КОНЕЦ «ВОЛЧЬИХ СТАЙ»

Вечером 3 сентября 1939 года, в тот самый день, когда Англия объявила войну Германии, немецкая подводная лодка в Атлантике потопила океанский лайнер «Атения». Это пассажирское судно и открыло длинный счет кораблям, отправленным на дно германскими субмаринами. За первый месяц войны они потопили 41 судно, а к концу 1939 года — 114, общим водоизмещением около полумиллиона тонн. И в их числе были не только беззащитные теплоходы. 17 сентября подлодка У-29 (командир капитан-лейтенант Шугарт) торпедировала британский авианосец «Корейджес». В середине октября подлодка У-47 (капитан-лейтенант Прин) проскользнула через узкий пролив Кёрк, блокированный к тому же затопленными брандерами, к базе британского флота — на главный рейд бухты Скапа-Флоу. Прин произвел два торпедных залпа, в результате которых затонул вместе с командой один из крупнейших кораблей Англии — линкор «Ройял-Оук».

Выдающиеся успехи германских субмарин объясняются не их количеством. Германия в начале войны располагала лишь 56 подводными лодками, из которых десять еще не были боеготовыми. Союзники значительно превосходили Германию по количеству субмарин: Англия — 65, Франция — 78. Кроме того, 30 немецких лодок были вообще непригодны для дальних походов, т.е. действий в Атлантике. Таким образом, успехи в первый военный год были достигнуты благодаря действиям всего лишь 16 немецких океанских субмарин. Необходимо подчеркнуть, что все они вышли на позиции в океане еще за две недели до начала войны и были готовы к боевым действиям на британских морских коммуникациях.

Действия же эти оказались настолько эффективными, что уже вскоре союзники были вынуждены отказаться от рейсов одиночных судов и перейти к практике морских перевозок в составе конвоев. Эта практика существенно затрудняла действия германских субмарин, однако не исключала их полностью. Больше того — в дальнейшем эффективность подводных атак значительно возросла.

Этому способствовал разгром Франции летом 1940 года. Немецкие подводники смогли теперь перенести свои базы на атлантическое побережье этой страны и в Скандинавию. Однако при имеющемся количестве подлодок они могли наносить противнику лишь булавочные уколы. Между тем командующий германским подводным флотом вице-адмирал Дениц был полон решимости уничтожить торговый флот противника и тем самым изолировать Англию от американской помощи и принудить ее к капитуляции.

Для выполнения этой задачи им была разработана тактика групповых действий. Ее осуществлению препятствовало только сравнительно небольшое количество имевшихся в строю океанских субмарин.

Кроме способности к быстрому погружению и маневрированию, это подводные лодки имели очень большой радиус действия. В отличие от субмарин других государств, германские были относительно небольшими, трудноразличимыми в море в надводном положении, особенно в ночное время, простыми по устройству и надежными в обслуживании, а вдобавок обладали достаточной живучестью при атаках глубинными бомбами.

Исходя из начального опыта боевого применения, в Германии была развернута обширная программа срочного строительства подводных лодок, и уже в конце 1940 года количество их было достаточным для развертывания «неограниченной подводной войны». Благодаря использованию немцами французских портов Бискайского залива им удалось распространить свои действия до Гибралтара. Из французских атлантических портов, в частности из Бреста, немецкие субмарины смогли совершать рейды вплоть до 400 миль к западу от Ирландии, тогда как англичане были в состоянии обеспечить охранением свои караваны только на 200-мильном удалении, а затем они должны были рассредоточиваться и следовать без конвоя.

В первый год войны германский подводный флот почти удвоил свою численность — было построено 50 подлодок. Это позволило Деницу уже осенью 1940 года провести первые опыты по централизованной координации их действий. Новая тактика была первоначально проверена на небольших группах (2 — 4 подлодки) и полностью себя оправдала. Однако до ее широкого внедрения тогда дело не дошло — субмарин все-таки было недостаточно.

Между тем, немецкие верфи постоянно наращивали выпуск новых подлодок. За второй год войны со стапелей сошло 200 «стальных акул», и количество подлодок, оперирующих в океане, увеличилось вдвое. Однако тоннаж потопленных судов вырос непропорционально мало, хотя и превысил в 1941 году два миллиона тонн. Это объясняется возросшей мощью английской противолодочной авиации, которая сумела оттеснить германские лодки от берегов Европы в более отдаленные районы Атлантики.

