«Лиш одного Кармалюка як собаку гонять»

27 февраля (по старому стилю) и 10 марта по новому отмечалось 220-летие со дня рождения или крещения по православному обряду Устима Якимовича Кармалюка. Пересказывать биографию Кармалюка ни к чему, о нем писали и пишут в исторических справочниках, краеведческой литературе, ему посвящают диссертации и научные конференции. Восковой бовван украшает Папскую башню (башню Кармалюка) в Каменец-Подольском, его именем названы улицы, по всей Украине установлены памятники.

Но сегодня — время свержения идолов и ломки стереотипов. Дошло и до попыток разрушить миф Кармалюка — их время от времени делают и коронованные историки (специалисты, кандидаты наук), и мастера журналистского пера. Кармалюк был одной из священных коров советской идеологической машины, поэтому до 1991 года посягательства на светлый образ народного мстителя были невозможны. С обретением независимости, ликвидацией «белых пятен» отечественной истории, развенчанием старых авторитетов и появлением новых зашатался незыблемый, казалось бы, монумент архетипа. Разрушители шаблонов и борцы за историческую справедливость начали рассматривать деятельность Кармалюка исключительно в русле криминалистики. Такие материалы часто можно встретить на ксенофобских псевдоисторических сайтах и на страницах газет и журналов.

Кармалюка обвиняют в грабеже не только господ и богачей, но и простых крестьян, к тому же приводят статистику, где в подавляющем большинстве случаев он обирает как раз несчастных подольских крестьян. К сожалению, статистика приводится без ссылок на источники, что вполне оправданно для статей бульварного пошиба. Очередную порцию вылила на страницы всеукраинского еженедельника «Зеркало недели» Светлана Кабачинская; материал перепечатали несколько региональных и интернет-изданий, в частности хмельницкая газета «Є!».

В статье госпожи Кабачинской описываются подробности воровской жизни Устима, оскорбляются честь и достоинство этого человека, сознательно перекручиваются факты и расставляются «выгодные» автору акценты. Все факты биографии Кармалюка объясняются преступным характером персонажа, хорошие черты замалчиваются, общеизвестные периоды и моменты кармалюковского движения, которые могут быть в колонке положительных характеристик, просто не вспоминаются. Для примера: в самом начале материала журналистка пишет, что настоящая фамилия народного мстителя — Карманюк, производное от «карман», карманник. Вспоминается, что такую фамилию носили и потомки, и предки Кармалюка. Однако есть и иная версия: после громкого судебного процесса носить знаковую фамилию стало опасным, поэтому и была изменена злополучная буква.

«Он убежал из войска. Став дезертиром, Устим поставил себя вне закона. И с марта 1813-го началась разбойничья жизнь Карманюка... не до идейных протестов было тесной компании из четырех здоровых мужчин. Им просто хотелось есть — и они начали грабить крестьянские амбары, тащить из них сало, масло, муку, яйца; нападали на путников, причем жертвы были беспощадно избиты...» Вот так куцо выглядит, по словам госпожи Кабачинской, первый период деятельности Кармалюка. В промежутках между этими занятиями Устима засылают в Сибирь, публично подвергают пытке, засаживают в Каменецкую крепость. Расширение деятельности Кармалюка автор, ссылаясь на абстрактных «исследователей», связывает с конокрадством (?!). Почему не с похищением детей, рыбы или ульев — точно не известно. Еще один блестящий пассаж отыскала госпожа Кабачинская в исследовании С.Якимовича, который провел опрос потомков Кармалюка «в селе, где он фактически провел последние годы жизни и погиб».

Оказывается, до недавнего времени местные крестьянки боялись ходить в лес за грибами, все жители этого села просто излучали ненависть к Устиму. Самое смешное, что такой опрос цитированный автор проводил через 100 лет после «кармалюкианы». Можно взять на вооружение его исторический метод и порасспрашивать сейчас потомков революционеров, которые действовали в 1905-м, уверен, выяснилось бы много уникальных подробностей.

