Логика святых отцов московских. К вопросу об анафематствовании гетмана Мазепы

— Что? Уж проклинали того?

— Я стоял на паперти и слышал, как диакон завопил: Гришка Отрепьев — анафема!

— Пускай себе проклинают; царевичу нет дела до Отрепьева.

— А царевичу теперь поют вечную память.

А.Пушкин. «Борис Годунов»

В 1885 году Антон Чехов опубликовал замечательный рассказ, «Канитель» называется.

…У дьячка Отлукавина поминальное дело заканителилось оттого, что убогая, но крайне пунктуальная старушка хотела записать всех поименно. Кого за здравие, кого за упокой. Сильно при этом путаясь в именах живых и мертвых.

«Путаешь тут! Изволь вот теперь Федосью херить и в другое место писать… всю бумагу изгадил! Ну, слушай, я тебе прочту… О здравии Андрея, Дарьи со чады, паки Андрея, Антипия, Марии, Кирилла, новопреставленного младенца Гер… Постой, как же сюда этот Герасим попал? Новопреставленный, и вдруг — о здравии! (…) И этот еще воин Захария встрял сюда… Шут его принес… ничего не разберу! Надо сызнова». Дьячок лезет в шкафчик и достает оттуда осьмушку чистой бумаги. (…) «Я их всех гуртом запишу, — говорит он, — а ты неси к отцу дьякону… Пущай дьякон разберет, кто здесь живой, кто мертвый; он в семинарии обучался, а я этих самых делов… хоть убей, ничего не понимаю».

С анафематствованием случилась у ортодоксальных слуг Божьих аналогичная история. Особый чин «Торжества Православия», ежегодно провозглашающий догматы веры, анафемы еретикам, вечную память усопшим и многая лета здравствующим верным, претерпевает изменения совершенно в «отлукавинском» духе. То раскольники-старообрядцы анафематствуются, то анафема с них снимается. С 1054 года уже все вроде бы прочно усвоили, что католикам и прочим схизматам — анафема, а теперь (с 1964 года) трудно свыкайся с фактом ее отмены. Куда ж ныне записывать проклятый Запад — «о здравии» или «за упокой»?

Чтобы окончательно не рухнуть под грузом имен, коих за столетия московского анафематствования накопилось столько, что немудрено запутать даже высших иерархов, Священный Синод в 1801 г. сократил существенно — посредством логического обобщения эмпирии — означенный чин. Отныне в нем «перечислены только сами ереси, без упоминания имен еретиков, а из имен государственных преступников оставлены Григорий Отрепьев и Иван Мазепа. Позднее, в редакции 1860 г., эти имена также были опущены — вместо них в чине появилась общая фраза о «дерзающих на бунт» против «православных государей» (pravoslavye.org.ua).

Иными словами, в решении вопроса о государственных преступниках московские святые отцы успешно применили первую фигуру силлогизма и сняли с себя проблему, справедливо переложив ее тяжесть на государственные плечи.

«Дерзающие на бунт против православных государей, анафема!» Именно так — абстрактно и обобщенно — вещают сегодня в храмах верным РПЦ. Следовательно, верные поймут эту большую посылку как совершенно конкретное «Г.Отрепьев и И.Мазепа, анафема!» тогда и только тогда, когда для них, верных, верной и справедливой будет средняя посылка «Г.Отрепьев и И.Мазепа — государственные преступники». А это уже утверждение не церковное, но государственное и, соответственно, историческое.

Отсюда в свою очередь следует, что вопрос об анафематствовании нашего славного гетмана нужно адресовать не московским церковникам, а правителю всея Великой Руси, ибо исторически достоверно, что именно его предшественник проклял Ивана Мазепу.

В высочайшем, от 31 октября 1708 года, рескрипте на имя местоблюстителя патриаршего престола галичанина Стефана Яворского царь Петр I указывает: «Понеже паче всякого чаяния Мазепа втарыи Июда нравом и образом, паче же действом, явился и, оставя православие, к еретикам Шведам ушел (…) и вместо защищения також как великой строитель оных был святым церквам, ныне проклятой гонитель оным учинился (понеже недалеко от Новагородка Шведы в одной церкви лошадей поставили), о чем сей народ от сего Июды проклятого зело утесненный всегда плакал (чего мы не ведали доселе), а наипаче ныне. Того ради изволте онаго за такое ево дело публично в саборной церкви проклятию предать». Что и было тотчас же (12 ноября) верноподданически исполнено в Успенском соборе Кремля.

Если нашему президенту удастся, встречаясь с президентами Путиным и Медведевым, убедить последних в том, что в свете новых фактов и современных политических реалий гетман Мазепа — никакой не «дерзающий на бунт» и не разбойник типа Гришки Отрепьева, а славный строитель государства Украинского, то можно быть уверенным: иерархи московские, получив из Кремля послание — «Понеже Мазепа втарыи Давид нравом и образом, паче же действом, явился (чего мы не ведали доселе), того ради изволте онаго за такое ево дело публично в саборной церкви помянуть», — тотчас начнут петь Ивану Степановичу вечную память.