Уроки Краснодона, или Тайна тайны усыновления

Впервые за четыре года 30 сентября мероприятия ко Дню усыновителя, который совпадает с символичным праздником Веры, Надежды и Любви, начнутся не с презентации статистики, не с отчетов областей, а с минуты молчания в память о краснодонской трагедии. Эта жуткая история в начале августа вмиг облетела всю Украину, а затем и соседние страны. Образцовая мать-героиня Светлана Оклей, воспитывавшая восьмерых собственных детей, зверски убила двух удочеренных сестер (2007 и 2008 годов рождения), а их братика (2006 г.р.), тоже усыновленного, обнаружили со следами многочисленных побоев. Эти преступления были раскрыты лишь спустя полтора года, после того, как накануне очередной проверки соцслужб Светлана Оклей, при содействии своего мужа и старшей дочери, выкрала трехлетнюю девочку из соседнего поселка, дабы восстановить количество детей и скрыть убийства. Через несколько дней украденную Кристину нашли, и начали раскрываться жуткие обстоятельства трагедии. Одну за другой эта история вскрыла те проблемы, которые существуют сегодня как в обществе, так и в системе защиты прав ребенка. И не только в Украине, но и на всем постсоветском пространстве с его клонированной системой интернатов.

Прецедентное право и презумпция психического здоровья

К слову, леденящие кровь истории нередки и для благополучных стран с развитыми социальными службами. К примеру, в США с 1999-го по 2002 год только в штате Флорида было совершено 126 преднамеренных и 70 непреднамеренных убийств приемных детей. В то же время многие страны выносят уроки из таких трагедий - и на уровне государства, и на уровне общества. Так, в Румынии после одной из таких историй были приняты меры по усилению контроля над приемными родителями, а именно: психологическая экспертиза, собеседование с окружением (соседи, коллеги, родственники), а также подготовительные курсы. В Великобритании, где законодательство в сфере усыновления построено на прецедентном праве, после каждого такого случая появляется нормативно-правовой акт. Все, что касается ребенка, - лишение родительских прав, определение в семейные формы воспитания - проходит исключительно через заседание суда.

В истории семьи Оклей тоже были суды. Первый - когда принималось решение об усыновлении. Во время заседания у Светланы Оклей случилась истерика, и судья на миг засомневалась. Но звание матери-героини, которую характеризовали как активистку и образцовую мать, повлияло на положительное решение…

Мы попробовали узнать, каким образом потенциальные усыновители проходят собеседование с психиатром. Оказалось, что у каждой из десяти опрошенных семей такое общение происходило по-разному. У одних психиатр просмотрел документы, задал несколько стандартных вопросов и буквально через 10 минут выдал разрешение. Других долго расспрашивали, интересовались мотивами взять ребенка в семью и даже проводили психологические тесты. Но в большинстве случаев общение носило все же поверхностный характер.

«В Украине действует так называемая презумпция психического здоровья, - рассказал психотерапевт, профессор, доктор медицинских наук Олег ЧАБАН. - Человек не должен доказывать, что он здоров. Потенциальному усыновителю достаточно показать, что он не стоит на психиатрическом учете».

Таким образом ограничением для потенциального усыновителя может стать либо судимость, либо серьезная болезнь, о которой известно, поскольку существует еще такое понятие, как врачебная тайна.

Сейчас Светлану Оклей и ее мужа ожидает другой суд - они обвиняются в убийстве, соучастии в убийстве и похищении ребенка. Старшая дочь выпущена под подписку о невыезде. После этой трагедии чрезвычайно важно, какие выводы сделает государство и, что еще важнее, общество.

В соседнем парадном с семьей Оклей жила сотрудница службы по делам детей. Но ни она, ни участковый врач, ни учителя из школы, ни родственники, ни друзья, ни соседи не заметили (или предпочли не замечать) побоев на детях. Что это? Зацикленность на собственных проблемах, нежелание видеть и вникать в проблемы чужие, равнодушие к горю ближнего? В Европе и в Америке соседи - первые, кто обращается в соответствующие службы, если видят жестокое обращение не только с детьми, но и с животными.

Тайна усыновления vs контроль

Еще одна проблема - тайна усыновления. Светлана Оклей усыновила детей, а значит, они считаются родными. Из-за тайны усыновления службы не имели права вмешиваться в жизнь этой семьи и слишком часто контролировать ее. Доверие обернулось тем, что сотрудник соцслужбы так и не поговорил с детьми, встретив Светлану Оклей на улице и посчитав это общение достаточным. А мама-героиня тем временем каким-то образом получала справки о прививках уже мертвых девочек.

