ПРОЩАЙТЕ И ЗДРАВСТВУЙТЕ, КОНИ!

С незапамятных «пещерных» времен лошадь стала служить человеку. Поклонники дохристианской религии наших предков — так называемой рун веры — даже утверждают, что коня впервые приручили именно на территории современной Украины. Не будем с этим утверждением ни спорить, ни безоговорочно соглашаться. Главное то, что чуть ли не со времен Адама мы «договорились» с прекрасным, гордым животным, и всадник на коне, равно как и пахарь с плугом, стали символом человеческой цивилизации. И разве вина коней в том, что человек сделал их воинами, заставил нестись навстречу друг другу, сшибаясь в смертельных схватках в бескрайних степях. А если вспомнить историю, то бессмертную славу снискали не только английские скаковые, орловские и русские рысаки, но и украинские кони.

А для крестьянина лошадка стала неутомимой работницей, кормилицей. Ею же и остается в век трактора и компьютера: где нашему задавленному налогами фермеру взять деньги на трактор, легче уж четвероногого купить. И хоть перестал конь быть воином, зато по полной программе используется в спорте. А конину едят, оказывается, не только мусульмане — в любых хороших сырокопченых колбасах, например, салями, есть мясо лошади.

В гостях на манеже

Кстати о терминах. Слово «конь» специалисты по лошадям очень не любят и используют крайне редко. Ведь «конь» — синоним мерина, кастрированного жеребца — того самого, на котором въехал в Менг бессмертный д’Артаньян. Для настоящего коневода существуют всего три термина: «жеребец», «лошадь» и… «мерин». Но поскольку мировая литература с этим не согласна, то, будем надеяться, мастера своего дела нам простят и «коня».

Где в дебрях столицы начала XXI века можно каждый день любоваться гарцующими на лошадях всадниками? Такое место есть. Главный сервисный технологический центр по коневодству и конному спорту. Мы с начальником департамента продукции животноводства Министерства аграрной политики Украины Юрием Мельником — его гости.

Для того, кто лошадь видел лишь на цирковой арене и в кино, здешняя обстановка наполнена экзотикой. Святая святых центра — воспетый в произведениях искусства манеж. Около двух десятков юношей и девушек, среди которых есть и совсем юные — не старше 10—14 лет, выделывают замысловатые па на конях самой разной масти, раскраски и норова. Без эксцессов, конечно, не обходится. В какой-то момент, потеряв контроль над серым в яблоках, рыжая девчушка оказывается на земле. Но успокаивать «ребенка» ее наставнику, заслуженному мастеру спорта, чемпиону Олимпийских игр, призеру чемпионатов мира и Европы Юрию Александровичу Ковшову не пришлось. Отряхнувшись, девчушка через минуту уже снова, как амазонка, гарцевала на скакуне. Впрочем, просто ездить на лошадях — здесь отнюдь не главное. Главное — испытать лошадь на выносливость, работоспособность, воспитать будущего штатного наездника, а в лучшем случае — классного мастера конного спорта. В Главном селекционном центре сосредоточены лучшие кадры высшей школы верховой езды Украины.

— Лошадей тренируют штатные наездники центра, — рассказывает Юрий Ковшов. — Большинство из них пришли сюда детьми. Здесь их учат, воспитывают, и через некоторое время наши мальчишки и девчонки становятся заправскими наездниками. Нам удалось сохранить бесплатную основу детских занятий конным спортом. Детишек отбираем по физическим данным, из десятка остается один, но, как правило, эти ребята уже на всю жизнь. Всегда наступает момент, когда они принимаются на постоянную работу наездника — испытателя коней. В большинстве случаев заканчивают сельхозакадемию или институт физкультуры и составляют тот штат, который тренирует животных. Самые способные становятся спортсменами и выступают на международных соревнованиях, принося Украине славу.

