Новейшая история экономического радикализма

Если в политической истории радикализм означает насилие над законами исторического развития - «клячу истории загоним - левой, левой!», - то в политической экономии радикалами могут быть не только коммунистические революционеры, но даже и либералы с консерваторами, верные свободе и правой идее («шоковая терапия» как классический пример либерального радикализма).

Такая притягательность и уни­версальность коренных (radicalis) изменений в экономике объясняет, почему в нашей новейшей истории, если отсчет начинать с перестройки, «радикаль­ная экономическая реформа» является своеобразной мантрой властей предержащих. Кто бы ни попал во власть - коммунисты, националисты, олигархи, - в воп­росах экономического реформирования все немедленно переходят (кто на пугающих словах, а кто и на деле - оттого еще страшнее) на радикальные позиции. Никто не говорит о постепенном улучшении экономических нравов, о «мысли глобально - действуй локально», о том, что прежде чем решительно резать, не мешает несколько раз все хорошенько промерить и просчитать. Нет, клячу экономики загоним - левой, правой, левой, правой!

В Украине необходимо провести радикальные экономические реформы, - заявил президент Виктор Ющенко, встречаясь с губернаторским корпусом осенью 2009 года. К счастью, предвыборный лозунг «Не словом, а делом» остался лишь лозунгом, а радикальные слова - только словами.

Стране нужны радикальные экономические реформы. И провести их - главная задача следующего года. Об этом заявил уже президент Виктор Янукович на заседании СНБО осенью 2010 года. Сказано - сделано. Сегодня кляча отечественной экономики получает такие удары административных шпор и законодательного кнута, что удивляешься, как вообще дышит.

Издевательство над несчастным животным не имеет оправдания хотя бы потому, что радикальные экономические реформы были успешно осуществлены в период правления президента Леонида Кучмы. В означенном десятилетии оба Виктора занимали не последние места в структуре власти, а слона-то и не приметили.

Эпоха кучмизма началась с доклада свежеизбранного президента в Верховной Раде. Назы­вал­ся доклад, естественно… «Пу­тем радикальных экономических реформ». Идя этим путем, Украи­на вышла из кризиса начала 90-х и резко рванула вперед в 2000-м. Констатируя в октябре 2004 года оптимальность осуществленных в кучмовский период радикальных преобразований, профессор А.Гальчинский, в то время директор Национального института стратегических исследований и председатель Совета НБУ, предостерегает: «Будь-які відкати назад - «розпочати все спочатку», докорінна ревізія зробленого - можуть обернутися для держави та народу катастрофою. Маємо бути свідомими цього, попередити це». Сказано в преддверии президентских выборов, завершившихся помаранчевой революцией и поражением провластного кандидата. Прямо Нострадамус какой-то с концом света в 2012-м.

За последнюю четверть века неоднократно и справедливо отмечалось, что именно «радикальная экономическая реформа» погубила СССР. Радикальные социально-экономические реформы нынешней украинской власти ведут, похоже, к аналогичному результату. Об утрате Украи­ной самостоятельности и объединении с Россией как о реальной среднесрочной перспективе говорится уже всерьез и научно («Ампутация амбиций», ZN.UA, 17.06.2011). Псевдонаучными оказались недавние прогнозы, выводимые из понятия «национальная элита»: дескать, «ну не может президент свободного народа польститься на должность сатрапа имперской провинции» (О единстве и борьбе противоположностей… в Истории. - Гадание на программной гуще. «ЗН», 13.02.2010). Кучма с прагматическим «Украина - не Россия!» и Ющенко с провиденциальным «Моя нация!» воспринимаются сегодня как верх политической амбициозности.

