КОМПРОМИСС ПАТРИАРХОВ

Предложение власти госчиновникам «определиться со своей политической ориентацией» самым неожиданным образом отобразилось в церковном зеркале. Незадолго до Пасхи Президент, проводящий ревизию среди служащих аппарата, добрался, видимо, с вопросом «с кем ты?» и до служителей культа. Самое время, между прочим, ведь решался вопрос телетрансляций Всенощного бдения — своеобразный лакмус на то, как относится власть к той или иной конфессии. Не могу утверждать, что подписание главами УГКЦ, УПЦ КП и УАПЦ «Обращения к верующим, представителям политических партий и общественных объединений Украины» случилось вследствие встречи Президента с главами церквей. Может, и не вследствие, а просто потому, что написание страницы текста, содержащего призыв поддержать власть в противостоянии «деструктивным элементам», потребовало так много времени — ведь обращение заявлено как реакция на «уличные столкновения», случившиеся 9 марта. Отрадно, что церковь призывает нас «жить дружно». Но почему опять-таки только перед Пасхой? И после встречи с Президентом. И так много времени спустя после столкновений. Наши главы церквей неустанно подчеркивали в беседе с журналистами, что «не сильны в политике». Но если уж твое заявление имеет политический характер и содержит оценки политической ситуации, да еще довольно резкие, изволь разобраться что к чему. Да и не сильно верится, если честно, что наши высшие иерархи столь политически наивны…

Что же движет нашими иерархами, соединившимися в едином порыве одобрить действия власти? Я думаю, что дело не сводится только к дележке мест на телеканалах. Хотя это немаловажно и сейчас самое время озаботиться тем, например, чтобы потеснить на УТ-1 тех, кто «не определил своего отношения к действующей власти» подписанием соответствующего обращения. Несмотря на видимое единство в «одобрямсе», каждый преследует собственные цели — с большей или меньшей долей артистизма.

Как и следовало ожидать, в артистизме всех превзошел кардинал Любомир (Гузар). Положение обязывало: предстоятель УГКЦ оказался в прелюбопытной ситуации. Наши читатели помнят обращение Синода УГКЦ «Христиане и невыплата зарплат», содержавшее резкую критику действий власти вплоть до обвинений в адрес государства в геноциде в отношении собственного народа. На наш вопрос, как соотнести между собой два столь разных по содержанию документа, подписанных его рукой, глава УГКЦ отвечал уклончиво: в заявлении «Христиане и невыплата зарплат» церковь критикует «отдельные действия власти», но никак не саму власть, а в целом против этой самой власти УГКЦ никоим образом ничего не имеет. Версия несколько наивная, поскольку заявление «Христиане и невыплата зарплат» содержит критику не «отдельных действий» и не «отдельных черт», а позиции власти в принципе. Теперь, видимо, УГКЦ уняла свой социальный пыл и решила только «указывать на ошибки» в общем вполне приличной власти. В этом, между прочим, его поддержал и патриарх Филарет, который совершенно уверен в том, что власти о ее «ошибках» и говорить-то не надо — она о них и сама знает. Осталось непонятным одно: зачем в таком случае эту власть поддерживать столь рьяно — она что, сомневается в собственных достоинствах?

Впрочем, вернемся к УГКЦ, сменившей радикальность на милость к власти, «Христиан и невыплату зарплат» на «обращение трех», «моральную эрозию власти, достигшей в Украине опасной отметки» на «власть, исповедующую силу права, Конституцию и законность». Не правда ли, впечатляющие колебания? Конечно, можно услышать о том, что церковь, принявшая столь острый документ, может позволить себе теперь и благосклонность к прежнему объекту критики. Тем более что означенный объект сейчас оказался нужен. Очень нужен хотя бы таким, какой он есть сейчас и на своем месте. Даже не потому, что трудно представить что-то на его месте, а потому что именно сейчас любые потрясения излишни.

Тем более для католиков. Скорее, им бы, наоборот, всячески приветствовать и благодарить нашего Президента. Ведь он пожертвовал отношениями с Москвой ради того, чтобы дать возможность украинским католикам лицезреть главу своей церкви. Во всяком случае, именно так он мог бы представить ситуацию на встрече с главами церквей, после которой было подписано «обращение трех». Кроме того, Папа не так молод и уже не так силен, чтобы ехать в страну, в которой так накалены страсти. И наконец, Папа едет на встречу с Президентом Кучмой. Как же католикам, во-первых, чернить власть, сделавшую возможным визит Иоанна Павла II, во-вторых, признавать, что Президент нехорош, когда глава их церкви едет по его приглашению. Как они могут распространяться о нечистоте руки главы нашего государства, если ее будет пожимать понтифик? Наконец, если до момента визита теперешний Президент покинет свой пост, визит Папы сорвется.

