НАМ НЕ ЗАБЫТЬ ТОЙ ВОЙНЫ

Афганская война велась Советским Союзом с 1979 по 1989 год. Украине она обошлась в 3280 человеческих жизней. 3,5 тысячи стали инвалидами, и цифра эта растет...

Людям свойственно забывать. Когда последние БТРы грохотали по мосту через пограничную реку, многие и многие говорили: «Нам не забыть этой войны».

Но отошли в небытие государство, ведшее войну в Афганистане, и армия, в ней участвовавшая. И хоть, как справедливо заметил поэт, человечество «считает последней любую войну», на смену той, уже далекой, разразились новые. Чеченская авантюра потрясла Россию, а в Украину пришли первые «цинки» из Югославии. Лишь прозвенит иногда по улицам Киева камуфлированный трамвай «Милосердие» со своими рвущими душу песнями и мальчишескими фотографиями в черных рамках, лишь резанет иногда глаза вид молодого мужчины,у которого на пиджаке орденская планка да пустой рукав.

И все-таки осталась память и остались живые люди, которые сегодня, объединившись, стараются решить какие-то проблемы, кому-то помочь, найти свое место в жизни и обществе. Все это называется «афганское движение». Об этом - беседа с Валерием Ивановичем АБЛАЗОВЫМ, заместителем председателя Комитета ветеранов войны в Афганистане и других зарубежных странах при Президенте Украины.

- А сколько их вообще «афганцев» в Украине?

- Непосредственно в боевых действиях в Афганистане участвовало более 150 тысяч граждан Украины. Если взять хотя бы наши «маломерные» семьи и умножить эту цифру на четыре-пять, то это уже примерно 600 тысяч, ну а если добавить ближайших родственников, тех, кого трогала судьба участников войны, это уже больше миллиона. То есть афганская война затронула достаточно большой пласт населения Украины.

- Когда мы говорим «афганское движение» - что имеется в виду?

- Сегодня в Украине это движение имеет определенные организованные формы. И надо сказать, что все государства СНГ, это без преувеличения, завидуют тому, как это движение у нас поставлено.

Мы имеем все «три составляющие»: государственную форму - Комитет ветеранов войны в Афганистане и других зарубежных странах при Президенте Украины, общественную организацию - Украинский союз ветеранов Афганистана, воинов-интернационалистов и третье - «афганцы» стали инициаторами и составляют основную социальную опору Украинской партии справедливости, то есть уже политической партии.

Если говорить об Украинском союзе ветеранов Афганистана, то он имеет стройную структуру, его подразделения имеются практически во всех административно-территориальных единицах Украины.

- Каковы задачи союза?

- Я думаю, нет нужды перечислять их подробно. Сформулирую их так - ликвидация последствий афганской войны. В людских судьбах, в людских душах... Для этого ведется целенаправленная работа с теми контингентами людей, которых она коснулась. Я бы условно разделил их на три группы, так как у каждой из этих групп есть свои специфические и, поверьте, отнюдь не простые проблемы: семьи погибших, пропавших без вести, инвалиды войны и все остальные ветераны.

Первая группа - семьи погибших. Все горе в том, что государство фактически не располагает пока возможностями в полной мере отдать свой долг этим семьям, они ущемлены в правах.

Может и кощунственно измерять цену человеческой жизни в деньгах, но семьям, потерявшим кормильцев, необходимо как-то жить. В то же время компенсация за погибшего в Афганистане настолько мала, что ее можно было бы назвать смехотворной, если бы речь не шла о плате за чью-то смерть. Родители погибших говорят, что доплаты к пенсии не хватает на один цветок на могилу сына. Компенсация за погибшего постоянно «съедалась» инфляцией - ее установили твердой, а инфляционной поправки никто не вводил. Вот она и дошла в последнее время до суммы, исчисляемой в валютном эквиваленте в тридцать-сорок американских долларов.

