Поддержать
По мере освобождения стран Центральной Азии, столичная империя распадается. О выгодах, которые получит мир, если Запад в этом поможет, для Forbes пишет Мелик Кейлан.
С каждым днем все очевиднее, что Путин теряет свой престиж. Когда в многополярном мире один из полюсов ослабевает, эффект геостратегической волны изменяет контуры власти далеко за его пределами. Сейчас снова вспыхивают локальные конфликты, как это было после распада СССР.
В своей колонке я неоднократно замечал, что когда Кремль увязнет в Украине, расшататываться начнет Центральная Азия. И чем более независимыми будут становится бывшие советские республики Центральной Азии (Станы), тем больше Кремль будет паниковать из-за своего паралича в Украине, не в последнюю очередь потому, что это означает конец империи вплоть до Китая – ошибка, которую националистические сторонники Путина не простят. Сейчас Центральная Азия является определяющим фактором глобального будущего: если регион станет богатым и влиятельным, он отвлечет Китай от Тайваня и Россию от Европы.
Но сначала краткий набор условий, при которых Путин объявил частичную мобилизацию. Президент Казахстана Токаев заявил, что его страна не будет нарушать санкции и будет принимать мужчин, уклоняющихся от призыва в России. Армения и Азербайджан заявляют то же самое, а спикер США Пелоси, посещающая Армению лично, буквально демонстрирует американский флаг на заднем дворе Москвы — немыслимое событие! Таджикистан и Кыргызстан также вступают во что-то большее, чем пограничная война.
В то же время, в качестве серьезности подтверждения ключевой значимости региона, недавно там прошли две глобальные конференции. В столице Казахстана, которая снова называется Астана, мировые религиозные лидеры встретились 13-15 сентября на конференции с участием Папы Римского на VII Конгрессе мировых религий.
Почти одновременно с этим событием, в Самарканде, древнем цивилизационном центре Узбекистана, состоялся саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), где Путина избегали и фактически унижали другие руководители. Они неоднократно заставляли его ждать перед камерами: точно так же, как он всегда поступал с ними в недавнем прошлом.
Это реализовалось в подписании соглашения Китая с Узбекистаном и Кыргызстаном о сообщении железнодорожных линий в Афганистан. Первые контейнеры 13 сентября отправились из Кашгара в Западном Китае в двухнедельное путешествие, ранее занимавшее несколько месяцев. Другие линии, которые будут использовать транскаспийские маршруты, уже строятся и могут исключить как Россию, так и Иран. Причем они касаются не исключительно или преимущественно китайской торговли, а скорее способов, посредством которых Центральная Азия может получить доступ к европейским и мировым рынкам, минуя проблемные страны (включая Пакистан).
Транскаспийский маршрут, например, ведет в турецкие порты через Туркменистан, затем Азербайджан или Грузию. В будущем мир еще многое услышит об этой перспективной торговой артерии, также известной как Средний коридор или TITR (Транскаспийский международный торговый путь).
Здесь мы видим призрак пантюркистского альянса, который стратегически может бросить вызов удушающей хватке Москвы в регионе. (И он также соблазняет тюркских уйгуров из китайского Синьцзяна мечтать об объединении со своими двоюродными братьями в Центральной Азии.) Пантюркизм – это кошмар, преследующий русское воображение со времен раннего царского завоевания Центральной Азии. При Путине это может произойти. Если вы считаете эту идею отдаленной, причудливой или чрезмерно раздутой, вспомните о монгольском примере, который сейчас тоже на слуху. Самый уважаемый государственный деятель независимой Монголии, бывший премьер-министр и президент выступил с речью, призвав своих этнических братьев в Российской Федерации не воевать в Украине. Бурятам, тувинцам и калмыкам, которых Россия в большом количестве мобилизует в качестве пушечного мяса, он предложил убежище.
Ряд обозревателей, комментируя самаркандский саммит ШОС и отмирание рычагов влияния Москвы, преждевременно объявили о наступлении времени доминирования Китая в регионе. Это выглядит, мягко говоря, ошибочным. Страны Центральной Азии не собираются соглашаться на то, чтобы один гегемон руководил их судьбой вместо другого. Вот почему они протягивают руку в нескольких разных направлениях: в Китай, Израиль, в тюркский континуум, одновременно сотрудничая с Россией. Между тем, Казахстан подписал соглашение о безопасности с Турцией, то же сделал и Узбекистан — это означает доступ к оружию, военным советникам и разведданным: все это до сих пор поступало только из Москвы.
