Мюнхен: наедине с искусством и Рождеством

Это впервые таможенники в Бориспольском аэропорту так подняли мне настроение. Бутылку вкуснейшего ликера, купленного в duty free, но надпитую перед посадкой на самолет до Мюнхена, не разрешали взять с собой в ручной поклаже.

«Что стоит ее допить?» — искренне удивлялся пузатенький таможенник, требуя, чтобы мы с коллегой быстренько врезали пол-литра. Из отчаяния, на глазах у ошарашенной очереди, мы прикончили бутылку и бодро ввалились в самолет...

Субботним утром возле Музея кино куча народа. Люди сжимают в руках билеты на первый показ Мюнхенского международного фестиваля киношкол. Следует сказать, что киномания у здешней публики в крови. Именно в Мюнхене расположилась известнейшая германская киностудия «Бавария-фильм», где Альфред Хичкок снял свой первый фильм. Сейчас туда толпами ходят туристы. В большей степени — чтобы увидеть разрекламированное шоу каскадеров, которые в огне не горят, а падая с экстремальной высоты, остаются целыми и невредимыми.

Кинофестивали в столице Баварии проводят каждый сезон. Они органично вливаются в здешнюю культурную жизнь и не требуют дополнительной рекламы. Мюнхенцы привыкли, что уже много лет сюда привозят довольно приличные фильмы. И фестиваль киношкол — не исключение.

В общем альтернатива кинотеатрам едва ли существует, когда над городом садится солнце, последнего посетителя «выгоняют» из музея, а на двери магазинчиков вешают замки. Хотя нет —остаются еще уличные спектакли. Под торговым центром Heltage стоит с гитарой... Herr Heltage, как он сам себя называет. В его репертуаре все ваши любимые песни. Но будьте осторожны: заслушаетесь, зазеваетесь, подойдете ближе — и уже не сможете просто так уйти. Herr Heltage догоняет в два шага, разворачивает вас, держа за капюшон, и говорит прямо в глаза: «Кто уйдет с моего шоу не заплатив — скоро умрет!» И рука послушно лезет в карман, а в голове единственная мысль — «сидел бы лучше в кино...»

Ее сосед из антикварного магазина напротив раскладывает в витрине товар. Посеребренные ложки и вилки он выносит в коробках прямо на улицу. Если хорошо порыться, можно найти настоящую старинную ложку с вензелем или еще какие-то удивительные столовые приборы для не известных нам блюд. Продавец даже не выходит проверить, не прячете ли вы случайно какую-то находку в карман. Только когда слышит звонок на входных дверях, появляется из своего таинственного логова, заставленного картинами, кувшинами, оружием, предметами забытого и непонятного назначения, и добродушно спрашивает: «Нашли что-то особенное?» Такой Мюнхен чем-то напоминает большой поселок, где на улицах здороваются и легко завязывают разговор. И не нужно никакого информбюро: новые знакомые запросто посоветуют, на какую выставку зайти, что посмотреть в театре...

Конечно, ничто не питает энергией так, как работы гениев. А в Старой пинакотеке — около 700 холстов, и хочется ничего не пропустить. Всего за один евро можно взять аудиогида, который будет водить вас по программным картинам. Правда, так вы рискуете не увидеть небольших картин «малых голландцев», висящих в боковых кабинетах галереи. А мне они, сознаюсь, больше по душе, чем пафосные и гигантские холсты Рубенса. Но каждый сам выбирает, как открывать для себя пинакотеку.

Аудиотур очень популярен среди немолодых туристов, которые здесь и там сидят в наушниках на раскладных табуретах и рассматривают картины Ремб­рандта, Рафаэля, Яна Брейгеля, Альбрехта Дюрера... За посетителями неутомимо наблюдают работники музея в черных костюмах. Им запрещено садиться и оставлять хотя бы один зал без надзора. В 1988 году один душевнобольной облил несколько картин Дюрера кислотой. Их пришлось долго реставрировать. И сейчас надзиратели ревностно, но и терпеливо указывают гостям музея на красные линии ограничения и не дают даже дышать на холсты.

