Меньше любительства и экспромта

Живем в переломное, решающее для Украины время, когда нужно делать в одно и то же время все сразу и немедленно. В том числе в сфере массовой коммуникации, даже шире — в интеллектуальном обеспечении процесса возрождения замученного десятилетиями конвульсивного развития украинского социума. Можно руководствоваться самыми благородными намерениями и в спешке наделать глупостей. Говорить и писать о масс-медиа стало модно. Уже и премии начали выдавать журналистам за статьи на эти темы. И каждый видит какую-то часть журнализма. А задача, как нам представляется, в том, чтобы увидеть масс-медиа в целостности. От того, что было и происходит с ними сейчас, и до того, каким образом осмысливать, а главное — закреплять неопровержимые достижения и не допустить распыления, растранжиривания завоеваний Майдана. Задача этих заметок более скромная — привлечь внимание к отдельным узловым вопросам этой сложной проблемы.

Последнее пятилетие, особенно конец 2004 года, было одновременно позором и славой украинской журналистики. Позор состоял в том, что значительная часть изданий, и особенно ведущие телеканалы, под административным давлением бесстыдно играли в одни ворота. Антиправовой произвол в отношении масс-медиа в процессе выборов президента, недовольство людей были настолько невыносимы, что привели к взрыву в среде самих журналистов. Началось все с того, что журналисты «5 канала» объявили голодовку, а дальше пошла цепная реакция — протест лучших работников популярнейших телевизионных каналов под лозунгом: «Больше не будем врать!» В результате в Украине, как когда-то говорили, явочным порядком было завоевано право говорить, писать и показывать на таком уровне, какого, кажется, еще не знала наша история. Это была составляющая явления, которое мы называем оранжевой революцией. Журналисты отстояли свою честь и тем самым начали восстанавливать авторитет в глазах общественности.

Новые политические силы и возглавляемая Виктором Ющенко команда пришли к власти с идеей ее прозрачности и свободы СМИ. Не сомневаюсь в честности этих намерений, но, во-первых, одно дело — провозглашать лозунги, находясь в оппозиции, и совсем другое — реализовать намерения, став властью. Неизбежно меняются позиции. И это не просто предположение, а объективная закономерность, доказанная историческим опытом. Один из моих коллег недавно напомнил весьма красноречивый факт. Первый теоретик свободной прессы, ее наиболее ревностный защитник, автор знаменитого трактата «Ареопагитика» Джон Мильтон, поддержав власть Оливера Кромвеля, стал его самым верным цензором...

Во-вторых, необходимо глубокое осознание всем обществом и, прежде всего его руководящей бизнесовой элитой, места и роли масс-медиа. СМИ нельзя рассматривать в отрыве ни от общества, ни от глобальных массово-коммуникационных процессов в мире. Скажем, нельзя создать общественное телевидение и радио без хотя бы заметных признаков гражданского общества, без осознанной властью и хотя бы частью общества потребности в такого рода медиа. Иначе это будет бледная копия ОРТ — надежного подспорья российского президента. При всем уважении к мыслящим представителям власти, СМИ должны быть оперативной частью именно независимого, а не провластного интеллекта. Можно и нужно координировать и даже направлять информационные процессы в государстве, но нельзя управлять мышлением.

Неуютно становится, когда в переименованной в секретариат администрации Президента опять появляется управление по делам информации. А почему не, скажем, комиссия по вопросам координации и улучшения эффективности масс-медийных процессов?

Кроме политической воли и хороших намерений, для закрепления достигнутых успехов независимости СМИ в Украине нужны, как минимум, три предпосылки. Прежде всего, это продуманная система экономических, правовых гарантий свободы слова и СМИ, а также высокий уровень профессионализма журналистов.