В 1942 году базы немецкого подводного флота были разбросаны по европейскому побережью от мыса Нордкап до франко-испанской границы и располагали железобетонными укрытиями, в которые подлодки вплывали прямо из гавани. Толщина перекрытий в этих сооружениях была такова, что ни снаряд, ни авиабомба пробить их не могли.

За 1942 год подводный флот Германии вырос на 300 единиц, и среднее количество действующих в Атлантике подлодок достигло 75. Это позволило Деницу развернуть значительное количество их у берегов вступивших в войну Соединенных Штатов. К тому времени американцы еще не успели наладить систему морских конвоев, и германские подлодки смогли потопить множество одиночных судов.

Однако во второй половине 1942 года противолодочная оборона американского побережья значительно усилилась, что вынудило Деница перевести большую часть своих сил в центр Атлантики — в район между Ньюфаундлендом и Англией. 25 подлодок было перебазировано в Норвегию для действий против англо-американских конвоев, следовавших в Архангельск и Мурманск.

Это время справедливо будет назвать периодом расцвета тактики «волчьих стай», изобретенной и внедренной Деницем. «Волчьей стаей» называли группу подлодок, действовавшую в определенном районе океана. Суть их тактики сводилась к следующему. Получив информацию о выходе конвоя и его курсе, штаб командования подводным флотом предупреждал ближайшую к конвою «волчью стаю». Её командир высылал одну из лодок с задачей выследить конвой и по радио навести на него всю группу.

Собравшись на определенном рубеже к ночи, «волчья стая» с наступлением темноты атаковала конвой из надводного положения. Каждая субмарина давала залп веером из 6 — 7 торпед. Атаки повторялись несколько ночей подряд, до полного разгрома конвоя. В дневное время подлодки погружались и отходили довольно далеко от конвоя, не теряя его из виду.

Эта тактика застала англичан врасплох. Они строили противолодочную оборону на применении гидролокаторов, которые могли обнаруживать подводные цели по акустическим проявлениям. Но субмарины, действовавшие на поверхности, с помощью гидролокаторов обнаружить было невозможно, и ночью, в периоды атаки, они для кораблей охранения становились практически невидимыми.

Групповыми ночными атаками из надводного положения немцы добились значительных успехов. Конвои несли огромные потери, командиры субмарин записывали на свои счета сотни тысяч тонн водоизмещения торпедированных транспортов. Появились такие асы, как Кречмер — 313 тысяч тонн, Шепке — 234 тысячи, Шютце, Либе, Эндрас — по 200 тысяч каждый.

Однако и англичане с американцами не могли примириться с потерями, нарушавшими планы проведения важнейших операций и подрывавшими систему снабжения Британских островов, а также Советского Союза. Были спешно разработаны меры противодействия тактике «волчьих стай». Одной из главных задач стало обнаружение и уничтожение «выслеживающей» подлодки. Важной мерой против ночных атак явилось интенсивное освещение поверхности моря, для чего применялись мощные светящиеся авиабомбы на парашютах — так называемые «гирлянды», превратившие ночь в день. Если кораблям охранения удавалось заставить субмарины погрузиться, это почти полностью блокировало атаку, поскольку ночью перископы слепы.

Адмирал Дениц и его штаб полагали в мае 1942 года, что сумеют принудить Англию к капитуляции, если их «волчьи стаи» будут топить ежемесячно суда общим водоизмещением 700 тысяч тонн. Дениц считал, что вступление Америки в войну только увеличит возможности и эффективность «волчьих стай», обеспечит им полную свободу действий в западной Атлантике, более широкий выбор объектов для нанесения ударов.

Они просчитались, Дениц и его штаб. Вступление Америки в войну, естественно, существенно усилило возможности союзников в борьбе с «волчьими стаями». Возросло количество конвойных кораблей, совершенствовалась тактика обнаружения немецких субмарин. Американцы приняли программу серийного строительства морских транспортов типа «Либерти», и их количество уже в 1943 году перекрыло число торпедированных судов.

Англичане тоже приняли решительные меры для усиления противолодочной борьбы. Британские ученые создали новый радиолокатор, работающий в 10-сантиметровом диапазоне. Его широкое использование с начала 1943 года, в сочетании с прожектором Ли на противолодочных самолетах, позволило англичанам перехватить инициативу в боевых действиях на море ночью и при плохой погоде.

На ход борьбы повлияли и перемены в командовании. В Англии действия против «волчьих стай» возглавил бывший подводник адмирал Хортон, разработавший методы более мощных и эффективных контратак.

Эта борьба приобретала решающее значение для всего хода войны. На конференции в Касабланке в начале 1943 года было отмечено, что вторжение союзников на европейский континент станет возможно лишь в том случае, если будет ликвидирована угроза со стороны подводного флота Германии и выиграна битва за Атлантику.

