землю, колосок вонзался в нее остью, будто маленьким копьем, и оставался там, пока не прорастало единственное зернышко. Так и назвали эту дикую пшеницу — однозернянка. Растет она в предгорьях Малой Азии, откуда попала в Крым, где считается редким растением; занесена в Красную книгу Украины.

Когда Иоанн Креститель обращался к первым христианам, пшеница уже была похожа на свою современную сестру и в ее колосе было несколько десятков полновесных зерен.

Особенно интересными оказались находки хлебных зерен в керамической посуде трипольской культуры, которую открыл в 1896 году на правом берегу Днепра археолог В. Хвойка. Оказалось, что более четырех тысячелетий назад тут жили земледельцы, знакомые с мягкой пшеницей, которая теперь возделывается на большей части полей и кормит почти треть человечества.

Начиная с VII столетия до Р.Х., хлеборобы нашей лесостепи, которых великий историк античности Геродот ясно отличал от скифов, называя борисфенитами, то есть надднепрянами, поставляли хлеб в греческие города Причерноморья и саму Грецию. Об этом убедительно свидетельствуют археологические находки вещей, которыми греки платили за зерно: амфоры для вина и масла, золотые и серебряные изделия. Большинство драгоценностей обнаружено как раз между Днепром и Днестром; значит, праславяне сохранили земледельческие традиции трипольцев и стали экспортерами пшеницы в античном мире. Видимо, северное зерно было не просто дешевле, но и лучше местного, если за ним ездили в такую даль.

Потому-то можно предположить, что «отец истории» Геродот ошибался, объясняя в своей книге «Мельпомена» поход Дария Гистаспа в Скифию эмоциональным желанием персидского царя отомстить за прошлые обиды. Просто в 512 году до Р.Х., перед своим вторжением в Грецию, восточный автократ наслушался советов, как лишить эллинов продовольственной базы, и трезво преследовал эту стратегическую цель. Все тот же Геродот сообщает, что царю это не удалось. Видать, экономические и политические советники самодержцев во все времена страдают схожими недостатками… Так или иначе, но праславянская традиция выращивать хлеб на продажу сохранилась и поныне.

Еще в ХVII столетии в Украине сеяли главным образом яровую пшеницу. Но с 30-х годов ХIХ в. наступил расцвет мирового экспорта украинских мягких озимых пшениц. Особенно они понравились в Канаде и США, положив начало новым гибридным зимостойким сортам. А из старинных сортов «Улька», «Гирка», «Синяя», «Полтавка» выведены продуктивные и неприхотливые пшеницы для Англии, Франции, Австралии. Так Украина стала новым геноцентром пшеницы, иными словами — ее второй родиной.

В результате исследований генетиков стало известно, что мягкая и твердая пшеницы в дикой природе не имеют родных сестер — только дальнюю родственницу, однозернянку. Так и остается загадкой, кто и когда подарил человечеству первое из библейских растений «большой семерки».

Другое из семи благословенных растений Земли, ячмень, стоит в текстах Библии рядом с пшеницей, но всегда после нее. Понятно, ведь ячменное зерно ценилось меньше. Вспомним хотя бы упоминание Иоанна Богослова о трех ковшах ячменя, которые стоили одного ковша пшеницы. Ячмень сеяли на бедных землях, по сухим холмам и на краю пустыни. Неприхотливый ячмень давал кое-какой урожай, и собирали его накануне большой жатвы. Довольствовались ячменным хлебом бедняки; чудо насыщения пятитысячной толпы пятью ячменными хлебами произошло весной, перед Пасхой, когда запасы зерна иссякали и многие бедные люди голодали. Старинная поговорка «Приймай ячне за вдячне» советует довольствоваться тем, что Бог дает. И в украинских песнях ячмень, по библейской традиции, упоминается после других зерновых: «Я пшениченьки не жала, ячменичку не в’язала».

У нас начали выращивать ячмень еще во времена трипольской культуры. С тех пор он не потерял своего значения, оставаясь четвертой зерновой культурой Земли после пшеницы, кукурузы и риса. Его возделывают во всем мире на 90 миллионах гектаров. А благодаря тому, что ячмень не особенно боится холодов, его сеют в Финляндии у самого Полярного круга, а в Тибете и Непале — на заоблачной высоте в пол-Эвереста.