Начнем с самого трудного. Как и в других сферах культуры, в журналистской среде звучат постоянные жалобы и просьбы к власти помочь, не дать погибнуть, поддержать. Не будем относиться к таким требованиям свысока. В связи с определенными историческими условиями, материальным положением значительной части потенциальной аудитории периодической печати и книжных изданий, телевидения, аномальной ситуацией в украинском информационном пространстве, где господствует засилье русскоязычной информационно-развлекательной продукции московского происхождения, государство, если оно действительно украинское, должно проявлять и определенный протекционализм. Очень внимательно нужно подходить и к разгосударствлению региональной прессы. Оно должно вестись постепенно, без ущемления имущественных прав и возможностей редакционных коллективов. Особенно это касается районных газет.

Звучат голоса о поголовной и немедленной приватизации всех изданий. Можно ли приватизировать «Літературну Україну», «Освіту» и прочие ведомственные издания, без которых не обойтись? Согласится ли Верховная Рада отдать в частные руки газету «Голос Украины»?

И все же главная задача власти на перспективу — создать такие механизмы, которые бы обеспечивали экономические предпосылки существования прессы. Речь идет о возможности вести успешный медиа-бизнес, о хозяйственной изобретательности, предприимчивости, а не искусственной поддержке нищенского, жалкого существования, как это было до сих пор. Кто не сумеет воспользоваться предоставленными возможностями, тот вынужден будет уйти. Ведь даже в условиях жестокого давления на прессу, когда через налоговую, суды представители администрации могли легко расправляться с непослушным изданием, сумели экономически выстоять не только «Сільські вісті», но и региональные газеты «Високий Замок», «Експрес» и некоторые другие. Это уже другой разговор, каких усилий это стоило коллективам и особенно руководству редакций. Другие так и не смогли подняться, продавались или погибали или же продолжают влачить жалкое существование...

Как это ни парадоксально звучит, но попытки давления на масс-медиа со стороны власти довольно ощутимы. Причем делается это по-разному, но непременно с самыми благими намерениями. Кто сегодня не поддерживает призыв ведущих политических деятелей в лице Владимира Литвина, Юлии Тимошенко, Романа Безсмертного, Николая Томенко, Романа Зварича, Александра Мороза к единству правительственной команды, против дискредитации новой власти, раздувания новых информационных войн? Но появление в конце февраля с.г. в «Голосе Украины» обращения перечисленных политиков было расценено как попытка вмешательства в деятельность журналистов.

Выступая при обсуждении отчета Кабмина Украины о деятельности в первом квартале нынешнего года, Виктор Ющенко призывал граждан, в том числе и журналистов, поддержать власть в ее усилиях изменить страну — «...потому, что мы честно выполняем те обязательства и слова, которые дали украинской нации на площадях». Это естественное и понятное стремление того, кто взял на себя ответственное бремя коренного изменения не просто власти, а всей системы управления страной.

В этих процессах СМИ на этапе перехода Украины к информационному обществу играют особую роль. Известный американский футуролог Олвин Тоффлер среди ряда прогнозов по поводу функционирования современного общественного организма высказал и обосновал предположение о том, что постепенно будет уменьшаться роль политических партий. Их функции (во всяком случае, частично) будут брать на себя масс-медиа. И нельзя сводить их только к тому, чтобы петь осанну пусть даже очень деятельной власти. Кажется, сказанное имеет исключительное значение именно для Украины, чья партийная система слишком уж несовершенна. Слишком много партий и группок, которые только и ждут, когда кто-то из власти ошибется, сделает что-то не так, и они уже готовы кусать и галдеть без малейшей ответственности, конструктивной альтернативы.

