«ПОДОБНЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ НЕВОЗМОЖНО ПРЕВЗОЙТИ...»

Традиционно известные народными промыслами Карпаты начинают ориентироваться на вкусы непритязательных потребителей. Бизнес, проникая в творчество, превращает изделия художников в обычный ширпотреб. Настоящее искусство в Карпатах сегодня можно встретить все реже, оно существует только благодаря энтузиастам, фанатически преданным своему делу. Один из них — резчик из Межгорья Юрий Павлович.

«В некоторых селах Гуцульщины папоротник до сих пор называют перуновым огнецветом»

Чтобы стать резчиком, Юрию Павловичу в свое время пришлось отказаться от «светской» карьеры. По окончании Института декоративно-прикладного искусства перспективному выпускнику предложили должность инженера-архитектора на одном из крупных предприятий Мукачево. Но тот схитрил — отказался от подъемных денег и отправился на Косовщину — традиционный центр гуцульской резьбы.

— Меня никогда не привлекала перспектива стать кабинетным клерком, — объясняет Юрий Юрьевич. — Хотелось творчества, а не сухой бумажной работы. Тяга к дереву появилась у меня еще в детстве. В восьмом классе во время восхождения на Говерлу мы посетили музей гуцульской резьбы в одном из горных сел. Почерневшие от времени экспонаты перевернули мой мир, я понял — это именно то, чем буду заниматься в будущем. Потом, повзрослев, сам стал ходить по высокогорным селам Раховщины и собирать этнографические вещи — предметы быта, инструменты, одежду. Между прочим, только в Закарпатье я видел кожаные лапти с загнутыми вверх носками. Но что поразило меня больше всего — это неповторимость и самобытность гуцульской культуры. Из-за природных и исторических факторов она была словно законсервированной и сохранила языческие элементы, которым более тысячи лет. В некоторых селах, например, папоротник до сих пор называют перуновым огнецветом.

В институте студент научился работать с кожей, чеканкой, рогом. Но больше всего привлекала его именно резьба.

— Косовскую гуцульскую резьбу по разнообразию, богатству и символике элементов не сравнить ни с чем в мире, — продолжает Юрий Юрьевич. — У гуцулов нет ни одного, даже самого маленького значка, который не таил бы какой-то смысл. Восьмиугольник, например, означает Бога, четырехугольник — четыре стороны света, сварга, или «зеркальная» свастика, — это символ славянского бога Сварога, вечного движения солнца. Я выучил все эти элементы, а некоторые придумал сам, творчески стилизовав отдельные виды растительного или животного мира. Но чтобы досконально овладеть косовской техникой, после института мне пришлось фактически переучиваться. После работы ходил в музей и изучал экспонаты, делая заметки в записной книжке. А кое-что показали мастера, благо тогда в Косово еще работали классики гуцульской резьбы.

За несколько лет мастер настолько усовершенствовал собственную технику, что ему начали поступать заказы от высших эшелонов власти. Первой «номенклатурной» работой Ю.Павловича и его коллег стал деревянный футляр с инкрустацией для расписанной сусальным золотом фарфоровой вазы, которую в конце 70-х Леониду Брежневу подарило руководство Чехии. В начале 90-х мастера задействовало руководство уже независимой Украины — он оформлял резиденцию президента в Гуте. Над резьбой двери, облицовкой и декоративным оформлением актового зала бригада из семи человек работала четыре года. Среди последних «номенклатурных» работ Ю.Павловича — резной альбом «Лирика Карпат», который Л.Кучма подарил королю Швеции Карлу ХХІ Густаву.

Во времена СССР к мастеру неоднократно обращались с предложениями поработать и на «идеологическом фронте».

— Особенно часто доставали с просьбами сделать посильный вклад в Лениниану, — говорит Юрий Юрьевич. — Я в таких случаях всегда отвечал: «Лучше академика Иванова Ленина все равно никто не сделает, потому что он творил с натуры. А я такой гонористый, что делать хуже не хочу. Лучше уж буду вырезать из дерева гуцулов». Правда, одна работа на идеологическую тематику у меня все-таки есть. Это декоративное блюдо, посвященное годовщине воссоединение Закарпатья с Украиной.

Гуцульское традиционное искусство пожирает глобализация

У Юрия Павловича было уже шесть персональных выставок, его работы можно видеть в частных коллекциях во всем мире, по книге, изданной по произведениями мастера, читают лекции в Институте декоративно-прикладного искусства. Но едва ли не наибольшим своим достижением Юрий Юрьевич считает участие в ХІІ международном гуцульском фестивале, состоявшемся на Ивано-Франковщине два года назад. На одной из своих работ мастер для усиления образа президента Карпатской Украины Августина Волошина, который даже во времена жестокого противостояния фашистской и советской империй сумел построить государство, сравнил политического деятеля с жуком-скарабеем. Такое стилизованное сопоставление настолько поразило жюри, что Ю.Павловичу единогласно присудили наивысшую награду — Гран-при. С тех пор за высокохудожественными произведениями к мастеру в Закарпатье приезжают даже с Косовщины, которая традиционно считается центром гуцульского искусства.

Впрочем, несмотря на все свои достижения, в будущее Ю.Павлович смотрит без особого оптимизма.

