СБУ ЗАЩИЩАЕТ ПРАВА ЧЕЛОВЕКА ГРАЖДАНЕ — СОПРОТИВЛЯЮТСЯ

Новый закон, по идее призванный защитить важнейшие ценности и попутно расширяющий полномочия СБУ, вызвал довольно бурную реакцию общественности. Это вынудило Службу безопасности отдельно пояснить: намерения авторов закона были безупречными, и на права журналистов никто посягать не собирался. Ну, может, и не собирались, а посягнули. Один из принципиальных, с нашей точки зрения, моментов, отраженных в законе, касается права СМИ на «свободный поиск, получение, фиксирование, хранение и распространение» информации. По новому закону, это право относится теперь исключительно к информации, «открытой по режиму доступа».

Для того чтобы в полной мере осознать коварство данного положения, неминуемо придется углубиться в скучные тексты соответствующих законов. В Законе «Об информации» сказано, что информация бывает открытой и ограниченной по режиму доступа. Последняя, в свою очередь, делится на конфиденциальную и тайную. Если тайная информация содержит сведения, составляющие государственную или иную предусмотренную законом тайну, и соответствующий закон довольно подробно описывает этот вопрос, в частности, что не может быть отнесено к гостайне ни при каких обстоятельствах, то с конфиденциальной информацией дело обстоит по-другому.

По Закону «Об информации», конфиденциальная информация — это сведения, которые находятся во владении, использовании или распоряжении отдельных физических или юридических лиц и распространяются по их желанию в соответствии с предусмотренными ими условиями. Но это еще не все. Существует воистину историческое решение Конституционного суда Украины по делу гражданина Константина Устименко, на которое в момент его принятия мало кто обратил внимание. Руководствовались тогда, как это всегда бывает, самыми высокими устремлениями — защитить интересы граждан. Речь шла о неоднозначном применении судами некоторых статей Закона «Об информации». В соответствии с толкованием Конституционным судом этого закона, запрещается сбор, хранение и распространение конфиденциальной информации о лице без его предварительного согласия. К конфиденциальной информации относятся, в частности, сведения об образовании, семейном положении, состоянии здоровья, а также дата и место рождения, имущественное положение, религиозность и другие персональные данные. Решения КС, как известно, обязательны для исполнения, окончательны и обжалованию не подлежат.

Еще шесть лет назад, когда КС принял это мудрое решение, «ЗН» задавало вопрос, какой судьи видят отныне журналистскую деятельность и что будет позволено писать, кроме рекламных статеек и сообщений пресс-служб? Ведь в решении не содержится указания на то, что на политических деятелей, публичных лиц это положение распространяться не может. И судья-докладчик согласился, что приведенное толкование положений Закона «Об информации» весьма существенно ограничит право журналистов на сбор информации — «не только относительно президента, но и относительно психически больного гражданина Петренко», подчеркнул тогда судья. Ну что ж, относительно душевнобольного гражданина вопросов нет. Конечно, если он не собирается стать президентом. Тогда что? Народ узнает об этом немаловажном обстоятельстве только в момент принесения им присяги на верность Отчизне или уже по прочтении первых указов? И не нужно кивать на то, что решение КС предусматривает исключения из данного правила. Потому что хлопотно, знаете ли, по результатам каждой своей публикации представать перед судом и отбиваться, ссылаясь на то, что конфиденциальная информация собрана и опубликована в интересах, например, национальной безопасности. Будь то информация о давлении президента на депутатский корпус, особенностях приватизации государственного имущества или торговле оружием в нарушение международных договоров. Да мало ли вопросов, которые затрагивают самое личное и сокровенное? Сложность заключается также в том, что у нас наблюдается устойчивая тенденция отождествлять национальную безопасность с личной безопасностью высоких должностных лиц.

Ввиду вышеизложенного, сомнения вызывает утверждение, содержащееся в пояснительной записке к нашумевшему закону, где его авторами указано: «данный законопроект по предмету правового регулирования к приоритетным сферам адаптации законодательства Украины к законодательству Европейского Союза не относится». Ведь европейское сообщество как раз весьма пристально отслеживает вопросы, связанные со свободой слова в нашем государстве.

Кстати, на удивление оперативно отреагировал на принятие данного закона Европейский Союз. Как сообщили интернет-издания со ссылкой на ВВС, Евросоюз обеспокоен расширением полномочий СБУ и заявляет, что дальнейшее сближение Украины и Евросоюза зависит от состояния дел в Украине, в частности, с демократией и свободой слова. Об этом сообщил в четверг представитель ЕС Диего де Охеда. Поводом для такого заявления стал новый документ о внесении изменений и дополнений в ряд законов. «Очевидно, что прогресс в отношении прав человека и демократических стандартов, понятно, включительно со свободой слова, — один из главных критериев, по которым будет определяться дальнейшая интеграция Украины с Европой», — отметил г-н де Охеда.