Приходится еще и еще раз напоминать, что, поддерживая власть, СМИ выполняют свои специфические задачи. Нельзя не солидаризироваться с мнением участников состоявшейся недавно встречи выпускников факультета журналистики Львовского национального университета имени Ивана Франко. В принятом обращении к своим коллегам они заявили: «Журналист не может не быть патриотом. Но патриотизм журналиста прежде всего в том, чтобы действовать ради блага людей присущими именно журналистике методами, честно и всесторонне информируя общественность, поддерживая положительные тенденции в работе власти и организаций, непредвзято критикуя недостатки, ошибки, помогая победе добра над злом, правды над враньем. Мы возлагаем большие надежды на избранную народом власть, и именно это должно побуждать нас не давать власти грубо ошибаться, зазнаваться, успокаиваться».

Мы должны на практике, а не только на уровне заявлений и деклараций усвоить два общепринятых в нормальном демократическом обществе принципа. Единственное, универсальное требование ко всем СМИ, от партийных, ведомственных, провластных до независимых и гипертрофированно оппозиционных, — придерживаться элементарных, предусмотренных законом и журналистской этикой принципов: не лгать, объективно и по возможности всесторонне освещать факты и беспристрастно излагать чужие мнения. Задача власти (и оппозиции тоже) — уметь слушать прессу. Если задача и обязанность масс-медиа — предоставлять качественную информацию и желательно аналитическую помощь общественности, то обязанность властных структур — максимально воспользоваться этой посильной помощью.

И здесь необходимо учесть два разноплановых, но взаимосвязанных фактора: правовые отношения на уровне власти, СМИ, общества, капитала и уровень профессионализма журналиста и его соответствие современным требованиям. Суть довольно сложной многовекторной коллизии в том, что, с одной стороны, в некоторых регионах Украины и по сей день сохраняется инерция непрофессиональных действий отдельных политических групп, направленная на дальнейшее удерживание узурпированных интеллектуальных и информационных ресурсов, чтобы противостоять действиям новой власти. С другой стороны, к реальной власти на местах пришли новые люди, которым еще вчера верные старому режиму масс-медиа успели здорово отравить жизнь, и они хотят реванша, даже мести. Им трудно подняться до понимания таких тонких материй, как место масс-медиа в коммуникационных процессах демократического общества. Отсюда очень тревожные сигналы практически со всех регионов, которые приходится выслушивать и читать в последнее время. Как заявил председатель НСЖУ Игорь Лубченко, Национальный союз журналистов содрогается от телефонных звонков из регионов о «холодном душе давления». Об этом, в частности, свидетельствуют попытки диктовать, как подавать ту или иную информацию, ограничения доступа к информации и даже требования некоторых губернаторов, руководителей районных администраций к редакторам писать заявления об увольнении.

Не хотелось бы упрощать ситуацию. Здесь много нюансов. Начнем с того, что немало журналистов, отнюдь не бездарных, бесстыдно продавались, прислуживая преступному режиму. Слушая сегодня тех, кто заказывал позорные пропагандистские акции, и тех, кто их ревностно выполнял, складывается впечатление, что всего этого не было, что какие-то мифические фигуры диктовали «темники» и не менее загадочные невидимки их реализовывали. Кажется, только канал «1+1» извинился перед своими зрителями за недостойную антидемократическую позицию. Ушли с экрана, и, надеемся, навсегда, такие одиозные фигуры, как Д.Джангиров и Д.Корчинский. Последний вместе с Н.Витренко занялся организацией примитивных балаганов, которые Т.Чорновил взялся популяризировать с депутатской трибуны. А прочие?

Вот против такого типа журналистов и выступают жаждущие власти региональные политики. Время от времени появляется даже зуд люстрации. Но журналисты — не политики. Им нужно дать умереть естественной смертью. Кое-кто из авторитетных украинцев категорически отказывается подавать таким людям руку, другие вполне резонно не собираются вместе с ними принимать участие в передачах.

Но этого мало. Общество должно научиться различать право журналиста на собственную позицию и сознательное прислужничество. Нельзя обвинять кого-то конкретно, поскольку практически никто это не докажет. Но, когда один из известных телеведущих использует известное выражение Вольтера о готовности отдать жизнь за то, чтобы другой имел право на собственное мнение, и этим оправдывает себя, — он лицемерит. Поскольку заслужил неуважение не за то, что отстаивал собственные убеждения, а за то, что провозгласил себя солдатом преступного режима и выслуживался перед ним.

