Октябрь. Лула

Когда начинают говорить об украинском будущем, его обычно прогнозируют, вспоминая недавнее прошлое соседних стран — таких, как Польша или страны Балтии. Но Украина все-таки слишком долго была в Советском Союзе, чтобы быстро «европеизироваться», по крайней мере, с точки зрения политической культуры и уровня веры в обещание. Украинский электорат привык надеяться на чудо, и именно поэтому ключ к сравнениям надо искать не столько в Центральной Европе, как в Латинской Америке. Возьмем, к примеру, Бразилию, в лесах которой прячутся не только известные из культовой ленты дикие обезьяны, но и партизаны-леваки, чей кумир — знаменитый рабочий лидер Лула — три года назад стал президентом страны. Избрание Лулы было бразильским ответом бедных богачам в «мерседесах», протестом против коррупции и попрошайничества. И, конечно, надеждой на чудо. Его Лула обещал. И в эти обещания хотели верить.

После победы над партией власти революционный лидер сформировал правительство, в котором министром финансов стал троцкист, министром спорта — коммунист, лидером президентской партии — ветеран партизанской войны в джунглях. Радикалы не помнили себя от восторга: на такую пощечину Соединенным Штатам никто и не надеялся! Бизнесмены начали сворачивать дела — в такой Бразилии им делать было ничего... Но реальность не была такой уж ужасной.

Через три года после избрания Лулы наблюдатели констатируют, что он оказался, скорее, либералом, чем партизаном. Его правительство продолжило сотрудничать с международными финансовыми организациями, пошло на важные экономические реформы, уменьшило затраты на работников бюджетного сектора. А последние создают Бразилии проблемы, сопоставимые с украинскими. Можно ли сказать, что после таких мероприятий в Бразилии стало меньше бедных, что улучшилась ситуация с нищими? Наверное, нет. Но страна становится стабильной, что обещает в будущем уменьшение пропасти между богатыми и бедными, у последних появляется шанс «сделать себя», который всегда есть в развитых странах и почти отсутствует в таких государствах, как Украина или Бразилия. Следовательно, популист, избрание которого должно было привести к краху бразильских реформ, стал надеждой страны хотя бы потому, что принимаемые им меры не столкнулись с таким острым социальным протестом, как действия предшественника. Для бедняков Лула и сейчас — свой. И в таком восприятии его — шанс не только для Бразилии, но и для Украины. Мы также можем дождаться политика, который положительно будет восприниматься самой потерпевшей от экономических преобразований частью электората, однако будет проводить необходимые мучительные реформы, работать на будущее Украины, а не на создание очередной предвыборной иллюзии. Не знаю, кто окажется таким политиком — действующий президент, новый премьер, который появится после выборов в Верховную Раду. Но свой Лула нам крайне необходим, хотя я знаю — когда он действительно состоится, то будет раздражать меня самим своим видом. Но ничего, вытерпим...

Есть ли другой путь, когда можно ничего не делать, а просто распределять деньги, как это у нас заведено? По такому пути до сих пор идет Венесуэла другого большого популиста Уго Чавеса. И, кстати, Россия Владимира Путина тоже развивается именно так. Однако для такого развития нужна нефть. Много нефти. Очень много нефти. И высокие цены на нефть. Очень высокие цены. Когда экономическая конъюнктура изменится, мы убедимся, насколько опасными были результаты такой политики и как будет трудно от нее отказываться — как от наркотиков... Впрочем, к нашему счастью, черное золото нас миновало. Потому украинского Чавеса или Путина ждать не стоит. Они все равно нам не помогут. Да и, в конце концов, для того, чтобы истратить деньги, большого умения не нужно... А вот чтобы заработать, да еще и на будущее, — тут уж стоит отправляться на поиски украинского Лулы...