Международная федерация журналистов заявила, что новый закон противоречит соглашению о партнерстве и сотрудничестве, подписанному Киевом и ЕС, и призывает к его отмене.

Представитель ЕС утверждает, что Евросоюз не оставит этот вопрос без внимания. «Если этот закон будет таким жестким и чрезмерным, как он выглядит сегодня, и будет позволять такое вмешательство, я убежден, что Евросоюз будет реагировать соответствующим образом», — предупредил он.

Мария Мисьо, директор программ правовой защиты и образования СМИ IREХ ПроМедиа: «Этот закон нарушает Конституцию Украины, поскольку сужает изложенные в ней права. Если найдутся люди, которые обратятся в этой связи в Конституционный суд, и он отнесется к рассмотрению данного вопроса как подобает, считаю, что судьба данного закона будет решена однозначно. Не сомневаюсь, что в этой части данный закон должен быть отменен. Кроме Конституции Украины положения этого закона нарушают статью 10 Европейской конвенции. Поэтому даже если Конституционный суд Украины не примет такое решение, Европейский суд по правам человека признает нарушение данным законом 10-й статьи Конвенции.

Что касается решения Конституционного суда по делу К.Устименко, то в нем речь шла исключительно о частном лице. И когда журналисты пишут о таком человеке, полагаю, они должны делать это иначе, чем в случае, когда речь идет о публичном, должностном, лице. Я убеждена, что решение по делу К.Устименко не может применяться в случае, если журналист пишет о должностном лице.

Конечно, лицо имеет право быть защищенным от нелегального прослушивания или сбора информации. Например, в соответствии с законом штата Нью-Йорк существуют сравнимые запреты на незаконное прослушивание, приобретение и хранение спецсредств. Но принципиальная разница между американским и украинским законами заключается в том, что первый преследует только в том случае, если установлено намерение осуществить незаконное прослушивание, и не распространяется, например, на радиолюбителя, которому просто любопытно изучить устройство данного прибора, и он хранит его именно с этой целью. В Украине же даже иметь такой прибор запрещается».

Существует утвержденный список специальных техсредств для снятия информации с каналов связи и других средств негласного получения информации. В СБУ нас заверили, что ни диктофон, ни мобильный телефон в этом списке не значатся. Если, конечно, они не усовершенствованы с определенной целью. Так что в случае, если, например, какому-то сотруднику спецслужбы мой диктофон с крышечкой, подклеенной скотчем, покажется модифицированным устройством, предназначенным для негласного получения информации, возможность административного задержания (как правило, это несколько часов) для выяснения личности, а затем мучительного ожидания результатов экспертизы вовсе не исключена. Впрочем, готова допустить, что этими, с позволения сказать, частностями можно пренебречь во имя прав и свобод граждан на неприкосновенность частной жизни и охраны государственных тайн.

Верховная Рада приняла закон, который вводит административную ответственность за нарушение законодательства о государственной тайне, расширяя соответствующие полномочия СБУ.

СБУ включена в перечень органов, наделенных правом проводить административное задержание. СБУ будет вправе делать это при нарушении законодательства о гостайне или совершении незаконного доступа к информации в автоматизированных системах, а также в случаях приобретения или хранения специальных технических средств для снятия информации с каналов связи и других средств негласного получения информации. СБУ предоставляется право проводить личный досмотр, осмотр вещей подозреваемых, изъятие вещей и документов.

Служба безопасности Украины разъяснила, что принятый Верховной Радой Украины закон, которым расширяются полномочия спецслужбы в плане соблюдения законодательства о государственной тайне, является «сугубо техническим» и закрепляет уже существующие полномочия СБУ. Эту позицию ведомства выразил заместитель председателя Службы безопасности Украины Владимир Пристайко. «Ничего нового этот закон не добавил. Я бы даже сказал, что это закон сугубо технического характера, потому что он вносит изменения и дополнения в те законы, которые существуют в стране и которые нужно дополнить в связи с новыми полномочиями СБУ, определенными законом», — сказал он.

Зампредседателя напомнил, что ранее в Украине этими вопросами занимался Государственный комитет по охране государственных тайн. В 1999 году был принят Закон «О государственной тайне», а Госкомитет ликвидирован, и его функции были возложены на СБУ. «В этой связи возникла необходимость внесения соответствующих дополнений», — подчеркнул В.Пристайко.

В качестве примера он остановился на внесении изменений в Закон «Об административных нарушениях», которыми СБУ предоставляются полномочия проводить досудебное следствие по делам о незаконном использовании специальных технических средств, негласного получения информации. СБУ также включается в перечень органов, которые имеют право проводить административное задержание при нарушении законодательства о гостайне или совершении незаконного доступа к информации в автоматизированных системах, а также в случаях приобретения или хранения специальных технических средств для снятия информации с каналов связи и других средств негласного получения информации.