Относительная запущенность

Поезд движется по ночному лесу под звездным небом. В купе на столе лежит книга. (Ладно, пусть это будет электронная книга).

Движение поезда относительно леса очевидно. Ну, в том смысле, что оно заметно невооруженным глазом. А вот относительно звезд - это еще как посмотреть.

Но все это, кстати, никоим образом не влияет на содержание самой книги.

Когда мы говорим об относительности тех или иных процессов, то, имея в виду физические маркеры, прежде всего все же подразумеваем личное восприятие. Наверное, это правильно. Потому что для прогнозирования нашего поведения его аттитюдов "кажется" во сто крат важнее, чем "есть". И паттерн "казаться" гораздо существеннее, чем "быть". В конце концов, на этом же и построены целые отрасли промышленности, индустрия моды и мейкапа. Приносящие огромные доходы, кстати.

Посему субъект, вне зависимости от того, в какой части мира он живет, может говорить о развитии только тогда, когда субъект: а) лично в этом заинтересован, и в его собственной картине мира развитие вообще существует; б) существуют показатели системного роста, подтвержденные теми группами людей, их личными историями развития, к которым данный субъект не принадлежит.

Но хотел бы. И потому завидует и сравнивает.

У нас в сознании присутствуют одновременно две оценочные шкалы. Местная и как бы внешняя. "Как бы", потому что реально внешняя, на самом деле, не может отчетливо нас рассмотреть - деления слишком крупные. Мы для внешней шкалы - вроде как вирусы. По масштабам проблематики - мелкие, но температуру всем поднимаем прилично.

Местная шкала предпочитает консервацию исторической традиции в ее самом бюджетном исполнении. Но это, с одной стороны, похоже на то, как в советское время (кто помнит) все экономические и культурные показатели СССР сравнивали не с предыдущими годами, а с 1913-м еще царской России. С другой - по какой-то нелепой предопределенности мы все время отмечаем годовщины наших поражений, делая это более сакральным и, следовательно, значимым, чем реальные победы, которые были и есть. Война, к слову сказать, эту глупую предпочтительность наконец-то начала менять в лучшую сторону, но, увы, это дорогая цена прогресса. Возможно, другой и не существует?

В местной точке зрения содержание популистских речей вообще не меняется. Это значит, что умственно ограниченный контингент, которому они адресованы, не в состоянии заметить ни реальных успехов страны, ни ее еще более реальных поражений. Он пребывает в состоянии мухи, застывшей (извините за двусмысленное выражение) в житомирском или ровненском янтаре.

То есть, фигурально выражаясь, содержание книжки в купе поезда остается прежним, и никакого прогресса здесь не наблюдается. Но насколько применим термин "застой" в отношении архетипов - не знаю, не уверен. Помимо традиционных мух в янтаре, существуют вполне динамичные и национально ориентированные слои населения, которым уже тесно в рамках своих развивающихся кластеров, и они нервно осциллируют между эмиграцией и новой революцией.

Внешняя точка зрения, из понаехавших, выглядит примерно так: вот построили люди дом лет сто назад на непонятном фундаменте из черт знает чего. Он себе стоит, люди в нем живут, как умеют. Приходят прогрессоры и, морща нос, говорят: "Фи, как вы можете на этом и в этом жить, так уже 100 лет, как не строят! И, кстати, что это за странная металлическая скоба у вас перед порогом? Очищать обувь - от налипшей грязи?!".

Наверное, технически прогрессоры правы. Но физически - местные домохозяйки при таких словах их бойко попрут швабрами и вениками подальше от своего бидонвиля. И тоже будут правы. Ведь это их дом, они не знают другого.

Итак, с какой бы отраслью жизни или быта у нас ни столкнулся "человек извне", будь он турист, бизнесмен или командировочный, он непременно на каком-то этапе скажет или подумает буквально по поводу любой сферы жизнедеятельности Украины: "Ого, как же тут все запущено!".

Ну а наши поддакивают, и небезосновательно.

Эта фраза повторяется разными людьми и с разными интонациями уже четверть века.

Говорят, во всем виновата коррупция. Да, при 131 месте в рейтинге коррупции, когда, по подсчетам аналитиков, в коррупционных схемах задействованы около 40% украинцев, а наиболее коррумпированные - органы власти, суды, правоохранительные органы и бизнес-менеджмент, это уже и не коррупция вовсе, а способ хозяйствования.

Сравнивать эти показатели с показателями тех, кто их сам придумал и внедрил, вроде и бессмысленно. Кто создает правила, тот и игру выигрывает. И как со звездами не сравнивай, движения не заметишь.

А если прибавить сюда еще и полную нечувствительность к компромату? Ну кого ты удивишь сегодня и чем в обществе двойных и тройных стандартов морали? Редактора колонки новостей? СБУ? Да ладно.

Но это же можно представить и как высокую толерантность, и терпимость, украинскую версию либертарианства: да, вот мы такие, а что?

