Между двумя измерениями

Мы встретились утром, сели за столик на пустой террасе кофейни. Я случайно взглянула в ее глаза - и поняла: мы сейчас в разных измерениях. Я - в мире, она - в войне. Миг - и она грациозным движением достает пачку сигарет и зажигалку:

- Вы не против?

- Нет.

- Благодарю.

Закурила.

- Ну что, я готова, - улыбается она. Эта улыбка… Она не в войне, она пытается балансировать между войной и миром: душой - там, а телом - здесь. Психологически это еще сложнее. Губы растягиваются в улыбке, а в глазах - боль. И так уже три года подряд. Потому что она - жена атошника.

* * *

На самом деле они разные. Одни самоотверженно посвящают жизнь своим мужьям-ветеранам, кардинально меняя собственную. Другие честно ждут, а потом, когда любимый, наконец, возвращается, не выдерживают и уходят. Есть такие, которые, ожидая и собирая передачи своему мужу, постепенно начинают волонтерить для всего батальона. Есть и те, кто, не выдержав сидения на месте, отдают детей родителям и тоже идут служить в ВС. А есть и те, кто получает его зарплату, оформляет льготы, гордо трубит всем вокруг о своем почетном статусе жены ветерана, а тем временем, пока муж на фронте, удовлетворяют женские потребности с другими. Ну, так, для здоровья…

Да и ветераны, скажу я вам, разные бывают. Есть настоящие самоотверженные патриоты, и есть такие, которые просто честно выполняют свой долг перед государством. А есть и такие, которые по профессиональным обязанностям несколько дней побыли в каком-нибудь прифронтовом городке, вроде Бахмута, - и они тоже ветераны. Именно такие "ветераны" обычно скорее всего получают статус УБД и при случае обязательно сообщают: "Я тоже там был!" Жены таких обычно знают обо всех новостях в законодательстве о льготном обеспечении участников боевых действий, а их дети ежегодно отдыхают в детских оздоровительных заведениях как дети атошников. А то как же: если есть возможность, почему не воспользоваться?!

* * *

На протяжении всего разговора она нервно дергается к телефону, и когда, наконец, получает тот самый звонок, хватается за трубку. Мне неудобно, я понимаю, что это сверхважный для нее разговор. Выключаю диктофон, начинаю рыться в контактах собственного телефона, притворяюсь, что ничего не слышу. Но слышу, и мне от этого неловко.

- Ты вернулся… Все хорошо? Справились? Двоечки, троечки есть? Нет? Слава Богу… Спать? Да, конечно, спать… Я тебя люблю, слышишь… И поешь что-то… Ну, и спать… Дети - хорошо… Да, и я люблю…

Откладывает телефонную трубку, судорожно выдыхает, снова закуривает.

- Все, можно говорить дальше, - улыбается. На этот раз улыбаются и глаза, грустно, но улыбаются, - вернулся с задания. Двухсотых, трехсотых нет, - это, наверное, о тех двоечках-троечках из разговора, этакий военный сленг… Снова закуривает: - Продолжаем?

Да.

* * *

Вообще, быть женой атошника - это ежесекундно чувствовать себя обнаженным нервом. Вывести из равновесия могут любое слово, фраза или взгляд. Когда вы говорите жене военного: "Я бы своего не пустила", - она слышит: "Ты плохая жена, поэтому твой на войну и пошел". Мне однажды бывший коллега заявил: "Это ж как можно над мужем дома издеваться, чтобы он два года на войне сидел!" И засмеялся… Потом он, кстати, тоже получил статус участника боевых действий, но это уже другая история.

Так вот, об "я своего не пустила". Одна женщина военного в Фейсбуке на такое замечание ответила: "Слушай, уважаемая... или ты замужем за бабой, или он не очень-то и хотел". Это правда: того, кто реально решил идти на войну, отговорить невозможно. Его не остановит ничто: ни слезы, ни беременность жены, ни трое детей. Тысячи жен отпустили своих любимых на войну не потому, что они плохие жены, и не потому, что недостаточно их любят. А потому, что когда-то им повезло выйти замуж за настоящих мужчин. И когда такие мужчины решают защищать страну, в которой живет их семья, они обычно никого не спрашивают. Просто собирают документы, чемодан и ставят жену перед фактом.

* * *

Она курила и спокойно рассказывала о своей жизни. О том, что не смогла просто сидеть и ждать. Не выдержала, пошла и сама в Вооруженные силы.

- Трудно?

- Нет.

- Какие проблемы в современной армии?

- Равнодушие, советщина, неслаженность, и много всего… Когда были с девушками в учебке, руководство шокировало то, что мы требовали, чтобы с нами занимались. На самом деле там можно было просто жить в лесу и отдыхать.

- А как чувствуешь себя в мужском коллективе?

- Нормально, - смеется, но я не понимаю, действительно ли ей комфортно среди военных мужчин.

