Поддержать
4 августа Украина объявила о военной угрозе для судоходства в акватории российских портов Анапа, Новороссийск, Геленджик, Туапсе, Сочи и Тамань на Черном море. Соответствующее сообщение «Госгидрографии» Государственной службы морского и речного транспорта было сделано в строгом соответствии с международным морским правом, в частности правил Международной морской организации и стандартных процедур. 5 августа морской дрон поразил российский танкер-продуктовоз класса «река–море» возле Керченского пролива. Танкер SIG был задействован в поставках дизельного и реактивного топлива в Сирию для дислоцированных там российских войск, а также перевозил горючее в оккупированный Крым для потребностей оккупационного контингента. Ранее, 21 июля, Министерство обороны Украины предупредило, что все суда, которые будут направляться в порты РФ или оккупированные украинские порты, могут рассматриваться как такие, что перевозят грузы военного назначения, и являются законными военными целями. Следовательно, украинская сторона реализовала угрозу как зеркальную реакцию на действия РФ по поражению портовой инфраструктуры Украины после выхода Москвы из Черноморского зернового соглашения под эгидой ООН.
Но проблематика войны на море не сводится к узким рамкам событий после прекращения действия зернового соглашения. Попытаемся посмотреть глубже.
Санкции
Победные реляции в ряде западных СМИ об эффективности санкций против РФ по итогам первого полугодия 2023-го базируются на цифре сокращения экспортной выручки за проданные энергоресурсы, в первую очередь за нефть и нефтепродукты. Это 46%, но значительная часть такого сокращения вызвана уменьшением цен на нефть на мировых рынках. Однако главный недостаток в том, что в качестве базы сравнения берется прошлый 2022 год. Уменьшение этих, рекордных за все время существования РФ, экспортных нефтегазовых доходов на указанную выше цифру не приведет к фатальному сокращению кремлевского бюджета войны.
В статье для ZN.UA, написанной с коллегами в начале года, мы отмечали, что санкции ЕС и G7 против России имеют цель парализовать ее способность вести войну против Украины. Экономические ограничения ослабили возможности российского режима, но в целом действия Запада не остановили российскую агрессию. Это потому, что параллельно США придали санкциям ограничительный характер. Ограничение заключалось в том, чтобы «сохранить российскую нефть на рынке, остановить рост мировых цен и не нанести вред мировой экономике, поскольку администрация президента Джо Байдена хочет, чтобы цены на нефть оставались стабильными перед президентскими выборами в следующем году». Об этом говорится в недавних откровениях западных деловых изданий.
Поэтому Россия обрела возможность получать и тратить достаточно средств на ведение войны, а это значит, что западные санкции, говоря дипломатическим языком, являются ограниченно эффективными, а откровенно говоря, — неэффективными, поскольку perpetuum mobile войны продолжает получать свою подпитку в виде нефтеэкспортных и не только доходов.
Деньги
Западные аналитические и разведывательные организации, приводя в прошедшие месяцы оценочные данные военных затрат РФ в текущем году, констатировали, что настоящие затраты России на войну остаются неопределенными из-за «отсутствия прозрачности», в частности из-за использования секретных статей бюджета. По моему мнению, было бы удивительно, если бы в России это декларировали. Советская и российская традиции не предусматривают прозрачности в этом вопросе, особенно во время войны. Вероятно, вынося за скобки часть «непрозрачных затрат», оценки SIPRI и британской разведки по реальным военным затратам России были на уровне 2022 года —85,8 млрд долл. Конечно, это не соответствует реальному положению вещей и вызывает сомнения в адекватности представлений аналитиков о современной России.
На основании разных данных и оценок динамики расходования РФ средств «на войну» по итогам первого квартала 2023 года, ее годовые военные затраты Центром «Стратегия ХХІ» были оценены минимально в 156 млрд долл. Данные, появившиеся по итогам первого полугодия, — 5,59 трлн руб., или более 72 млрд долл. по средневзвешенному курсу, — дают возможность несколько откорректировать эту сумму — 145 млрд долл. затрат в годовом измерении. Разница небольшая для такого масштаба цифр. Если взять военные затраты РФ в 2023-м в месячном измерении, то, исходя из вышеприведенного, их можно оценить усредненно в 12,1 млрд долл. Военные затраты Украины (на весь сектор обороны и безопасности) с учетом дополнительных ассигнований, выделенных Верховной Радой, можно оценить в годовом измерении почти в 46 млрд долл. Это определяет ежемесячные затраты в среднем в 3,8 млрд долл., что в 3,2 раза меньше затрат агрессора.