В атмосфере пинакотеки есть какая-то молчаливая торжественность. Возможно, дело в длиннющих ступенях, ведущих в залы с картинами. Ступени тянутся под самую крышу и вызывают восторг и беспокойство одновременно. Даже у человека с хорошей физической подготовкой. А, может, причина в подчеркнутой аскетичности интерьеров: ничто не рассеивает внимание, нет старинной мебели, скульптур, графики — всего того, что так любят другие музеи. И вдруг ловишь себя на мысли: а ведь мудрые галеристы приложили максимум усилий, чтобы в музее вы остались с гением один на один. И эту важную связь может установить здесь каждый. Вот почему, покидая Старую пинакотеку в Мюнхене, чувствуешь себя переполненным впечатлениями. Этого не было со мной после Эрмитажа в Петербурге или Третьяковской галерее в Москве, где голова шла кругом от нагромождения картин, целыми «одеялами» укрывающих стены. Где туристы толпой бегают за экскурсоводом, топая, будто слоны.

...Как-то туманным утром, спустившись в незнакомый переход, мы замерли перед большой прозрачной дверью. За ней тянулся длинный черный коридор, где что-то светилось, шептало, манило. Приветливая женщина на входе помахала нам рукой, и мы отважились зайти внутрь. Оказалось, по соседству с метро, без лишнего пафоса, работает центр современного искусства. И длинный коридор в темный зал нужно пройти для того, чтобы забыть о внешнем мире и немного послушать себя. Дальше говорили художники.

На стены проектировались небольшие фильмы о жизни в окнах дома напротив, бесконечные дороги и просто человеческие исповеди о сложном поиске себя. Честный разговор в темном зале, без свидетелей. Вот наконец и современное искусство, близкое к жизни: когда художник способен остановить человека. Он все время спешит, догоняя очередной поезд метро, а тут раз — на знакомом маршруте — черный коридор за стеклянной дверью. Трудно пройти мимо такой интриги. По крайней мере тому, кто готов идти по этому коридору.

Мы тоже отказались от поездки в метро по запланированному маршруту. Ведь билет на выставку двойной. Он действует и в Lenbachhaus, художественном музее, который через дорогу. Дом Франца фон Ленбаха — памятник архитектуры ХІХ века — сам по себе заманчивый. Смотришь на экзотическую желтую виллу, и тянет зайти в двор, присесть на скамью, полюбоваться фонтанами перед центральными ступенями. Мюнхенцы очень гордятся галереей, ведь именно здесь хранится знаменитое собрание картин объединения экспрессионистов «Синий всадник». Его основали в 1911 году здесь, в Мюнхене, Василий Кандинский и Франц Марк. Художники стремились освободиться от закостеневших традиций академической живописи. Вскоре к ним присоединились Август Макке, Марианна Верёвкина, Алексей Явленский, Пауль Клее и другие. Художников объединял интерес к примитивному и средневековому искусству, а также к течениям их времени: кубизму и фовизму.

По залам рассыпались школьники. У каждого в руках карандаш и тест на несколько страниц. Они ходят от картины к картине, всматриваются, ищут какую-нибудь подсказку и быстро делают пометки на бумаге. Первый раз вижу, что детям не скучно в художественном музее. Наверное, немцы знают какие-то секреты интерактивного образования, всеобщей культуры и хорошего вкуса.

Как развлечься в Мюнхене в пятницу вечером, нужно продумать заранее. В это время десанты туристов отовсюду уже высадились в столице Баварии и оккупировали пивные, рестораны и караоке-бары. Центральные улицы переполнены вновь прибывшими. В театр билет не достать. Хотя в оперу можно попробовать. За 20 минут до спектакля можно купить счаст­ливые билеты по четыре евро, правда — на стоячие места. Для сравнения: билеты в партер для уважаемой публики стоят в сто раз дороже! Не имеет значения, что спектакль называется «Алиса в стране чудес». Все же время предрождественское.

Первые подозрения, что спектакль не детский, закрадываются, когда начинаешь понимать: сцена построена под углом 45 градусов. В ней прорезано семь дыр для выхода артистов. Ниже, перед сценой, в удивительных париках и длинных белых перчатках занимают свои места оперные певцы. Из оркестровой ямы кланяется зрителям знаменитый дирижер Кент Нагано. И вот в зале гаснет свет, а на черной сцене появляется Алиса, в белых чулках, балетной пачке и с большой... искусственной головой! Вид у актрисы ошеломляющий. Очевидно, в воображении гениального режиссера Ахима Фрейера именно так должна выглядеть девочка, которая полезла в нору за странным белым кроликом во фраке и с карманным часами, и попала в мир фантазии.