Недавно в северной Англии археологи нашли деревянные дощечки с неразборчивыми буквами. Когда надписи, выполненные 1900 лет назад классической латынью, прочитали, то оказалось, что это письма командира римских легионеров к префекту. В одном из посланий командир выражает свою озабоченность тем, что у легионеров закончилось пиво, и требует возобновить его запасы. Выходит, и в далекие времена от этого напитка зависело расположение духа воинов, охранявших границы Римской империи от воинственных кельтов. Кстати, дощечки свидетельствуют, что легионеры получали не только пиво, а также опиум — то ли на лечебные нужды, то ли для забвения тягот военных будней.

Ячменное пиво было привычным напитком Украины-Руси уже в IX веке. А в начале XIX не было у нас даже захудалого местечка без пивного завода — броварни (отсюда и название Бровары), со своей маркой напитка и даже маленькими технологическими секретами, а также фирменными бутылками из темно-зеленого гутного стекла.

Деревья изобилия и мира

Обычно невысокое, это дерево любит, однако, свет и простор. Его ствол растет нередко наклонно, а ветви прихотливо тянутся во все стороны. Оливковые рощи на палестинских холмах — олеарии — изумляют своей красотой всякого, кто их впервые видит. На зиму маслина не сбрасывает своих темно-зеленых сверху, серебристо-серых снизу, листьев, потому и считается вечнозеленой. Весной на веточках появляются кисти душистых желтовато-белых цветочков с четырьмя лепестками, немного похожих на цветы сирени.

Черные или темно-фиолетовые оливки величиной с небольшую сливу содержат прекрасное масло. Ради этих плодов, нектара цветов и твердой древесины маслину начали разводить за несколько тысячелетий до Р.Х. и признавали ее избранницей среди семи лучших. Появившись на Ближнем Востоке, маслина выращивалась в Древнем Египте и распространилась по всем средиземноморским странам. Из Греции ее завезли на Кавказ и в Крым.

Оливковые (масличные) деревья в старину воспринимались как дар Божий. Не потому ли, что в диком виде, как и виноград, европейская маслина не встречается? Она не требовала особенного ухода, несложной была и древняя технология получения масла. Зрелые плоды толкли в ступе или прессовали каменным точилом. Сначала текло наилучшее, желтое масло, затем — зеленоватое. Его употребляли в пищу, им лечились, освещали жилье... Оливковое масло входило в состав елея или мирра для священного помазания, посвящения высшего духовенства и царей в соответствии с религиозными предписаниями (Исход, 30: 23—25). С незапамятных времен оливковые деревья считаются залогом благополучия местности, где их выращивают, признаком силы и надежности рода, владеющего ими. В связи с этим оливковая ветвь стала эмблемой мира и обновления, тверди земной. Вспомним о листочке маслины, принесенном Ною птицей после потопа: «Голубь возвратился к нему в вечернее время, и вот свежий масличный лист во рту у него; и Ной узнал, что вода сошла с земли».

Маслина — наиболее долголетнее изо всех культурных растений. На Святой Земле некоторые оливковые деревья достигают двухтысячелетнего возраста, являясь живыми памятниками истории, свидетелями евангельских событий. Название Гефсиманского сада, где страдал и молился Иисус, переводится как «масличное точило» — камень, из-под которого под давлением течет оливковое масло. В этой священной местности до сих пор сохранилось несколько древних маслин; христианские монахи собирают косточки плодов и делают из них четки.

Воспевая природу библейской страны, писатели и поэты не миновали маслину. Она украшает пейзаж в поэме Пантелеймона Кулиша «Магомет і Хадиза»: «Скрізь пишно слалися, мов златоткані ризи, лани хвилястого, густого жнива, і обіймалася з виногроном олива».

В Украину оливковое масло привозилось из теплых краев, чаще всего из Турции, и было весьма дорогим. Его заменитель для пищевых нужд нашелся лишь в начале позапрошлого столетия, когда из американского «солнечного цветка», поначалу чисто декоративного, народные селекционеры вывели промышленные сорта подсолнечника. Подсолнухи, на радость пчеловодам и поэтам, украсили наши пейзажи не хуже библейских маслин.