Не будем долго перечислять, каким искажениям подвергает автор биографию Кармалюка. Сосредоточусь на нескольких пассажах. «В пользу Кармалюка свидетельствовало и то, что он за четверть века разбойничества не приобрел никаких достатков: семья так и бедствовала, а после смерти все ценности, которые были при нем, — это 9 рублей серебром. Все украденное шло на подкупы, плату за приют, за информацию, за молчание, за продовольствие, за разные услуги». Хорошо, что хоть в последнем предложении цитаты госпожа Кабачинская не приплетает вездесущие исторические документы, которые могут обосновать написанное. Зачем сознательно возводить на Устима напраслину, которую невозможно подтвердить? Между прочим, кроме 9 рублей в имуществе Кармалюка обнаружили котомку с гвоздями и сапожным приспособлением, которым он зарабатывал на жизнь. Хочется спросить у автора: почему в пафосном материале с элементами морализаторства умолчали об очевидных фактах, которые мешают сделать из фигуры Кармалюка рядового уркагана? Почему не указано, что «банда» Кармалюка, по результатам допросов причастных к делу (2700 допрошенных), насчитывала много тысяч лиц? Почему замалчивается, что в деле Кармалюка был заинтересован сам император Николай І и он за убийство Устима подарил перстень исполнителю заказа? Что на подавление восстания Кармалюка высочайшим указом был брошен уланский полк и создана специальная Галузинецкая комиссия?

То, что Кармалюк был высокообразованным человеком, не чуждым благородных манер, владел несколькими языками, автор приписывает легенде о «байстрюцком» происхождении Устима. Вот так одним росчерком, в погоне за дешевыми сенсациями журналисты стараются заработать себе авторитет на развенчивании кумиров. Видимо, лавры Дэна Брауна не дают покоя? Оказывается, что во всем виновна советская власть, которая сделала из уголовного авторитета национального героя. «Именно она превратила романтизированный ореол над трижды клейменным челом разбойника Кармалюка в героический нимб борца за справедливость и народного мстителя — это не вызывает никакого сомнения». А нужно было бы усомниться хоть немного, просмотрев хрестоматию украинской литературы дореволюционного периода. Образ Кармалюка госпожа Кабачинская отыскала бы у таких политически незаангажированных авторов, как Марко Вовчок, Михаил Старицкий, Тарас Шевченко, Николай Костомаров. Причем вышеупомянутые писатели видели в Устиме положительный, конструктивный образ. А если вспомнить выразительную подольскую топонимику: тысячи холмов, пещер, лесов, мельниц, урочищ, которые называют «кармалюковыми», то к этому процессу тоже приложила руку советская идеологическая машина? Песни, сказки, легенды, в которых упоминается Кармалюк, — тоже, по-видимому, дело рук партийных номенклатурщиков?

В конце своего патетического опуса журналистка два абзаца плачется над судьбой несчастной Украины, плодящей Кармалюков, которым некуда деть свою кипучую энергию. И потому они бьются по заграницам, как Кармалюк по Сибирям. Госпожа Кабачинская не жалеет патетики, высоких слов и образов. По моему мнению, пожалеть и поохать нужно как раз над идеологической платформой, заставляющей людей пачкать бумагу. В то время, когда идет поиск национальной идентичности, продуцировать откровенное тенденциозное вранье на страницах главной аналитической газеты Украины — как минимум непродуктивно. Кармалюк неудобен, потому что в нашей стране появилось много господ, которых нужно подергать? Кармалюк неудобен, потому что был символом советского периода? Нет, архетип Кармалюка столь мощный, что на образе Устима легко заработать себе дивиденды, — пример Олеся Бузины вдохновляет. Вот и упражняются новейшие манкурты в разрушении известных с детства светлых образов. Но не так легко и просто уничтожить память предков, не так легко разрушить вековой миф. Мифы нужно развивать и беречь, особенно те, которые основываются на титаническом жизненном пути Устима. Украине нужен Кармалюк именно сейчас. И я верю: найдутся люди, которые насытятся его Духом и его делами!