«А ЕСЛИ БЫ Я ВЕЗ ПЛУТОНИЙ?»

До того как я проделал две тысячи миль от Москвы до Лондона, мне просто не верилось в предупреждения, с которыми выступал представитель британского правительства Чарлз Уордл, предостерегая о нарастании волны иммиграции на Британские острова. Я полагал, что Британия защищена надежно, ибо внешние рубежи обороны Европейского союза охраняются столь же усердно и бдительно, как и золотые запасы США.

Но я ошибался, и ошибался жестоко. В итоге моя одиссея через весь континент привела к полной переоценке взглядов. Чарлз Уордл предупреждал: «Если мы бросим взгляд на экономики стран Восточной Европы, которые ведут борьбу за выживание, нельзя не увидеть, каким может быть напор желающих покинуть эти страны и попытаться обрести более достойные условия существования на Западе». Он оказался прав. Перед моим взором — длиннейшие, на мили, очереди людей на границах России, Польши, Белоруссии, желающих покинуть родные места.

Свое путешествие я начал в России и уже через двое суток достиг границ Европейского союза. Я передвигался по маршруту Е 30, это главная сухопутная артерия, пересекающая Восточную и Центральную Европу и заканчивающаяся в Европе Западной, конкретно в Лондоне. На моей «вольво» были российские номерные знаки, и ни разу меня не подвергали паспортному или таможенному контролю. По всем видимым данным я являл в своем лице россиянина, едущего на Запад.

В общем, ничего плохого в такой демократичности нет, живущие на Востоке Европы долгие годы были лишены одного из самых приятных удовольствий — радости путешествий. Но удовольствие сие не должно существовать за счет наций и государств, где действуют законность и порядок и которые вправе интересоваться, кто к ним едет и с какими целями.

Но, увы, я запомнил всего лишь одного-единственного немецкого пограничника, который по логике тех, кто кует единую Европу без границ и перегородок, и должен надежно и крепко держать оборону, в частности моей страны, то есть Великобритании.

Но и этот пограничник, судя по всему, был занят другими делами, ему никак не удавалось на сильном ветру закурить, но, во всяком случае, на прощанье он мне помахал рукой.

Так что не надо нам самим, европейцам Запада, себя дурачить, говоря, что грядет момент, когда падут все рубежи и границы в Европейском союзе. Они уже давно пали. А значит — полная свобода иммиграции? Но дело не только в ней, дело и в безопасности. А для того, чтобы она была эффективной, нужны наисовременнейшие технологии, чтобы успешно обнаруживать тех, кто занимается преступным бизнесом.

Если бы, еще будучи в Москве, я набил свою машину ураном или плутонием, всем тем, что дает возможность заняться созданием ядерных устройств, и доставил бы весь этот товар в Лондон, на меня и внимания никто не обратил бы. А ведь контрабанда такого рода продукции стала, согласно немецким источникам, будничным делом. И куда это пойдет потом? В Ливию? В Ирак, Иран, в Северную Корею? Один Господь Бог знает. И еще один примечательный штрих. Этот маршрут Е 30, по которому некогда горделиво шествовали Наполеон и Гитлер, чтобы потом с позором драпать назад, на Запад, превратился в колоссальнейший рынок краденых автомобилей. В бывшем СССР ныне можно купить все и все продать — плутоний, «Калашникова», редкие металлы, что угодно. Но если границы Европейского союза податливы и дырявы, то в бывшем СССР они насквозь коррумпированы. Один только блок сигарет «Бенсон энд Хеджес» передвинул меня из конца очереди в ее авангард. «Здесь можно устроиться так, что перед тобой всегда будет один свет — зеленый, — говорит польский водитель. — Здесь — мафия. Как, впрочем, и везде».