ПРАВА ЧЕЛОВЕКА В УКРАИНЕ И ГОЛОС ОБЩЕСТВЕННОСТИ

Исторический процесс может рассматриваться как глобальная борьба человечества за свои права. Борьба народов за право наций на самоопределение. Борьба за право на жизнь. За право на работу. За право получать информацию. За право голоса. За право проводить акции, митинги, демонстрации. За право просто считаться ЧЕЛОВЕКОМ. И не суть важно, с кем велась борьба — с иностранным поработителем или с собственными угнетателями. «Всякая власть коррупционирует. Абсолютная власть коррупционирует абсолютно», — писал Ричард Бах. Коррупция же неразрывно связана с нарушением прав человека.

Движение за права человека имеет долгую историю. В Европе оно берёт своё начало в эпоху Просвещения и имеет свои истоки в протестантской этике, а также в движении левелеров в Англии. «Когда Ева пряла, а Адам пахал — кто был в Англии джентльменом?» — спрашивали левелеры, намекая на то, что все люди рождены равными и должны иметь равные перед законом права. Позже основы прав человека были определены такими выдающимися мыслителями, как Жан-Жак Руссо, Клод-Адриан Гельвеций, Корнель, Дидро. «Всякий человек рождается свободным, и никто не имеет права ограничить его свободу», — именно под таким лозунгом проходило становление движения за права человека в Европе. В 1775 году борцы за права человека побеждают в США, в 1789 году — во Франции. Появляются два основополагающих документа — Конституция США и Декларация прав человека и гражданина.

ХIХ век стал веком борьбы передовых взглядов на права и свободы граждан и взглядов реакционных. Война между Севером и Югом в США, реставрация во Франции, викторианская эпоха в Англии, николаевский режим в России… Но — в США побеждает Север, и, благодаря гению Авраама Линкольна, рабство на территории Соединённых Штатов ликвидируется. Во Франции устанавливается республика, и благодаря Адольфу Тьеру французы получают гарантию демократических прав и свобод. В России проходят реформы Александра II, направленные не только на ликвидацию крепостной зависимости, но и на установление демократических институтов в Российской империи. Чего стоит введение суда присяжных, позднее с таким остервенением критикованного советской юриспруденцией! В Англии в ХIХ веке зарождается движение суфражисток — движение за предоставление избирательных прав женщинам. По Европе прокатилась волна демократических революций 1848 — 1849 гг.

Именно в ХIХ веке возникло понятие «демократическая революция». То есть — революция, в ходе которой общество добывает себе демократические свободы и права человека. Демократической по сути была революция в России 1905 года, поскольку результатом её стал Манифест 19 октября, гарантирующий основные права и свободы для граждан. Демократической была февральская революция 1917 года, так как она также преследовала своей целью предоставление гражданам России основных прав и свобод. И революция в Украине, поскольку Третий универсал Центральной Рады также гарантировал гражданам УНР демократические свободы и обеспечение их основных прав.

Но иногда под лозунгами защиты прав человека устанавливаются наиболее кровавые режимы. История знает террор якобинцев во Франции и большевистский террор в России и СССР, а ведь оба движения начинались с лозунгов, апеллирующих к правам человека. Более того, именно большевики были единственной политической силой в России, заявившей о праве наций на самоопределение!

Только после Второй мировой войны, когда в Европе рухнули мощные тоталитарные режимы, в Советском Союзе начало шириться движение за права человека. Советская система оказалась наиболее закостенелой, а демократические права и свободы, гарантируемые Конституциями 1936 и 1977 годов, — лишь декорацией для беззаконий, творящихся в государстве. Основной закон СССР не имел прямого действия, поэтому любой подзаконный акт мог корректировать любое положение Конституции. В результате в СССР вместо декларируемой «свободы совести» имели место массовые преследования служителей запрещённых культов (УГКЦ, пятидесятников, адвентистов, Свидетелей Иеговы и прочих). Вместо права на свободу слова в СССР любая критика существующего строя могла привести к обвинению в антисоветчине и в измене Родине. «Чем отличается Конституция СССР от Конституции США?» — спрашивалось в одном советском анекдоте. «Конституция СССР гарантирует свободу митингов, уличных шествий, демонстраций, собраний, а Конституция США — свободу после митингов, после уличных шествий, после демонстраций, после собраний». Действительно, любая манифестация, организованная не властью, а по народной инициативе, могла быть разогнана силами милиции.