Дисбаланс очевидный и опасный. Он не уменьшается даже наполовину с учетом западной помощи. Цифра «Вашингтон пост» о 43,1 млрд долл. военной помощи США не учитывает того факта, что реально предоставленный объем вооружений и военной техники составляет 17,54 млрд долл., а большая часть, или 20,58 млрд долл., — это отложенная помощь, не материализовавшаяся в виде поставок. Пока.
Принимая во внимание сокращение своих экспортных поступлений, рост затрат на войну, нисходящую динамику рубля, Кремль сосредоточился не только на нанесении поражения Вооруженным силам Украины на театре военных действий, но и на максимальном ослаблении Украины через уничтожение ее военной и гражданской инфраструктуры с акцентом на критической энергетической инфраструктуре и логистике основного экспорта, каковым стал аграрный после потери базовых предприятий металлургического сектора на востоке страны. Логично, что изможденного противника можно одолеть быстрее и с меньшими затратами.
Вильнюсский саммит НАТО взбодрил Кремль, поскольку там увидели, что страх войны с Россией у самого мощного военного Альянса, как и у его наиболее мощного члена — США, держится на уровне, позволяющем России учитывать его лишь вербально, регулярно зондируя их реакцию то уничтоженным над Черным морем американским дроном, то крылатыми ракетами над Румынией и в Польше, то белорусскими вертолетами над Польшей.
Зерно и аммиак
Слабость Запада и нерешительность США в противостоянии авторитаризму проявляется не только в невозможности прекратить российскую агрессию в Европе, но и в стремительных потерях позиций в Африке. Все это стимулирует Россию действовать еще агрессивнее, рассчитывая на поддержку Китая и благосклонность Глобального Юга. Последний цинично хочет подоить и тех, и других.
Ответом на силу могут быть только контрсиловые действия. Когда Запад показывает Москве пальцем на Устав ООН, Заключительный Акт СБСЕ, ордер МУС, это не оказывает должного влияния на Кремль. Россия не случайно решила не продолжать участия в зерновом соглашении. Она сознательно его торпедировала, прогнозируя только вербальную реакцию Запада, как и в случае с подрывом плотины Каховской ГЭС.
Еще в начале апреля со стороны РФ к ООН было выдвинуто условие: снятие санкций с российского аграрного экспорта (имелась в виду их отмена в отношении «Россельхозбанка», подключения его к SWIFT), разрешение российским судам заходить в порты ЕС, восстановление экспорта аммиака по трубопроводу Тольятти—Одесса и некоторые другие. Нормализация работы «Россельхозбанка», который находится в орбите семьи Патрушевых, вместе с возобновлением экспорта аммиака и другими «плюшками» по сути стала бы не только окном возможностей в плане очередной дыры в санкциях, но и способствовала бы росту влияния патрушевской башни Кремля и войне до «победного конца». Эти «предложения» РФ были заведомо неприемлемы, поскольку разрушали и без того дырявый санкционный режим Запада. Кстати, западные страны не накладывали никаких санкций на российский экспорт зерна и удобрений. Следовательно, Россия просто манипулировала, чтобы создать искусственный повод для прекращения зернового соглашения и развязать себе руки для действий на повреждение аграрно-экспортной инфраструктуры Украины.
Понятно, что Россия хочет как увеличить свое влияние на глобальный аграрный рынок и в сегменте удобрений, и в продовольственном сегменте, чтобы потом влиять на него через игру с объемами поставок (как она это делала на газовом рынке Европы в 2021–2022 годах), так и поразить стратегически Украину, ограничив ее возможность получать доходы и финансировать расходы на оборону. То есть свои доходы увеличить, а противника — уменьшить. Западные санкции пробить. Глобальный Юг склонить на свою сторону.