— Гуцульское традиционное искусство начинает приходить в упадок, — говорит он. — Во-первых, все пожирает глобализация. Раньше, когда у цивилизации не было доступа к горам, весь быт гуцулы обустраивали собственноручно. И думали, что делали, ведь они по своей природе любят красоту. Возможно, иногда варварскую, пеструю, но из массы сделанного можно было выбрать. А сейчас купленная в магазине алюминиевая кастрюля будет служить двум поколениям, самому уже ничего делать не нужно. Во-вторых, государство наше очень обеднело. В горах — вообще беда, и мастера, чтобы выжить, переключились с настоящего искусства на декоративный ширпотреб по цене от пяти гривен. Настоящего, классического творчества, которым страну можно было бы достойно представить за границей, почти нет. Старые мастера умерли, а их место, к сожалению, занять никто не спешит. Но я никогда не предавал искусства. Даже в трудные времена (приходилось работать и сторожем, и мясником), когда было свободное время, все равно брал инструменты и садился за дерево.

Большинство работ Ю.Павловича (а это декоративные блюда, шкатулки, альбомы, подсвечники и т.д.) сделаны из груши — цельной и крепкой, как бивень слона, древесины, на которой можно выполнять мельчайшие элементы. Технология резьбы очень трудоемкая и долгодействующая. Так, для изготовления декоративного блюда кусок доски сначала обтесывается до придания круглой формы и шлифуется наждачной бумагой. Потом на гладенькую поверхность наносится орнамент (в работе Ю.Павлович пользуется более ста двадцатью долотами и резцами). Самый трудный этап — инкрустация. Сначала в дереве делается соответствующая выемка, затем деталь из перламутра (рога, серебра и т.д.) обтесывается до нужного размера маленьким напильником и ставится на клей. Инкрустированных элементов, причем очень мелких, в одном изделии может быть несколько тысяч. При их обтесывании кожа на пальцах стирается до трещин, которые приходится смазывать жиром, чтобы можно было продолжать работу. После завершения инкрустации заготовка снова шлифуется, тонируется олифой и покрывается лаком. На изготовление «среднего» блюда у Ю.Павловича идет около месяца, но этот чрезвычайно филигранный и трудоемкий процесс сам мастер не считает чем-то особенным.

— Главное — придумать гармоничную композицию, в которой все было бы обоснованным и целесообразным, — говорит Юрий Юрьевич. — Работу я начинаю не непосредственно с дерева, а с ватмана, над которым, бывает, просиживаю неделями. Иногда делаю до двадцати разных чертежей, пока не найду наилучший вариант для воспроизведения задуманного. Если возникла идея, к ней надо подобрать элементы и мотивы, максимально усиливающие образ и соответствующие названию. Например, к блюду «Різдвяна Гуцулія», выполненному на тонированной груше, я прибавил перламутр, засиявший на темном фоне словно звезды. Чтобы человек, посмотрев на блюдо, действительно почувствовал рождественское настроение. Техническая работа, если знаешь все элементы, — мелочь, главное, чтобы в произведении не было легкомысленности, пустоты. В резьбе, как и в художественной литературе, тоже очень часто встречается «вода» и лишь изредка — настоящая мысль. Я всю жизнь дружу с поэзией, знаю наизусть более двухсот рубаи восточного поэта Омара Хайяма, украинских классиков. А на одну из моих самых любимых работ — блюдо «Моя велична, горда Гуцулія» — меня вдохновили сонеты поэта с Галичины Богдана Радыша.

Последняя персональная выставка Ю.Павловича состоялась в начале года в Киевском Доме народного искусства. Вырезанные шедевры мастера из Закарпатья вызвали такой искренний интерес киевлян, что организаторы вынуждены были продлить выставку на две недели. Член-корреспондент Академии наук Украины, дважды лауреат Шевченковской премии Владимир Прядка в журнале отзывов написал: «Я никогда не мог представить, что на периферии могут рождаться такие совершенные изделия. Подобные произведения невозможно превзойти...». А представительнице диаспоры так понравилось блюдо «Моя велична, горда Гуцулія», над которым мастер работал два с половиной месяца, что она не колеблясь заплатила за него пятьсот долларов. Впрочем, такой интерес к творчеству Ю.Павловича, скорее, исключение, а не правило, ведь на высокое искусство в Украине, к сожалению, пока нет спроса. Когда на выставке к мастеру подошли несколько народных депутатов и спросили, в какой мастерской он изготовил свои шедевры, тот ответил: «Вся моя мастерская — балкон трехкомнатной квартиры в Межгорье. А живу я на 180 гривен высокогорной пенсии, из которой 230 гривен плачу за коммунальные услуги».

— Очень много наших неприятностей от бедности, — говорит Юрий Юрьевич. — Я объездил весь бывший Союз, почти всю Европу, но таких мест, как в Украине, не видел нигде. В Карпатах можно увидеть такую красоту, что иногда хочется упасть перед ней на колени. Но вокруг — невежество. Не потому, что наши люди не понимают прекрасного, у них в душе заложена тяга к творчеству. Просто когда человек беден, ему не до искусства. Но я все равно буду воссоздавать эту красоту в дереве, насколько хватит сил. В Украине еще настанут лучшие времена...

Автор выражает благодарность редактору межгорской районки «Верховина» Василию Пилипчинцу за содействие в подготовке материала.