Постдемократическая Европа: карикатуры с натуры

Публикации в датской газете карикатур на пророка Магомета всколыхнули весь мир. Ярость, торговые войны и погромы, совершаемые оскорбленными верующими, становятся основанием для серьезных размышлений о судьбе Европы в ХХІ веке, судьбе демократических стандартов, к которым стремится присоединиться Украина, судьбе свободы слова в глобализированном мире.

В этой статье предлагаем рассмотреть три культурных стереотипа, господствующих сейчас в европейском общественном сознании. С их помощью можно осознать сущность европейской модели демократии и взвесить, во всем ли эти стандарты отвечают нашим собственным представлениям о будущем развитии Украины. Однако важно помнить, что ни одна из этих трех моделей не существует в отдельности от других, но каждая в разных пропорциях представлена в сознании обычного европейца.

Платон мне друг, но истина дороже

Такой является философия самой либеральной части европейцев. Вопрос о том, что важнее для Европы — свобода слова или уважение религиозных прав граждан, эта категория европейцев решает в пользу свободы слова.

Объяснений этому существует несколько. Во-первых, в государствах, взращенных на основах демократии, каждый имеет право высказывать свое мнение, причем именно так, как считает нужным. Если же это оскорбляет чьи-то чувства, то каждый может по собственному усмотрению: а) выразить свою точку зрения в других масс-медиа; б) обратиться в суд и требовать сатисфакции; в) в конце концов, просто игнорировать нелепые обиды.

Конфликт с карикатурами либералы считают лакмусовой бумажкой европейской демократии. Для большинства из них содержание карикатур — нелепое, беспардонное и непорядочное, но содержание в этом деле не играет решающей роли. Речь идет о способе его передачи. Запрет для либералов — это дорога к цензуре и, как следствие, к авторитаризму и концу Европы.

В чем же усматривается такая определяющая ценность свободы слова? Неужели без нее Европа не может полноценно существовать? Собственно, корни свободы слова сторонники либерализма выводят из христианства. Христос для них был самым большим вольнодумцем и радикалом: это он призывал не обращать внимания на догмы, это он изгонял торговцев из храма, это он шел по воде...

Рисование комиксов на Христа было бы для либералов абсолютно приемлемым явлением: здесь нет места предупредительному подхалимству: не там стать, не так поклониться, не то съесть или сказать. Собственно, современная канонизированная церковность является для либералов таким же язычеством, как и обида по поводу «несчастных» комиксов.

В цивилизованном обществе не должно быть запретов: хочешь употреблять наркотики? — пожалуйста; хочешь однополые браки? — пожалуйста; хочешь право на смерть? — пожалуйста...

«Какое варварство!» — подумаем мы. Однако нет, совсем наоборот. Либеральные общества живут на крайне высоком уровне самоорганизации и самосознания. Уровень интеллектуального развития свободного индивида в либеральном обществе можно сравнить разве что с уровнем его богатства.

Единственным общественным запретом в таких сообществах является попытка ограничить свободу слова. Свободной личности не может быть без свободной прессы. Даже если такая свободная пресса не всегда сладостно-вкрадчива, даже если она колется ежом и по-коробовски ядовито жалит крапивой — все равно она должна существовать. Не будет свободной прессы — не станет настоящей Европы.

Истина — мне друг, но жизнь дороже

Вторая распространенная модель оценки европейцами скандала с комиксами заключается в попытке как можно скорее уладить конфликт и смести все существующие антагонизмы под ковер забвения. Эта категория людей, сама живущая по демократическим принципам свободы слова, признает, что для нормального сосуществования между двумя разными обществами — европейско-демократическим и религиозно-патерналистским — необходимо искать баланс для взаимопонимания и примирения.

«Зачем раздувать ненужные конфликты? Если вам так дорога свобода слова, то пишите о самих себе! Не задевайте чувства других!..» Вот где кроется ответ на болезненные вопросы современной Европы: Иной... Кто он? Может ли он быть таким, как Мы?