…Высшая школа верховой езды Украины во многом держится на династии Ковшовых. Здесь работал покойный Александр Никифорович Ковшов, здесь работает его сын Юрий. Воспитывает молодежь брат Юрия Валерий и его жена Татьяна. Рядом — сыновья Юрия и Валерия. Здесь ездят уже внуки Юрия.

Знаменитая украинская верховая — лошадь уникальнейшего экстерьера и высочайшей работоспособности — является единственной конкурентоспособной породой животных из всех, которые разводятся на территории Украины. Достаточно сказать, что сборная команда бывшего Советского Союза по конному спорту (высшая школа верховой езды) на 70—80% сидела на лошадях украинской верховой породы. Эти непревзойденные кони экспортируются практически во все страны Западной Европы. В позапрошлом году они презентовались в Америке и Канаде, вызвав настоящий фурор. И если бы у нас сегодня этих коней было достаточно, можно было бы говорить об объемах экспорта. Ведь даже то, что не идет в производящий состав, с удовольствием покупают немцы и французы, канадцы и американцы.

— Центр организован в 1979 году и построен на средства тогдашнего Министерства сельского хозяйства. В то время он был конно-спортивной базой Добровольного спортивного общества «Колос», — рассказывает Юрий Мельник. — С самого начала устроителей привлекли идеальные условия для доращивания и тренинга лошадей на территории: вода, песок, материковый грунт, лес, роща реликтовых дубов, равнинная и пересеченная местность. Такого сочетания не было нигде в бывшем СССР. Недаром же дважды перед Олимпиадами и чемпионатами на этой базе готовилась сборная команда Советского Союза. Начиная с 90-х годов конноспортивная база заработала по принципу Главного селекционного центра. Что это значит? Как известно, племенной потенциал украинской верховой сосредоточен на двух конезаводах — Александрийском Кировоградской области и Лозовском — Харьковской. Жеребчики — молодняк в возрасте 18 месяцев — «гадкие утята», как мы их называем — попадают сюда, где и происходит их доращивание в идеальных условиях. Рацион «гадких утят» состоит из овса, отрубей, кукурузы, жмыха, минерально-витаминных добавок, зеленой массы, сена, соломы и т. д. Для лошадок, отстающих в развитии, минералы и витамины ввозят даже из-за рубежа. Все это вместе взятое еще не превращает «гадких утят» в прекрасных «лебедей». Главная задача центра, учитывая то, что здесь сосредоточены основные спортсмены Украины, — испытание жеребцов на работоспособность. Испытываются они до четырех лет. Как раз этим и занимается династия Ковшовых вместе со своими учениками. А в четырехлетнем возрасте происходит селекция — из общей массы выделяется группа, представляющая интерес для племенной работы. Эта элита одновременно используется для случки в коневодческих хозяйствах и выступает в большом конном спорте. Все остальное уходит на продажу.

…Сегодня в загонах центра находится 105 украинских верховых. А будет больше. Приток молодняка не иссякает. Украина продолжает быть в числе стран-экспортеров коней. Но, оказывается, и экспорту необходима цивилизованность.

* * *

Вообще, в Европе украинская верховая появилась давным-давно. Рекламу ей, сделала сборная СССР. Правда, экспорт, начиная с 70-х годов, происходил по мизерным ценам. А в начале 90-х в украинском коневодстве начался жуткий экспортный «бум», объяснявшийся, в основном, диким курсом «рубль-доллар». Лошадь, уходя за границу за несчастную тысячу долларов, приносила ее владельцу порядка 40—50 тыс. рублей того времени. Ни к чему хорошему это не привело. К 1995—96 гг. в пределах страны разыскать классного производителя стало просто невозможно. В 1997-м был продан за 100 тыс. долларов даже мерин Бах, не подходящий для племенного дела. Уже буквально через год он стал стоить полмиллиона. Сейчас Бах — третий в мире по рейтингу.