«Контроль над усыновленным ребенком деформируется тайной усыновления, - рассказывает руководитель управления обеспечения деятельности уполномоченного президента Украины по правам ребенка Людмила ВОЛЫНЕЦ. - Согласно 28-й статье Семейного кодекса Украины, лицо, которое осуществляет контроль над усыновлением, обязано не разглашать тайну усыновления даже тогда, когда ребенок знает об этом. Это означает, что сотрудник службы по делам детей не имеет права поинтересоваться в школе у учителя насчет успеваемости ребенка, общения с одноклассниками, узнать у педиатра о состоянии его здоровья и т.д.».

В Европе не стесняются статуса усыновителя - наоборот, это пример для подражания. На постсоветском пространстве существует стигма и по отношению к детям, которых априори считают носителями плохих генов, и по отношению к родителям, которые не могут иметь своих детей. Некоторые семьи, особенно в небольших городах, даже не приходят за пособиями на усыновленных детей с тем, чтобы не стало известно, что ребенок не родной. Впоследствии сохранение этой тайны становится огромной проблемой, в том числе и психологической.

Руководитель программы «Сиротству - нет» фонда Р.Ахметова «Развитие Украины» Дарья КАСЬЯНОВА считает, что «тайну усыновления нужно обсуждать, в первую очередь, с позиции права ребенка. Необходимость заключается не в том, чтобы ребенок знал биологических родителей, и не только в том, чтобы был контроль над усыновителями, и не столько контроль, сколько сопровождение, помощь. Важно, чтобы ребенок имел возможность получить любую достоверную информацию о себе, чтобы ему не лгали и не подвергали тем самым серьезной опасности психологического срыва. А усыновители не прятались бы, а общались друг с другом, обучались, получали при необходимости профессиональную помощь».

Проект закона об отмене тайны усыновления разработан уполномоченным по правам ребенка и 28 сентября был представлен для обсуждения на всеукраинском совещании «Национальное усыновление: уроки Краснодона» при участии начальников областных служб по делам детей и директоров центров социальных служб для молодежи.

Интернат или семья?

Во всех телепередачах, а почти каждый канал посчитал нужным поднять жуткую историю семьи Оклей на своих ток-шоу, звучали распространенные мифы о том, что люди усыновляют детей из-за денег; что сиротам лучше оставаться сытыми и накормленными в интернате и что многодетные семьи - это неправильно…

Так могут говорить те, кто не понимает, какой это огромный труд - воспитать как родного и дать образование даже одному ребенку. Кроме того, усыновление, по сравнению с опекой, экономически менее выгодно. В первом случае выплачивается такая же сумма, как и за первого рожденного ребенка, - 26 790 грн. единоразово по формуле: первый транш в размере 10 прожиточных минимумов и оставшаяся сумма в течение следующих 24 месяцев. Выплаты же по опеке составляют в среднем 2200 грн. в месяц до достижения совершеннолетия, а если ребенок поступил в вуз, то до 23 лет.

Утверждение же, что ребенку лучше в интернате, не выдерживает никакой критики. Случаи, подобные краснодонскому, получают огласку, потому что жизнь ребенка вне стен учреждения можно хоть как-то проконтролировать. По данным исследования, проводившегося три года назад Украинским центром социальных реформ совместно с Украинским институтом социальных исследований им. А.Яременко, каждый седьмой ребенок в интернате подвергается насилию. А недавний случай в одном из областных интернатов, не получивший огласку, когда годовалый ребенок поперхнулся кусочком яблока и умер от удушья, потому что за ним никто не смотрел, повергает в шок.

«В Великобритании, опыт которой мы изучали, - рассказывает Дарья Касьянова, - интернатные учреждения рассчитаны максимум на шесть человек. Если ребенок находится там больше шести-двенадцати месяцев, считается, что руководитель плохо работает. Ведь после года пребывания вне семьи психика ребенка нарушается, и времени на ее восстановление потребуется вдвое больше. В выборе семейных форм воспитания для каждого ребенка применяется индивидуальный подход».