А давайте каминг-аут: ведь у нас же тоже есть свой набор скреп? Только они дешевле и ломаются при первой попытке их применить. Поэтому функционально их как бы и нет, и создается ощущение, что мы изначально очень подающая надежды страна. Благодаря этим ломающимся социально-политическим и партийным степлерам у нас есть естественное развитие.

То есть относительно леса - мы едем, выезжаем из него все же, и довольно стремительно.

В уже классическом учебнике по стратегической разведке Вашингтона Плэтта говорится о том, что аналитик может считаться аналитиком тогда, когда он проработал/прослужил в должности минимум семь, а лучше 19 лет. Не гуглил, не читал в книжках, не слушал рассказы старших. А видел достаточно собственными глазами. И как очевидец способен квалифицированно судить о том, есть прогресс или нет, и какого рода вообще изменения происходят и грядут.

Коллективные оценки происходящего в социальных сетях, за редкими исключениями, происходят в периоде максимум трех лет, и могут считаться объективными лишь для того, кто существует в Интернете около года. Учитывая стремительную динамику роста, например украинского сегмента Фейсбука, таких людей все больше, и они считаются общественным мнением. Благодаря ленивым СМИ, которые их копипастят.

"Возможно ли будет когда-либо разгрести украинские авгиевы конюшни? И сколько лет для этого нужно?" - восклицает прогрессивная украинская общественность, желающая прогресса.

Давайте поговорим о книжке, лежащей на столе в купе поезда. То есть символически - о нашей с вами субъектности. И как она влияет на аттитюд, т.е. на поведенческие стереотипы.

Ну говорят все - авгиевы конюшни, а это что? Что-то типа грязное и нечищеное. А потом пришел крепкий рум-клинер Геракл и все убрал.

На самом деле царь Авгий был успешным бизнесменом с хорошими родственными связями в высшем руководстве. Сын бога солнца Гелиоса все-таки. Обладал многочисленными стадами, для которых были выстроены на скотном дворе огромные конюшни, где на самом деле содержались, прежде всего, быки и козы. Бизнес доминировал над экологией. (Каждый, кому приходилось проходить хотя бы в отдалении от коммерчески выгодного современного животноводческого предприятия типа свинарника, поймет, о чем я).

И, что важно, авгиевых быков и коз такое положение, с их скотской точки зрения, вполне устраивало.

Уточню, что Геракл лично ничего там совковой лопатой не греб - сломал стену конюшен и направил туда воду двух рек. Может, какую козу, особо громко блеявшую о статус-кво, и смыло. То есть положительные изменения произошли вследствие частичного разрушения старого жизненного уклада. Наверное, коз и быков такой поворот дела тоже устроил.

Хотя Геракл на самом деле боролся за десятую часть царского стада, и для этой части животных уже почти открывались перспективы античного безвиза. Но царь Авгий традиционно обманул. Ну, вы поняли.

Есть такой способ улучшить редактуру художественного текста - пишешь рассказ и затем просто выбрасываешь три первых страницы. Если сюжет не меняется - они точно лишние. Зачастую так и бывает.

В символической книге бытия украинского народа, едущего в купе поезда, который ему на самом деле не по карману, туда, где его не особо и ждут, слишком много ненужных страниц, которым, тем не менее, придается сакральное значение. Развитие нации состоит в понимании ее величия. А, значит, она должна не семенить по истории, а шагать и перешагивать.

Исторический мусор - бесценный кладезь информации для археологов, но не для строителей будущего. Его все равно рано или поздно сметет вода какой-нибудь реки по замыслу нового Геракла. Да, он свой, родной, освященный и т.д.

Если с этим жалко расставаться, но не понятно, почему, то причина не в сентиментальности. А в жадности и желании иметь все при себе на всякий случай. Но в результате, под видом бесценной сокровищницы чего-то там, лишь накапливается информационный хлам, создающий в итоге народу карму старьевщика и тряпичника. Наличие информационного хлама порождает иллюзию душевного богатства.

Если из этой книги выдрать никому, даже нам самим непонятные страницы, и пустить их по ветру, можно будет говорить о развитии. Так в свое время сделали турки, финны, да те же американцы - оставив британское британцам.

Никаких системных, последовательных и линейных изменений в нашей стране уже не сможет происходить - время для этого ушло четверть века назад, и денег на это уже не дадут. Прекращение состояния запущенности может произойти лишь радикальным путем. Какие страницы унесет ветер, какие козы уплывут по новому течению, предвидеть нельзя. Можно лишь с уверенностью утверждать, что этот перелом произойдет вне существующих политических сценариев, и поводом для него станет не внутренний, а внешний фактор, как уже не раз бывало. В нем больше не будет традиционного народного эстетизма, и будут новые жертвы.

Иначе мы - просто забытая в купе книга, которую вышвырнут в окно истории.