ПОД ВОРОХОМ КИНОПЛЕНКИ

С тех самых, уже почти мифических времен, когда мы впервые увидели «мыльную оперу» — бразильскую «Рабыню Изауру», телесериалы как будто присутствуют на судебном заседании — в качестве обвиняемого, конечно. Многочисленные прокуроры называют их пустыми и никчемными, адвокаты — в основном женщины — произносят прочувствованные речи и утирают слезы платочками, публика буйствует и только судья, как и полагается, невозмутим. И хотя в одном из немногих российских интеллектуальных сериалов — «Законе» (режиссер А.Велединский) — говорится, что судья должен быть предвзят, попытаемся все же взглянуть на сериалы непредубежденно.

Сразу замечу, что речь пойдет не о сериальном кинопродукте со всеми его достоинствами и недостатками, а о «мыльной опере» как о социальном и психологическом феномене. И о влиянии «мыльных опер» на чувствительные женские сердца.

Итак, сериал сериалу рознь. Есть слезливо-мелодраматические («мыльные оперы» в подлинном смысле этого слова), детективные (недавно появились гангстерские), приключенческие, исторические и даже философские (самая что ни на есть достоевщина). И хотя краткость, как известно, сестра таланта, некоторые отдельно взятые сериалы убеждают нас в том, что талантливый режиссер может быть многословным, то есть многосерийным. Если ему, конечно, есть что сказать.

И все же, почему сериалы особенно любимы женщинами? Почему именно они готовы проникаться страданиями пылких бразильских девиц и наивных русских провинциалок, восхищаться Каменской, влюбляться в «бригадира» Сашу Белого и таить глубокую подспудную привязанность к новоявленному Раскольникову — Владимиру Крохмалю из сериала «Закон»? Почему именно они не пропускают ни одной из бесконечных серий и без запинки, как на экзамене, отвечают на любые вопросы, связанные с сюжетами «мыльных опер»?

Один из секретов влияния сериалов на женскую психику заключается в том, что прекрасные дамы терпеть не могут недосказанности. Киношные и театральные «открытые финалы» раздражают их до глубины души. Нужно ведь знать, какое именно утешение нашел Иван Николаевич в работе, когда из его жизни, хлопнув на прощание дверью, удалилась единственная и неповторимая, и как именно жилось замужем Ирочке или Ниночке. Фильмы со считанным количеством серий обычно недоговаривают и намекают, а сериалы говорят прямо и в лоб.

Не нужно что-либо «дописывать» за режиссера и автора сценария и ломать голову над тем, счастливая или несчастливая карта выпала в итоге многострадальным героям. В сериалах все до боли ясно и понятно, зачастую, как в сказках, жуткая трагедия плавно перетекает в свадьбу. А еще лучше — в свадебный банкет в каком-нибудь элитном ресторане. Как говорится, и волки сыты, и овцы целы. Или как у Корнея Чуковского: «По Неве, по реке () Волк и ягненок плывут в челноке».

«Мыльные оперы» изобилуют деталями, а женщины, как известно, любят детали и подробности. Медленное и ленивое сериальное действие напоминает прекрасной половине человечества течение самой жизни. Ни одна деталь не упущена, все разложено по полочкам. Иногда, правда, становится скучно и хочется сказать, как в «Человеке с бульвара Капуцинов»: «Джонни, сделай мне монтаж!», но приходится признать, что в сериальном пространстве на редкость уютно. И особенно в пространстве мелодрам.

В сериалах создаются психологические архетипы, которые становятся символами нашего времени. Совестливый гангстер Саша Белый, обаятельная сыщица Каменская, роскошный мужчина — судья Скляр и дьявольски (в первом, словарном, значении этого слова) соблазнительный Владимир Крохмаль… Из этих героев, как из элементов мозаики, можно составить портрет нашего общего коллективного бессознательного. Ведь именно сейчас как никогда мы жаждем добра с кулаками, хотим быть и принципиальными, и счастливыми одновременно, втайне восхищаемся гангстерами и идейными убийцами, но все же жаждем убедиться в том, что у Закона — человеческое лицо. И не только человеческое, а даже очень симпатичное — как у Каменской или судьи Скляра.

Оправдывают ли сериалы наши ожидания? Еще бы! Ведь именно мы задаем сценаристам и режиссерам сериальные задачи, постоянно намекаем им на то, каких героев жаждем видеть на экране. И деятели кино либо полагаются в этом на зрителей, либо подкидывают публике собственных «сильных людей». А потом мы охотно боготворим героев, вскормленных нашим же подсознанием.

Но жить рядом с кумирами небезопасно. Особенно если они виртуальные. Так что «не сотвори себе кумира» — ведь он, как вулкан, ежеминутно готов к извержению. А быть погребенным под огнедышащей лавой, согласитесь, не слишком приятно. Особенно если эта лава — всего лишь ворох кинопленки.