Единственное, чего у России нет, это возможности экспортировать большие объемы аммиака без украинского маршрута (Тольятти—Одесса и терминал в порту «Південний»), существующего с советских времен. Она сейчас выстраивает свой маршрут с терминалом в порту Тамань, но он не станет полноценным заменителем Тольятти—Одесса. К тому же порт Тамань находится в зоне огневого поражения ВСУ. Мы уже наносили удар по этому порту, после чего там были прекращены отгрузки сжиженного нефтяного газа.
За попытками восстановить экспорт аммиака через Тольятти—Одесса может стоять далекоидущий план «аммиак в обмен на порох и взрывчатку». В России имеющиеся производственные мощности для выпуска артиллерийского пороха и взрывчатки не могут удовлетворить растущие потребности производства средств поражения. Вместе с тем ряд небогатых стран Ближнего Востока и Африки являются производителями порохов и взрывчатки и вместе с тем нуждаются в минеральных удобрениях для сельского хозяйства. Вполне вероятно, что могла быть наработана схема, по которой определенные «бедные страны» будут получать российские удобрения, а в Россию поставлять взрывчатые вещества. Например, Индия, являющаясяся крупным импортером аммиака. Кстати, только около 70% аммиака используется для производства удобрений, а остальное — для производства взрывчатых веществ, синтетических волокон, пластика.
Дроны
Морские дроны стали сюрпризом российско-украинской войны в 2022 году. 18 ноября украинские дроны атаковали Новороссийск. Хотя значительные повреждения нанесены не были, атака продемонстрировала реальный радиус действия нового средства поражения. Черное море не должно быть «российским озером» — это было прямое послание Кремлю и намек нашим гибридным друзьям, что нужны более эффективные санкции против нефтяного экспорта РФ. Намека они не поняли. Стремительная эволюция украинских морских беспилотных систем и наращивание их выпуска позволяет со временем сформировать безэкипажный москитный ударный флот для действий в Черном море.
Увеличились радиус действия и возможности ударных беспилотных летательных аппаратов (БПЛА). Воздушные атаки на «Москва-сити» и временные закрытия аэропорта «Внуково» из-за угрозы воздушному движению в его зоне — индикаторы растущей способности Украины. Технологический прогресс открывает новые возможности укрощения агрессора через нанесение ему ударов по стратегической инфраструктуре — морским портам и аэродромам (вокруг Москвы не только гражданские аэропорты, но и целый ряд авиабаз — Кубинка, Чкаловский и другие). То есть зеркально ответить ему на поражение нашей энергетической и транспортной инфраструктуры.
На фоне неэффективности существующих западных санкций и нежелания ряда слабодушных лидеров отдельных стран-партнеров их углубить и расширить, зависания вопроса передачи Украине замороженных финансовых активов агрессора возникает необходимость в дополнительных действиях на поражение врага, чтобы сбить его логистические цепочки, парализовать его активность, а главное, уменьшить его поступления в бюджет войны.
Аналитики в Европе и США отмечают, что тарифы на грузовые перевозки вырастут, поскольку риски перевозки чего-либо через Черное море усилились. По мнению аналитиков Kpler Ltd., стоимость доставки российской нефти из Новороссийска к западному побережью Индии может увеличиться на 50%.
Нежелание НАТО и отдельных ведущих стран-членов (США, Турции) защитить зерновой коридор в Черном море, предоставив ему воздушное и морское прикрытие — не ради Украины, а ради гуманитарной миссии с целью обеспечения продовольственной безопасности Африки по сути стимулировало Россию к ударам по портовой инфраструктуре Украины. А высказывания некоторых высоких должностных лиц США просто поощрили к этому. Советник президента США по вопросам национальной безопасности Джейк Салливан, пугая Кремль последствиями выхода из зернового соглашения, заметил: «… в дальнейшем это приведет к огромным дипломатическим потерям для России». Дипломатическим, лишь дипломатическим. Думаю, в Кремле долго смеялись.
Дополнительно распространяется мнение о недовольстве США действиями Украины в Черном море, поскольку это создает нестабильность на нефтяном рынке. Вероятно, за этим недовольством стоит традиционное лоббистское давление компаний Chevron и ExxonMobil на администрацию США для сохранения существующего статус-кво транспортировки своей нефти из казахстанских месторождений через Россию и Черное море. Москва уже не раз демонстрировала готовность перекрыть трубопровод Каспийского трубопроводного консорциума, чтобы эти самые крупные американские компании давили на Белый дом относительно как пересмотра санкций, так и влияния на Украину. Россия не случайно в прошлом году «вдруг» расширила границы Новороссийского морского порта, включив в него и район Южной Озереевки с терминалом КТК, расположенным в 18 км от города, — трафик американской и казахской нефти должен быть под усиленным российским контролем.
