ЕГО МАРИН БЕССМЕРТНЫХ ВОЛШЕБСТВО

О тец будущего худож-

ника Ивана Айвазов-

ского Константин Григорьевич Гайвазовский в молодые годы, покинув предместье Львова, в течение многих лет странствовал в поисках счастья. Человек он был любознательный, с живым восприимчивым умом, увлекался чтением классиков, быстро усваивал языки и наречия народов, среди которых жил. Он в совершенстве владел русским, украинским, польским, венгерским, турецким, еврейским, цыганским, родным армянским. Приехав в Феодосию за несколько лет до Отечественной войны 1812 года, приобрёл домик на окраине города. Занявшись торговлей, достиг определенных успехов. Но война и свирепствовавшая в городе чума окончательно разорили его. К рождению младшего сына Ивана он поддерживал семью незначительными торговыми операциями и хождением по тяжебным делам.

Иван рос способным и увлекающимся. Работая «мальчиком» в кофейне, он за несколько дней освоил игру на скрипке, исполняя на слух мелодии народных песен, услышанных от учителя - бродячего музыканта и слепых бандуристов. Потрясенный игрой мальчика, капитан-грек подарил ему свою скрипку, с которой тот не расставался всю жизнь.

Ещё в десятилетнем возрасте Иван делал копии с гравюр и литографий, изображавших героев восстания Греции. У отца не было средств, чтобы обеспечить сына карандашами и тетрадями, и мальчик вынужден был пользоваться вместо карандаша самоварным углем, а вместо тетради - стеной дома. Его рисунки вызывали у прохожих одновременно удивление и восторг. Желая дать сыну хотя бы начальное образование, отец определил его в Феодосийское уездное училище.

Архитектор Феодосии Кох, давнишний знакомый Константина Гайвазовского, посещавший не раз его дом, неплохо отзывался о рисунках его младшего сына Ивана, и не более того. Но однажды, проходя по одной из окраинных улочек, он увидел невдалеке мальчика, рисующего на стене эскадру кораблей. Подойдя поближе, узнал в авторе рисунка Ивана. Рисунок был выполнен превосходно. Расчувствованный архитектор погладил Ивана по голове, заметив, что тому необходима специальная подготовка, и предложил стать его преподавателем, причем безвозмездно. Уроки Коха по первым правилам перспективы и черчения архитектурных деталей будущий художник всегда вспоминал с благодарностью.

В один прекрасный день Кох, собрав все рисунки своего способного ученика, показал их новому градоначальнику Феодосии Казначееву. Казначеев, хорошо разбиравшийся в изобразительном искусстве, высоко оценил рисунки мальчика и пожелал познакомиться с ним лично. Когда же, спустя несколько дней, Кох привёл Ивана Гайвазовского, чтобы познакомить его с хозяином дома, тот преподнес мальчику подарок, который и не снился ему: ящик акварельных красок с несколькими листами хорошей рисовальной бумаги. Казначеев познакомил Ивана со своей супругой и сыном. Так Иван стал частым гостем в их доме.

В 1830 году Казначеев вместе с семьей отбыл к своему новому месту службы в Симферополь. Получив назначение на пост таврического гражданского губернатора, он на правах члена семьи взял с собой и своего подопечного Ивана Гайвазовского. По приезде в город Казначеев определил Ивана в местную гимназию. Спустя некоторое время он представил гимназиста своей светской знакомой Н.Нарышкиной (урождённая графиня Растопчина) как автора изумительных рисунков. По приглашению этой благожелательной дамы Иван не раз посещал ее загородный дом, радуя хозяйку игрой на скрипке и новыми рисунками. Но вот однажды сын Нарышкиной - Федор принес из гимназии и показал матери рисунок пером, на котором была изображена группа евреев в синагоге. При этом Федор заметил, что это - подарок ему от гимназического товарища Ивана Гайвазовского. Рисунок произвел на Нарышкину столь сильное впечатление, что она тут же села писать письмо в Москву приятелю покойного отца, автору его портрета, живописцу Сальватору Тончи. Нарышкина просила своего адресата ходатайствовать перед императором Николаем I за юное дарование. Вместе с письмом она послала и подаренный ее сыну рисунок.

В свою очередь Тончи переслал письмо и рисунок через министра Двора, светлейшего князя П.Волконского Николаю I.