К тому времени успехи «волчьих стай» были особенно велики: в марте
1943-го было потоплено 108 судов общим водоизмещением 627 тысяч тонн. Особую тревогу вызывало то обстоятельство, что две трети кораблей были торпедированы при следовании в составе конвоев.

Однако уже в последние дни этого рокового месяца положение резко изменилось. «Контрнаступление», организованное адмиралом Хортоном, принесло желаемые результаты в удивительно короткий срок. «Волчьи стаи» начали нести тяжелые потери, и уже в середине мая адмирал Дениц докладывал Гитлеру: «Мы стоим перед величайшим кризисом в подводной войне, так как противник, применяя новые средства обнаружения, наносит нам невосполнимый урон». В том месяце было потоплено до 30 процентов подлодок, находившихся в море, и это вынудило Деница отозвать свои соединения из северной Атлантики.

В поражении «волчьих стай» сыграли роль многие факторы. Уместно подчеркнуть, что борьба с ними была сосредоточена в руках англичан, поскольку основные действия американского флота велись против Японии. В составе британских военно-морских сил появились корабли, специально предназначенные для сопровождения конвоев: фрегаты, корветы и эскортные авианосцы. Из них также создавались противолодочные группы, охотившиеся за вражескими субмаринами.

Корабли этих групп оснащались 10-сантиметровыми радарами, многоствольными бомбометами «Хеджхог», противолодочными ракетными установками, мощными глубинными бомбами. Кроме адмирала Хортона, большой вклад в борьбу с подводной опасностью внес маршал авиации Слессор, руководивший британским береговым командованием.

Упомянем тут о наиболее ярких представителях славной когорты борцов с «морскими дьяволами», как называли германских подводных асов британские моряки. В первую очередь такого упоминания достоин капитан 1-го ранга Фредерик Джон Уокер. Под его командованием экипаж фрегата «Старлинг» уничтожил наибольшее число подводных лодок — 15, абсолютный рекорд во Второй мировой войне. Кроме того, Фредерик Джон Уокер до дня своей гибели (9 июля 1944 года) руководил группой, уничтожившей еще 25 немецких субмарин.

Такой же славой в британском флоте пользовался капитан 2-го ранга Дональд Макинтайр, командир эсминца «Уокер». Его корабль уничтожил подлодки У-47 и У-100, командирами которых были «морские дьяволы» — капитан-лейтенанты Прин и Шепке, потопившие до этого свыше сотни судов. Именно Макинтайр обнаружил и потопил знаменитую У-99, которой командовал капитан-лейтенант Отто Кречмер, самый результативный подводный ас Второй мировой войны. Впоследствии, командуя эскортной группой, Макинтайр уничтожил еще несколько немецких субмарин.

Немцы предпринимали активные меры, чтобы восстановить былую эффективность действий «волчьих стай», вновь стать «хозяевами Атлантики».

С этой целью было вновь увеличено производство субмарин — с 30 до 40 в месяц. Приоритет предоставлялся выпуску лодок новых типов, способных развивать большую скорость в подводном положении. К ним относились подлодки, оснащенные мощными электродвигателями и турбиной Вальтера, работавшей на смеси дизельного топлива и перекиси водорода. Однако их производство оставалось недостаточным.

Очень важную роль сыграло зато изобретение и принятие на вооружение «шноркеля» — устройства в виде вертикальной выдвижной трубы, через которую засасывался воздух и отводились отработанные газы. «Шноркель» позволял подводным лодкам заряжать аккумуляторные батареи, благодаря работе дизелей оставаясь на перископной глубине. Появилась у немцев и самонаводящаяся акустическая торпеда, которая автоматически направлялась на шум винтов атакуемого судна.

Однако четко действующая система охраны конвоев и специальных противолодочных групп полностью блокировала попытки «волчьих стай» нарушить судоходство в Атлантике. За первые три месяца 1944 года ими было потоплено всего три торговых судна из 3360, пересекших северную Атлантику в составе 105 конвоев. Немцы же потеряли за этот период около 40 субмарин. Дениц — теперь уже гроссадмирал — не только отказался от формирования «волчьих стай», но и доложил Гитлеру о необходимости отменить дальнейшие операции против конвоев до появления субмарин новых типов. Битва за Атлантику была немцами проиграна.

За пять с половиной лет войны Германия построила 1157 подводных лодок. 789 из них было потеряно в боях, в том числе 500 — потоплено английскими кораблями и авиацией. После капитуляции Германии экипажи 159 субмарин сдали их победителям. Остальные (в основном — новейших типов) были затоплены командами.

