ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО

С Татьяной Владимировной Деркач нам легко было разговаривать: говорили мы обо всем, подчас перескакивая с темы на тему, но ответы невпопад никого не коробили и затянувшиеся паузы не казались мучительными. Почему-то больше всего они и запомнились, эти паузы, когда можно было слушать перестук осенних капель в огромное окно художественного музея. Мы довольно часто заходили в старинное здание на древнем Валу - просто так, без всякого дела, ни с кем предварительно не созваниваясь. Потом, через некоторое время, что-то начинало всплывать в памяти, неожиданно и, как всегда, кстати. На съемках фильма «Нам здесь жить» настойчиво, как самое печальное воспоминание, зазвучал где-то глубоко в сознании и долго не давал покоя далекий отрывистый крик речного буксира, донесшийся к нам в комнату на втором этаже и заставивший всех прислушаться и умолкнуть. Когда уже не стало заместителя директора художественного музея, мы разыскали пусть не тот самый, но очень похожий по хриплому крику речной буксир. Он оказался старым, поржавевшим, с наглухо заколоченной дверью капитанского мостика - мы совершили преступление, поднажали на дверь, вошли и возле рулевого колеса посмотрели в то окошко, откуда Десну было видно лучшего всего. Ее спокойная неторопливость навевала ощущение вечности и мудрости. Пронзительный крик старого и так много повидавшего на своем веку суденышка как-то сам собою перенесся в звуковую партитуру фильма, и он служит укором нашей совести за то, что картину закончить так и не удалось, хоть вины нашей в том нет никакой.

- Сотрудник музея не может быть коллекционером. Слова, которые часто повторял нам Василий Васильевич Мурашко, - сказала однажды Татьяна Владимировна. - нарушение такой заповеди может стоить очень дорого по отношению к тому, что не имеет цены.

Мы тогда не придали особого значения некоторой загадочности услышанному. И лишь потом, во время работы над киносценарием «невостребованное наследство хранителя древности» как бы споткнулись об это воспоминание, пересказывая жизнь хранителя древностей Василия Васильевича Мурашко, который спас несметное богатство прошлого, а умер в нищете. И вот совсем недавно, накануне 1997 года, эта фраза в точности до запятой, до интонации восстановилась в нашей памяти.

«Из художественного музея, расположенного по улице Горького, 6, находящегося под сигнализацией и опечатанного, при неизвестных обстоятельствах без следа взлома и проникновения совершена кража картины голландского художника Теодора Каспариса Смитса «натюрморт с клубникой», написанной в 1657 году (дерево, масло). Картина представляет историческую ценность и является достоянием государства». Центр общественных связей УМВД в Черниговской области.

Сенсационный случай не стал для города сенсацией.

Несколько лет назад к нам обратился художник, бывший военный разведчик Николай Иванович Чмель, о котором написал в своей книге местный краевед Керард Кузнецов. Николай Иванович утверждал, что из музея исчезла бесценная работа - рисунок на эмали художника Мельникова «итальянка». Обстоятельства исчезновения, по его словам, были еще более загадочными: будто кто-то, пользуясь тем, что описания работ очень приблизительны, а фотофиксацию в то время не производили, просто подменил произведение XIX века на менее ценный рисунок.

Аргументы сотрудников музея, не скрывавших своего неудовольствия по поводу нашего вмешательства в столь деликатное дело, сводились к известному: «Этого не может быть, потому что не может быть никогда!» Радиопередача на городском радио наделала много шума, но, к сожалению, не среди розыскников. Все было: оскорбления в наш адрес по телефону, закрытие программ городского радио. Но самое интересное выяснилось после эфира. Откликнулись люди, искусствоведы по профессии, которым тоже посчастливилось видеть финифть «Итальянка». Тут бы и потянуть ниточку, которая, как известно, тянется к клубочку.

