Без доверия, или От гражданской апатии к агрессии

Для того чтобы определиться с дальнейшей судьбой нашей страны, надо оглянуться в год 1991-й. Именно тогда Шведский государственный банк присудил Нобелевскую премию в сфере экономики Рональду Коузу. Ею отмечена совокупность его научных работ, касающихся трансакционных затрат и их влияния на развитие экономики. В общем и наиболее наглядно, трансакционные затраты - это затраты на то, чтобы договориться о взаимных правах и обязанностях: покупаем ли мы что-либо, продаем ли, избираем ли или избирают нас. И договориться так, чтобы трансакция состоялась, и затраты не сделали ее коммерчески невыгодной.

Если сформулировать вывод Коуза коротко и на бытовом языке, то он будет иметь такой вид: трансакции, построенные на доверии, являются «наиболее дешевыми» и потому экономически наиболее продуктивными. Покупая в магазине морковь, мы же не подписываем никаких договоров. С другой стороны, если для подтверждения вашей добросовестности и ответственности в трансакции вам нужна куча «справок», «выписок», «свидетелей», «магарычей» или же грубой силы, то такая «экономика» ограничится несколькими шагами и в конце концов придет в упадок.

Если проанализировать события в Украине с 1991 года, то вывод очевиден: состояние, в котором находится страна, является результатом последовательности просчетов, подтверждающихся выводами ученых:

- распределенная в стране собственность не нашла своего закрепления в прозрачной и однозначной системе взаимных прав;

- это сформировало груз судебной волокиты вокруг собственности, которая так и не превратилась в капитал, а приобрела суррогатный вид;

- волокита, при отсутствии непротиворечивой законодательной базы, немедленно послужила причиной тотальной коррупции;

- тотальная коррупция выхолостила содержание и капиталов, и власти, и политики;

- безответственность, как продукт неустановленных взаимных прав, стала основой, на которой буйным цветом расцвели и лукавство, и манипуляции, и откровенная ложь.

Что представляет собой Украина сейчас?

Это страна, где катастрофически теряется доверие и, хуже всего, что это касается уже не только партий и власти, но и распространяется на все сферы жизни. Это является причиной тотальной невротизации общества и как следствие - социальной апатии, которая неизбежно выльется в социальную агрессию - крайности очень легко сходятся. В таких условиях доверие исчезает, а стоимость трансакций делает какую-либо предпринимательскую деятельность коммерчески невыгодной. Но наихудшим следствием является рост стоимости «социальных» трансакций: поле взяток становится тотальным. Это порождает в обществе ожидание «сильной руки». И роль, которую раньше исполняло доверие, начинает исполнять «сильная рука». Под ее действием трансакции «дешевеют», но вместо этого во всем своем величии в бухгалтерских книгах и общественном отношении появляется новая графа - «затраты на содержание «сильной руки». И беда, которую, казалось бы, выгнали в окно «сильной рукой», возвращается через дверь. Экономические трансакции получают дополнительное бремя, которое предпринимательскую инициативу - основу капиталистического развития - превращает в фискальную повинность, разрушающую смыслы капиталистической организации производственных отношений. В такой ситуации, когда недоверие становится тотальным, происходит знаковая трансформация: не власть борется с «тенью», а «тень» проникает во власть.

В этих условиях выполнение властных функций (трансакций по предоставлению услуг людям) чрезвычайно «дорожает» для участников трансакций. Поэтому действия власти становятся неэффективными и в экономическом, и в политическом, и в социальном смысле.