Ныне экспорт украинской верховой составляет до 40—50 голов в год. В последние годы наметилась совершенно отчетливая тенденция к импорту в Украину, в частные руки, жеребцов-производителей спортивных лошадей немецкой селекции. Оба эти факта, с учетом сегодняшнего общего кризиса сельского хозяйства, по мнению специалистов, являются неплохим предзнаменованием!

Не было бы счастья,
да несчастье помогло

Сама история украинской верховой достаточно уникальна и тесным образом связана со всей нашей многострадальной историей. Хотя специалисты считают, что сравнивать современное коневодство с довоенным и послевоенным некорректно. Тогда лошадь была не роскошью, а средством передвижения. В каждом колхозе был армейский фонд, так называемое «ремонтное» поголовье — для нужд кавалерии, артиллерии и проч. О трепетном отношении к лошадям в те времена говорят не очень-то известные факты Великой Отечественной войны. Когда немцы рвались к Северному Кавказу, Геринг дал команду: не считаясь ни с какими затратами в живой силе и технике, добыть поголовье конного завода «Восход». Большой кровью, но добыли. А когда советские войска шли по Германии, приказ Сталина, инициированный Буденным, звучал не менее безапелляционно: не считаясь опять-таки ни с какими затратами, поголовье конезавода «Восход» в полном объеме возвратить в Советский Союз. Возвратили в значительно более полном объеме, нежели захватили немцы. В счет репарации от поверженного рейха СССР получил огромное количество конепоголовья западноевропейских пород. С этого времени начался первый «бум» отечественного коневодства.

Второе везение оказалось связанным с печальной судьбой знаменитой русской породы «орлово-растопчинец». Уникального парадного жеребца — невероятно красивую лошадь под офицерское седло, предназначенную исключительно для манежа, еще в царское время совместными усилиями вывели граф Орлов и граф Растопчин. После их смерти конные заводы выкупили в царскую казну. На Всемирной выставке в Париже в 1911 году «орлово-растопчинец» был признан самой красивой породой в мире. Беда для него, как и для всего советского коневодства, пришла с «воцарением» Никиты Хрущева. Многое из того, к чему прикасались руки «строителя коммунизма», к 1980 году просто уничтожалось. Такая же судьба постигла и коневодство. Погибло огромное количество первоклассных лошадей. Колхозное коневодство рассыпалось в прах, а многие конные заводы были уничтожены. Поголовье «орлово-растопчинцев», в частности, собрали на Урале и в полном объеме сдали на мясо, в результате чего начкон (главный зоотехник по коневодству) Цекалов застрелился.

И все-таки романтики-энтузиасты умудрились спасти нескольких жеребцов ! Эти жалкие остатки были вывезены в Украину, на Днепропетровский и Александрийский заводы. И хотя сегодня «орлово-растопчинца» в натуральную величину можно увидеть только на памятнике Щорсу в Киеве (моделью служил известный конник Бовкун на жеребце Бугет), Украине снова повезло. Кровь «орлово-растопчинца», смешавшись с кровью других пород, дала начало нашей нынешней украинской верховой.

Сама же украинская верховая — одна из наиболее интернациональных пород в мире. В ней собрано лучшее от немецких тракенов и ганноверов, венгров и английских чистокровных скаковых. В ней же «сидит» и безвременно ушедший «орлово-растопчинец», давший украинской лошади уникальный экстерьер, в то время как западноевропейские породы дали рост, развитие, обхваты, лучшие спортивные качества. 70% лошадей-чемпионов олимпиад, европейских и мировых первенств составляли украинские кони, а четыре-пять спортсменов с Украины неизменно были костяком постоянной сборной Союза по выездке.