Впрочем, судя по тому, как держался кардинал Гузар, он довольно легко относится к этому компромиссу. Он даже позволил себе продемонстрировать, что не слишком хорошо знает текст «обращения трех», под которым стоит его подпись. Компромиссы необходимы, и если высшая цель требует, надо на них идти. «Высшая цель» в данном случае — это, судя по всему, не только визит Папы Римского. Свое выступление глава УГКЦ начал с того, что «нас здесь трое, а должен быть один», из его дальнейших разъяснений можно было понять, что он вполне допускает мысль о полном воссоединении церквей в Украине. Надо заметить, патриарх Киевский на эту идею отреагировал несколько нервозно: было видно, что для него такой поворот событий — неожиданность, и он ответил, что не видит возможности объединения с греко-католиками до тех пор, пока не объединятся мировое православие и мировой католицизм. А это в их ближайшие планы не входит.

Справедливости ради надо отметить, что главе УГКЦ, несмотря на существование двух отрицающих друг друга документов с его подписью, удалось остаться гораздо более убедительным, чем двум другим участникам беседы. Может, отчасти потому, что его слова о единстве, интеграции и мирном решении проблем не выглядели натужно.

УАПЦ также оказалась в двойственном положении: напомню, что не так давно архиепископ Игорь (Исиченко) на пресс-конференции известил общественность, что УАПЦ не будет поддерживать политиков в их противостоянии. Напомню, тогда речь шла об обращении к Патриархии о поддержке со стороны оппозиции. В ходе пресс-конференции архиепископ Игорь сообщил, что со стороны действующей власти подобных предложений не было, что, несомненно, делает честь власти. И вот не проходит и двух месяцев, как УАПЦ подписывается под заявлением о поддержке власти. Более того, и.о. патриарха митрополит Мефодий в своих словах был наиболее прямолинеен и наиболее «предан делу»: в частности, он заявил, что в событиях девятого марта «власть вела себя достойно», даже если сами представители этой самой власти признают, что «несколько погорячились». «Я за то, чтобы все оставалось так, как есть», — так определил свое отношение к политической ситуации в Украине предстоятель УАПЦ.

Что ж, я понимаю, что власть, в отличие от оппозиции, не «предлагает присоединиться», а немногословно дает понять, что других вариантов нет. Причем нет их у всех троих. Патриарх Филарет не может не чувствовать вкуса близкой победы, по крайней мере над основным противником — УПЦ МП. В своих ответах журналистам он, пожалуй, чаще других повторял, что «не разбирается в политике», и почему-то поверить ему было сложнее, чем всем прочим. Надо отметить, предстоятель УПЦ КП наиболее последователен в своих целях и поступках — до прямолинейности. Он, не моргнув глазом, объявляет о том, например, что правительство, благодаря Президенту, подняло уровень достатка, что выступления против действующей власти — это расшатывание основ государства и независимости и т.д. И главное — тем, кто не присоединяется к этому обращению (вслух не называются ни имена, ни названия институций), безразлична судьба Украины и они не способны самостоятельно мыслить. И самое главное — с этим не сможет не согласиться власть.

Сейчас патриарху Киевскому грозит лишь одна опасность — слишком увлечься этой «промежуточной» победой и от большой уверенности в себе проиграть на константинопольском направлении. Во всяком случае, если он и в дальнейшем будет позволять себе вольности в отношении ближайших соратников по борьбе за единую поместную церковь, появление таковой станет еще более проблематичным. Конечно, патриарх Филарет опытный игрок. Он умеет противостоять. Но вот умеет ли он быть честным и последовательным союзником? Судя по всему — нет. А ведь Константинополь вряд ли уступит политическому напору, на который до последнего времени ставил патриарх УПЦ КП (эта тактика вполне оправдывала себя в борьбе с УПЦ МП) — единая поместная церковь вряд ли может стать «чудом украинской политики», она может стать только чудом доброй воли украинских иерархов. Но способны ли они на подобные чудеса? Этот вопрос я адресую в первую очередь предстоятелю УПЦ КП. Политическое падение УПЦ МП (каковое, впрочем, — еще не свершившийся факт) не приведет само собой к созданию единой Украинской православной церкви. Другое дело, что уважаемый патриарх нередко позволяет себе высказывания типа «единая поместная православная церковь в Украине уже существует», намекая на УПЦ КП. В этом, конечно, единственным достойным оппонентом ему была УПЦ МП и «высочайшее благоволение» именно к этой конфессии. Вполне понятное, поскольку из трех претенденток эта конфессия — единственная каноничная.

Правда, надо сделать одну оговорку, на которую наводит процитированная выше реплика кардинала Любомира. Если УПЦ сойдет с политического олимпа до появления в Украине канонической автокефальной православной церкви, единственной канонической церковью, при этом исключительно украинской и государственнически ориентированной — т.е. вполне удовлетворяющей требованиям «украинской современности», будет именно УГКЦ. То, что эта церковь по сути католическая, можно «не заметить» — обряд-то византийский, а что средний украинский христианин, для которого даже вопрос каноничности не стал «местом страсти», знает кроме обряда?

