Нить судьбы

Роик Вера Сергеевна. Родилась 25 апреля 1911 года в городе Лубны, Полтавской области. Герой Украины, награждена орденом княгини Ольги. Заслуженный мастер народного творчества Украины. Заслуженный художник Автономной Республики Крым. Лауреат Государственной премии Автономной Республики Крым и премии В.Короленко.

Вера Роик создала крымскую школу украинской вышивки и Музей народных умельцев Крыма. Ее работы украшают экспозиции 38 музеев мира. Мастерица принимала участие в 280 коллективных выставках и 131 персональной. В 2006 году была учреждена премия в сфере народного искусства имени В.Роик.

Вот так, вкратце, выглядит биография Веры Сергеевны Роик, легендарной украинской мастерицы-вышивальщицы, практически ровесницы века, на глазах которой менялись эпохи и государственные устройства. Она родилась в царской России, пережила Октябрьскую революцию, зарождение Советского Союза, Великую Отечественную войну, крах СССР и становление независимой Украины. Менялось все, менялась и Вера Роик — девочка с иголкой в исколотых пальцах превратилась в девушку-артельщицу, ей на смену пришла женщина-педагог — виртуоз, владеющий тремястами техниками вышивки. Неизменным оставалось только желание сохранить самобытное народное искусство и любовь к вышивке, которая красной нитью прошла сквозь всю жизнь.

Девичья фамилия Веры Сергеевны — Сосюрко. Корни отцовской семьи уходят в Запорожскую сечь, в реестровое казачество. Отец Сергей Сосюрко был директором завода в Лубнах. Но во времена сталинских репрессий его арестовали, и в 1943 году он умер. Место смерти и захоронения остались неизвестными.

По материнской линии род Веры Роик происходит от Яворских, отпрысками которого были знаменитые Карпо Значко-Яворский, есаул Лубенского полка, и его сын Матвей (церковное имя Мелхиседек) — игумен и духовный наставник всех церквей и монастырей Правобережной Украины.

Хрупкая, миниатюрная женщина, тонкое лицо аристократки в обрамлении седых волос. Язык не поворачивается назвать ее бабушкой, хотя у нее уже взрослые правнуки. У нее насмешливый острый взгляд серых глаз. В человеческом облике неподвластны возрасту только глаза, и, глядя на 98-летнюю Веру Сергеевну, легко представить ту, шестилетнюю Верочку, которой впервые мама дала иголку в руки.

Вышивать и плакать

Во времена детства Веры Сергеевны в любой семье, независимо от сословия — крестьянского, мещанского или дворянского, считалось, что детей с раннего возраста необходимо приучать к труду. В шесть лет в обязанности девочки входило мыть чайную посуду по утрам, а потом бабушка Оксана решила, что пришла пора учить Верочку вышиванию. И дала нитки, иголку, наперсток. Свой первый наперсток Вера Сергеевна помнит до сих пор. Он был массивным, посеребренным, с узорами, богатой кавказской работы. Кроме того, бабушка вытащила из сундука несколько лоскутков домотканого полотна собственной работы, а мама Лидия показала самый простой узор — мережку. Вера испортила несколько кусочков ткани, пока появилась первая вымученная мережка. В тот момент шестилетняя девочка всей душой ненавидела вышивание.

После этой первой неудачной попытки на Веру и ее швейные экзерсисы махнули рукой: девочка была неусидчива, и рвения не проявляла. Ей было скучно сидеть за пяльцами. Значительно интереснее носиться по улице с мальчишками, обносить соседские сады, а иногда даже драться, отстаивая свои принципы кулаками. И взрослые оставили ее в покое.

Лишь спустя четыре года Вера стала входить во вкус вышивания. Поспособствовал этому писатель Владимир Короленко, который тогда жил в Полтаве и был частым гостем в доме Сосюрко, как, впрочем, и Панас Мирный, а позже Антон Макаренко. У Владимира Галактионовича с маленькой Верой сложились доверительные отношения, она называла его деда Володя и однажды, когда отец, шутя, пожаловался писателю, что его девочка не любит быть хорошей хозяйкой и не хочет вышивать, решила сама для себя, что она еще «всем им покажет». И попросила маму сшить для нее украинский костюм, который потом долго вышивала крестиком. Именно так Вера и взялась за иглу: она хотела встретить свой десятый день рождения в наряде, вышитом собственными руками, и чтобы это увидел ее обожаемый деда Володя. Но Короленко первой работы своей любимицы не увидел — к тому времени писатель умер от воспаления легких.