И все же неразумно и незаконно действуют новоназначенные руководители, применяющие к журналистам средства администрирования. Это не та сфера жизни, где можно управлять, как в собственной вотчине, при этом допуская или не допуская журналиста к важной информации.

Это не позволяет закон. Имеем Конституцию, более полутора десятков законов о СМИ. Будучи причастным к разработке некоторых из них, понимаю, что они несовершенны. Законы, принимавшиеся в 90-х годах прошлого века, несут на себе печать времени. В них не могли быть учтены такие явления, как массовое появление негосударственных изданий и каналов, роль частного капитала, монополизация СМИ. Они плохо стыкуются друг с другом, все вместе — с Уголовным и особенно Гражданским кодексами, а также принятой позже Конституцией Украины.

Законы нуждаются в усовершенствовании, координировании. Следовало бы сегодня еще раз внимательно вчитаться в заметки Юлии Тимошенко, написанные ею, когда она находилась в заключении. Там есть дельные мысли об отношениях владельца издания и журналистов. Нужно немедленно приступить к созданию «Информационного кодекса», в котором были бы сведены воедино вся совокупность законов о СМИ, правах и запретах, меры наказания за нарушение законов как со стороны граждан, владельцев СМИ, журналистов, так и со стороны представителей власти, в том числе правоохранительных органов.

Не менее важной является государственная воля в отношении соблюдения законов, их знание и понимание. Недействующий закон равнозначен его отсутствию. Недавно украинские журналисты пережили приятные минуты. Через пять лет (!) после того, как было подано представление в Европейский суд 9 марта с.г., он признал государство Украина виновным в нарушении права на свободу слова, основываясь на решении украинских судов о якобы оскорблении чести и достоинства журналисткой Татьяной Коробовой и газетой «День» Наталии Витренко и Петра Симоненко — кандидатов в президенты на выборах 1999 г. На основе апелляции АОЗТ «Украинская пресс-группа» Европейский суд подтвердил, что оценочные суждения нельзя квалифицировать как факты и что каждый политик должен быть готов к усиленному вниманию к нему со стороны СМИ.

Это действительно победа и газеты, и украинской общественности, а также серьезный урок для судебных органов государства. Обсуждение этого вопроса поучительно. Оно подтверждает выводы о том, что профессионализм, культура нашей журналистики остаются на катастрофически низком уровне, а практика судопроизводства в Украине нуждается в коренном улучшении. Никто, однако, не упомянул о том, что Верховная Рада еще в начале 2003 года по требованию журналистов приняла дополнение к статье 47 Закона Украины «Об информации»: «Никто не может быть привлечен к ответственности за высказывание оценочных суждений.

Оценочными суждениями, за исключением оскорбления и клеветы, являются высказывания, не содержащие фактических данных, в частности критика, оценка действий, а также высказывания, которые не могут быть истолкованы как содержащие фактические данные, учитывая характер использования языковых средств, в частности употребление гипербол, аллегорий, сатиры. Оценочные суждения не подлежат опровержению и доказательству их правдивости».

Можно подвергать критике неточность формулировок, можно их совершенствовать. Но то, за что Европейский суд критиковал Украину, в законодательстве уже изменено. Это факт.

Кстати, в принятых дополнениях к действующим законам есть много других принципиальных норм. Тем не менее что-то не слышно об их применении в практике судов. Во всяком случае, автору этих строк как консультанту журналистов в условиях судебных исков не удалось ощутить действие этих статей на практике. Ни положение о том, что информация с ограниченным доступом может быть распространена безнаказанно, если эта информация является общественно значимой, то есть если право общественности знать эту информацию преобладает над правом владельца на ее защиту. Или, возможно, вы слышали о привлечении к ответственности должностных лиц за отказ в предоставлении информации журналисту, или за препятствование тиражированию или распространению информации, или за умышленное препятствование журналисту в его законной профессиональной деятельности?

