Газовый Мюнхен, или Стоит ли Европе кормить крокодила?

Итак, политика Саркози, близорукая политика умиротворения России, принесла свои плоды. Начался газовый шантаж Европы. Его легко можно было предвидеть еще в августе, после расправы с Грузией, когда стало очевидно, что следующей жертвой станет Украина. А Саркози разительно напоминает Даладье, умиротворявшего Гитлера. Тогда, в 1938 году, принесли в жертву Чехословакию – и открыли ворота грядущей войне! Черчилль предупреждал: умиротворять диктатуру – все равно, что кормить крокодила-людоеда. В лучшем случае тебя он съест последним.

Активизация Москвы заставляет задуматься о важности моральных принципов и их соответствии системе мира, в котором мы живем. Нормы морали – это каркас, не дающий социуму распасться, как, например, СССР. Однако наступивший кризис показал, что не все в порядке с этим и в Америке. Ведь, по сути, падение биржевых индексов отражает степень падения доверия к финансовой системе. А ее стабильность, стоимость и ликвидность активов, индексы мировых бирж и даже количество реальных денег в мире – все это связано, как бы наивно ни звучало, с моральным уровнем руководителей финансовых корпораций, да и государства. Наконец, с этикой – личной, корпоративной, общественной. С уровнем, до которого им позволяет опуститься само общество и его контрольные и регулирующие органы.

Если быть до конца точным, то дело даже не в морали, не в правилах общественного поведения, а в нравственности, во внутренней готовности следовать этим правилам. Недаром же Канта поражали две вещи: звездное небо над головой и моральный закон внутри нас. Этот закон, эту готовность формирует культура общества (мораль – производное от нее). При естественном развитии она успевает выработать новые механизмы сдерживания наших новых возможностей, новую мораль и систему ценностей.

И это не абстрактные рассуждения. В середине XX века вполне естественным казалось во время войны стирать с лица земли целые города. Американцы хотели загнать Вьетнам в каменный век ковровыми бомбардировками. Сейчас такое трудно представить. Современная война – это точечные удары по военным объектам. Если «случайно» страдает гражданское население (продолжающиеся бомбардировки израильтянами сектора Газа – не исключение), выражают сожаление…

Западная культура пока справляется с задачей. Но мир это не только Запад. Со времен Петра I, имплантировавшего в самодержавную Россию европейские технологии, культурные ограничители не поспевают за ними; слишком резким был скачок. Это привело к революции – крупнейшей страной мира завладела аморальная в принципе власть, что еще более усугубило ситуацию. Коллапс морали привел к чудовищным жертвам, XX век стал самым кровавым в истории мира! В начале девяностых показалось, что вектор развития меняется в сторону будущего, но путинская война в Чечне повернула указатель в прошлое. А недавнее вторжение в Грузию сопровождалось ракетными, артиллерийскими и бомбовыми ударами по городам и селам, грабежами и депортациями.

Как известно, социум всегда в динамике, он либо прогрессирует, либо деградирует. Третьего не дано. Остановка в развитии – начало агонии. И, согласитесь, то, что происходит сейчас в России, прогрессом назвать сложно, что бы там ни говорили о «вставании с колен».

Эволюция любой сложной системы идет путем ее дальнейшего усложнения, появления новых вертикальных и горизонтальных связей, в том числе (и это обязательно, непременно!) связей обратных, без которых невозможна адекватная реакция на изменения окружающей среды. Появляются новые управляющие центры на нижних уровнях иерархии, которые берут на себя часть полномочий. Вот и государство как система организации социума, развиваясь, все больше управленческих функций отдает частным фирмам, корпорациям, общественным организациям, фондам, обычным людям. Например, демократическое государство, в отличие от советского, не заботится о снабжении населения (даже армии!) продуктами питания – это дело частных фирм. Оно не занимается идеологией, это дело свободной прессы. Мораль традиционно связана с религией, но и здесь нет места государству… Это и есть гражданское общество.

Имеет ли все это место в России? Если говорить о продуктах, то пока имеет, что же касается управленческих функций, идеологии и даже морали – нет, обратите внимание на трогательное единение церкви и власти. Либеральная шелуха 90-х годов осыпается, общество упрощается (таким легче управлять) и всевозможные общественные палаты при президенте уже никого не вводят в заблуждение. Все меньше выборов и выбора, меньше демократии, свободы слова, меньше влияния общества на власть. Даже название – Российская Федерация – не отражает сущности государства. Какая федерация, если все решается в Москве? Со стороны хорошо видно, к чему это ведет. Общество деградирует. Падает уровень культуры, в том числе и технологической, без которой сейчас нечего и думать о будущем, а также интеллектуальный, моральный и физический уровень народа.

