Феномен Никифора Дровняка из Криницы

О Никифоре Дровняке земляки говорили: «Целыми днями ничего не делает, даже толком не нищенствует, а только марает листы бумаги, рисуя на них дома и фигуры». Приезжих предостерегали, чтобы те держались подальше и не покупали его картины, а дети кричали художнику в лицо: глухой, немой, недоумок. Консилиум краковских психиатров признал его «умственно недоразвитым, с низким уровнем интеллектуальности». В то же время его творчество — одно из самых заметных явлений в так называемом наивном искусстве ХХ века.

Картины Никифора Дровняка сравнивают с лучшими образцами украинского примитивизма XVI—XIX вв. — безымянными авторами «Казака Мамая», икон и бытовых портретов, рисунков на стекле и ксилографий; его фамилия стоит в одном ряду с именами К.Билокур, Н.Пиросманишвили, М.Приймаченко, А.Руссо. Картины Никифора написаны под влиянием украинского народного искусства, отличаются декоративной выразительностью рисунка, тонким ощущением колорита, контрастностью цветов, ритмичностью. Дровняк никогда не бывал в мегаполисах, не летал на аэропланах, однако на его картинах возникают величественные небоскребы, целые города изображены с высоты птичьего полета; не был женат, не имел романов с женщинами, а рисовал изысканную... порнографию; «проектировал» цветущие городские кварталы, превращая хмурые серые здания в роскошные букеты из растений и цветов.

21 мая 1895 года в городке Криница (Польша), где тогда проживало более 90% украинцев, немая русинка Евдокия Дровняк родила сына. Назвали его Епифаном в честь св.Епифания, которого церковь почитает 25 мая. Но из-за экзотичности этого имени младенца стали называть Никифором. Об отце ребенка ходили разные слухи. Криница — курортный городок, расположенный у подножия Низких Бескидов. Местные жители зарабатывали на жизнь преимущественно обслуживанием отдыхающих. Уборщицей на вилле «Три розы» работала Евдокия. В частности бывала и в комнате г-на Т. — немолодого зажиточного художника. Со временем прислуга заметила, что девушка забеременела. Дело уладили традиционно: Евдокию выгнали с работы, барин-художник за 50 ренских купил у молодого поваренка признание отцовства, а прислуге под угрозой увольнения было строго-настрого запрещено распространять сплетни.

Школьная наука давалась Никифору тяжело. Учебу пришлось бросить. Научился разве что писать печатными буквами, немного читать и считать. А еще рисовать — сначала грифелем на доске, со временем карандашом на клочках бумаги. За этот талант криничане иронически прозвали Никифора Матейком. Так имя знаменитого краковского художника стало прозвищем, которое тенью ходило за ним всю жизнь. Никифор даже начал подписывать свои рисунки: «Нікіфор Матейко, Артиста Маляж, Криніца Всі».

Загадка, откуда у человека почти неграмотного, умственно отсталого, с нарушениями речи — появился неповторимый талант? Справедливости ради стоит заметить, что этот феномен не единичный. Ныне в мире таких гениев известно более двадцати человек. Ученые объясняют это явление тем, что у некоторых умственно отсталых людей сильно поражено левое полушарие головного мозга, а правое, отвечающее за творческие способности, развито чрезвычайно. Такие люди не могут позаботиться о себе, но своим творчеством способны изумлять и приносить настоящую радость.

Горькую участь Никифора изменил случай. Однажды в Криницу приехал львовский художник Роман Турин. Ознакомившись с работами Дровняка, он был поражен увиденным. Пан Роман собрал около 200 произведений Никифора и отдал в парижскую галерею Leon Marseille на выставку украинских, французских и итальянских художников, устроенную в ноябре 1932 года Украинским народным музеем им. Т.Шевченко. Никифора признали ярким представителем примитивизма.

Творчеством Дровняка заинтересовался польский художник Ежи Вольф. В 1938 году он опубликовал в журнале Arkady очерк «Маляр наивного реализма в Польше. Никифор», и это стало будто вторым вхождением Дровняка в мир искусства. В том же году во Львове в ежемесячнике «Українське юнацтво» (издавался Католической акцией украинской молодежи «Орлы») был напечатан отклик на вторую выставку, проходившую в июне-июле во львовском Доме архитекторов под названием «Выставка художника-самоучки Никифора».