В пунктирно очерченных предпосылках фокусируется такое фундаментальное понятие, как профессионализм журналиста в современных условиях. Журнализм давно вырос из коротких штанишек трактовки мастерства журналиста как искусности пера и детской веры в то, что достаточно улучшить подготовку журналистов, прочитать им дополнительные лекции или написать для них хорошую книгу, как коренным образом изменится качество журналистики. Проблема значительно сложнее.

На страницах «ЗН» неоднократно и аргументированно доказывался тезис о том, что до сих пор качественная журналистика в Украине не была востребована. Она была опасна для системы, а потому слетали головы тех, кто смел демонстративно или скрыто проявлять профессиональную непокорность. К счастью, всесильной администрации не удалось подчинить себе все издания и всех журналистов. Труднодоступными оказались интернет-издания. Поэтому и сегодня имеем здоровые начала качественной журналистики, своеобразные островки в море серятины. Символическим в этом плане является донецкий «Остров».

С другой стороны, в связи с серьезными структурными изменениями появился, возможно, и не артикулированный четко, спрос на качественную информацию. Граждане, физически или морально стоявшие на Майдане, не потерпят, чтобы их и в дальнейшем кормили жиденькой кашицей общих слов и пустых картинок.

Однажды один деловой человек высказался следующим образом: он будет уважать журналистскую информацию, если с ее помощью ему удастся заработать сто тысяч. Это, разумеется, гипербола, но в ней свой внутренний смысл. Ведь качественная информация является антиподом хаоса, мерой упорядоченности любой системы. Поэтому улучшение качества информации — это восстановление престижа журналистики.

К сожалению, в журналистской практике заметна довольно противоречивая тенденция. В связи с невиданным увеличением потока разнообразнейшей информации на сайтах Интернета, что является своеобразным знамением времени, увеличивается и количество работников СМИ, выполняющих роль ретрансляторов, распространителей и «пересеятелей» уже готовой информации. Сегодня можно неделями сидеть в четырех стенах редакции и каждый час сообщать в эфир новости. Наконец, основным источником, из которого черпается внешняя информация, является не сама жизнь, а многочисленные пресс-конференции. Романтическая фраза из популярной в свое время песни журналистов «Трое суток шагать, трое суток не спать ради нескольких строчек в газете» вызывает смех даже у первокурсников журфака после первой практики.

Скрытый и откровенный плагиат приобрел страшные масштабы. И здесь дело не только в нарушении норм этики и морали, но и в постепенной профессиональной дисквалификации журналистов.

Нравственное лицо журналиста — тема не только постоянных дискуссий, но и ежедневного практического выбора. Можно быть умелым литератором, ярко писать и говорить, вместе с тем защищая зло, одурманивая публику демагогией вчерашнего дня.

Но это одна сторона дела. Вторая — доступ к важной информации. Каким бы творческим потенциалом ни обладал журналист, он не способен выдавать качественный продукт без возможности воспользоваться соответствующими данными из официальных источников. Задекларированная открытость власти пока не подтверждается свободным доступом журналистов к весомой, с социальной точки зрения, информации. Речь идет именно о важной в общественно-политическом плане информации, а не о кулуарных разговорах, столь привлекательных для части журналистов.

Профессионализм журналиста, качественный уровень журналистской информации невозможен без аналитики. Говоря об анализе, прогнозировании, полемике в масс-медиа, мы вместе с тем касаемся значительно более широкого круга вопросов, нежели умение публицистов того или иного издания или канала проблемно мыслить, хотя наличие таких специалистов является решающим показателем качественного уровня редакции, — мы говорим и об умной презентации ими интеллектуальных процессов украинского социума. Здесь сразу два аспекта: наличие независимого интеллектуального потенциала на данном этапе нашего развития и умения журналистов привлечь его для оперативного выяснения острых проблем сегодняшнего дня, перспективного видения завтрашнего. Это удается тем редакционным коллективам, которые обрастают людьми, способными вести открытый разговор с современниками.