22 июля 1833 года последовал приказ по Академии художеств, где, в частности, было сказано: «...зачислить Ивана Гайвазовского в Академию художеств пенсионером Собственного Его Императорского Величества Кабинета». По указанию императора он был доставлен за казённый счет из Симферополя в Петербург.

Выросший у берегов Черного моря, наблюдавший его и в непогоду, и в ясные дни, романтически влюблённый в эту часто изменчивую стихию, юный художник мечтал, что в академии он будет писать картины, связанные только с морем. Но здесь морских классов не существовало. Вот почему Ивана Гайвазовского направили учеником в класс известного пейзажиста М.Воробьева.

В 1835 году по личному приглашению Николая I в Петербург прибыл французский художник-маринист Филипп Таннер, которому надлежало выполнить ряд полотен для русского императора. В помощники ему был выделен президентом академии наиболее способный ученик Иван Гайвазовский. Таннер заставлял ученика не только срисовывать эскизы для своих будущих картин, но и приготавливать для него краски. Мнящий о себе иноземец не стал отягощать себя учительством. Но Гайвазовский в два-три урока, проведенных Таннером, сумел освоить технику написания марин. Иван почувствовал себя прямо на седьмом небе - сам президент академии А.Оленин предложил ему написать к осенней академической выставке 1835 года картину «Этюд воздуха над морем». Картина оказалась настолько значительной, что по решению совета академии была удостоена серебряной медали 2-й степени и помещена на выставке, привлекая внимание многочисленных зрителей. Здесь же демонстрировались и несколько морских видов его учителя Ф.Таннера. В одном из номеров «Художественной газеты» появилась статья, в которой сравнивались марины Ф.Таннера с мариной его ученика И.Гайвазовского. Это сравнение оказалось далеко не в пользу маститого французского мариниста. Тогда взбешенный Таннер пожаловался императору на своеволие ученика, якобы поместившего свою картину на академической выставке по собственной инициативе, хотя и знал, что тот действовал с разрешения президента академии. Тут же последовал приказ императора: «Картину «Этюд воздуха над морем» немедленно снять с выставки»,что тотчас и было исполнено. Неизвестно, как бы в дальнейшем сложилась судьба академиста И.Гайвазовского, если бы за него не вступился один из профессоров академии А.Зауэрвейд, пользовавшийся у императора большим авторитетом. Николай I не только простил Ивана Гайвазовского, но и купил его картину за 1000 рублей ассигнациями, повелев оставить её в академии.

Летом 1836 года по указанию свыше Гайвазовский был прикомандирован к великому князю Константину Николаевичу для сопровождения в первом практическом плавании по Финскому заливу. Это плавание было первым и для молодого художника. Оно дало Гайвазовскому, обладавшему уникальной зрительной памятью, достаточный материал для написания семи морских видов к осенней выставке. За эти картины молодой академист был удостоен двух золотых медалей 2-й и 1-й степени. Согласно уставу академии он получил право двумя годами ранее отправиться в поездку за границу, т.е. в 1840 году.

Шел 1838 год. Гайвазовский был послан академией на два года в Крым и на Кавказ для практических работ. В первую очередь художник посетил Феодосию, где встретился с родными и близкими, которых не видел целых пять лет. Приезд в родные пенаты, в милую сердцу Феодосию, взбодрил его душу. Он жаждал как можно быстрее «схватить» и должным образом запечатлеть на полотне все многоцветье родной крымской природы, которая, бесспорно, выигрывала в сравнении с хмурой природой северной столицы России. Среди картин, написанных в этот период, особенно отличаются своим нежным колоритом «Ясный день», «Лунная ночь», «Буря» и «Вид Севастополя». Именно в Крыму художник впервые начал писать картины с натуры, заканчивая их «отделку» у себя в мастерской. С пребыванием художника на Кавказе связано яркое событие в его творчестве. По инициативе начальника закавказской боевой линии Н.Раевского, с разрешения военного министра и с ведома президента академии А.Оленина Иван Гайвазовский принял участие в морском десанте в долине Субаши. Его картина «Высадка у Субаши» была признана специалистами самой заметной из всего написанного за два последних года.