Началась Вторая мировая война, о Никифоре забыли. Во время пресловутой акции «Висла» в 1947 году Никифору пришлось разделить участь всех лемков Польши. Художник, который так восторженно изображал окружающий мир, самовольно дополняя образ природы несуществующими, часто фантастическими деталями, с любовью рисовал Церковь, святых или же себя в образе святого, не мог вообразить, что настанут времена, когда иконы, хоругви, священные книги будут выбрасывать из церквей, а сами храмы начнут уничтожать. Что тысячи людей насильно, с корнем будут вырывать с исконных земель только за то, что они не той веры и национальности.

Четыре раза его высылали в Щецин, а он, преодолевая пешком более 700 км, возвращался на родную землю. Когда уже в который раз не удалось Никифора переселить, решили изменить национальность. Придумали ему имя Ян, фамилию дали Никифор.

Благодаря усилиям польского поэта Константина Ильдефонса Гальчинского, который во время войны предоставил художнику приют и позаботился о публикациях статей о мастере, Дровняк вновь становится известным. 31 декабря 1949 года в Варшаве была открыта «Выставка художественных работ Яна Никифора из Криницы». Но самый большой резонанс имела выставка, состоявшаяся в Париже в 1959 году в галерее Diny Vierny.

В 1962 году Никифору понадобилась заграничная виза. Ему выдали такую справку: «Никифор Криницкий, родился 1 января 1895 г. в Кринице, из семьи Яна и Ксении Криницких». Еще до недавнего времени художника называли Никифором Криницким. Только в 2003 году Мушинский суд (Польша) постановил, что Никифор Криницкий и Епифаний Дровняк — одно и то же лицо, о чем говорит метрическое свидетельство (№35/1895) Епифания (прозванного Никифором) Дровняка, выписанное отцом Николаем Коропасем, парохом греко-католической церкви в Кринице.

Уже будучи известным художником Никифор не имел своего собственного жилья. Приют ему предоставил греко-католический священник Павел Гриняк. В 1945 году, переезжая в Советскую Украину, он оставил Никифору ключи от своего дома, где художник проживал до 1947 года, после этого несколько лет снимал жилье у Стефании Криницкой. Но заветной мечтой художника был собственный дом, на строительство которого он сэкономил свыше 300 тысяч злотых. Но не судилось.

Осенью 1968 года Никифор едет в городок Фолюш, где в местном санатории лечится от туберкулеза. Он болел давно: голод, нищета и скитания не прошли бесследно. Но любимая работа и искренняя вера в Бога помогали бороться с тяжелым недугом. Теперь он рисует меньше. Врачи запрещают пользоваться красками, и Никифор рисует карандашом черно-белые образы святых, храмы, изображает себя то в епископской митре, то в окружении святых, то на поднебесном облачке, то возле церкви в праздничной богатой одежде. Эти монохромные образки Никифор наклеивает на больничные оконные стекла, и они в лучах осеннего солнца, переливаясь карпатскими красками, становятся будто цветные. Посещает в соседнем селе Перегримки греко-католическую церковь, которая так ему напоминает родной храм.

Болезнь прогрессирует. 10 октября 1968 года Никифор—Епифаний Дровняк ушел из жизни. Одну из последних картин художник подписал «Святейший Никифор». Деньги и имущество перешли к государству, картины стали собственностью музея в г. Новый Санч.

Никифор создавал образы новой, непостижимой вселенной, доступной только ему, где стиралась грань между фантазией и реальностью; сумел объединить духовное с земным, ведь сам жил на грани двух миров. Его актив составляет свыше 30 тыс. акварелей и рисунков, которые хранятся во многих музеях мира и частных коллекциях. Творчество Епифания Дровняка хорошо известно в Украине и за ее пределами; о нем написаны книги; сняты кинофильмы; в новосанчевском музее постоянно действует выставка его произведений; сооружены два памятника — в Кринице и Львове; его имя встречаем в фундаментальной «Истории украинского искусства», англоязычной «Мировой энциклопедии наивного искусства», других энциклопедических изданиях. Немногие из украинских художников удостоены такой чести.

В последние годы жизни судьба свела Никифора с семьей Банахов — Эллой и Анджеем. Супруги оставили нам сотни фотографий художника, многочисленные записи разгово­ров, а также биографическую книгу «История о Никифоре», где сказано следующее: «Никифор своими рисунками при жизни поставил себе памятник. Так пусть написанные о нем слова лягут цветами к подножию этого памятника».