* * *

— И все-таки к независимости мы подошли с неважным багажом, — комментирует Юрий Мельник. — Впрочем, начиналось все чудесно. В 1982 году вышло постановление ЦК и Совмина о развитии коневодства. Начался второй в истории СССР коневодческий «бум». Грянул звездный час советских международных аукционов. На киевском аукционе продавалась украинская верховая, на московском блистали все остальные породы. Все аукционы проводились под эгидой продинторга и стояли на «потоке», несмотря на недовольство иностранцев тем, что продаются трехлетние лошади, которые за границей не котировались, так как их еще два года приходилось доращивать. Тем не менее некоторое время с советских аукционов выгребалось все.

Но долго эта эйфория продолжаться не могла. Аукционы благополучно «сдохли» в 1983—84 гг. Печальный конец был закономерным по двум причинам. Во-первых, иностранцы наконец-то поставили твердое условие выставлять на продажу возрастных лошадей, чего отечественное коневодство из-за вечной плановой гонки выполнить как раз и не могло. Во-вторых, качество предлагаемых лошадей того времени никак не соответствовало мировым стандартам. Даже в начале
90-х годов на 100 особей полученного молодняка лишь 7—8 отвечали классу «супер», все остальное было средним, плохим и очень плохим. Да и о каком качестве могла идти речь, если, например, на Ягольнинском конном заводе позволяли себе годами не кормить молодняк как положено? В результате он не получал ни должного роста, ни развития, и любая генетика была бессильна. Кстати, этот печальный пример сегодня мы приводим всем, кто занимается или собирается заняться разведением лошадей. Ну а с окончательным крахом международных советских аукционов коневодство всех союзных республик, в том числе и Украины, стало убыточным, и над ним нависла угроза полного исчезновения.

Фермеру нужна лошадь, фермеру нужна сбруя

Новые времена связывают с началом фермерства. Конечно, в век трактора пахать на лошади — все равно что журналистским диктофоном забивать гвозди. Однако жизнь заставляет сегодня большинство сельских производителей думать не столько о тракторе, сколько о лошади. Коней с удовольствием покупают как частники, так и колхозы с совхозами или то, что от них осталось.

Лошадь тоже стоит немало. Даже с учетом помощи государства тяжеловоз тянет на полторы-две тыс. грн. Для непосвященных сообщим, что крестьянин, как правило, покупает рысака или тяжеловоза вовсе не для того, чтобы начать сейчас же эксплуатировать его по полной программе. В каждом мало-мальски приличном хозяйстве испокон веков существовало массовое коневодство. Так что жеребцы покупаются для размножения, для улучшения породы. И тогда эти полторы-две тысячи приносят настоящий доход.

— В государственной программе «Селекция в животноводстве», разработанной Министерством агрополитики, предусмотрено, что половину стоимости (до 3 тыс.) при покупке берет на себя государство, — сообщает Юрий Мельник. — Более того, вся эта программа рассчитана на удешевление продукции, и до какой-то степени конезаводы финансируются. При желании, любой частный землевладелец может приехать на конный завод и купить того же тяжеловоза за полторы-две тысячи.

…Статистика говорит, что кони сегодня есть во всех хозяйствах, а их количество зависит от степени развития фермерства. В Западной Украине лошадей больше, в центральных и восточных областях — меньше. А к лошади, как известно, нужны сбруя, подковы, телеги. Из 15 фермеров десять, конечно, вам скажут, что у них, сирых и убогих, катастрофически не хватает денег ни на приобретение жеребцов-улучшателей, ни на шорный инвентарь. Да и купить последний вроде бы негде. А практика говорит совсем о другом. Если оставшиеся со времен СССР шорно-экипажные заводы и не решают проблемы, то местные промыслы с традициями дедов-прадедов с лихвой покрывают дефицит. И существуют они во всех районах.

Наши дети будут делать ставки на ипподромах!

Справка

Сегодня в Украине 12 государственных и семь колхозных конезаводов. После приватизации колхозного сектора колхозные конные заводы находятся в разной степени развития. Одни выкуплены «новыми украинцами», другие влачат жалкое существование.

