ГОРЯТ И РУКОПИСИ, К СОЖАЛЕНИЮ

Нет, не прав был великий писатель, заявив, что рукописи не горят. Горят, да еще как. И рукописи, и книги, в том числе редкие, насчитывающиеся всего в нескольких экземплярах.

Много веков человечество использовало для письма папирус, материал крайне недолговечный. И сколько от этого неоценимых, невозвратных потерь! Например, известно, что Софокл написал более двадцати драматических произведений, а дошло до нас всего семь. От поэзий почти легендарной Сафо сохранилось всего несколько отрывков. Далеко не в полном виде дошло до нас творческое наследие даже таких известных авторов, как Тацит, Тит Ливий и многие другие.

После IV века нашей эры на смену папирусу пришел пергамент, более прочный и долговечный. На него переписали некоторые более ранние тексты. Но невосполнимые потери продолжались.

И дело не только в Герострате, сжегшем для увековечивания своего недоброго имени крупнейшее в мире книгохранилище, не в его прямых и косвенных подражателях. Против книг и рукописей работало само время - непрерывные войны, стихийные бедствия. Ведь совершенно случайно во время московского пожара 1812 года сохранилась копия «Слова о полку Игореве». Жутко представить, что было бы, не сохранись копия. А где гарантия того, что еще не одно равноценное «Слову» произведение древних не дошло до потомков?

О беспощадности времени люди знали давно. Поэтому не только собирали рукописи и книги как драгоценное сокровище, но и переписывали, размножали их. Именно такую задачу ставил перед собой Ярослав Мудрый, создавая при Софии первое в Киеве книгохранилище - здесь же помещались мастерские переписчиков, переводчиков с других языков. Вот только где она, библиотека Ярослава, спрятанная во время монголо-татарского нашествия так тщательно, что и до сего дня ее не могут найти исследователи. Однако надежды они не теряют, равно как и те, кто ищет в подвалах Кремля библиотеку Ивана Грозного. Что же, Шлимман на основании легенд откопал целый город - Трою…

Опустошительный пожар 1811 года почти уничтожил Подол. Статистика сохранила данные - сколько сгорело деревянных и каменных домов, церквей, муниципальных зданий, однако кто может хотя бы представить, сколько погибло при этом книг, рукописей, документов?

Но стоит ли так сокрушаться по утраченным папирусам и пергаментам? Стоит, потому что в них правдивая, беспристрастная история человечества, его цивилизации, культуры, без знания которых мы остаемся с ампутированной исторической памятью. Сошлемся на один лишь пример - Гомера. Кто читал «Илиаду» и «Одиссею», вспомнит, может быть, что в них точно изложена не только генеалогия всех известных деятелей Древней Греции и окружающих ее стран, не только даны географические характеристики. В них и истоки человеческой морали, истолковано, что такое хорошо и что такое плохо с точки зрения древних. Это касается взаимоотношений, отношения к родителям, к народу, родине, толкование понятий гостеприимства, патриотизма.

Кто и как ни боролся на Руси с мздоимством, взятками - безуспешно! Что же это, национальная черта характера народов, населявших бывшую империю? Нет! Из произведений Гомера становится ясно, что в те далекие времена главными вымогателями были боги Олимпа. Какое бы важное дело ни начинали люди - отправлялись в путешествия, на войну, приступали к крупному строительству - они должны были совершить так называемую экатомбу определенному богу или всему Олимпу, иначе их ожидала не просто неудача, а и суровое наказание. Резали и сжигали на жертвенном огне быков, лучших баранов, совершали возлияния вина - это было непременное условие будущего успеха. Следовательно, не в характере государства, не в социальном устройстве общества дело - эта традиция уходит далеко за пределы нашей эры. Можно не верить в существование Зевса или Посейдона, но о том, откуда идут истоки подношений власть имущим, полезно помнить. Хотя бы для понимания самого явления.

В моей библиотеке хранится том из собрания сочинений Пришвина, который можно бы квалифицировать, как ворованный - со штампом библиотеки Апостоловского гранитного карьера. Это память о лете 1941 года, когда наша семья предприняла попытку эвакуироваться, проделав пешком путь от Буга до Днепра, где и была настигнута наступавшими немцами. Труден был этот путь, много страшного пришлось на нем увидеть - бомбежки, пожары, трупы… Но в моем детском сознании очень остро и горько запечатлелась эта разоренная библиотека - не немцами, они были еще позади, своими. Потом, возвращаясь домой, я видел подобную картину почти в каждом селе, местечке. А в 1948 году, приехав в Киев на учебу, смотрел на обгорелые, только начинавшие восстанавливаться корпуса университета, «академички» - библиотеки Академии наук. Уже гораздо позже узнал масштаб потерь, нанесенных фашистами нашей культуре.

Как свидетельствуют официальные источники, из киевских библиотек и архивов за период оккупации вывезено свыше 4 миллионов книг! Из одной лишь библиотеки Академии наук было реквизировано 320 тысяч ценнейших изданий и рукописей.

А кроме войны, кроме фашистов? Вспомним страшные 30-е годы массовых репрессий, борьбы с так называемыми украинскими буржуазными националистами. Гибли лучшие люди Украины, гибли и их бесценные архивы, книжные собрания…

В послевоенные годы практиковались состоявшие из московских специалистов экспедиции в Украину по поиску старинных книг. Немало ценных раритетов было найдено, собрано. И что же? Они благополучно отправились пополнять фонды столицы Союза…

Кажется, все это в прошлом. Нет воен, открытой и завуалированной экспансии. Но ведь продолжают гибнуть и рукописи, и дорогие книги. От безденежья, а порой и от бездушия. Если в финансировании культуры наблюдается остаточный принцип, то касательно библиотек он трижды остаточный. Сможем ли не дать погибнуть уцелевшему прошлому на пороге третьего тысячелетия?