В условиях феодализма легитимизация собственника происходила по воле суверена. Король доверял лорду собственность, тот, в свою очередь, заботился о своем суверене. Вместе король и лорды заботились о народе, который признавал их как власть (доверял им свою судьбу). В Степи конструкция отношений «доверие за заботу» реализовывалась довольно динамично. Кочевники, которых не удовлетворял бай (хан), просто разбегались по степи в поисках нового хозяина. Своеобразный отголосок Степи наблюдаем в Московском княжестве в виде «Юрьева дня», когда крестьянин мог сменить хозяина, потерявшего доверие. Система «доверие за заботу» является корневой в организации иерархии человеческих сообществ, которые в свою очередь формируются исключительно на доверии. Не так ли пользователи Интернета выбирают себе провайдера услуг и сплачиваются в сообщества («Одноклассники», «В контакте», «ЖЖ» и т.п.)?

Капитализм, имея в основе тот же механизм доверия, иначе выстраивает игроков экономических отношений: собственники становятся капиталистами, когда получают признание народа, в свою очередь они заботятся о носителе своей легитимности - народе. Лучше всего, наиболее продуктивно и экономически эффективнее такая забота при капитализме осуществляется через институты гражданского общества. Именно эти институты наиболее точно и полно декларируют ожидания людей капиталистам, и именно они лучше всего контролируют власть, которая осуществляет заботу капиталистов по отношению к носителю своей легитимности - народу.

В условиях неразвитого гражданского общества все составляющие, на которых держится капитализм, становятся чрезвычайно уязвимыми.

Во-первых, капиталисты или «не слышат» людей, или «слышат», но голос общества искажен, потому что он слабый;

во-вторых, слабым голосом легко манипулировать, поэтому власть интерпретирует свои обязанности относительно заботы о людях удобным и выгодным для себя способом;

в-третьих, гражданское общество исполняет принципиальную роль - оно, и только оно, может быть модератором диалога бизнес-власть-общество, а диалог - это и есть искомое доверие.

Когда мы говорим о потере доверия в стране, мы только констатируем факт: диалог в стране отсутствует, он имеет маргинальные формы в виде протестов и бунтов, а институты гражданского общества заблокированы. Их голос хотя и слышен, но изредка и несистемно, и у них нет никаких механизмов влияния (спасибо законодателям всех созывов).

Если доверять нобелевским лауреатам, то основные задачи Украины эскизно таковы:

- необходимо срочно достичь снижения непомерных трансакционных затрат путем четкого установления взаимных прав и обязанностей;

- это снижение надо обеспечить также восстановлением доверия между партнерами (как коммерческими, политическими, властными, так и бытовыми);

- доверие между партнерами возможно только при условии ведения постоянного, откровенного и содержательного диалога, очищенного от спекуляций и манипуляций, на основе установленных взаимных прав;

- такой диалог возможен только в условиях раскрепощенного и обеспеченного гражданского общества с правом сказать и полномочиями спросить, не оглядываясь ни на бизнес (обеспечение из общественных фондов, созданных капиталистами), ни на власть (обеспечение реальных механизмов отчетности и ответственности политиков и власти).

Это - задача бизнеса, потому что иначе о предпринимательской инициативе, новаторстве и стабильности развития он может забыть.

Это - задача элиты, потому что более острых вызовов для страны - «выбор - как жить?» - на сегодняшний день не существует.

Доверие - это основа всего. Во всех мировых религиях введение в заблуждение считается тягчайшим грехом. На самом дне ада у Данте - не убийцы (!), а те, кто обманул доверчивых! Поэтому манипуляции относительно истории, цвета глаз, «географических преимуществ» и «половых недостатков», веры, семьи - всего, что разрушает доверие, являются недопустимыми и губительными для страны. Манипуляции ведут не к росту мнимых рейтингов, а к росту трансакционных затрат во власти, в бизнесе, быту, от чего жизнь в стране становится тяжелой, а со временем и невыносимой.

Возврат доверия в общественном отношении - это и есть та новая реальность, которая нужна стране. Она хрупкая, но она фундаментальная: манипулируя народом, можно прийти к власти, можно некоторое время удерживать власть, но манипуляциями народом нельзя осуществлять власть.

Как говорили древние мудрецы: «Конец света наступит тогда, когда сторожу понадобится сторож».