До недавнего времени Москва фактически сдерживала способность Центральноазиатских стран торговать с миром. Узбекистан — страна с самым большим выходом к морю на земном шаре. Казахстанская нефть должна была идти через российские трубопроводы, чтобы добраться до мира: то есть Москва определяла цену и объем, а значит, доходы и темпы роста Казахстана. В конце концов Россия разрешила проложить трубопроводы только в Китай. Это означало, например, что темпы развития промышленного производства и ВВП двигались вверх или вниз в соответствии с желанием Москвы. Военные поставки и безопасность также зависели от РФ. Это меняется, и сейчас все быстрее, из-за все большей потери Кремлем престижа благодаря несгибаемым украинцам.
Во время недавней поездки в Узбекистан, включавшей встречу с бухарскими еврейскими лидерами из США и Израиля, стало совершенно ясно, насколько узбеки настроены открыться миру. И как, соответственно, они стремятся содействовать бизнесу и инвестициям из-за границы.
Потенциальные подводные камни так же очевидны, как и традиционные проблемы многих постсоветских государств и особенно в этом регионе: вопросы прозрачности, верховенства права, олигархических сил и т.д. На одной из конференций бухарские еврейские бизнесмены, ранее бывшие местными, а теперь эмигранты, смогли откровенно обратиться к министрам и чиновникам по этим вопросам. Они спрашивали о гарантиях возможных инвестиций: как они могут быть уверены, что государство, местные олигархи или кумовские кланы не завладеют бизнесом, который они хотят построить в стране.
Бизнесменов успокоили, пока они восхищены и полны решимости принять участие. И здесь явно действуют силы более глуокие, чем просто юридические гарантии или деньги — это скорее об исторической памяти и возвращении домой.
Итак, несколько слов об узбекской «бухарской еврейской» общине, термине, введенном ранними европейцами, жителями Бухарского эмирата, хотя местные евреи жили по всей узбекско-таджикской территории и разговаривали на иудео-персидском языке.
Во время советской еврейской эмиграции 1970-х и 80-х годов большинство еврейской общины Узбекистана бежало в Израиль или США, образовав там и в других местах активные эмигрантские общины. Но это община, которая жила и преуспевала в нынешнем Узбекистане со времен вавилонского изгнания, буквально тысячи лет.
Они служили финансистами древнего Шелкового пути, являясь экспертами по финансированию в разветвленной периферийной торговле. Даже после советского выезда многие из них никогда не теряли чувства принадлежности к Узбекистану. Они знают и помнят о религиозной и этнической терпимости, традиционной и давно установленной в центре Шелкового пути, несмотря на репрессивные советские условия.
Сейчас их голос громче всего звучит через нью-йоркское издание The Bukharian Times — еженедельную цветную газету на русском языке, посвященную сообществу и его распространению во всем мире. Редактор Рафаэль Некталов, столь же яркий, как и его газета, является неутомимым сторонником возобновления взаимодействия с Узбекистаном. И действительно, кажется, он продвинулся в этом настолько, что официальное открытие старого еврейского кладбища в провинциальном Коханде собрало раввинов из Нью-Йорка и всего мира.
Но дружелюбный характер исторического узбекско-еврейского взаимного опыта усилил еще один фактор. Во время Второй мировой войны, чтобы защититься от нацистских разграблений, Москва перебросила с европейского театра значительное количество промышленности, персонала и интеллектуального потенциала в узбекскую зону. Многие из этих людей были евреями, некоторые даже находились в политической тени, будучи слишком интеллектуальными, или «неблагонадежными», и находились в полуизгнании. Узбеки приняли их тепло, как товарищей по несчастью сталинско-гитлеровского мира ужасов, и, прежде всего, как заполнение созданного на этой территории со времен царей вакуума. Эта память о взаимной толерантности до сих пор объединяет еврейских изгнанников. Так же это резонирует и среди узбеков, поскольку их еврейская община воплощала на этой территории космополитизм, связанный с многовековой эпохой Шелкового пути и подавляющее большинство населения до сих пор чувствует его бувално на генном уровне. Контакт с миром был неотъемлемой частью идентичности каждого из них, пока цари, потом Советы, потом постсоветский период Каримова не ввели изоляцию. При нынешнем руководителе Мирзиоеве дела кардинально улучшились.