Так или иначе - никто не захотел в этом разбираться. Ни госбезопасность, ни сотрудник тогда еще ОБХСС Виктор Иванович Свинарев (теперь начальник местного училища МВД). А жаль. Потому что через некоторое время, как утверждал директор художественного музея, у них украли еще четыре экспоната. Один, правда, подбросили.

Теперь надо сказать, какие это экспонаты, которыми так заинтересовались те, кто знает, где, когда и что плохо лежит.

Черниговский художественный музей - место сосредоточения колоссальных сокровищ из бывших дворянских коллекций. Галаганы, Тарновские, другие собиратели и коллекционеры понятия не имели о том, что когда-нибудь их картинные галереи станут государственной собственностью Украины, не очень заботящейся об этом достоянии.

Из акта обследования прилукского музея. 1949 год. «Экспозиция выставки бессодержательна, безыдейна, аполитична. В экспозиции подан, неизвестно с какой целью, столик Наполеона. В целом зрителя поражают блеском разных безделушек барского быта XIX столетия, макулатурой бездарных австрийских и немецких художников. Предлагается провести полную реэкспозицию. Создать выставку на тему «Творческий советский дарвинизм и учение Мичурина - Вильямса - Лысенко в преобразовании Прилуччины».

Назовем часть художников, которых нужно было потеснить: Хендрика Тербрюггена, Якоба Рооса, Гюстава Доре, Феликса Лаконте, Генриха Гольпайна, Микеле Скьявоне, Гюбера Робера, Карла Христиана Фогеля фон Фогельштайна... Ну а далее мастера Италии, Голландии, Франции, Германии, других стран Западной Европы.

В свое время коллекцию Василия Васильевича Тарновского так потеснили, что от нее остались рожки да ножки, что, впрочем, не помешало с помпой и триумфом отпраздновать столетие музея им. В.Тарновского и отметить группу лиц «за сохранение и приумножение»... (Никак не возьмем в толк, как можно приумножить разворованное?) В свое время газета «Зеркало недели» писала о трагической судьбе единственной в своем роде бесценной коллекции черниговского помещика. И если еще остались в Чернигове работы, авторскими копиями которых могут гордиться ведущие музеи мира, такие, скажем, как Лувр, то это больше заслуга подвижников, бессребреников. Таких, как Василий Васильевич Мурашко. Но где они теперь - эти бессребреники, профессионалы-хранители пока еще не разграбленного богатства?

Кстати, о профессионализме. Странным нам показалось одно обстоятельство. Вор, похитивший бесценную картину, сделавший себе эдакий рождественский подарок, неплохой знаток искусства. дело в том что западноевропейская живопись XVII века вряд ли поразит воображение непрофессионала (как, скажем, импрессионизм), она не отвечает банальному представлению о прекрасном. Ну, нарисовано что-то на деревяшке. Дилетант прошел бы мимо, не обратив на нее внимания. Скорее потянул бы современную работу - и краски поярче и полотно поновее. Вор знал, что брать. Припомните загадочные слова из сводки УВД: «находящегося под сигнализацией и опечатанного, при неизвестных обстоятельствах... без следа взлома и проникновения». Просто - головоломка для будущих Пинкертонов, которым передает свой опыт Виктор Иванович Свинарев, не пожелавший в свое время принять участие в розыске финифти Мельникова. Кто знает, что еще доведется искать в недалеком будущем? Ведь мы уже тогда чувствовали, когда занимались частным сыском, что музей этот под пристальным вниманием преступников. И где искать? Специалисты-искусствоведы утверждают: похищенного уже нет в Украине. А имитация поисков - больше для успокоения тех немногих, кого встревожило положение в черниговском художественном музее. Поиски требуют времени, а время, как известно, все лечит. Особенно забвением.

P.S. Между разговорами «ни о чем», наученные горьким опытом повторения уже пройденного, мы сняли на кинопленку произведения черниговского художественного музея. Так, на всякий случай... Теперь можем дать полюбоваться любителям прекрасного. Всем без исключения. Начиная от местной администрации и заканчивая теми, кому это прекрасное надлежало оберегать.