Май 1840 года. Иван Гайвазовский прибывает в Петербург. Учеба в академии окончена. Он получает аттестат на звание художника 14-го класса и награждается шпагою. Тепло попрощавшись с друзьями, он едет в солнечную благословенную Италию. Прибыв в Венецию, Иван Гайвазовский посетил монастырь Сен-Лазар, где после многолетней разлуки встретился со своим старшим братом, ученым-богословом, монахом Гавриилом. Брат сообщил Ивану о происхождении их фамилии: их дальние предки, спасаясь от преследования турок, переселились в Польшу и фамилия Айвазян постепенно приобрела польское звучание - Гайвазовский. По совету брата художник отныне решил принять более правильную и благозвучную фамилию Айвазовский и подписывать ею свои картины. Выставки картин художника в Италии были встречены восторженно. Сам Айвазовский считал, что «римская публика очень уж великодушно приняла» его картины и в местных журналах «их расхвалили донельзя». Это говорит об исключительной скромности художника, который достоин высшей похвалы. Всеобщее ликование итальянской прессы в связи с громким успехом картин Айвазовского вызвало большой интерес к его работам со стороны высоких лиц гocудapcтвa. Так, неаполитанский король Фердинанд II не только пригласил Айвазовского к себе во дворец, беседовал с ним, но и купил у него картину, изображавшую неаполитанский флот. А папа Григорий XVI решил приобрести у художника понравившуюся картину «Хаос», но Иван Константинович великодушно подарил ему ее. Оценив картину молодого талантливого художника, папа Григорий XVI поместил ее в выставочном зале Ватикана, где были собраны лишь полотна великих мастеров, наградив его медалью за искусство.

Весной 1843 года в Париже состоялась выставка картин русского художника, мастерство которого было налицо. В результате Ивану Айвазовскому была присуждена золотая медаль 3-го класса. Посетив со своей выставкой Англию, а затем Португалию, Испанию и Голландию, Айвазовский на гребне славы вернулся в Петербург. О его успехе за границей во всех подробностях писали русские газеты, особенно столичные.

Петербург встретил художника с распростертыми объятиями. За выставленные в Париже картины император удостоил его высокого звания академика живописи и наградил орденом святой Анны 3-й степени. Он поручил художнику написание видов первоклассных русских портов и приморских городов. За выполнение этого ответственного заказа Айвазовскому было присвоено звание «Живописец главного морского штаба Его Императорского Величества с правом ношения мундира Морского министерства, с тем чтобы звание это считалось почетным». Зиму 1844-1845 гг. Айвазовский провел в Петербурге, где его картины были приняты с не меньшим успехом, чем за границей. В конце апреля 1845 года Иван Константинович отправился с экспедицией Ф.Литке к берегам Турции, Малой Азии и по архипелагу. В творческом отношении это было довольно удачное плавание. Художник выполнил множество рисунков с натуры, послуживших в дальнейшем отличным материалом для его картин. Так, за зиму им было написано двенадцать полотен, которые демонстрировались летом 1846 года в Одессе и Феодосии, а затем были отправлены в Петербург.

Наконец в жизни художника наступил момент, когда он решил перестать быть этакой птичкой в золоченой царской клетке и навсегда оставить порядком опостылевший ему Двор, а значит, и Петербург. Это было очень трудное для него решение - здесь оставались дорогие его сердцу друзья. Он же стремился в Феодосию, где его ожидали родные и близкие. Там его ждало ни с чем не сравнимое, бесконечно любимое Чёрное море. Реакция Николая I на просьбу Айвазовского отпустить его на родину была отрицательной. Но настойчивость художника все же победила. Его оставили в покое. Когда же императору доложили, что художник вот-вот должен уехать в Феодосию, он изрек: «Сколько волка ни корми - он все в лес смотрит». Тепло попрощавшись с друзьями, Айвазовский покинул Петербург, откуда путь его лежал в родные края.

Десятилетие творческой деятельности Айвазовский отмечал осенью 1846 года в Феодосии, где состоялась выставка его последних картин и был устроен грандиозный праздник. В 1850 году художником была написана большая картина «Девятый вал», которая со временем получила всемирную известность своим необычным сюжетом. В ней как бы соединились грозные последствия беды с оптимистическим признаком наступления утренней зари, вселяющей уверенность в победном исходе борьбы людей с буйной стихией. Картина эта и по сей день является украшением Третьяковской галереи.

