СВИНЦОВАЯ ЛОГИКА

После замужества дочерей Иван Тимофеевич Коваль вместе с женой Александрой Марковной остались одни в Чернигове. Скучновато стало в опустевшем доме - вот они и выпросили к себе погостить шестилетнего внука из Новгорода-Северского. Зажили веселей.

Как-то в воскресный день зашел к Ивану Тимофеевичу его давний приятель, бывший армейский товарищ В.А.Макаревич. Хозяева обрадовались гостю: хозяин быстренько смотался за бутылкой «Лимонной», хозяйка накрыла на стол. Застолье не было ни шумным, ни долгим, и гость вскоре ушел.

Далее - показания Ивана Коваля: «Я совсем ничего не помню. Пришел в себя - везде тишина. Пошел в спальню, подошел к кровати, где спала жена, начал ее будить... Она была мертвой».

Из акта судмедэксперта: «На трупе А.М.Коваль обнаружено множество ран, нанесенных острым предметом в голову, туловище и конечности. Всего на теле насчитано двадцать девять ранений. Смерть наступила вследствие повреждения внутренних органов и потери большого количества крови».

«На теле ребенка обнаружено множество ножевых ранений, в основном - вен рук и ног. Смерть наступила мгновенно».

Такая дикая история. Продолжение ее не менее странное.

Следствие установило, что после выпитого (заметим, что спиртного для всех, принимавших участие в застолье, было не так уж много: бутылка «Лимонной», а за здоровье друг друга пили два дюжих бывших прапорщика, коим минуло немногим более пятидесяти), Иван Тимофеевич ничего не помнил. Абсолютно! И первым ударил в набат - вызвал врачей, скорую помощь, - как только увидел трупы в спальне...

Подсудимый И.Коваль на суде признал себя частично виновным, поскольку о происшедшем мог судить только по милицейской реконструкции событий. Он ничего не помнил. Такие «выключки» после спиртного бывали с ним и раньше. Только ни к какой беде это не приводило, ну, отключился, не помнил - большое дело. Было бы что вспоминать... Семья считалась благополучной, характеризовали на работе Ивана Тимофеевича только положительно (ах, какую же злую роль сыграли эти положительные характеристики для заключения психиатров). Никого Иван Коваль не обижал. Чего уж тут было особо тревожиться?

Ни следствие, ни суд не отыскали мотивов преступления. И это в таком не совсем обычном «наборе» должно бы насторожить и следствие, и медэкспертов, устанавливающих вменяемость И.Коваля. Все же сыграли по партитуре застойных времен: сделал - получи! Иван Тимофеевич и получил. 93-ю, пункт «Г» - расстрельную статью.

И тут случилось самое неожиданное. Обвиняемый не стал обжаловать решение суда. Не захотел жить. После случившегося несчастья (смеем на всякий случай употребить именно это слово) не нашел в себе сил, желания оставаться на этом свете.

Кроме самого поступка - никакой логики в содеянном И.Ковалем нет. И если закралась ошибка, ну хотя бы маленькая ошибочка со стороны тех, кто решал судьбу И.Коваля-преступника, может быть, больного - ответственность за судебное решение уже возьмут на себя здоровые - следователи, судьи, медики. Не лучше ли семь раз отмерить, то бишь - провести не одну, а семь экспертиз, чтобы - сохрани Господь - не казнить больного руками здоровых. Им-то как жить после всего этого на белом свете?

А нас, признаться, не оставляют сомнения. И не в том дело, что можно, наверное, спорить с правомерностью применения в данном случае 93-й статьи УК Украины (умышленное убийство при отягчающих вину обстоятельствах... Хорош умысел, о котором сам осужденный знает меньше работников следствия и суда!). Нет. Мы спорить не собираемся. Проблема в том, что этот случай с точки зрения медицины не вполне ясный. Недаром ведь кроме обычной экспертной комиссии, рассматривался он на врачебной конференции с участием заведующего отделом научно-исследовательского Института социальной и судебной психиатрии при Министерстве здравоохранения Украины, кандидата медицинских наук В.Б.Первомайского. Иван Коваль был признан вменяемым.

Но это с позиций психиатрии сегодняшней. Кто может поручиться, что завтра научный взгляд на такого рода случаи не будет иным? Или, например, определят людей, впадающих от ничтожной доли спиртного в полное безумие и амнезию - своими пациентами.

Вспомните, как буквально за несколько лет изменилась точка зрения на диагноз «вялотекущая шизофрения», который так любили в СССР и над которым весь мир издевался. Нам доводилось видеть человека, добившегося снятия необоснованного психиатрического диагноза и официальных извинений. На это ушли годы. Не самые счастливые в его жизни, полные бесправия (даже водительские права были ему недоступны).

Есть такая юридическая норма: сомнения всегда трактуются в пользу обвиняемого. В основе ее не милость к преступнику и даже не сострадание, а столетиями формировавшийся способ самосохранения общества, механизм, выводящий за рамки правовой системы любые попытки произвола, ведущего к жестокости.

