А ГУФЕЛЬД ВЗЯЛ — И ВЕРНУЛСЯ!

И вернулся он не оттуда, откуда вы сразу подумали, а вовсе даже из Грузии. Где работал тренером и подготовил в свое время чемпионку мира Майю Чибурданидзе. И хотя довольно понятно, что в Украине сейчас лучше, чем в Грузии, я не удержался и спросил:

— Почему?

— А почему бы не переехать? Поскольку я уехал из Киева в Тбилиси и подготовил там чемпионку мира, то я имею определенный опыт в этом направлении и теперь, вернувшись в Киев, хочу здесь вырастить чемпиона мира.

— Знаете, Эдуард, вы, конечно, гроссмейстер, и тренер, и журналист, и теоретик, но вас в широких шахматных и нешахматных кругах знают еще как большого шутника. А потому, пожалуйста, расскажите какую-нибудь шутку.

— Моя любимая шутка: «Я не знаю, о чем вы говорите, но я с вами согласен!»

— Теперь что-нибудь о многолетнем противостоянии Карпов — Каспаров.

— Меня, как шахматиста, создание Профессиональной ассоциации Каспаровым только порадовало. И не потому, что произошло очередное столкновение, а то обстоятельство, что два гениальных шахматиста будут больше играть, и не только они. А сама война между двумя чемпионами искусственная. До сих пор шахматы представляют собой загадку. Шахматная партия ведь не имеет определенного числа законченных позиций...

— А мат?

— Мат можно получить на втором ходу. Я вас, как шахматиста четвертой категории, научу, как его получить максимально быстро. Шахматы ведь непонятно кто выдумал и когда. При исследовании проблемы дата изобретения все дальше отодвигается в глубину веков. И чем дальше, тем больше загадок.

— Надеюсь, что не папа Гаты Камского изобрел шахматы?

— Нет, он изобрел, как бить. Правда, меня он не бил.

— А что помешало?

— Он мне сказал: «Ты смелый человек!» Дело в том, что в американском журнале «Инсайд чез» несколько лет назад появилось интервью Гаты, где он полил буквально всех. Разумеется, это были высказывания его отца, который использовал имя несовершеннолетнего сына — мальчика же нельзя судить! В этом интервью в числе прочих упоминался и я. Когда Гата уехал, меня просили из ТАССа о нем рассказать. Я был старшим тренером школы «Динамо» в Тбилиси, где занимался и Гата. То есть, теоретически это был мой ученик. Я и сказал, что он уехал раньше времени. Если бы остался, то года через два смог бы уехать совершенно нормально и стал бы чемпионом мира. По нашим меркам, он имел все условия. Ему дали в Ленинграде квартиру, зарплату крупного инженера, в моей школе он каждый день получал деньги на питание и главное — имел совершенно бесплатно множество тренеров. А в Штатах он этого не имеет — там за все надо платить. В общем, я сказал о Гате много хорошего, но добавил, что вряд ли приемлемой формой воспитания гениального шахматиста является то, что папа его бьет, причем на людях, а не дома. Когда в Нью-Йорке юный Гата проиграл маленькой девочке Юдит Полгар, которая ныне оказалась тоже шахматным гением, то папа его взял за волосы и бил головой о колено прямо на лестнице. Это было не раз, я ничего не открыл, об этом пишут все. А в упомянутом мной журнале Гата говорил: «А вот Гуфельд пишет неправду, папа меня не бьет. И кто такой Гуфельд, он плохо играет и зачем он вообще играет? И вообще — Гуфельд — это КГБ».

Интересная логика, не правда ли, — если я играю хуже Каспарова, то что, мне вообще в турнирах не выступать? Я ответ писал долго. Надо сказать, есть такой фрукт — у нас он называется дуриан, а по-английски — дюрень. Вот я ответил, что дюрень от дюреня недалеко падает. Для русскоязычного населения дюрень ассоциировался с дурнем, а для американцев — с ужасающим запахом, который распространяет этот исключительно вкусный фрукт при разрезании. Его можно есть только зажав нос. И еще я написал, что Гата стал такой персоной, потому что папа его бьет, видимо, все же недостаточно. Мой ответ напечатали под броским заголовком «Гуфельд разгневан». Была там еще одна шутка, основанная на сходстве в английском сокращении KGB и KID, как кратко обозначается староиндийская защита. Я написал, что недостаток образования не позволяет Камскому отличить КГБ от КИД — староиндийской защиты.