В то время, когда был обнародован законодательный акт, в котором названа сумма, выплачиваемая за погибшего в Югославии - тысячи долларов, - тут, конечно, все пожимали плечами: во что же раньше оценивалась жизнь нашего гражданина. Сейчас вводятся новые, так называемые страховые суммы на погибших, вполне пристойные, но они-то будут касаться только тех, кто погиб, так сказать, в наши дни. Ну а как быть тем, кому дали старую, мизерную сумму?

Пенсионное обеспечение и материальное положение семей погибших в Афганистане находятся сегодня на грани нищеты. Поэтому помощь с нашей стороны оказывается им постоянно.

Кроме того, сейчас мы ведем опеку над детьми. Их не так много вроде бы для Украины, но не так и мало - семьсот одиннадцать детей, которых афганская война лишила отцов. Тут, естественно, тоже масса проблем, но остановлюсь подробно на одной, пожалуй, главной. Это образование. Все дело в том, что законодательно нигде не закреплены преимущества таких детей при поступлении, скажем, в высшие учебные заведения. Хотя, казалось бы, по логике, государство безусловно должно бы было взять на себя опеку над детьми тех, кто погиб при исполнении его, государства, заданий. Ведь и сейчас люди гибнут при таких обстоятельствах - те же сотрудники милиции. И что? Да те же самые проблемы! Если после Великой Отечественной дети погибших хотя бы в суворовские училища принимались без экзаменов и вне конкурса, так сегодня и этого нет.

А как добиться образования в наше время? В вуз попасть все труднее - государственный сектор сужается, а в коммерческий - кто ж его оплатит безотцовщине? Государство на себя такой функции не берет, у нас таких денег нет. Вот мы и вынуждены обращаться с ходатайствами и за рамками законов просить этой помощи.

- Помогают?

- Кто как... Кое-где нас понимают, а вот, к примеру, официальная инстанция - Министерство образования отвечает: «на общих основаниях...» На законодательном уровне мы обратились в Верховный Совет - они ответили: «Будем думать о внесении поправок...» Ждем.

- На войне, как известно, помимо убитых есть и категория, называемая «без вести пропавший». Сколько в Украине безвестно пропавших в той войне?

- Вот список, он всегда у меня перед глазами. Сегодня в нем восемьдесят фамилий. Но цифру эту я с полным основанием называю весьма приблизительной.

- Почему?

- Связано это с тем, что у нас и законодательство в этом вопросе неурегулировано, да и отношение военных к этому вопросу было, как бы сказать помягче, недостаточно корректным. Да и вообще, я считаю, плохое у нас отношение к покойникам, погибшим.

И сегодня это порождает ужасные проблемы - родители не верили ни во время войны, и сегодня не верят, что они похоронили своих детей. От них идет поток писем: «Мы требуем, чтобы нашего сына считали без вести пропавшим...» Родители приводят какие-то аргументы, фактические и чувственные: не дали удостовериться, что похоронили действительно их сына, не было однозначных толкований обстоятельств гибели, да и просто они не хотят верить в смерть.

А особо - с негодованием и болью - хочу сказать о тех, кто на таком людском горе стремится заработать - о всевозможных шарлатанах-экстрасенсах. Убитые бедой родители приносят таким фотографии, а те начинают: «О, нет! Ваш сын жив! Он находится там-то...» На карте даже показывают, где. Ведь до чего доводят людей - одна мать продала буквально все, что у нее было, купила билет на Иран через Вену, потому что один такой шарлатан заявил ей, что ее сын жив и находится в точке, где сходятся три государства - Иран, Афганистан и Пакистан... Еле-еле удалось остановить.

Все это говорит о том, что существует проблема, которую никто не решает, даже и не подходит к ней - последствия боевой психологической травмы. Это то, что во всем мире называли «вьетнамский синдром», «афганский синдром», теперь уже есть и «чеченский». У военных, сотрудников правоохранительных органов это, увы, неизбежно. И это состояние надо вовремя лечить. Человек после каждого стресса непременно должен быть под наблюдением и воздействием. То же самое и родители - они перенесли мощнейшую психологическую травму. И то, что мы сейчас имеем, - это результат запущенной болезни. Состояние их ухудшается, идет расширение и углубление психоза. Тут, кстати, не только наша проблема. Мы-то хоть наблюдаем свой контингент, а представьте, сколько по Украине таких людей, переживших подобные ситуации.