* * *

А знаете, какие популярнейшие фразы мужчин в присутствии жен атошников, когда речь заходит о войне? Обычно это: "Я здесь полезнее, делаю больше, чем делал бы там"; "Я не готов воевать… да и семья от меня материально зависит". Жена в этом случае слышит: "Твой муж поперся воевать, потому что для него нет нормальной работы на мирной территории"; "Твой муж эгоист, оставил семью на произвол судьбы". Особенно горько слышать такие слова от молодых и здоровых, которые между собой зачастую обсуждают актуальную тему: стратегию уклонения от повестки из военкомата. При этом в не очень конфиденциальном разговоре отмечаются суммы взяток, а также где, кому и как их давать. И, знаете, с одной стороны оно и понятно: действительно, не все могут воевать. Боевые офицеры рассказывают, что на передовой лучше один мотивированный доброволец, чем десяток тех, кто попал на фронт по призыву, поскольку своевременно не успели комиссоваться. Так что, уважаемые мужчины, конечно, каждый имеет право на выбор, и в том, следует ли идти на войну, - тоже. Но хочу вас попросить лично, как жена военного: когда рядом женщина, которая ждет, не говорите ничего о войне, просто молчите. Ведь она все же заслуживает уважения, и вашего в том числе.

* * *

У нее дочь и сын. Дочери 9 лет, сыну - 16.

- Когда дочь шла в первый класс, спрашивала: "Почему все пришли с папами, а мы без? Почему именно наш на войне?" Теперь уже не спрашивает. Ждет. А я думаю: три года - это же так много. Когда муж шел на фронт, она была маленькой, теперь совсем взрослая. Он не видит, как она растет…

- А сын как относится к тому, что отец на войне?

- Он не в восторге, но и не осуждает… Говорит, что это его выбор. Многое сыну еще трудно понять, но всему свое время.

* * *

"Это война влияний и денег. Так за что воевать? За эту власть?" - такое обычно говорят люди, считающие себя знатоками современного политического положения в Украине. К своим словам они обычно добавляют ряд обоснованных доводов. Знаете, что в таком случае слышит жена, чей муж теперь на передовой? Она слышит: "Твой муж - идиот". Она обычно приходит в замешательство и не знает, что ответить. Хотя тысячу раз слышала от своего любимого, что воюет он не за власть, а за то, чтобы их дети жили в иной стране. И если сегодня не пойдет воевать он, то завтра придется идти их сыну или внуку… Оно, конечно, будто так красиво, патриотично. Но когда три года подряд ты видишь мужа раз в несколько месяцев, а в другие дни ни на миг не можешь забыть, что рядом война; когда вокруг красивая, мирная жизнь, с улыбками и счастливыми людьми, которые держатся за руки, патриотизм куда-то девается. Вместо этого возникают вопросы: "Почему война случилась именно с нами? Почему никому больше это не нужно? Почему такие люди, как он, рискуют собой, а другие тем временем прохлаждаются за кружкой пива под российскую попсу?"

Но с этим надо как-то жить. И она ищет в своей изболевшей эгоистичной женской душе высокие причины… Если сегодня он отсидится дома, то завтра придется идти воевать их сыну или внуку…

* * *

- Как ты с этим живешь?

- Просто живу. Адаптировалась.

- Психологическую помощь получаешь?

- Ты о чем? Мне никто никогда не звонил по телефону и психологической помощи не предлагал. Когда накрывает, помогаем друг другу в своей волонтерской среде. Как-то так.

* * *

Мне тоже никогда никто не звонил по телефону. То есть должностные лица регулярно отчитываются о предоставлении психологической помощи участникам АТО и членам их семей. Да, многочисленные общественные организации предлагают бесплатную психологическую поддержку, проводят встречи и круглые столы. Да, отдельные военные психологи, такие как Андрей и Наталья Козинчуки, наконец, взялись за членов семей военных и совместно с другими небезразличными специалистами создали группы самопомощи для жен и матерей участников АТО. Но этих мощностей катастрофически не хватает.

И знаете еще что? Когда накрывает, ты ни к какому психологу идти не можешь, ты залезаешь в свое измерение, в свою войну, как в ракушку, и сидишь там. Потому что выйти в мирное пространство с улыбками и беззаботными парочками - это физически больно. Но жить как-то надо, так что жены военных адаптируются. Кто как может. Одни самоотверженно посвящают жизнь своим мужьям, кардинально меняя собственную, другие начинают неистово волонтерить или идут в ВСУ. Есть такие, что утешаются шопингом, просаживая всю его зарплату, и есть те, кто кичась своим почетным статусом жены ветерана, пока муж на фронте, изменяют ему. Война - она такая, как лакмусовая бумажка, показывает, кто есть кто на самом деле. Война - как наковальня для людей и их отношений: одних расплющивает, других закаляет и делает более стойкими. А жены военных, хоть и не были на войне, но ежедневно воевали и воюют в своем сердце.

* * *

- Ты слишком много куришь, - незаметно мы перешли на "ты".

- Есть такое, но сейчас бросить не могу.

- Пей успокоительное. Напишу тебе, что я пила. На травах, бомбезная штука.

- Напишешь.

- Держись.

- Хорошо.

И мы разошлись. Я - в свое измерение, она - в свое.