Маска Алисы, наверное, оборудована микрофоном, ведь свою партию она исполняет сама. Остальные актеры, появляющиеся из дыр в виде кролика, карт или других персонажей, оказываются каскадерами. Они летают по сцене на страховочных тросах и могут легко подниматься под самый потолок. И у Алисы голова идет кругом, она все не может догнать кролика, который подпрыгивает вверх, прячется в нору, пробегает по краешку сцены. Наконец, девочка находит бутылку с надписью «выпей меня». Волшебный напиток действует быстро: Алиса начинает расти прямо у нас на глазах. Кукольная голова возвышается над сценой, растерянно глядя на свои новые длиннющие ноги. Прощаясь с ногами, которых никогда не увидит, Алиса не сдерживает слез, и тогда из кукольных глаз на невидимом волоске сползают голубые тюлевые слезы. И растроганные зрители аплодируют...

Сознаюсь: впервые сидела в опере с открытым ртом все три часа. Это уже потом узнала, что «Алиса в стране чудес», написанная выдающимся южнокорейским композитором Унсук Чин, получила кучу призов и является гордостью Национальной баварской оперы. Поразило, что здесь совершенно не чувствуется влияние академического искусства. А это ведь не экспериментальный театральный фестиваль!.. В Киеве я давно уже не хожу в оперу. Каждый раз у меня портится настроение от того, что мы застряли в какой-то черной дыре, где нет идей или стремления сделать наконец что-то стоящее, что-то амбициозное...

И вот наступил день, которого боялась больше всего, — суббота. День, когда Мюнхен теряет свою уютную обворожительность и превращается в туристическую Мекку. В субботу коренные мюнхенцы стараются не показываться в пешеходной зоне. На главной коммерческой улице Kaufingerstrasse владельцы магазинов пристегивают товар к вешалкам. Улица наполняется всеми языками мира, и вскоре уже не различить китайскую или русскую речь — стоит гул, как на футбольном матче. Неподалеку открыли рождественский каток, и малыши, опираясь на игрушечных пингвинов, медленно скользят по кругу. Взрослые пьют пунш и едят сосиски с горчицей, которые продаются во всех палатках. Туристы садятся верхом на железного кабана при входе в Музей охотнического дела, чтобы сфотографироваться. Почему-то его нос считается счастливым — он затерт человеческими ладонями до блеска. Наверное, так выглядит предрождественское настроение. А нам почему-то хочется убежать подальше от этого праздника жизни.

В старом центре есть один тайник — на самой верхушке церкви Alter Peter. Вход на башню стоит один евро, и уже через 303 ступеньки город покорно лежит у вас под ногами. Отсюда видно все: реку Изар, музей BMW, олимпийский стадион и даже Альпийское предгорье. И становится обидно до слез, что всюду не успеть. Но Мюнхен способен избавить от любой печали.

Напротив церкви, на центральной площади города Marienplatz, тянется в небо готическими шпилями Новая городская ратуша. Ее башня — визитка Мюнхена. Там находятся знаменитые часы с боем, оснащенные 43 колоколами и 32 фигурками из меди. Фигурки дважды в день запускаются и показывают целый спектакль. На верхнем ярусе изображен рыцарский турнир 1568 года, устроенный по случаю свадьбы герцога Вильгельма V, ниже — фигурки кружат в танце бондарей, которые первыми вышли на улицу праздновать окончание чумы, поразившей город в 1515—1517 годах. Завершает действие петух на самой верхушке. Он изо всех сил машет крыльями и кукарекает в знак того, что все будет хорошо.

В поисках спокойного места наша компания сворачивает к Дому искусства. Выставку нам рекомендовали друзья с глазами величиной как теннисные шарики. Индийский художник Аниш Капур — настоящий маг: он переносит людей из реальной жизни в зазеркалье. Художник искривляет зеркала так, что, заглядывая вглубь, ты не узнаешь себя: тебя перевертывает, расплющивает, множит. Но все это далеко от развлечений в комнате смеха. Ноги не держат, и тебя затягивает в таинственный потусторонний мир. Но оставаться наедине с таким чудо-зеркалом не страшно. Это чрезвычайно приятно, когда взрослым ты способен проникнуть в сказку. Пускай взрослую, но вполне реальную.

Убегая еще дальше от шумного субботнего Мюнхена, мы дошли до реки Изар. Над ней перекинулись многочисленные мосты, кое-где ее укротили плотинами и бетонными берегами, а она все равно мчит вперед. Здесь очень красиво. Вокруг только немногочисленные мамы с детскими колясками и оробевшие утки, которые растерянно крякают, подхваченные течением. Очевидно, именно здесь, на берегу Изара, понимаешь, какой замечательный этот Мюнхен! Прекрасное, вполне уютное место для жизни и работы. Но тихо, никому об этом не говорите!