- В свое время в отношении пленных, и попавших в плен в Афганистане - особенно, велось немало разговоров, в том числе и не совсем доброжелательных - их обвиняли чуть ли не в предательстве. А как к этому относитесь вы, остальные члены вашей организации?

- Это последствие воспитания нашего общества на прошлых традициях: сдавшийся в плен - преступник. Мы исходим из того, что любая война имеет определенные атрибуты. И какой бы военный гений ее не вел, с любой стороны непременно будут и погибшие, и искалеченные, и пленные.

Во-вторых, что значит «по свой воле попал в плен, не по своей воле.., не так вел себя в плену»? Так могут рассуждать только те, кто сам никогда в плену не бывал да и вообще с настоящим насилием не сталкивался. Мы считаем, что если они при исполнении государственных задач попали в такую ситуацию, то с них ответственность снимается.

И главное - мы в этом вопросе стоим на стороне родственников. А для них все военные, политические вопросы не имеют никакой роли. «Вот вы взяли нашего сына - верните!» И мы возвращаем, стараемся, по крайней мере.

Надо сказать, что наше государство относится к решению этой проблемы с высочайшей ответственностью. «Раскручивала» проблему военнопленных общественная организация, потому что Украина оказалась в этом вопросе в абсолютно «белом» правовом пространстве. Но когда УСВА за эту проблему взялся, то нашел полную поддержку от государства. Оно делегировало ему полномочия представлять государственные интересы в этом вопросе. Потому я могу сказать, что для решения проблем военнопленных используются все доступные методы.

- Как вы сказали, кроме убитых в каждой войне есть и искалеченные. Как вы решаете проблемы инвалидов Афганистана, живущих в Украине?

- В этом вопросе у нас свой подход. И понятие «реабилитация инвалидов» мы по отношению к ветеранам-«афганцам» трактуем по-своему. Главное в нашем подходе к инвалидам - они должны к себе относиться, как к здоровым. Считаем, что инвалид должен не ждать жалости, когда он при деле, ему легче выжить.

Поэтому помимо госпиталей, санаториев мы особенно активно развиваем инвалидный спорт. У нас, помимо соревнований колясочников или по армрестлингу, есть команда инвалидного футбола. Между прочим, звезда мировой величины, выступает на международных соревнованиях, занимает там призовые места. Но главное - не награды. Ущербными они себя не чувствуют - вот что главное!

В общем, исходя из этих позиций мы стараемся работать со всеми ветеранами Афганистана. Ведь законодательно они приравнены в правах к ветеранам Великой Отечественной. Но ветеран-«афганец» - это, как правило, молодой мужчина, средний возраст которого не достигает и тридцати лет. И соответственно его проблемы - это проблемы активной деятельности в обществе. Вот мы и стараемся помочь ему обрести в нем достойные роль и место.

- Вообще-то 150 тысяч человек, у которых, как вы говорите, «не пропал боевой опыт», это весьма грозная сила. Неужели эту силу никто не пытался привлечь на свою сторону, использовать в своих целях?

- Еще как. Нас постоянно пытаются привлечь различные организации. И политические в том числе, особенно на раннем этапе своего формирования. У нас раньше дверь не закрывалась - один уйдет, другой придет: «Давайте вместе!» Мы не против сотрудничества, но ни в кого вливаться не хотим и не будем. А особенно когда нам говорят: «Давайте вы будете нашими боевыми отрядами!» Для таких хочу ответить раз и навсегда: Не будем мы ничьими боевыми отрядами! Никогда. Мы против проявлений любого экстремизма. Мы слишком близко узнали войну и слишком хорошо помним, что это такое, для того чтобы ввязываться в подобные «игры», особенно здесь, на Родине. Нам хватает последствий одной войны...