ЕВГЕНИЙ СТАНКОВИЧ: «ПО ЖИЗНИ Я ОДНОЛЮБ»

Он — признанный лидер украинской композиторской школы. Его произведения разнообразны по жанрам: симфонии, камерные симфонии, инструментальные концерты, балеты — «Ольга», «Прометей», «Ночь перед Рождеством», фольк-опера «Цвет папоротника». Но кто знает, говорили бы мы сейчас о Евгении Станковиче как о композиторе, если бы не его жена Тамара, с которой они прожили более сорока лет.

— Я знаю, что вы познакомились с женой, когда ей было 15 лет. А через два года поженились. И вместе до сих пор…

— О, это было очень давно. В те времена моя будущая жена была студенткой первого курса мукачевского музыкального училища, а я был на четвертом. Так что разница у нас небольшая, всего три года. Зато уже сорок лет вместе. Конечно, тогда нравы были построже, не то, что ныне. Два года за ней ухаживал, тогда это называлось дружить. Когда ей исполнилось 17, мы расписались. И почти сразу меня забрали в армию, хотя я был уже студентом первого курса консерватории. Это было связано с Карибским кризисом, отменили военные кафедры во всех учебных заведениях, ребят забирали даже из московской консерватории. Что поделаешь, годы были суровые, после войны рожали мало. Ну а пока я служил, жена вместе со своими родителями переехала в Борисполь, и после демобилизации, конечно, поехал к ней, к любимой.

— Как ваши и ее родители отнеслись к столь раннему браку?

— Это очень сложный вопрос. У каждого, как говорится, своя судьба, и никто не знает что тебе на роду написано. Некоторые выходят рано замуж и живут всю жизнь, другие поздно женятся и потом очень быстро разводятся. А что касается родителей. Если мы так рано смогли расписаться и живем до сих пор, значит, они нам не очень мешали. Нам было предоставлено право выбора. Но это я понял только сейчас. С годами люди все-таки мудрее становятся. Ведь, как правило, родители любят диктовать детям, что и как надо делать. Мы этого, слава богу, избежали. Наши родители мудрые люди.

— Кто же они, ваши родители?

— Мой отец уже умер, он был учителем физики и математики. Мать тоже учительница. Сейчас она на пенсии, ей 85. У жены отец был военный.

— Вы приехали после армии за женой в Борисполь, как дальше складывалась ваша жизнь? Ведь начинали все с нуля?

— Все складывалось более или менее удачно. Было, конечно, трудно, потому как в армии служил не в музыкальных войсках, а был три года артиллеристом. Пришлось потрудиться. Мне повезло, я перевелся в киевскую консерваторию и попал на курс к Борису Николаевичу Лятошинскому. Правда, этому в немалой степени содействовал мой львовский педагог Адам Солтис. Учился и работал, надо было кормить семью. Потом Тамарины родители переехали, и у нас оказалась своя комнатка в Киеве, так что вопрос с жильем отпал сам собой. Все потихоньку налаживалось, родилась дочь, потом сын. Затем я ушел работать на студию Довженко. Стал прилично зарабатывать, и упросил Тамару, чтобы она оставила работу.

— А где она работала?

— В одной и киевских музыкальных школ. Очень уставала — все-таки двое детей, да еще и старенькая бабушка с нами жила. Надо было за всеми ухаживать, всех кормить. К тому же мы перестали нуждаться в деньгах. Так что все сложилось хорошо.

— Вас можно назвать однолюбом, ведь прожили сорок лет с одной женщиной?

— Спорное утверждение. Однолюб — это когда любишь одного человека. Но не будем придираться к слову. Я жил, как жил. Судьба у меня такая. Знаете, многолюбам, тоже трудно живется. Можно иметь самые благие намерения и ничего хорошего не сделать, а можно и наоборот. Все зависит от обстоятельств и воли человека. В общем, по жизни и по обстоятельствам получается, что я однолюб.

— Люди всегда разводились — и тогда, и сейчас. Вы прожили вместе 40 лет. Поделитесь секретом счастливого брака.