С одной стороны, нам досталось от бывшего СССР неплохое наследство. Грубо говоря, ни один конный завод не исчез. И все-таки сейчас конезаводы — хозяйства невероятно проблемные. Ведь конный завод, по большому счету, — это обычный совхоз, где на 4—5 тыс. га земли коневодство составляет 15—17% от общего объема производства. И когда в последние годы на многоотраслевые хозяйства обрушились все беды агропромышленного комплекса, они ударили и по отдельным конезаводам, и по всему коневодству и его инфраструктуре в целом.

И хотя конным заводам удалось довести качество лошадей до мировых стандартов, вот уже несколько лет количество жеребцов и маток остается смехотворным. Когда-то мы могли позволить себе иметь целый кинематографический кавалерийский полк двойного подчинения Минобороны и Госкино СССР с тремя съемочными и одним ремонтным эскадроном (с участием этих коней снимались фильмы, начиная с лент о богатырях до кавалерийских атак гражданской и Великой Отечественной), а сегодня по количеству поголовья Украина давно позади таких стран, как Исландия, Венгрия, да и вся Западная Европа. Конные аукционы приказали долго жить. Если не считать мизера в 40—50 голов в год единственной гордости — украинской верховой — говорить об объемах экспорта тоже не приходится: нам просто нечего продавать. «Пасет задних» Украина и в использовании передовых технологий мясопереработки конины.

И вот тут очень важно вспомнить, что все мировое призовое коневодство держится отнюдь не на экспорте. Есть такая штука — ипподромы. Для непосвященного ипподром — что-то вроде обыкновенной лотереи, где люди делают ставки на лошадей и выигрывают немалые деньги. На самом деле ипподром — едва ли не самая важная часть всей коневодческой инфраструктуры. На них проводятся испытания призовых пород (в Украине — английской скаковой, орловского и русского рысака). Во всем мире ипподромы — высокорентабельные предприятия, на которых крутятся миллионы и миллиарды за счет тотализатора.. Об «особенностях» украинских ипподромов Юрий Мельник рассказывает с горечью:

— Ипподромы есть в четырех городах Украины — Киеве, Одессе, Харькове и Львове. Львовский сейчас в неработающем состоянии, а три других тянутся из последних сил. Киевский ипподром действует, проводит испытание рысаков как может, помогает ему Министерство агрополитики, но мотор призового коневодства — тотализатор — ни на одном украинском ипподроме не работает. Почему? Да потому, что средств наших людей едва хватает на «одноруких бандитов», а не на миллионные ставки на скачках! Для нас тотализатор — дело будущего.

Все направления и задачи Министерства агрополитики по «конной» части сводятся сегодня к одной-единственной: не дать исчезнуть породам лошадей и дождаться лучших времен.

— Эту задачу в той или иной мере решают все страны, — комментирует Юрий Мельник. — Нет в Англии потребности в тяжеловозных конях или бульдогах, а англичане их культивируют. Неконкурентоспособны сегодня наши орловско-русские рысаки, так их будут покупать завтра. А потеряв сегодня, завтра уже не восстановишь. Но сохранение конных пород в Украине наполнено сейчас тяжелой конкретикой. Нужно с «хрипом» вытягивать хозяйства, не дать развалиться конезаводам, не дать развалиться ипподромам. Имеем 170 кобыл украинской верховой? Так не экспортом увлекаться надо, отдавая в чужие руки лучших жеребцов-производителей, а наращивать поголовье. Поддержать Лозовский и Александровский заводы, увеличить там количество маток, заставить коневодов Ягольнинского нормально кормить лошадей, улучшить селекцию в Днепропетровском. А далеко не использованный потенциал колхозных, приватных конеплемферм? Главный селекционный центр уже сегодня отдает туда жеребцов и забирает молодняк, подстегивая хозяйства, делая их рентабельными. Сохранив же породы, мы, надеюсь, дождемся времени, когда на полную заработает тотализатор и наши дети будут делать ставки на ипподромах.