Крымскую войну 1853-1856 гг. художник отразил на таких известных полотнах, как «Синопский бой», «Бомбардирование Севастополя», «Корнилов на бастионе», сам являясь свидетелем героизма моряков русского флота.

В 50-х годах в творчестве Айвазовского стали появляться картины, не связанные с морской тематикой. В начале он шел как бы «на ощупь», и все же написанное в этот период вполне достойно его марин. Особенно хорошо удавалось художнику изображение безбрежных степных просторов. Ведь еще смолоду ему не раз приходилось «на перекладных» пересекать широкие, как море, степные просторы Украины. Эта новая, впервые затронутая Айвазовским тема в дальнейшем нашла отражение и в творчестве других художников. Продолжая пейзажную тему в живописи, в 1857 году он написал цикл картин под общим названием «Четыре богатства России»: «Зима», «Весна», «Лето» и «Осень», которые являются гимном русской природе. За эти картины художник был удостоен высшей награды Франции - ордена Почётного легиона.

Спустя шестнадцать лет Айвазовского ждал новый успех - картины художника, выставленные в зале Флорентийской академии наук, собрали огромное количество желающих познакомиться с ними. Ему сообщили, что, согласно уставу академии, он, как высокоталантливый иностранный художник, должен написать свой портрет. До него такой чести был удостоен лишь один русский живописец - Орест Кипренский. Айвазовский выполнил просьбу профессоров Флорентийской академии. В 1875 году его автопортрет занял почётное место рядом с портретами Леонардо да Винчи и Микеланджело.

В 1884 году И.Айвазовский впервые посетил Киев, куда привез свои картины, устроив их выставку в стенах Университета святого Владимира. В рецензии на выставку, опубликованной в одной из местных газет, говорилось: «Из ныне живущих не только в России, а и за границею художников едва ли кого-нибудь в этом отношении можно сравнить с Айвазовским».

Отъезд Айвазовского из Симферополя в Петербург в конце сентября 1887 года проходил необычайно торжественно. Вся привокзальная площадь города была полна народа. Иван Константинович ехал на свою юбилейную выставку - ему в июле исполнилось 70. Примечательно, что вслед за выставкой картин в Петербурге состоялась его выставка и в Киеве, ставшая уже второй по счету в городе на Днепре.

Третья выставка Айвазовского в Киеве проходила в Биржевом зале в 1888 году. Тогда впервые встретился и познакомился с художником будущий автор первой о нем книги (увидела свет в Петербурге в 1901 году) Николай Николаевич Кузьмин, ставший впоследствии самым преданным его дpугом. На последней встрече Кузьмина с Айвазовским в конце марта 1900 года в Петербурге художник очень просил его как журналиста обязательно донести до ведома читателей такие выстраданные им строки: «Живописец, только копирующий природу, становится ее рабом, связанным по рукам и ногам. Человек, не одарённый памятью, сохраняющий впечатления, может быть отличным копировальщиком, живым фотографическим аппаратом, но истинным художником - никогда! Движения стихий неуловимы для кисти, почему писать молнию, порыв ветра, всплеск волны - немыслимо с натуры. Для этого художник должен запоминать их и этими случайностями, равно как эффектами света и теней, обставлять свою картину».

О том, что годы не охладили пыла художника-мариниста, ярко свидетельствует написанная на 80-м году жизни одна из самых проникновенных его картин - «Среди волн». Вся картина как бы условно разделена на две неравные части: в верхней, меньшей, ее части изображена узкая полоска темного грозового неба с низко мчащимися над водой тучами. Вся остальная часть занята волнами бушующего моря. Они наступают от горизонта и, приближаясь к переднему плану картины, разрастаются до огромных размеров. Bcю картину по диагонали - слева направо - пересекает едва уловимый луч света, озаряющий центральную ее часть. Падая на воду, он придает прозрачность волнам.

Об Айвазовском человеке и гражданине оставил свои воспоминания журналист из Петербурга Василий Силович Кривенко, гостивший в течение двух недель в его доме. Вот только несколько характерных строк из этих воспоминаний: «Живой, общительный, веселый был он хозяин. Время, проведенное в его доме, я буду всегда с удовольствием вспоминать. Скучать было некогда. У Айвазовского бывал целый город. Двери его дома были широко и гостеприимно распахнуты. Свою родину, маленькую Феодосию, он любил. Местные обыватели платили ему тем же. Можно смело сказать, что не будь Айвазовского, не было бы теперь в Феодосии ни гимназий, ни портовых сооружений, ни железной дороги, ни водопровода, ни музея, ни памятника, а вместо современного оживлённого города ютилась бы у старой генуэзской башни сонная слободка. Дай Бог каждому городу иметь хотя бы половину своего Айвазовского».