История отношений между конфессиями в этом регионе была sui generis, совершенно отличной от других в мире. Афганистан в этой истории стоит в стороне, поскольку он испытал отдельный опыт войны, сначала в Великой Игре, потом в Холодной войне, затем последовало советское вторжение и отступление с его исламским фундаменталистским результатом.
Другие страны Центральной Азии в значительной степени унаследовали чингизитский (монгольский) и тюрко-монгольский религиозный интерес и полунейтралитет (какими бы кровавыми ни были их действия при формировании империй). Шаманизм прожил до 20 лет прошлого века, смешиваясь с зороастрийскими течениями, чтобы создать на протяжении веков определенный мистический синкретический ислам, сейчас известный как суфизм — гораздо более толерантная, чем где-либо версия веры. Цари оставили его почти нетронутым.
Отсюда большой отток подобных идей на запад в 1920-х годах, включая некогда всемирно известных метафизических ученых, таких как Гурджиев и Успенский. Сталин подавлял все вероисповедания, укрепляя тем самым их взаимную доброжелательность.
И вот эта среда, где мусульмане, евреи и христиане жили дружно на протяжении веков (в Узбекистане даже была община меннонитов), возвращается. Поэтому Конгресс мировых религий в этот раз проходит в Казахстане. Выступления делегатов включали миролюбивые официальные заявления типа желания уважать «богатство религий и культурное разнообразие» и, одновременно, «осуждение создания горячих точек межгосударственной и международной напряженности в мире» — несомненную критику Москвы. Но особенно интриговал малоизвестный факт, что финансовую поддержку Конгресса осуществлял выдающийся израильско-казахский бизнесмен и меценат по имени Александр Машкевич. Он также отвечал за финансирование синагог, церквей и мечетей в стране. Прочтите предложение еще раз. Это то, что вы точно видите не каждый день. Но Станы – это другой мир.
Читая между строк, можно заметить общий месседж о желании региона развиваться в гармонии без вмешательства иностранных сил, разжигающих разобщенность. Не будем забывать о масштабных январских беспорядках в Алматы, унесших более 200 жизней. Власти обвинили в этом «чужих людей». Можно предположить, что это стандартный политический ответ, однако на этот раз это может быть правдой. Были целиком обоснованные подозрения, что именно Москва, вероятно, разжигала беспорядки, чтобы показать, что она может в любой момент дестабилизировать ситуацию, если страна не останется зависимой. Несомненно, была также попытка государственного переворота изнутри, возможно старой гвардией.
Правительство Казахстана ловко вызвало российских миротворцев для подавления беспорядков и быстро отправило их обратно после восстановления порядка. С тех пор Москва сталкивается с постоянным публичным отпором президента Казахстана новой эры Токаева на любые попытки прибегнуть к давлению, особенно после вторжения в Украину.
Узбеки против Путина столь откровенно не выступили, ведь более миллиона их трудовых мигрантов работают в России и присылают деньги домой. Тем не менее, узбекское правительство, как и киргизские власти, строго предупредили своих граждан не идти на контрактную службу в российскую армию.
Учитывая такие угрозы дестабилизации из-за границы, бесполезно ожидать от стран Центральной Азии молниеносно быстрого перехода к западным стандартам демократизации, свободы слова и прав человека. Мы видели, что Москва делает с любой бывшей частью империи, пытающейся это сделать. Нет, будущее, кажется, сосредоточено на такой себе модели Сингапура: стабильность и процветание прежде всего, открытие для внешних инвестиций, образование населения и т.д., тогда как демократические процессы будут происходить поэтапно (как это произошло в Сингапуре, Южной Корее и Тайване). Подход к религии дает подсказку. Одна из деклараций Алматинского конгресса призывает к признанию ценности образования и духовности для личного и межрелигиозного развития. Иными словами, социальный консерватизм, дисциплина, семья, благочестие, трудолюбие и т.д.