С другой стороны, немецкие подлодки потопили около 3000 транспортов и пассажирских судов общим водоизмещением 14,5 млн. брутто-тонн, а также 178 военных кораблей и 11 вспомогательных крейсеров, принадлежавших государствам антигитлеровской коалиции. Из общего числа их потерь на море в ходе войны с Германией почти 70 процентов следует отнести на долю немецких субмарин.

Из этого ряда, однако, следует вычленить Советский Союз, военно-морскому и транспортному флотам которого основные потери принесли вовсе не подлодки противника. Война на море между Германией и СССР приняла вообще совершенно иные формы и масштабы, нежели битвы за Атлантику. Советские военно-морские силы вступили в эту войну тремя региональными флотами (Северным, Балтийским и Черноморским). В их составе было три линкора, семь крейсеров, 54 эсминца, 212 подводных лодок, 130 боевых кораблей других классов и 400 катеров различного назначения (торпедных, охотников за подлодками и др.).

Казалось бы, такое большое количество боевых кораблей диктует активную стратегию борьбы на морских просторах, стремление к уничтожению вражеского флота. Однако столь внушительные силы советских флотов с самого начала войны отдали инициативу в руки противника, прижались к берегам и перешли к оборонительной тактике, стремясь по возможности сохранить крупные корабли. Эти плавучие крепости стояли на якорях, не предпринимая никаких попыток выйти в открытое море навстречу силам германского флота для сражения с ним.

Советский военно-морской флот во время войны на всех трех театрах своих действий осуществлял главным образом функции поддержки сухопутных операций. Исключение составили атакующие действия некоторого числа подводных лодок, однако специфические условия акваторий и превентивные операции немецкого флота привели к тому, что об определенной результативности советских субмарин можно говорить лишь применительно к Северному театру.

Балтийский флот встретил начало войны на своих базах в Прибалтике, которые уже вскоре были потеряны, что вынудило его срочно перебазироваться в Кронштадт и Ленинград. Во время этого перехода Балтийский флот понес тяжелые потери от атак немецкой авиации, легких боевых судов, подлодок и от подрывов на минах. Ситуация повторилась и во время эвакуации Ханко.

Одновременно с этим немцы провели операцию по установке в Финском заливе многочисленных и обширных минных полей, которой руководил капитан 1-го ранга фон Бютов. Постановку этого минного пояса прикрывали легкие крейсеры «Лейпциг», «Кёльн» и «Эмден». Командование Балтфлота, имевшее в распоряжении гораздо более мощные корабли, не предприняло сколько-нибудь действенных попыток помешать немецким минерам. Когда в конце 1941 года советской стороной был потерян остров Осмуссар, вход в Финский залив оказался полностью блокированным. Балтийский флот был заперт, и его надводные суда за время войны ни разу не пытались прорваться на запад.

На севере с началом войны немцы также провели ряд операций, пытаясь запереть советский флот в Белом и Баренцевом морях. Однако эти операции имели лишь частичный успех в связи с малым количеством узкостей в северной акватории. Кроме того, на севере советские корабли (а особенно — авиация) более активно противодействовали минным постановкам, вступали в бои с немецкими эсминцами, прикрывавшими работу минеров. Этим, однако, и ограничилась боевая активность надводных кораблей Северного флота в первый год войны.

На Черном море советский флот имел в начале войны абсолютное превосходство в силах, ибо румынский, по оценке немецкого адмирал Вильгельма Маршалля, данной им в книге «Мировая война», «находился в весьма удручающем состоянии как в отношении корабельного состава, так и с точки зрения боевой подготовки экипажей. Без постоянной помощи немецких инструкторов румыны, вероятно, никогда бы не справились с поставленными задачами».

Для усиления румынского флота в Черное море по Дунаю были переброшены с Эльбы небольшие подводные лодки, торпедные катера, тральщики, а также значительное число буксирных пароходов, переоборудованных в сторожевые и противолодочные корабли. Кроме того, болгарским и румынским верфям был дан заказ на постройку самоходных барж. Эти суда, очень простые по конструкции оснащались вооружением и использовались при перевозках и в прибрежных стычках.

Такие ограниченные и даже примитивные силы стран «оси» на Черном море (буксирные пароходы и самоходные баржи — против советских крейсеров!) смогли, тем не менее, активно действовать там в течение 1941 года и нескольких месяцев 1942-го, в сущности, только из-за того, что командование Черноморского флота отдало инициативу в руки противника.