Узоры взрослой Веры

Училась Вера Роик много и охотно. Учеба давалась на редкость легко. Окончила полтавскую Мариинскую гимназию, занималась в балетной студии. Училась на рабфаке Полтавского института сельскохозяйственного строительства. Работала в артели вышивальщиц в Лубнах и делала заметные успехи. А в 1963 году окончила годичные курсы вышивания, кройки и шитья Московского учебного художественного комбината и стала заниматься вышивкой, в которую успела влюбиться со всей страстью девичьей души.

И именно вышивка, точнее вышитые ее руками вещи, спасли от голодной смерти Веру Сергеевну, ее маленького сына Вадима и мать Лидию Эразмовну во время войны. В военкомат родного города Лубны Вера, как военнобязаная, пришла добровольно, но так как у нее был трехлетний ребенок, сразу в армию не взяли. Муж Михаил Роик, вместо того чтобы выехать в эвакуацию со своим предприятием, записался в истребительный батальон и ушел из города с последними отступающими частями.

Незадолго до оккупации Вера Сергеевна попала под бомбежку. При первых звуках подлетающих самолетов все кинулись в ближайшее укрытие, но она не добежала. Взрывной волной женщину отбросило на насыпь и накрыло землей. Как результат — контузия, переломы и поврежденная правая рука. Несколько недель она не могла связно говорить, месяц ничего не слышала. Домой Веру доставили в гипсовом «футляре». Следующие два года она практически не поднималась. Не было сил даже на маленького Вадима.

Каждое утро мать Веры уходила из дома, а вместе с ней исчезали работы, расшитые руками дочери, но продать вышивку за деньги удавалось редко — ценителей прекрасного в те голодные годы было мало. Чаще красивые вещи меняли на продукты. Тем и выживали. И выжили.

Потом вернулись с фронта братья и супруг, фронтовой разведчик, прошедший путь от Сталинграда до Варшавы. Хотя «вернулся» — не совсем правильное определение. Его чуть живого после многочисленных ранений привезли в Лубны, где теща буквально выходила зятя. Жизнь потихоньку стала налаживаться.

В Ставропольском крае, куда семья переехала в 1944 году, Вера смогла восстановить старинную технику вышивки полтавской гладью и крестиком, которые освоила еще в Лубнах, работая в артели. Поврежденная во время войны правая рука не стала помехой — она научилась вышивать левой.

В 1952 году семья Роиков вновь переехала. На этот раз в Крым. В теплый, солнечный и шумный Симферополь. Более десяти лет Вера Сергеевна посвятила обучению подрастающего поколения южных девочек тонкостям украинской вышивки — традиционным для Полтавщины, Тернопольщины, Харьковщины, Киевщины и Буковины орнаментам. Ведь вышивка — это не просто набор цветных стежков на ткани. В ней код послания, где каждый цвет и узор несет в себе зашифрованную информацию.

Почему горловину рубашки, манжеты, подол украшали затейливым орнаментом? Чтобы он прогонял зло. Почему в народной вышивке так часто используют все оттенки красного — от терракотового до безупречно-багряного? Потому, что красный цвет символизирует жизнь. Прямые линии — легкая дорога, цветок — счастье и любовь, петух — благополучие и достаток.

Параллельно с практической деятельностью Вера Роик двадцать лет проработала методистом декоративно-прикладного искусства в Доме народного творчества и художественной самодеятельности профсоюзов. Прекрасный педагог и организатор, она создала в Крыму настоящую школу украинской народной вышивки. Благодаря ее инициативе был создан музей декоративного искусства народных умельцев и салон живописи самодеятельных художников Крыма.

В 2003 году Вера Сергевна опубликовала автобиографическую книгу «Мелодии на полотне». Как дань глубокого уважения выдающейся мастерице в 2006 году была учреждена Международная премия имени Веры Роик.?Она единственная украинская вышивальщица, которая в 98 лет не только работает, вопреки строгим рекомендациям врачей, но и сама ездит со своими выставками по всей Украине и за границу.

«Люблю бывать на море, особенно когда оно штормит. Тяжелые валы разбиваются о берег мириадами брызг. Волны пытаются догнать друг друга, но им это никогда не удается. Такова и моя жизнь: стараюсь быть на гребне волны и не допустить, чтобы стихия меня смяла» — цитата из «Мелодии на полотне» является лучшей иллюстрацией жизненного кредо Веры Роик.