В США избрали президентом чернокожего Обаму – электорат постиндустриальной эпохи становится спокойнее, прагматичнее, толерантнее. Взрослее. При этом растет внутреннее разнообразие социальной системы, она становится более гибкой, что полезно для выживания социума в быстро меняющихся условиях. Но не все люди и страны взрослеют. Голландец, например, спокойно относится к легальной марихуане, к однополым бракам, эвтаназии, но протестует против смертной казни, он из взрослой страны, которая живет и жить дает другим. И совсем другое дело идущий на смерть шахид. Ему неинтересно работать, думать, учиться, он воин, герой, вечный подросток.

Россия избрала Медведева – обратите внимание на лексику его и Путина речей и высказываний, ее подростково-сленговый характер: мочить в сортирах, вставать с колен, подонки, паранойя, принуждение к миру… Любой психолог скажет вам, что лексика, базирующаяся на таких понятиях, как враги, предательство, мужество, происки и т.п., говорит об инфантильном, упрощенном, черно-белом восприятии мира. Российские лидеры и впрямь напоминают мальчиков, играющих в большую политику. Отсюда и любовь к оружию, реанимация военных парадов, высочайшее участие в военно-показательных мероприятиях. То Путин летит в бомбардировщике, то Медведев запускает ракету с подводной лодки, то лично грозит Европе «Искандерами».

Почему на Западе милитаристские новости не занимают так много места? Почему на Кремль глядят с опаской и недоумением? Потому что реальность давно перестала быть по-детски простой. Тяжело подросткам во взрослом мире, но и миру нелегко с романтиками: Чавес и Ахмадинеджад, Фидель и Каддафи. ХАМАС и «Хезболла». И Путин с Медведевым. Недаром все они нашли общий язык и группируются, позиционируя себя против «взрослых» стран, главным образом против США.

Вообще-то, затянувшимся детством страдают страны, где не завершилась урбанизация. Деревенские люди больше склонны голосовать за диктаторов. Из республик бывшего СССР авторитарные режимы установились в Средней Азии и Белоруссии, где процесс урбанизации отставал. С Азией все понятно, а в Белоруссии много горожан в первом поколении, людей, сформировавшихся в деревне. В результате президент – бывший председатель колхоза.

В России урбанизация завершилась в 60-е, в деревне живет менее четверти населения. Как будто развитая страна. Исчезла даже деревенская тема в искусстве. Но урбанизация, начавшаяся при Сталине разгромом села, была неполноценной, она не смогла преодолеть деревенские комплексы. Новые горожане жили в жестко структурированной, социально-нивелированной стране, при диктатуре. И они в полной мере сохранили свой сельский патернализм, простой, биполярный взгляд на мир, определенную сельскую жестокость и нетерпимость. Все это постепенно изживалось, начиная с Хрущева, но гораздо более медленно, чем на Западе, а сейчас даже начался обратный процесс – маргинализация морали общества.

Это опасно – у страны остались ядерные ракеты. Мы видим, как романтики, живущие во взрослом мире, но исповедующие правила феодально-деревенской морали, захватывают «боинги» и таранят американские небоскребы. Или надевают пояс шахида и норовят что-нибудь взорвать. Вот и российские лидеры, живя в системе обветшавших сталинских «ценностей», все стремятся взорвать однополярный, по их мнению, мир, все борются с Западом, хотя как раз с этой стороны России ничего не угрожает. Их видение мира не позволяет заметить настоящих угроз.

Хантингтон пророчил столкновение цивилизаций, но на самом деле идет борьба старой и новой этических систем. В этом большая проблема современности – не так уж трудно освоить сложную технику, но очень нелегко выйти на соответствующий этой технике уровень морали. И тем более взрастить в себе тот самый повелительный кантовский императив, нравственную необходимость следовать новым этическим принципам.

Разумеется, никакой экономической основы под московскими играми с газовым краном нет и близко, цены на газ для Украины в 418 долл. и выше – это политические цены. Это цена свободы. Москва и сама это признает. Теперь Европе предстоит доказать, что она не зря называет себя единой, что сможет не только сама противостоять зимней проверке на прочность, но и защитит Украину. Попытка купить передышку, принеся ее в жертву, приведет к тому, что крокодил станет еще сильнее и нахрапистее, а русские ракеты и танки снова появятся в самом сердце старого континента. Между прочим, это будет и проверка моральной зрелости…