Как видим, пассивность, потеря инициативы были характерны для всех трех региональных советских флотов. Результаты такой порочной стратегии не замедлили сказаться. Не вступая в морские сражения, советские военно-морские силы к концу 1941 года потеряли два крейсера, 21 эсминец, 34 подводные лодки и свыше 220 других боевых кораблей и катеров. Подавляющее большинство кораблей было уничтожено немецкой авиацией или подорвалось на минах.

В 1942 году активность советских флотов возросла незначительно. Корабли тяжелых классов на Балтике превратились по сути в крупнокалиберные береговые батареи, оборонявшие Кронштадт и Ленинград от сухопутного противника. После того как финский залив очистился ото льда, два дивизиона подводных лодок (36 единиц) предприняли массовую попытку прорваться через минные заграждения в Балтийское море. Удалось это только 12 подлодкам, остальные подорвались на минах или были потоплены авиацией, сторожевыми кораблями немцев и финнов. Прорвавшиеся подлодки провели 24 атаки, в ходе которых потопили восемь и повредили шесть транспортных судов противника.

Северный флот в основном обеспечивал прием союзных конвоев, которые его корабли встречали на подходе к советским территориальным водам и сопровождали в Мурманск и Архангельск. Подводные лодки этого флота совершали периодические рейды в Варангер-фьорд и некоторые другие гавани Норвегии, не удаляясь, однако, за пределы 28 градуса восточной долготы.

На Черном море флот действовал почти исключительно в интересах сухопутных войск, способствуя обороне Севастополя и высадке (и эвакуации) десантов в Феодосии, Евпатории и Керчи. Несмотря на то, что немцы имели в акватории Черного моря незначительные силы, они при помощи итальянских катерников и подводных диверсантов «девятой флотилии МАС» князя Боргезе сумели причинить большой ущерб советскому судоходству и уничтожить целый ряд боевых кораблей, в том числе крейсер «Красный Крым». Однако главную роль в борьбе с Черноморским флотом выиграла немецкая авиация, и две трети потерь этого флота следует отнести на ее счет.

В 1943 году в Финском заливе немецким и финским легким кораблям и авиации по-прежнему удавалось держать Балтийский флот взаперти, за минной завесой.

Германские минные заградители продолжали свои постановки и в северных морях Советского Союза, подвергаясь периодическим атакам авиации и торпедных катеров. Однако это не привело к прекращению их действий, и минная опасность там просуществовала до конца войны.

На Черном море основная борьба между советским флотом и малыми кораблями стран «оси» сосредоточилась в районе Керченского пролива. Она не вылилась в морские сражения и была сконцентрирована на поддержке сухопутных войск обеих сторон, действовавших в прибрежных районах. Тем не менее торпедным катерам, малым подводным лодкам и самоходным баржам немцев и их союзников к концу года удалось на этом театре военных действий вывести из строя 15 советских боевых кораблей и потопить транспортные суда водоизмещением 100 тысяч тонн.

Переход советских войск в общее наступление существенно отразился и на активности всех трех региональных флотов. Однако несмотря на все усилия Балтфлота, ему до октября 1944 года не удавалось ликвидировать блокаду Финского залива. В том месяце советские сухопутные части продвинулись до Клайпеды. Во время высадки десантов на островах Сааремаа и Хиума германские легкие корабли и подлодки пытались воспрепятствовать действиям советских десантных судов, но были отражены. Выход Финляндии из войны существенно стеснил немецкие силы в балтийской акватории, они потеряли многие базы.

Заметно активизировались действия Северного флота. Ввиду продвижения советских войск немцам пришлось эвакуировать свою базу в Петсамо и порт Киркенес. В ходе эвакуации советские самолеты, подлодки и торпедные катера предприняли целую серию атак на конвои, однако добились ограниченного успеха, понеся к тому же немалые потери. По данным германского командования, с 18 марта по 28 июня 1944 года корабельной зенитной артиллерией было сбито около 180 советских штурмовиков и торпедоносцев. В то же время потеря норвежских баз резко снизила эффективность немецких атак на союзные конвои, которые сумели доставить за 1944 год в Мурманск и Архангельск более двух миллионов тонн военных грузов.

На Черном море немцы понесли тяжелые потери в ходе эвакуации Крыма. Во время переброски войск морем их караваны подвергались непрерывным атакам авиации и подлодок на всем протяжении 220-мильного пути. После разгрома Румынии и вступления ее и Болгарии в войну против Германии Черное море окончательно перестало быть театром военных действий, экипажи германских кораблей вынуждены были затопить их здесь.