Само правозащитное движение в СССР было поставлено вне закона. У нас нечего защищать: все права в нашем государстве гарантированы, и посредники между гражданином и властью не нужны. Это на Западе — проблемы. Наша официальная пропаганда горячо поддерживала Мартина Лютера Кинга, борющегося за права чернокожего населения в США, Луиса Корвалана, поднимающего голос протеста против репрессивного режима Пиночета в Чили, Нельсона Манделу — борца против южноафриканского апартеида. Но, почти по Евангелию, видя сор в глазу ближнего своего, не видели бревна в своём глазу. Поэтому каждый, решающийся поднять голос в защиту прав человека в Советском Союзе, неизбежно попадал за решётку.

Но уже в 60-х годах в СССР начали создаваться малочисленные правозащитные группы. В 1976 году они стали оформляться в группы содействия выполнению Хельсинкских договорённостей. В Москве возникает группа Орлова, через некоторое время в Киеве создаётся Украинская Хельсинкская группа во главе с писателем Николаем Руденко. К 1980 году правозащитная система в СССР была загнана в глубокое подполье, а активисты стали жертвами репрессий.

На протяжении 80-х годов украинское правозащитное движение (в отличие от российского) разделилось на три группы. Первая предвидела борьбу за права человека в чистом виде. Вторая — политизировалась и делала акцент на праве нации на самоопределение, то есть, выступала за независимость Украины. Третья группа боролась за права граждан на свободу совести и вероисповедания, то есть действовала преимущественно в религиозной сфере.

После провозглашения независимости в 1991 году украинское правозащитное движение фактически умерло. Бывшие правозащитники стали политиками. Новое государство, в строительстве которого приняли участие и бывшие советские чиновники, получило в наследство от СССР прежнее отношение к правам человека: по инерции они ставились в зависимость от самого государства. Некоторые из бывших правозащитников стали говорить о допустимости диктатуры во имя становления нового государства. Как грибы после дождя стали расти организации и партии с авторитарными программами. Демократия снова стала лозунгом, красивой обёрткой, модной концепцией, средством для получения грантов. На самом деле страна была готова жить по старым, тоталитарным принципам. Феномен нынешней власти стал порождением двух факторов: советского мышления и всеобщего общественного безразличия, правовой неграмотности.

Когда же малочисленные общественные организации, не потерявшие здравый смысл, в середине 90-х годов ХХ века поднялись на защиту прав человека, рядом с ними не было признанных авторитетов в этой области. Не было Вячеслава Чорновила, Левка Лукьяненко, братьев Горыней. Все они стали политиками, а не правозащитниками. То есть они стали частью новой системы и были готовы разделить ответственность за состояние дел в государстве вместе с другими политиками.

В Украине не оказалось своего Сергея Ковалёва, который и в новой России остался правозащитником, не оказалось тех, кто готов идти против течения.

Отсюда проистекают и многочисленные нарушения прав человека, зафиксированные в нашем государстве, коррупция во всех сферах жизни общества. В обществе не оказалось силы, которая могла бы стать посредником, третейским судьёй между гражданами и государством. Такая сила должна быть создана снизу, а не сверху, и ни в коем случае не должна быть подотчётна власти — она может только сотрудничать с властью в определённых моментах. Она должна постоянно довлеть над властью и быть основным механизмом общественного контроля над действиями последней.

Давайте посмотрим на то, что творится в нашем государстве.

Несовершенная судебная система приводит к тому, что срок рассмотрения в суде вопросов, связанных с коррупцией и нарушением прав человека, установлен в пределах двух месяцев. Личность, совершившая противоправный поступок, на два месяца ложится в больницу и, таким образом, избегает ответственности за свои действия. Это дает частичный ответ на два вопроса: во-первых, почему рассмотрение подобного рода вопросов заходит в тупик и, во-вторых, почему наши должностные лица так любят бывать в Феофании.

Спускаемся на ступень ниже. Сколько фактов нарушений законодательства со стороны отдельных губернаторов было предано огласке в последнее время? Губернатор, у которого широкие «плечи» в Киеве, назначает глав районных администраций вплоть до сельского уровня. В результате председатель сельского совета перед выборами говорит крестьянам: если хоть кто-то проголосует не за того, за кого нужно, — зимой не получит дров и угля. Предварительно этих председателей сельсоветов собирает глава райадминистрации и деликатно намекает: будет срыв по выборам — пеняйте на себя. Еще раньше председателей РГА созывает председатель облгосадминистрации и так же безапелляционно говорит: пройдет не тот, кто нам нужен, — пойдете со своей должности. Подобный разговор он уже имел «наверху». Стоит заметить: на совершение противоправных действий подавляющее большинство должностных лиц идет вполне сознательно. Они знают, что являются частью системы. Благодаря этой системе в Киеве убеждены: ситуация находится под контролем.