Но если подсолнечник не боится холодов, так как успевает вырасти и дать семена за одно лето, то оливковые деревья требуют сухого, жаркого лета и мягкой, влажной зимы, то есть субтропического климата. Они выдерживают лишь кратковременные морозы. Поэтому культура маслины прижилась у нас только на Южном побережье Крыма. Но и тут есть маслина-патриарх! Под Ялтой в Никитском ботаническом саду растет могучее оливковое дерево, достигшее 500-летнего возраста…

В древней традиции Месопотамии и Египта деревом жизни считалась пальма. Такое представление о ней сохранилось и в античном Средиземноморье. Ветви пальмы, точнее — большие перистые листья, бросали под ноги победителям по возвращении домой. Пальмовыми листьями торжественно встречали Иисуса Христа во время его прихода в Иерусалим. С тех пор этот день называют пальмовым воскресеньем, а у нас — вербным. За неделю перед Пасхой вербовые ветки несут перед храмовой процессией. А вернувшись с заутрени, наши дедушки и бабушки приносили домой «вербіння» как весть о пробуждении природы, ведь в каждой стране есть свое традиционное дерево жизни.

Рощи финиковых пальм растут вдоль рек, ручьев и в оазисах от Атлантического океана до Персидского залива. С древнейших времен их культивируют ради сладких плодов, а также прочного волокна для грубой ткани и веревок. Красота высокого ствола, розетка длинных, похожих на ветви вечнозеленых листьев и гроздья вкусных фиников, из которых готовят немало кушаний и напитков, — все это позволило пальме войти в круг немногих растений, сочетающих эстетическое совершенство с исключительным хозяйственным значением.

Способность плодоносить безо всякого ухода, а также то, что ее ствол растет, не разветвляясь, прямо вверх, ежегодно все выше вознося крону, сделали финиковую пальму символом страдальчества и верности в христианском учении. От нее возникло и слово «паломник». Так называли не любого пилигрима-богомольца, а лишь того, кто побывал на Святой Земле. Свидетельством этого были принесенные домой пальмовые «ветви», собственно — листья.

Прекрасная пальма привлекала внимание поэтов. Подражая авторам Библии, они видели в ней образ женственности, а еще добродетели, справедливости. В «Песнях Песней» пальма выступает идеалом красоты и стройности: «Этот стан твой похож на пальму, и груди твои на виноградные кисти». Пальмовое цветение, обещающее обильные плоды под мирной сенью вечнозеленых листьев, вдохновляет на образ праведника: «Праведник цветет, как пальма…» (Книга Псалмов, 91 : 13). Сравнение «не буде він, мов пальма, зеленіти» звучит и в поэтическом перепеве Библии, а именно книги Иова, созданном П. Кулишом.

У нас пальмы растут и цветут под стеклом, в теплицах и фитотронах ботанических садов. Но любознательный может вырастить пальму и дома. Для этого нужно только посадить твердую финиковую косточку в горшок, не забывая хотя бы иногда поливать. Через пару месяцев косточка прорастет, и если впоследствии пересадить этого «пальменка» в кадку с землей, содержать в светлой комнате — тогда он станет к седьмому году взрослой пальмой и зацветет… В Киеве, Харькове, Львове это почти тропическое растение можно встретить у тех, кому оно досталось в наследство от бабушки или матери. Терпеливыми людьми были наши предки, к тому же они хорошо знали Священное Писание!

* * *

Очень многое стало иным в мире с тех пор, как написана книга Бытия, но не изменилось значение растений. Как и тысячи лет назад, они кормят и одевают нас, питают воздух и украшают землю. Духовно возрождаясь, мы сегодня словно идем по стопам первых читателей Священного Писания. Как оказалось, большинство культурных растений, упомянутых в Библии, растет в Украине! Это приводит к мысли, что Книга книг и события, в ней отображенные, ближе к нам, чем можно представить. Осознание этого чуда помогает понять Высший смысл разнообразия царства растений, ухаживать за ними в поте лица своего, находить в душе зерно любви к ним... Быть может, эта любовь поможет миру выстоять на пронзительных ветрах нашей техногенной эпохи.