Огромный страх перед дестабилизацией происходит не только от империалистических гегемонов, но и от находящихся рядом экстремистских религиозных сил: Афганистана и Ирана. В Узбекистане было ужасное время террора с насильственными инцидентами салафитов во времена Каримова; он ответил самоизоляцией и введением жесткого контроля внутри страны. Угнетение веры во времена Советского Союза создало вакуум невежества, в который могли проникнуть и закрепиться крайние доктрины.
Новый подход как узбеков, так и казахов состоит в том, чтобы культивировать религию среди населения прежде всего более умеренной коренной разновидности, чтобы посторонние элементы не могли проникнуть внутрь со своими взрывоопасными идеями. В преимущественно панисламском регионе, несомненно, цель также состоит в том, чтобы повторно познакомить граждан с их собственными традициями для воспитания идентичности, отдельно от культурной индоктринации, ранее навязанной Советами. Религия предлагает надежный, хотя и рискованный путь вперед. Как и язык – отсюда постепенный переход на латинское письмо.
Легко стремиться к сингапурской модели, но гораздо труднее ее достичь. Прозрачность, меритократия, непрерывный рост благосостояния всего населения. Очень часто фактическим результатом этого является богатство для тех, кто связан с политической властью, и гораздо меньшим для других, вдобавок с верховенством права только для элиты. Казахи и узбеки пережили именно такие условия при режимах Назарбаева и Каримова соответственно. Так поступали и внешние инвесторы. С тех пор обе страны предпринимают большие шаги вперед под руководством новых лидеров. Коррупция предыдущего режима строго преследуется. Старшая дочь Каримова до сих пор отбывает наказание за злоупотребление властью в Узбекистане. Племянник Назарбаева недавно получил шесть лет тюрьмы за финансовые махинации в Казахстане.
Тем не менее, есть и подводные камни. Такие примеры, как «кейс Тристангейт» в Казахстане, не способствуют доверию иностранных инвесторов. Еще в 2010 году, во времена премьер-министра Массимова, приспешника Назарбаева и главы СБУ, который сейчас находится в тюрьме, казахи национализировали и фактически экспроприировали принадлежащую иностранным инвесторам нефтегазовую компанию Tristan Oil. Судебные процессы продолжались во многих странах. В 2013 году шведские суды присудили казахам около 500 миллионов долларов США (они остаются невыплаченными), и только 29 августа высший суд Нью-Йорка подтвердил шведский приговор, а в начале года то же решение вынес высший суд Италии.
Почти во всех других случаях президент Казахстана Токаев, несмотря на давление и устрашение со стороны Москвы, действовал твердо и рассудительно, демонстрируя решимость навести внутренний порядок.
Однако это беспорядочное наследие предыдущего режима, символ устойчивых пережитков блока Массимова/Назарбаева, до сих пор является шлейфом для страны и вызывает тревогу у потенциальных внешних инвесторов как в стране Токаева, так и в регионе в целом. Когда американские бухарско-еврейские предприниматели на упомянутой узбекской встрече просили гарантий против экспроприации, это был именно тот волнующий их пример.
Имеются и дополнительные подводные камни. Модулировать свободу слова — неблагодарное дело, с которым не всегда удается справиться даже западным странам. Но это еще труднее делать, когда за спиной стоят внешние силы. В Казахстане существует дополнительная проблема в виде внутренней борьбы между прозападными реформаторами Токаева и укорененной фракцией старой гвардии Назарбаева/Массимова.
Примером является преследование иностранного журналиста — писательницы и эксперта из Казахстана Джоанны Лиллис, недавно произошедшее в Алматы. Это выглядит не очень хорошо. В нем обвиняют страну, в том числе и действующую власть. Никто не замечает, что это может быть частью внутренней борьбы за власть, в которой одна сторона пытается скомпрометировать другую. Некоторые утверждают, что правоохранительные органы до сих пор пронизаны людьми Массимова.
Все это говорит о том, что страны Центральной Азии находятся на пороге масштабного возрождения, первого опьяняющего момента настоящей независимости за более чем два столетия. В общем-то, они относятся к этому с тонкой мудростью, особенно в Узбекистане, как в ведущем центральном по численности населения регионе.
Шелковый путь вот-вот возродится. Преимущества получит не только регион, но и весь мир, в частности, западный блок, если они будут достаточно предусмотрительны, чтобы поддержать это.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google