Впрочем, и для нашей власти, как известно, «каноничность» — не самый серьезный аргумент, когда речь идет о собственных политических интересах. УПЦ медленно, но верно приходит в немилость, вернее, настойчиво дискредитируется самой же Москвой, для которой тоже «украинский церковный вопрос» становится делом принципа, а в этой ситуации здравый смысл, как известно, «отдыхает». Теоретически Московский патриарх мог бы сохранить влияние в Украине, проводимое через УПЦ, если бы, в свою очередь, не был так прямолинеен, так единодушен с российской политикой, так напорист в проведении этой политики в нашей стране и так откровенен в собственном влиянии на украино-российские отношения в абсолютно светских сферах. Что ж, использование политики и политиков для московских патриархов никогда не было «запрещенным приемом». Равно как для наших политиков не стало «запрещенным приемом» использование церкви в собственных целях, далеких от религии. Нашим же иерархам, как они ни тщатся, пока никак не удается пользоваться политикой так ловко, так безраздельно и с такой смекалкой, как их северо-восточному коллеге.

Как ни странно, вся наша надежда в этой «истории с каноничностью» — на УАПЦ. На эту, как говорят о ней, «маленькую, камерную церковь со своей спецификой». Несмотря на то, что ее предстоятель выглядел довольно неуклюжим «вторым голосом» при Филарете. Несмотря на то, что надежды врагов и друзей УАПЦ на возможность раскола внутри этой конфессии в случае объединения с Филаретом (сознательно не пишу «с УПЦ КП») развеял на своей пресс-конференции другой несомненный лидер УАПЦ архиепископ Харьковский и Полтавский Игорь, уверив журналистов в том, что размолвки внутри церкви прекратились и все работают ради достижения одной цели. Несмотря на уже описанное выше «интересное положение» плюрализма в одной голове, когда церковь объявляет о «невмешательстве в политику» и вскоре подписывает политическое обращение. Несмотря на все это, именно с УАПЦ мы связываем надежду получить каноническую автокефальную церковь. Потому что нельзя исключать такой вариант развития событий: после того как УПЦ окончательно впадет в немилость из-за своей политической ориентации, УПЦ КП, заручившись поддержкой власти, оценившей ее политическую ориентацию, не станет предпринимать дальнейших шагов по константинопольской дороге обретения каноничности. На эту мысль наталкивает уже процитированное в этой статье заявление патриарха Филарета о том, что «единая поместная православная церковь в Украине уже есть», многочисленные статьи в изданиях, поддерживающих УПЦ КП, оспаривающие положение о «неканоничности» и «неблагодатности» (именно так — в кавычках). Нередко также можно слышать апелляции к историческому опыту некоторых поместных церквей, которые существовали и практиковали довольно долгое время до «официального признания» другими православными церквями в качестве «канонических». Наконец, создание церкви по инициативе и при поддержке государства — это мы уже проходили.

И УАПЦ это тоже проходила. И усвоила очень хорошо. Поэтому-то мы и надеемся, что эта конфессия не отступится от идеи получить каноничность законным путем, чтобы ни у кого не возникало сомнений на ее счет. То есть, если для УПЦ КП вполне приемлемым окончанием борьбы было бы государственное признание, то для УАПЦ подходит только автокефалия из рук Константинопольского патриарха. Сейчас эта конфессия находится в сложном положении: с одной стороны, ее иерархи высказывают недовольство Филаретом, позволяющим себе нелестные высказывания о них в прессе, несмотря на «константинопольские договоренности», с другой — они должны поддерживать объединительный процесс, поскольку это непременное условие создания единой поместной православной церкви под омофором константинопольского патриарха. И что интересно: если объединить пробивную способность и опыт политических игр УПЦ КП с верностью «константинопольскому курсу» и умением вести диалог, которыми сильна УАПЦ, результат не заставил бы долго ждать. Вот только не объединяется почему-то…

Что характерно, все трое предстоятелей, подписавших предпасхальное «обращение трех», действительно искренне заинтересованы в том, чтобы политическая ситуация сохранялась еще какое-то время. Ну, хоть совсем немножко. Ну, хоть до лета. И их можно понять. Филарету, безусловно, не хочется терять Президента, который вот только-только понял, кажется, что с Московским патриархатом он каши не сварит. Да и в Верховной Раде некоторая поддержка имеется. УАПЦ, помимо того, что она тоже никогда не была в восторге от «промосковской» церковной ориентации, еще и с трепетом ждет возможного визита в Украину патриарха Варфоломея, приглашенного Президентом. Что же до УГКЦ, то они молятся за то, чтобы визит Папы Римского несмотря ни на что состоялся.

Церковь заинтересована в существующей власти.

По крайней мере до лета.