Вожделенное объединение братских народов в одном «русском мире» украинцам предначертано пройти «durch Blut und Eisen» - «через кровь и железо», как выразились основоположники и классики о радикальных экономических реформах эпохи первоначального накопления капитала. «Уничтожение мелкого производства, превращение карликовой собственности многих в гигантскую собственность немногих, экспроприация у широких народных масс земли, жизненных средств, орудий труда - эта ужасная и тяжелая экспроприация народной массы образует пролог истории капитала». В нашем случае - пролог истории неовоссоединения. Радикализм Януко­вича-Азарова в налоговой, пенсионной, трудовой реформах, планируемая назавтра продажа украинской земли с неминуемым «огораживанием» не оставляют сомнений в конечной геополитической цели реформаторов. Клячу украинской экономики загоним в союзное стойло «русского мира»! Предприятие «Украина» доводится до банк­ротства, и обанкротившаяся нация отдает себя под скипетр царя «белого», восточного, православного.

* * *

«Радикальная экономическая реформа: взгляд с рабочего места» - так называлась моя первая серьезная научная публикация, увидевшая свет в коллективной монографии «Будем идти вперед!» (Харьков, 1989). С рабочего места формовщика сталелитейного цеха завода им.Малы­шева радикальная экономическая реформа представлялась пос­тупательным движением по пути прогресса, где всякое наличное состояние подразумевает возможность улучшения и модернизации. Проще говоря, всякий раз хочется, чтобы было лучше.

Спустя четверть века, переживая очередную радикальную экономическую реформу, рабочий желает, чтобы не стало хуже. Время расставило детали экономического механизма по своим местам. Пылкое увлечение приватизацией и горячие надежды на локомотивную силу частного бизнеса уступили место холодному расчету и скрупулезному подсчету затрат и выгод.

Если раньше все стремились работать «на фирме», то теперь это - «городулинские места». Сайты служб занятости забиты липово-виртуальными вакансиями менеджеров и мерчандайзеров. Потребность в представителях реальных производственных профессий минимальна (возникает только там, где не платят зарплату). Профессионалы же держатся за свои места.

Будучи волею судьбы вовлеченным после пятнадцатилетнего перерыва в производство, я с радостью констатировал, что радикализм не прошел. Все та же советская производственная система с ее привычно-милыми «за­морочками» (например, по-прежнему считается нормальным, что рабочий получает больше инженера или мастера). Но отсутствие революции не означает стагнации, ибо налицо существенные эволюционные изменения.

Пример может показаться мелким, но это тот самый единичный случай, который позволяет, как учит диалектика, перей­ти от абстрактно-всеобщего к конкретно-всеобщему (да прос­тит мне читатель эту философс­кую заумь).

Я увидел классный, модерный менеджмент.

Будучи ярым противником азиатской системы пожизненного найма, к пятидесяти годам я довел количество записей в своей трудовой книжке до пяти десятков (справедливости ради признаюсь, что тринадцать лет работы формовщиком и обрубщиком отдано единственному любимому изделию ЭД-118А). Всюду, где работал, я требовал внимания первого лица. Ибо без оного не решались даже элементарные производственные и социальные проблемы. Директор завода, член ЦК, пара директоров школ, полдесятка ректоров вузов.

Вполне естественно, что как только возникла первая проблема, я привычно поспешил записаться на прием к директору. И был ошарашен ответом секретарши: «Первые лица не проводят личного приема». Пара недель гневного бегания по облпрофсофу - и мне сообщили, что директор примет меня. Но! К тому времени проблема разрешилась на том уровне, где она и должна решаться. Как с тех пор решаются все остальные проблемы - на уровне старшего мастера участка.

Это не просто признак классного менеджмента, это «радикальный» (кавычки неспроста) сдвиг от русско-советского патерналистского мышления, в рамках которого все зависит от первого лица (царь-батюшка, генсек, президент по нашей новой-старой Конституции) и решается им (напр. белорусская «проблема яйца»), к мышлению индивидуальности, осознающей собственную значимость и значимость близкого (непосредственного начальника).

Не хочется верить, что мне просто повезло с 51-м местом работы. Надеюсь, что замеченные мною благостные эволюционные улучшения можно обнаружить всюду, а не только на заводе «Электротяжмаш», всех работников которого я, пользуясь случаем, поздравляю с 65-й годовщиной родного предприятия.