В середине сентября 1897 года все столичные газеты сообщили, что 26-27 сентября в Феодосии, на родине великого русского художника И.Айвазовского, будет отмечаться 60-летие его плодотворной деятельности. Виновник торжества в свои 80 лет находился в отличной форме: был бодр, свеж, подвижен, полон жизни.

В дни юбилейных торжеств в адрес И.Айвазовского прибыло великое множество поздравительных телеграмм и писем. Среди гостей его было много высокопоставленных лиц из Петербурга. Чествование художника началось торжественным актом городской думы, где говорилось о следующем ее решении: «Учредить стипендию имени юбиляра в одном из художественных учебных заведений, открыть городское начальное бесплатное училище имени

И.К.Айвазовского и поднести почётному гражданину слиток серебра в виде палитры с выгравированным на нем извлечением из этого думского постановления». Не отставали в выражении своих искренних чувств к знаменитому земляку и различные общества, принимавшие участие в его чествовании. Так, от мещан Феодосии была поднесена исполненная из кожи папка с адресом. На лицевой ее стороне - большая серебряная палитра с соответствующей надписью: в углах - годы 1837-1897, а внизу - герб города Феодосии. Папка адреса от ремесленников была тиснена золотом. На ее заглавном листе были исполнены акварелью атрибуты всевозможных ремесел. Караимское общество учредило стипендию имени И.Айвазовского в Александровском духовном училище и поднесло юбиляру адрес. Папка адреса была украшена пальмовыми и лавровыми ветками, посредине сделаны соответствующие надписи.

В октябре 1899 года в симферопольской газете «Салгир» было опубликовано сообщение о том, что в Феодосийской картинной галерее выставлены 7 новых картин художника, предназначенных для парижской выставки. На эту выставку, по воле судьбы, они так и не попали.

В конце 1899 года Айвазовский со своими новыми произведениями отправился в Петербург. В прессе же упоминались лишь две его громадные картины, которые, по признанию одной петербургской газеты, «явились центром внимания» посетителей выставки. Это были «Спаситель, шествующий по берегу Галилейского моря» и «Петр Великий у финляндских шхер, подающий в бурю сигналы плывущему флоту».

Возвратившись из Петербурга в начале апреля 1900 года, Айвазовский продолжал неутомимо работать. За несколько дней до смерти он сказал: «Чувствуя в последние годы особый прилив сил, я всё время отдаю творчеству, не отвлекаясь ничем посторонним». Но судьба человеческая находится в положении простого смертного, над которым постоянно висит дамоклов меч. К величайшему сожалению, творческим планам большого труженика волшебной кисти не суждено было сбыться. 19 апреля 1900 года он скончался от кровоизлияния в мозг. В феодосийской мастерской художника на мольберте так и осталась неоконченной его последняя картина «Взрыв турецкого корабля», изображавшая эпизод из русско-турецкой войны. Над этой картиной он работал и в день своей смерти.

22 апреля вся Феодосия была в траурном убранстве. Она прощалась со своим преданным сыном и заботливым отцом - Иваном Константиновичем Айвазовским, легендарное творчество которого сделало этот небольшой крымский городок известным всему миру.

В Феодосию прибыли посланцы из многих городов Крыма, чтобы от всего сердца сказать последнее «прости» своему доброму и сердечному земляку. Прославленный на весь мир русский художник-маринист, почётный гражданин Феодосии, действительный тайный советник, кавалер многих высших российских и иностранных орденов, почетный член многих академий мира был похоронен в ограде армяно-грегорианской церкви святого Сергия. Местный воинский гарнизон, принимавший участие в похоронах И.Айвазовского, отдал ему, сугубо гражданскому человеку, воинские почести. На его могиле высечена надпись на армянском языке: «Родился смертным, оставил о себе бессмертную память».

Со дня кончины гениального художника-мариниста прошло почти 100 лет. Но никакие годы не сотрут в благодарной памяти нашей его имя, навечно вписанное золотыми буквами в историю русской и мировой живописи.