Конечно, под контролем. Ведь каждый из этих должностных лиц становится «царем и богом» в своей сфере или на своей территории. Он уверен, что выполнение инструкций и распоряжений вышестоящих структур убережет его от неожиданностей, и потому беспрепятственно продолжает брать взятки за разрешение определенных вопросов, с которыми к нему обращается население. А также — подавлять инициативу масс, препятствовать свободе слова, митингов, демонстраций. Существует как будто государство в государстве — со своей системой отношений, со своими неписаными законами.

Давно известно о коррупции в правоохранительных органах, особенно в пенитенциарной системе. Это касается и МВД, и СБУ. Ежегодное урезание бюджетных расходов на содержание силовых структур, а также потеря необходимой квалификации привели к тому, что наладились отношения отдельных правоохранительных органов с уголовным миром. К сожалению, их предыдущее руководство не слишком оперативно реагировало на подобные факты.

Мы не можем вести эффективную борьбу с коррупцией и нарушениями прав человека без изменения системы судебной власти. Судьи также часто становятся покровителями беззакония. В Украине давно наступило время для демократизации судов. Кстати, установленная Конституцией судебная реформа у нас так и не состоялась, а, согласно Основному Закону, в Украине должен действовать суд присяжных: ведь власть у нас осуществляет народ. Так пусть он осуществляет не только законодательную и исполнительную, но и судебную власть. Почему-то об этом мало говорится. И сама практика утверждения судей на пожизненный срок вызывает немало вопросов. Почему, например, прежде, чем направлять предоставление на утверждение того или иного судьи, не проконсультироваться с населением? Почему бы данные о судье, которого утверждают пожизненно, не предать огласке в средствах массовой информации за 90 дней до самого назначения?

Новая общественная сила, борющаяся за права граждан и отстаивающая права граждан, должна в первую очередь соответствовать целому ряду моментов:

— во-первых, она должна базироваться на исторической традиции. В царской России до Октябрьской революции существовало течение, оформившееся в политическую партию, — октябристы. Также существовала партия кадетов. Наша организация не имеет права политизироваться и превращаться в партию — это будет началом конца движения за права человека. Но мы должны изучить и приумножить творческое наследие предыдущих поколений правозащитников — в том числе советского правозащитного движения;

— во-вторых, мы должны учитывать международный опыт правозащитной деятельности и изучать правовые системы демократических государств — с целью моделирования собственной, украинской демократии;

— в-третьих, необходимо наладить тесные связи с другими правозащитными организациями — как в Украине, так и за её пределами, — с целью создания единой информационной сети, мониторинга событий, обмена мнениями и экспертными оценками;

— в-четвёртых, это должна быть действительно НАРОДНАЯ структура, которая не теряет связи с народом, реагирует на жалобы граждан, предоставляет консультационные услуги и т.д.;

Соответственно, эта структура может быть подотчётна только народу;

— в-пятых, диалог с властью должен быть возможен, поскольку новое движение является посредником между властью и народом в правовых вопросах. Но это должен быть разговор равных, а не подчинённого с шефом.

Мы не сможем говорить о гражданском обществе до тех пор, покуда сами граждане не смогут отстаивать свои права. В основе нынешнего украинского авторитаризма лежит правовое невежество граждан. Каждый закон может толковаться так или иначе. Мы забыли, что у нас есть единственный закон, имеющий прямое действие, — Конституция, и любой другой закон, указ, любое постановление автоматически теряет свою силу, если он входит в противоречие с ней. Наши правоохранительные (правоохранительные ли?) органы, пользуясь неграмотностью населения, всячески пытаются диктовать свои правила игры. Народ, привыкший безмолвствовать и терпеть при советском режиме, продолжает терпеть и безмолвствовать. Поэтому нужна широкая система правового образования граждан — особенно в сёлах и районных центрах, где бесправие человека чувствуется более всего, равно как всесилие и безнаказанность властей.

Необходимо создать общественное движение нового типа. Нам не нужно добиваться установления демократических прав и свобод, независимости и права нации на самоопределение. У нас есть уже и государство, и задекларированная демократическая форма правления. Важно наполнить эту форму содержанием.

Новые инициативы Президента (Указ от 1 августа 2002 года о дополнительных мерах по обеспечению открытости деятельности государственных структур), равно как и концепция Административной реформы в Украине, открывают новые возможности для диалога общественности и власти. Мы должны изменить систему правопорядка и законности в Украине, повернуть её лицом к простому гражданину, сделать наших граждан защищёнными и свободными.

Только таким образом нам удастся вернуть авторитет Украине и заставить граждан поверить власти и поверить государству.

Только так мы сможем построить открытое, гражданское общество, в котором волонтёры правозащитного движения следуют принципу: больше Закона, меньше политики.