А после этого мы встретились в Москве, они подошли ко мне, протянули руки и сказали: «Ничья». Так мы помирились и с Гатой прокомментировали его партию в журнале «Шахматы в СССР». Получились вариации Гаты Камского на музыку Эдуарда Гуфельда.

— А что вы скажете о предстоящем матче Камский — Ананд?

— Объективно, на мой взгляд, Ананд сильнее. Но Ананд сильнее, а Камский растет. И Камский растет быстрее, чем Ананд усиливается.

Камский — это уникальный талант, и, возможно, ему предстоит сеанс одновременной игры против Каспарова и Карпова, в случае победы над Анандом.

Шахматы трудно прогнозировать, но что касается матча с Анандом, я согласен со своим учеником Романом Джинджихашвили, который нынче тренирует Камского. Он сказал, что победить Гату в матче очень трудно любому шахматисту. В турнире надо набрать 75 процентов очков, а для победы в матче достаточно 51 процента. Камский играет, как машина. Он не делает грубых ошибок. А сегодня шахматы — это нервы. Как сообщил мне присутствовавший при нашей беседе обозреватель «Спортивної газети» мой друг Ефим Лазарев, «если у тебя счастье, то даже петух может снести для тебя яйцо». А этот мальчик — счастливчик в своей шахматной карьере, потому что за доской работает, как негр на плантации.

В 1986 году мне пришлось на матче Каспаров — Карпов в Ленинграде быть руководителем пресс-центра и представить впервые Гату всем присутствовавшим там журналистам и шахматистам. Я предложил ему прокомментировать одну из партий, и он сделал это блистательно. И тогда я посоветовал всем записать имя этого мальчика и запомнить его.

— В свое время, скажем, Ботвинник — Бронштейн играли за мировое первенство без компьютеров и без большой команды. Сейчас все это гиперболизировано...

— Во-первых, компьютер не подсказывает ходы. Он не играет за шахматиста. Он помогает получить самую последнюю информацию. Это банк данных для шахматиста высокого уровня, который помогает ему создавать более качественные шахматы. Эта информация способствует росту шахмат, которые подвержены прогрессу, как и все остальное. И команда, и компьютер используются на благо шахмат. Ни в коем случае нельзя ставить чемпионам в вину, что они действуют на современном уровне. Повторяю, это двигает шахматы вперед. Единственное, что только выдающиеся шахматисты могут себе это позволить. Это правда. Но нельзя ставить это им в вину.

— И на посошок — какую-нибудь занимательную историю.

— Газета на испанском языке — журнал. И вот в 1973 году газета «Журнал де Бразил» попросила меня рассказать о футболе, а Пеле — о шахматах. И я получил от Пеле эмблему «Сантоса» с автографом «Амиго Эдуарду Гуфельду от Пеле». Свято храню. Но это не все. Раньше, в 1967 году я был тренером Геллера на турнире в Тунисе и играл в футбол против команды Фишера.

И вот однажды под Новый год мне звонят в Тбилиси из «Комсомольской правды» глубокой ночью и говорят: «Эдик, выручай, у нас чемпионы по разным видам спорта рассказывают замечательные истории, а один потерялся. Расскажи что-нибудь необыкновенное».

И я рассказал то, что выше написано, и сказал, что мне пришлось играть против Пеле в шахматы, а против Фишера — в футбол.

Получил газету и с ужасом вижу, что там написано: «Таким образом, Гуфельд играл с Пеле в футбол, а с Фишером — в шахматы!» Боже мой! Это же бред! Оказалось, что перед отправкой в типографию в три часа ночи в отделе проверки нашелся умник, который сказал: «Как это — с Пеле в шахматы, а с Фишером — в футбол? Это страшная ошибка!»

И исправил. За что ему большое спасибо!

— И вам спасибо за интервью!