НЕГАТИВНАЯ ИНФОРМАЦИЯ ЯВЛЯЕТСЯ НЕДОСТОВЕРНОЙ ЗАПИСАНО В НОВОМ ГРАЖДАНСКОМ КОДЕКСЕ

Да, да, именно так и сказано в статье 277 нового Гражданского кодекса Украины, где речь идет об информации, распространенной в отношении конкретного лица. В общем, откровенное издевательство над здравым смыслом. Как появилось на свет такое законодательное уродство, кстати, не единственное в кодексе, доподлинно неизвестно. Но для политиков, должностных, публичных лиц, которые всегда и совершенно обоснованно являются предметом общественного интереса, новость замечательная, что и говорить.

Несложно предположить, во что превратятся выпуски телевизионных новостей и периодическая пресса с 1 января будущего года, когда новый кодекс вступит в силу. Пресса как таковая постепенно вымрет, ибо журналистам придется руководствоваться не принципом объективности и достоверности, а писать, в частности, о тех же самых народных депутатах, извините, как о покойных: или хорошо, или ничего. Ясное дело, депутатов и прочих деятелей это очень даже устроило бы, поскольку у многих из них даже на вполне обоснованную критику наблюдается нездоровая реакция.

Правда, по некоторой информации, когда принимался Гражданский кодекс, данная статья имела иную редакцию, предусматривающую оговорку «если», а ее усеченный вариант появился уже… после принятия документа. Впрочем, час от часу не легче, и, коли эта информация соответствует действительности, то дело чести самой Верховной Рады разобраться, что имело место в данном случае: халатность или должностной подлог, и почему депутаты сами оказались не в состоянии обнаружить подложенную им свинью. Или последнее слово в ВР — за литредактором?

Однако, если говорить о случайности или закономерности этого факта, нельзя не отметить, что формулировка части 3 статьи 277 прекрасно вписывается в логику законодателя, обнаруживаемую и в иных статьях кодекса. Например, часть 3 статьи 302 «Право на информацию» гласит буквально следующее: «Считается, что информация, которая подается должностным, служебным лицом при исполнении им своих служебных обязанностей… является достоверной». Априори достоверной называет кодекс также любую информацию, содержащуюся в официальных источниках: отчетах, стенограммах, сообщениях средств массовой информации, основателями которых являются соответственные государственные органы или органы местного самоуправления. То есть что бы ни изрек чиновник «при исполнении» — правда. Вот на нынешней неделе замгенпрокурора Игорь Дрижчаный заявил, что решение апелляционного суда по делу бывших руководителей корпорации «ЕЭСУ» незаконно, поскольку суд принял его, не имея в своем распоряжении материалов уголовных дел, находящихся на тот момент в… Генпрокуратуре. В свою очередь, суд убежден в законности своего решения, принятого в результате всестороннего изучения всех обстоятельств дела. В соответствии с новым Гражданским кодексом обе эти информации абсолютно достоверны. Вот такой цирк устроили законодатели. И поскольку факт принятия этой статьи, гласящей: «должностное лицо всегда право», не отмечен столь захватывающими коллизиями, о которых говорилось выше, в данном случае трудно заподозрить, что в депутатское священнодействие снова вмешалась чья-то неведомая рука.

Сергей Козьяков, доцент Института международных отношений, адвокат: «Насколько известно, во всех трех опубликованных редакциях Гражданского кодекса, с которыми работали депутаты, был другой вариант части 3 статьи 277. Более того, варианта, который зарегистрирован в Верховной Раде и проголосован депутатами в последнем чтении, нет в официально опубликованном Гражданском кодексе. Изначально редакция была такой: негативная информация, распространенная о лице, считается недостоверной, если распространивший ее не доказал обратное. Это означает, что уже после голосования этот текст был обрезан, очевидно, лицами, которые редактировали его и передавали на подпись Президенту».

Возникает также вопрос, знакомятся ли в администрации Президента с текстами, предоставляемыми на подпись главе государства, или полагаются на заверения «хлопців з Ради», что там «все нормально»? А то ведь так и указ о собственной отставке можно подмахнуть между делом.

Поскольку нет уверенности в том, что вышеуказанная формулировка о заведомой недостоверности негативной информации — результат чьего-то злого умысла или небрежности, а не целенаправленной политики парламента, несколько слов о последствиях реализации этого положения.

Адвокат Николай Полуденный: «Безусловно, если трактовать часть 3 статьи 277 ГК с точки зрения нормальной логики, то можно предположить, что наш законодатель таким образом, вероятно, стремился переформулировать принцип презумпции ответственности, который заложен в первой части статьи 7 ныне действующего ГК. Видимо, задавались целью подчеркнуть, что бремя доказывания негативной информации о лице лежит на ответчике. С другой стороны, норма сформулирована таким образом, что, если спор не возник, получается, человек, о котором распространена негативная информация, может выступить, например, в СМИ, заявив, что эта информация является недостоверной, поскольку она негативна. Здесь — явный логический прокол, так как любая — позитивная или негативная — информация может быть как достоверной, так и недостоверной. И на законодательном уровне абсурдно проводить прямую связь между качественной характеристикой информации и ее соответствием или несоответствием действительности.

Гражданский кодекс — очень объемный, и все народные депутаты, конечно, не имели возможности ознакомиться со всеми статьями, но те, кто готовил его, должны были подумать об этом. Речь может идти о низком качестве работы комиссии, занимавшейся подготовкой кодекса, содержащего еще целый ряд иных норм, которые вызывают недоумение. И я надеюсь, что они будут исправлены законодателем. Если же этого не произойдет, можно будет говорить о попытках с 1 января следующего года применить эту норму, в первую очередь, в нелегитимных целях. А именно: поправить пошатнувшийся имидж некоторых политиков руками суда. Потому как, если применять эту норму позитивистским путем, то могут быть вынесены решения, которые повлекут за собой опровержение негативной информации исключительно на основании третьей части данной статьи. Это, конечно, маразм, но такое может случиться. И судебные решения, вынесенные на основании этой статьи, могут быть использованы в PR-акциях в качестве подтверждения «чистоты и непорочности» некоторых политических деятелей и лидеров. С моей точки зрения, именно в этом состоит главная опасность. Де-факто введение этой нормы приведет к введению цензуры со стороны судов и, соответственно — самоцензуры СМИ.

Эта норма прямо противоречит последнему закону о реализации права человека на свободу слова, принятому недавно Верховной Радой. Фактически этим законом введен целый ряд правовых позиций: признана невозможность опровергнуть оценочное суждение, невозможность органа государственной власти и местного самоуправления ставить вопрос о возмещении морального вреда, рассмотрен и установлен принцип подачи конфиденциальной информации, если она является общественно значимой. Это очень прогрессивный закон, нормы которого вывели на новый уровень правоотношения в области свободы слова, права подавать негативную, неприятную информацию, даже обижающую и т.д., для того чтобы общество могло очиститься. А если с 1 января вступит в действие такая редакция статьи 277, возникнет коллизия норм права, которая будет использоваться, в первую очередь, в предвыборных целях.

Что касается третьей части статьи 302, то с точки зрения юридической техники, это — прокол. Она порождает возможность манипулирования, так как разные государственные органы могут выдавать противоречащую информацию. С другой стороны, если орган государственной власти публикует некую информацию относительно физического лица, которая носит явно негативный характер, то возникает вопрос стыковки между собой норм этих двух статей. Это — абсурд, нонсенс».