Есть области

По данным Госдепартамента по усыновлению и защите прав детей Минсоцполитики, за первое полугодие 2012 года украинскими гражданами усыновлено 984 ребенка, иностранными - 368. В приемные семьи и детские дома семейного типа (ДДСТ) было устроено 1086 детей, а за первое полугодие 2011 года - 587. (На 1 июля 2012 года в ДДСТ и приемных семьях воспитывается 10821 ребенок, что составляет 11,2% от общего количества детей-сирот и детей, лишенных родительской опеки в Украине.) Примечательно, что в значительном отрыве от всех областей идет Днепропетровская, где только за первое полугодие 2012-го из интернатных учреждений в семьи и ДДСТ попали 198 детей. За это время в области создана 61 приемная семья и 10 ДДСТ. Для сравнения: в Киевской области (второе место) этот показатель составляет 10 и 11 соответственно (всего - 115 детей).

В 2011 году Днепропетровская область приняла курс на реформирование интернатов и стала пилотной для реализации программы «Сиротству - нет» фонда «Развитие Украины». (К началу 2011-го там находилось 59 интернатных учреждений с 2763 воспитанниками.) Сотрудниками фонда в партнерстве с социальными службами была разработана стратегия, а на уровне областной власти принята совместная программа «Семья для ребенка», которая в короткий срок позволила переориентировать систему на работу в интересах детей. Информация обо всех детях из интернатных учреждений области, подлежащих усыновлению (около 2500 тысяч), в течение двух месяцев была размещена на Всеукраинском портале по усыновлению www.sirotstvy.net.

За год реализации программа доказала свою эффективность и перешла на следующий этап - одновременно с работой над поиском лучших семейных форм воспитания усиливается работа с семьями, которые оказались в сложных жизненных обстоятельствах, - так называемыми кризисными. На базе пустеющих интернатов с условием сохранения рабочих мест при переквалификации персонала создаются центры поддержки семьи, матери и ребенка, детсады и социальные общежития.

По словам руководства области, это не только обеспечение базового права ребенка на семью, но и экономически обоснованный шаг. Если посчитать, то сейчас
в интернатных учреждениях Днепропетровской области воспитываются, в среднем, 16-20 детей, при том, что каждое здание рассчитано на 100-120 человек. Перепрофилируя интернаты, сохраняются помещение, персонал, но они работают уже в интересах сохранения или создания семьи.

В ближайшее время начнется реформирование детского дома «Семья». На его базе будет создан Центр поддержки семьи с детьми в партнерстве с представительством британской организации Hope and Homes for Children («Надежда и жилье для детей»). В этом учреждении специалисты будут оказывать высококвалифицированную социальную, психологическую, юридическую помощь и поддержку детям и семьям, которые пребывают в сложных жизненных обстоятельствах. Цель - сохранить семью, найти детям новую или же создать условия, максимально приближенные к семейным.

В конце года будет представлен сравнительный анализ британской организации «Лумос» (Lumos), с которой фонд «Развитие Украины» заключил меморандум о сотрудничестве и обмене опытом. На примере лучших (а в Великобритании одна из самых сильных систем по работе с детьми-сиротами и детьми, лишенными родительской опеки) для Днепропетровской области было разработано финансовое планирование деинституционализации, то есть эффективное перераспределение существующих ресурсов.

По словам исполнительного директора «Лумос» Джиоржет Мулхейр, пять интернатных учреждений области были выбраны в качестве примера для расчета стоимости процесса. Выборка включает детей всех возрастных групп, в том числе с инвалидностью. Анализировались, сколько из них можно вернуть в родную или в семью родственников, сколько можно устроить в приемные семьи, взять под опеку с проживанием в домах для малых групп, и сколько детей будет нуждаться в поддержке, чтобы перейти к самостоятельной жизни. Просчитывались необходимые услуги и персонал для обеспечения этих семейных форм воспитания, а также комплекс услуг в сфере здравоохранения, образования и социального сопровождения с целью предотвращения дальнейшего поступления детей в интернатные учреждения.

* * *

Должны ли родители тщательнее проверяться, особенно когда речь идет об усыновлении? Однозначно. Нужно ли организовывать школы, курсы для приемных родителей, опекунов? Вне всяких сомнений. Но оставлять детей в интернатах, закрывая глаза на то, что эта система необратимо калечит их жизни, по-моему, - преступление. Очень хочется верить, что из краснодонской трагедии будут сделаны выводы; что мы станем внимательнее друг к другу, а чиновники захотят что-то изменить. И если уж не детские судьбы, то хотя бы экономическая целесообразность станет для них действенным мотиватором.