«Белый дом не воспримет всего, что рискует сократить поставки российской нефти на рынок», — утверждает бывший аналитик ЦРУ Гелима Крофт. К сожалению, аналитики ЦРУ видят то, что лежит на поверхности, но не видят того, что под ней. В дестабилизации нефтяного рынка лежат намерения России, направленные на уменьшение объемов чужой нефти на рынке и поднятие цен. Ограничение под тем или иным предлогом поставки нефти из Казахстана через КТК — идеально для этого.
Кстати, о намерениях РФ повлиять на глобальный нефтяной рынок в июле писали западные СМИ. Почему-то бывшие аналитики ЦРУ этого не заметили. Кремль давно занимается подготовкой масштабной спецоперации по раскручиванию ценовой спирали, аналогичной тому, что «Газпром» успешно сделал на газовом рынке Европы. Это, по замыслу, должно негативно повлиять на позиции команды Байдена на президентских выборах 2024 года и поспособствовать появлению в Белом доме «своего мальчика» Трампа.
Стоит отметить, что американские компании имеют альтернативные возможности транспортировать часть своей нефти не через КТК, а через Каспий и нефтепровод Баку—Супса (Грузия) или недозагруженный нефтепровод Баку—Тбилиси—Джейхан прямо на Средиземное море в обход Черного. Но они предпочитают ничего не менять вообще, хотя угроза вытеснения их из Казахстана россиянами и китайцами уже давно вырисовалась на горизонте. Но это другая история.
Устами МакФола—Залужного…
Итак, западные экономические санкции не оказывают должного эффекта, политическое и дипломатическое давление на Москву давно не дает никакого результата, поэтому Киев должен действовать по максимально жесткому сценарию перенесения боевых действий на территорию врага и на морские пространства. И не для того, чтобы Путин был вынужден пойти на возобновление зернового соглашения. Это узколобое видение получения ситуативной тактической победы при сохранении и нарастании стратегической угрозы дальнейшего поражения и уничтожения врагом наших промышленных активов и логистических цепочек.
Кто-то, очевидно, лелеет иллюзию, что Россия прекратит обстрел портовой инфраструктуры Украины, если мы перестанем атаковать корабли ЧФ и суда. Возможно, это и будет иметь место. Но при сохранении российских ракетных ударов на всю глубину территории Украины и исправном функционировании маршрута российской «Оборонлогистики» через черноморские проливы по поставке боеприпасов такой подход является близоруким и бездумным.
Враг должен уничтожаться везде, где мы можем его достать. Особенно, когда наших гибридных друзей не покидает страх. Рецепт политическим трусишкам давно выписан великим предшественником нынешнего президента-демократа США Франклином Делано Рузвельтом. Один из основных месседжей его инаугурационной речи 4 марта 1933 года: «Единственное, чего нам следует бояться, — это самого страха».
Выступая 3 августа, бывший посол США в России, а ныне соруководитель Международной рабочей группы по вопросам санкций против России Майкл МакФол откровенно заметил, что сейчас имеют место ошибки в политике нынешней администрации, в частности медленные решения по поставке оружия в Украину, а именно ракет большой дальности и истребителей F-16. Он акцентировал: «Ценности украинского народа составляют подавляющий перевес, который Запад должен больше поддерживать, предоставляя больше и быстрее лучшее оружие, а также вводя больше завершенных санкций. …это путь к ускорению победы, ведь только победа Украины завершит войну. Переговоры лишь продолжат войну…» МакФол резонно заметил, что «страх эскалации в администрации Байдена является неправильным подходом».
В завершение следует вспомнить рецепт Главнокомандующего ВСУ генерала Валерия Залужного — врага нужно убивать и на его территории. Морские дроны и БПЛА — подходящий инструмент в условиях цензурированных поставок западных вооружений, неэффективных экономических санкций и безуспешных намерений передать Украине замороженные на Западе финансовые активы РФ. Именно в этой системе координат и нужно рассматривать действия Украины в Черном море.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google