Сегодня, когда механизмы правового самоконтроля общества расшатаны до предела, ему, на наш взгляд, следует быть особенно осторожным с необратимыми решениями. Наивно думать, что политические обещания «железной рукой» покончить с преступностью, брошенные на чашу весов Фемиды, направляют ее активность против самых серьезных и опасных носителей зла - мафии, коррумпированных элементов. Нет. Ржавый провинциальный меч рубить начинает - но, главным образом, те головы, которые легче достать. Да и замахиваться на них безопаснее...

В контексте сказанного хочется отметить одну странную особенность в работе черниговских правоохранительных органов. Их карающая десница безжалостна к уличным торговцам ваучерами, никуда не сумевшим их пристроить, к пьяницам и особенно - нарушителям санитарии (за год привлечено к ответственности сто владельцев собак) и правил уличного движения - пешеходам и водителям. Энтузиазм падает на глазах - отчетливо, заметно и стыдно - когда речь идет о крупных махинаторах, бандитах, среди бела дня, недалеко от поста милиции, нагло, в упор, четырьмя пулями из нагана расстреливающих в подъезде собственного дома в центре города генерал-майора Евгения Махрасенкова. Убивающих на троллейбусной остановке ножом рок-музыканта Александра Ципко. Когда необходимо найти, арестовать, обезвредить киллеров, взорвавших на проспекте Октябрьской революции двухэтажный дом и погубивших, заживо сжегших ни в чем неповинных людей. Когда нужно установить, сколько же преступников разгуливают по улицам с незаконно приобретенным оружием. Ведь ни для кого не секрет (и мы об этом рассказывали по Украинскому радио), что город Чернигов разделен семью криминальными структурами на сферы влияния и дележа, а на рынках хозяйничают те, кому давным-давно нужно было бы сидеть в тюрьме.

Но во всех таких случаях карающий меч черниговской Фемиды становится воздушно-невесомым. И если опускается на голову случайно засветившегося бандита, то срок ему светит отнюдь не по принципу «аз воздастся».

Цитата из статьи черниговской журналистки Н.Аверьяновой:

«22 мая в пионерский лагерь съехались более тридцати человек - друзья бизнесмена праздновали день его рождения. А около пяти часов вечера, когда гости уже были в подпитии, трое участников праздника незаметно исчезли. Плахтий, Попков и Мачеренко сели в машину и отправились к своему знакомому Шашину. Накануне у него умер отец, поэтому посетители знали наверняка, что бывший товарищ будет дома.

Последние несколько месяцев товарищ по бизнесу избегал встреч, по слухам, хотел отойти от темных дел. «Он старался сам контролировать рынок. Мы хотели привязать ему на шею веревку и провести по рынку, чтобы показать, кто есть кто», - рассказывал во время следствия Плахтий.

Впрочем, Шашина дома не было, во дворе хлопотали его друзья. Визитеры, держа в руках молоток и нож, а в машине помповое ружье, обыскали все углы. Вытянули из дома Тимченко, которого Плахтий ударил по спине молотком, а Попков и Мачеренко ранили ножом. В это время к ним со словами: «Что ты делаешь, Саша, в доме же покойник», - подошел Ильин. Все они были давно знакомы, дружили. В ответ Плахтий ударил Ильина молотком, а Мачеренко - ножом в живот. Попков же издевался над Макавенко, который выбежал из дома, порезал ему подбородок, бил, а когда тот упал, схватил ружье, сделал несколько выстрелов. Напоследок «гости» еще несколько раз выстрелили в окно кухни, где находились люди, и отъехали. Как выяснил суд, по звонку в дежурную часть на место происшествия выехала вначале группа «Беркута», потом - оперативная группа, следователь-криминалист, сотрудник уголовного розыска. Но никаких записей об этих выездах в городском отделе внутренних дел не осталось...»

Вот такие нравы. Вот такие подробности черниговской жизни. И еще небольшая деталь, очень вписывающаяся в контекст всего вышесказанного. А.Плахтий, директор предприятия с ограниченной ответственностью «Новый Чернигов», все же арестованный с помощью киевского СБУ, на суде был обвинен по статьям 101 п.1 (умышленное тяжелое повреждение), 206 п.3 (злостное хулиганство, отличающееся исключительным цинизмом), 222 п.1 (незаконное ношение оружия) и осужден на... семь лет. Столько же - семь лет лишения свободы - получил житель села Красного Бахмачского района Черниговской области за попытку сбыть по цене в десять раз ниже стоимости украденный велосипед.

Не каждому угонщику престижной машины в цветном сне может присниться такой срок.

Не скроем - не легко далась нам эта криминальная подборка. И не только потому, что рассказывать о таких вещах, ох, как тошно! Но и потому, что на какое-то время дохнуло на нас затхлым подвалом тех времен, когда во имя отчетности безжалостно или бесстыдно демонстрировалась свинцовая логика показухи, для которой, как известно, все средства были хороши. А тут снова - кому-то может кстати прийтись объявленная Президентом операция «Чистые руки»...