Представители второй группы европейских обществ изо всех сил пытаются не замечать существования Иного. Ни разгромленные автомобили во Франции, ни сожженные посольства не могут свидетельствовать о конфликте цивилизаций. Для них это всего лишь проявление экстремистов, преступно спекулирующих на чувствах верующих.

В конце концов, яростных европейских радикалов они утихомиривают справедливыми ссылками на исторические обиды, нанесенные во времена колониализма и фашизма европейцами своим близким и далеким соседям, а следовательно, отсутствие комфортного сосуществования в Европе — это, в том числе, и искупление грехов прошлого.

Позиция толерантности — самая миролюбивая из всех европейских политических дискурсов. Уважая корни европейской цивилизации, представители этой группы возводят их не к свободе слова, а к признанию и пониманию Иного. Для них является преступлением даже намек на дискриминацию в вопросах языка или религии. Права верующих — неприкосновенны. Если карикатуры оскорбляют чувство индивида, они просто не должны появляться в прессе.

Эта категория европейцев продолжает исповедовать ценности свободной Европы и считать свободу слова ее основой, однако ради покоя и согласия они готовы поступиться этими принципами, поскольку дорога конфликта — это дорога в никуда. Они не поддерживают поджогов и угроз, они желают мира себе и всему миру.

Истина мне друг, а Платона я знать не знаю

В конце концов, третья группа европейцев — это самые ярые сторонники чего-либо другого. Не питая особого интереса ни к свободе слова, ни к толерантности, они смотрят на жизнь из собственного окна. То, что (и кого) они видят в нем, и определяет их реакцию на происходящие события.

Эта часть европейцев подсознательно устала от засилья и вторжения Иных в свою веками устоявшуюся жизнь. Массовый наплыв иммигрантов из мусульманских и постсоветских стран вынуждает их быть внимательными и хранить-оберегать собственную идентичность. Они с боязнью воспринимают тех, кто не сортирует мусор, употребляет много алкоголя, собирает на мусорниках старую бытовую технику и существует за счет социальной помощи.

Чужие, пришедшие в Европу, не стали ее частью. Они продолжают жить собственной корпоративной эмигрантской жизнью. Не изучая язык, не уважая культуру народа, среди которого нашли свое убежище, они стали настолько «европейскими», что считают Европу своей родиной, но остаются «иными», и это должны толерантно воспринимать сами европейцы.

Однако не все готовы к ежедневному сосуществованию с непривычным и нежелательным миром. Эта категория европейцев говорит свое категорическое «нет» чужим. Проводя параллели с собственным домом, они отстаивают свое право хозяина на установление порядка в нем.

Эту часть европейского общества упорно обрабатывают идеологи популистских партий. Более того, их влияние в Европе постоянно увеличивается. К чему это может привести — вопрос риторический. Как бороться с ксенофобией? Очевидно, не пряча голову в песок (особенно если повсюду асфальт). Опасность прихода к власти в Европе правых идеологических движений — большая, и каждое подожженное посольство в самом деле льет воду на мельницу популистов.

Для таких не имеют значения ни свобода слова, ни толерантность. Они только умело интерпретируют чувства избирателей и метко подпевают, вырывая из общего контекста необходимые ноты. Пользуясь свободой слова, свободным доступом к прессе, популистские силы набирают все большую поддержку избирателей.

Европейские интеллектуалы чем дальше, тем больше задаются вопросом: что делать? Как найти выход из конфликта цивилизаций? «А может, нет никакого конфликта? Возможно, дело только в неуправляемых рефлексиях отдельных групп?» — говорят одни... «Кто знает. Может, и так. Вот только что делать, если лозунги популистов будут становиться все более очевидными?» — бьют в набат другие.

***

Погаснут пожары, забудутся обиды, прозвучат извинения, и Европа снова заживет планомерной бюргерской жизнью. Однако какой проснется новая Европа? Не воцарятся ли в ней ксенофобия и замкнутость? Не сойдут ли не нет все многовековые стремления к свободе слова и широте мысли? Не придут ли к власти популистские правые силы, которые превратят Европу в социально-культурное гетто? На все эти вопросы миру еще предстоит найти ответ. Парафразируя классика, придется признать: «Если вы не хотите искать ответ — ответ найдет вас!»…