Когда же речь идет об отношениях между масс-медиа и главными фигурантами политической сцены, можно сформулировать три максимума желательной современной игры. Человек, пришедший или идущий в политику, должен запомнить, что он тем самым выставляет себя на публичный суд. К нему масс-медиа будут относиться придирчиво, предвзято, даже не всегда справедливо. Когда человек абсолютно чист, ему нечего бояться. Один из французских президентов, говорят, даже волновался, когда не видел в газетах карикатур на себя.

Было время, когда за журналистом кто-то стоял. Этот человек не только заказывал, но и служил своеобразной защитой, брал на себя ответственность. Сегодня журналист, особенно редактор, крайний. За спиной уже никто не стоит. Рассудить, наказать или оправдать может только суд.

Отсюда особая роль судебной власти в обществе вообще и в решении спорных вопросов журналистики в частности. Имеем горький опыт, когда решения судов принимались под давлением. К сожалению, вопрос независимости судебной ветви власти, деликатно говоря, остается дискуссионным. Кроме уже упоминавшихся несовершенств самих законов о СМИ, журналистов не всегда удовлетворяет компетентность судей в масс-медийных проблемах, а представители судебной власти небезосновательно жалуются на низкий уровень правовых знаний журналистов. Между двумя близкими по функциям, хотя и разными по масштабам выполняемых задач инстанциями почти постоянно чувствуется определенная напряженность в отношениях, непонятное отчуждение. Во всяком случае, не помню ни одной общей встречи юристов и журналистов, конструктивного разговора на близкие для обеих сторон темы.

В плане затронутых вопросов непременно встает проблема коренного улучшения отбора, подготовки и переподготовки журналистских кадров. Это тема отдельного разговора. Поэтому ограничусь констатацией нескольких общих тезисов. Всем журналистам тем или иным образом нужно переучиваться. Масс-медиа, по мере роста их авторитета и экономического благополучия, будут наполняться талантливыми людьми. Не стоит ожидать, что университеты, как бы ни улучшался в них учебный процесс, будут обеспечивать редакции с конвейера готовенькими профессионалами. Журналистами становятся в редакциях. И этому должны содействовать сами СМИ, творчески и, возможно, даже материально. Они вместе с соответствующими государственными учреждениями, творческими объединениями должны заботиться о постоянной переподготовке журналистов.

К перечисленному можно добавить целый ряд других важных проблем. Например, присутствие Украины в мировом информационном пространстве или дальнейшее расширение доступа населения к Интернету и проникновение в международную паутину украинского языка. Без этого она не сможет успешно развиваться.

Но частичные, пусть и очень важные, вопросы должны быть подчинены главному — разработке стратегии, политики в широкой культурной сфере. Какими бы талантливыми и энергичными ни были Александр Зинченко и Николай Томенко, они не смогут достичь реальных успехов в гуманитарной сфере, если не будут учитывать объективные закономерности функционирования информации в обществе, отношения между властью и масс-медиа. Ни они, ни подчиненные им советники, даже если у них в кармане по два диплома Гарварда, без привлечения независимых интеллектуальных сил не смогут правильно решить эти сложные вопросы. Вытянуть себя за волосы из трясины был способен только легендарный Мюнхгаузен.

Ситуация очень непростая. В таких случаях принято было произносить знаменитую, фатальную своей безысходностью фразу: «Имеем то, что имеем». Сегодня должны думать и говорить иначе: «Имеем то, во что не все верили, но чего хотели». Изменилась Украина, начал меняться человек. И принимать участие в этом трудном процессе — святая обязанность украинского журналиста.