«Неизвестный» XIX век

В столичном книжном магазине «Є» состоялся круглый стол экспертов на тему «XIX век: коллизии украинского и русского».

История Украины XIX века в значительной мере выпадает из контекста национальной истории: и из-за недостатка фундаментальных исследований (с явным перекосом в сторону социально-экономической составляющей), и из-за отсутствия, прямо скажем, романтического фактора. Там нет рыцарей-казаков, головокружительных кульбитов, присущих истории Киевской Руси, Казатчины или Хмельнитчины...

«К концу XVIII века Украина была интегрирована в состав великих империй — Российской и Австрийской. Когда прошел этот длинный XIX век, в Украине начались процессы национально-политического возрождения (попытки реализоваться в рамках национального политического проекта). Были Национальная революция, проигранные войны, известные трагедии XX века. Но из противоречий в самооценке украинцев, их идентичности, из политических и культурных программ выросли те реалии, которые мы получили в столетии XX», — заметил директор Центра социогуманитарных исследований им. В.Липинского Кирилл Галушко.

Доктор филологических наук, профессор Владимир Панченко подчеркнул преемственность идей: «Важен вопрос защитных механизмов, позволивших Украине сохранить себя и не давших раствориться в «общероссийском море». XVIII век передал XIX-му политическое завещание — «Історію русів». Приходит на ум такая нерациональная, ненаучная категория, как украинская стихия. Ее олицетворяла крестьянская масса (80% населения на территории Украины). И в этой стихии жили фольклор (этнокультура), украинский язык, существовала пусть и ослабленная, искалеченная историческая память. Она в основном реализовывала себя через тоску по героическому прошлому в фольклоре, поэзии романтиков. В «Зачарованій Десні» Александра Довженко есть красноречивый эпизод: начало XX века, отец с сыном Сашей плывут в лодке по Десне, и речь заходит о национальной идентификации. «А якi ж ми, тату? Хто ми? — А хто там нас знає, — якось журливо проказує менi батько. — Простi ми люди, синку... Колись козаки, кажуть, були, а зараз тiльки званiє зосталося». Все существовало в довольно аморфном состоянии... А что же элита? С элитой происходили очень характерные трансформации. После выхода указа Екатерины II 1762 года о переходе в дворянство началась массовая «перелицовка» украинской казацкой старшины. Это не было украинским изобретением. Вечная проблема — ассимиляция, уподобление побежденного – сильному. Когда этрусков поглотили римляне, аристократы «побежали» в римские патриции. Но существовало несколько феноменов: прежде всего не только смена идентичности с украинской на русскую, но и то, что можно назвать двойной идентичностью, которая заключалась в осознании частью малороссийского дворянства того, что они «другие» по сравнению с великороссами».

В выступлении кандидата исторических наук Игоря Гирича промелькнула мысль, что украинцы в начале XX в. были обречены на поражение из-за отсутствия влиятельной национальной элиты. Поскольку город в Украине был денационализирован, урбанизация в Российской империи «перемалывала» украинцев и делала из них образцовых чиновников...

В качестве примера приводилась Чехо-Словакия. Чехи и словаки находились в не намного лучшем положении. Города в XIX в. постепенно «чехизировались», но была мощная и влиятельная немецкая община (в Чехии и Моравии немцев в 1900 г. жило 3,3 млн. против 5,8 млн. чехов). Зато у чехов был такой харизматичный лидер как Томаш-Гарриг Масарик (Симон Петлюра, Владимир Винниченко и Михаил Грушевский — фигуры, не соизмеримые с «отцом» ЧСР). Благодаря его здоровому «волюнтаризму» появилась государственная нация — чехо-словаки. Они сражались и с красной Венгрией, и с поляками за Тешин, и с немецкими отрядами в Судетах. Те же поляки во главе с социалистом, «Комендантом» Юзефом Пилсудским решали несколько территориальных ребусов на протяжении 1918—1920 гг.: вели войну за Тешин (единственную проигранную), за Вильно (Вильнюс) с литовцами, за Галичину и Волынь с украинцами (ЗУНР), с немецкими фронтовиками за Силезию и Померанию. Легче ли было царскому генералу, шведу Маннергейму, построившему независимую Финляндию, в борьбе с местными «красными», поддержанными Петроградом? Или эстонцам и латышам, которые, кроме «красной угрозы», преодолели сопротивление немецких «фрайкоров»?..

Процитируем слова украинского консервативного мыслителя Вячеслава Липинского из «Листів до братів-хліборобів» (1926), которые раскрывают настоящие причины поражения Национальной революции: «Народ за манну землі відрікся од усіх «українських націй», про які він і уявлення не мав. І не міг мати, оскільки інтелігенції вистачило однієї більшовицької нагайки (вспомните судьбу Владимира Сосюры — сначала бойца гайдамацкого полка армии УНР, затем красноармейца; «рвали душу мою два Володьки в бою... комунар і націоналіст», или «генезис» Павла Тычины — от поэмы-оратории «Золотий гомін» к «Партія веде». — С.М.), щоб вони поміняли самостійність на фіктивну федерацію... …Якби ваш Гетьман (Скоропадський) мав серед українських інтелігентів стільки соратників, скільки явних і тайних агентів серед них маємо ми та більшовики, то ви, можливо, і здобули б державу. За яким-небудь літературним горе-отаманчиком, президентиком, диктаториком інтелігенція, може, і піде. Та й то ненадовго, і лише для того, щоб їм кілочки на голові тесати, а потім зрадити, а після їхньої смерті їхніми іменами спекулювати».

Национальное движение успело пустить корни в народных массах, но лидеры оказались бессильными в государственном строительстве, они, как настоящие социалисты, спекулировали на инстинктах массы (делали это бездарно, в отличие от большевиков) и апеллировали к «демократической России». Даже когда там к власти пришли большевики (печально известный «федералистский» III Универсал УЦР).

И все-таки именно XIX век подарил нам такие имена, как Тарас Шевченко, Иван Франко, Леся Украинка, Михаил Драгоманов, Пантелеймон Кулиш... Подарил надежду на ренессанс нации в условиях имперского диктата Петербурга и Вены и открыл качественно новую страницу истории Украины.

Автор благодарит книжный магазин «Є», Центр социогуманитарных исследований им. В.Липинского и издательство «Темпора» за помощь в подготовке материала.