— Сейчас разводятся больше потому, что информация сегодня очень сильно влияет на жизнь человека. Интернет, современное кино создают новое представление о мире для каждого из нас. Отсюда, мне кажется, та легкость, с которой молодые порхают из семьи в семью. Сегодня расставание стало обыденной вещью, как утренняя чашка кофе. Оно как бы узаконилось. Если мы возьмем религиозную мораль, то увидим, что таинство брака занимало одну из главенствующих ролей в жизни человека. В Италии долгое время люди не имели права разводиться. Женился, значит, живи с этим человеком всю жизнь. А сейчас ценности изменились, и мы попали в другую ситуацию, в другой мир. Поменялись наши взгляды на жизнь. А с ними мораль и этика. Мы вообще попали в очень редкую и щекотливую ситуацию, когда на смену одной системе приходит другая. Это очень болезненно. Жили в одном мире, а очутились в другом, с другими взглядами на жизнь, на свободу, на работу. И конечно, в этот ряд входит и семья. И дети у нас другие растут. Знаете, когда был моложе, не помню, чтобы дети родителей убивали. Сегодня это стало обыденностью. Полосы газет так и пестрят кровавыми заголовками. Все меняется.

— У вас уже взрослые дети…

— Моему сыну Евгению 30, он играет в оркестре Оперного театра, скрипач. Закончил киевскую консерваторию. Дочка тоже закончила консерваторию, уехала в Канаду, прожила там лет десять, но три года назад вернулась с мужем в Киев. Пишет диссертацию.

— В вашей семье есть традиции?

— Особых нет. На дни рождения близких пытаемся собраться все вместе, особенно когда круглая дата. Увидимся — уже традиция, уже хорошо.

Тамара Станкович: «Самое главное,
чтобы женщину не предавали»

Она жена своего мужа. Родившая двоих детей и посвятившая жизнь семье. Может, кому-то покажется это старомодным, но каждый человек решает для себя сам, что для него в жизни главное. Тамара выбрала дом и семью. И ей есть, чем гордиться. Муж — признанный украинский композитор, Евгений Станкович, дети — музыканты.

— Ваш муж упорно не желал рассказывать о том, как вы познакомились. Может, вы прольете свет на этот факт?

— Попытаюсь. Я тогда пела в хоре музыкального училища, а он играл в оркестре. Там мы друг друга и присмотрели. После одной из репетиций познакомились, ходили вместе гулять по Ужгороду. Город красивый: парк, замок, настоящая романтика. В общем, встречались два года, потом он окончил училище и перевелся во львовскую консерваторию, я за ним. А расписались перед тем, как его забрали в армию.

— Вам было тогда 17, муж в армии…

— Ой, было очень интересно. Первое время он служил во Львове, в Высшем военном училище. И сами понимаете, проблем со свиданиями у нас не было. Он постоянно ходил в увольнительные, ну и я к нему бегала. А потом мои родители уехали в Борисполь и меня с собой забрали. Жене еще год оставался. Но и тут нам повезло. В Борисполе был аэропорт, и цены на билеты нормальные, не то, что нынешние. Покупала билет и летела к мужу. Потом немножко хитрили, присылали в училище вызов с просьбой отпустить его к жене по семейным обстоятельствам. Тем более папа у меня был военным, он посодействовал. Станковичу дали отпуск на целую неделю. Это было счастьем.

— Как окружающие отнеслись к вашему замужеству?

— Вообще главным человеком для меня тогда была бабушка, я у нее жила во Львове. И потом, когда мы поженились, она жила вместе с нами. Она всегда строго отслеживала моих кавалеров, многие ей не нравились, а вот Женя ей приглянулся с первой встречи. И она была не против нашего брака. Ну а когда мы решили пожениться, приехала мама. Конечно, чего там лукавить, родители расстроились. Уж очень рано надумала их дочь замуж выскочить. Но ничего, все образовалось. Мама поехала к Жениным родителям, чтобы договориться о свадьбе. Отец его с ними не жил, а опекал их дядя, мамин старший брат. Они поговорили и решили — пусть дети женятся, раз им так хочется.

— А какой самый счастливый период семейной жизни?

— Даже не знаю! Наша жизнь прошла гладко. Был хороший период, когда мы остались одни, разменялись с родителями и заимели собственную жилплощадь. А вообще, самый прекрасный период лично для меня, это 96-й год. Швейцария. Мы там жили полгода, в чудесном маленьком городке под Берном. Это была сказка. Жене дали стипендию, а потом, когда узнали, что он с женой, еще доплатили. Мы жили как в раю, ни о чем не заботясь, просто жили в свое удовольствие. Но мой муж по натуре трудоголик, еще и совестливый. Он много работал. Как он сказал: «Люди устроили мне райскую жизнь, я не могу их подвести». Он за эти полгода написал шесть произведений. Ко мне приезжала дочка из Канады, и мы с ней объездили всю Швейцарию. Женю вытащить в эти поездки было практически невозможно. Он у меня из тех людей, которые когда не работают, то не живут.

Мы путешествовали вместе, только когда дети были маленькие. А потом он работал, работал и работал. Швейцария — яркое и свежее пятно в нашей жизни.

— Трудно быть женой композитора?

— Мне часто задают этот вопрос, но я выходила замуж за него тогда, когда он еще не был известным композитором. Он был простым студентом, и никто не знал, что из него получится в дальнейшем. И опять же, он не с бухты-барахты вдруг стал композитором. Это все было постепенно — и взлеты, и падения, и удачи, и неудачи. Мы пережили это вместе. Было трудно. Дети всегда знали — когда отец работает, ему мешать нельзя. По квартире передвигались тихо. Он очень любит детей и всегда о них переживает. Когда он знает, где я, где дети и что с нами все в порядке, тогда полностью погружается в работу. Конечно, детьми занималась я, но он всегда все контролировал.

— Ваша дочь замужем за канадцем. Не страшно было так далеко отправлять?

— Да нет, в общем-то все получилось с нашей подачи. Нас в Канаду пригласила украинская диаспора. Принимали просто фантастически, жили мы в канадской семье. А наш будущий зять Мирон был одним из организаторов концерта. Так получилось, что нас не выпускали из Москвы, не было билетов. Пришлось канадской стороне брать нам билеты на голландский рейс, чтобы мы не опоздали к открытию фестиваля. А потом Мирон приехал в Украину, у него во Львове живет много родственников. Заезжал к нам и познакомился с Радмилочкой. Сначала был дорогостоящий телефонный роман, потом он сам приезжал. Затем Радмила поехала к нему. Так что в принципе я знала, куда и к кому я отправляю свою дочь. У нас в Канаде тоже много друзей. Так что дочь была под присмотром, и в случае чего было к кому обратиться за помощью.

— Кто назвал дочь Радмилой?

— Муж. Он пришел ко мне в родом, и сказал, что назвал дочь Радмилой. Я была не против, красивое старинное славянское имя. К тому же в то время была популярной певица Радмила Караклавич.

— Ваш сын играет в оркестре Национальной оперы…

— Да. Ему, правда, не очень везет в личной жизни, он у нас уже трижды был женат. Хотя ему только тридцать.

— И в кого же он такой любвеобильный?

— Даже не знаю, но точно не в нас с Женей. Наверное, он наши упущения наверстывает, мы-то однолюбы. У нас никогда не было романов на стороне.

— А ревность была?

— Это отдельная тема для разговора. Конечно, была. Мы ведь были красивые, молодые. Но я не хочу об этом говорить.

— А какой, на ваш взгляд, секрет сохранения брака?

— Думаю, главное — это терпение жены. В каждой семье есть свои недоразумения. Но самое главное, чтобы женщина чувствовала, что все эти скандалы второстепенны, чтобы она чувствовала себя любимой и чтобы ее не предавали. Она должна уметь прощать и уступать.

— Композиторы люди склочные?

— Не будем обобщать. С друзьями он один, когда пишет музыку — другой, а в семье, конечно, третий. И я думаю, что лучшая часть его — с друзьями и в музыке. А в семье он расслабляется, иногда капризничает.