КАКОЙ ПРЕДСТАНЕТ УКРАИНА ПЕРЕД ЕВРОПЕЙСКИМ СУДОМ

Заявления украинских граждан, поступающие в Европейскую комиссию по правам человека, находятся пока что на стадии регистрации. Не исключено, что многие из них по разным причинам так и не будут рассмотрены Европейским судом. Однако уже сегодня можно сделать выводы о том, каковы приоритеты украинских граждан в сфере защиты собственных прав и свобод, и как мы выглядим в этом плане по сравнению с другими европейцами.

Из Украины поступило в 19 раз больше заявлений о нарушении статей Конвенции, предусматривающих право на жизнь, в 5 раз - защиту собственности, в два раза - статьи, запрещающей рабство и принудительный труд, а также право на свободные выборы. Кроме того, из Украины поступает в 7 раз больше заявлений о комплексном (т.е. практически всех статей) нарушении Конвенции.

Украинские заявления имеют свою специфику и при расшифровке того, что относится заявителями к нарушениям Конвенции: невыплата пенсий и зарплат, увольнение с работы, право на жилье, невозвращение банком вкладов, права ветеранов войны, принуждение принимать участие в военных операциях и т.д.

И если такие результаты вряд ли можно назвать неожиданными, то нижеследующие данные, пожалуй, не могут не вызвать удивления. Относительно статьи, предусматривающей право на эффективные средства правовой защиты средние показатели по Европе выше, чем в Украине в 13 раз, свободу выражения мнения - в 5,5 раза, право на свободу и личную неприкосновенность - в 3,5 раза, в два раза - относительно статьи 9 «Свобода мысли, совести, религии». Очевидно, причина этого парадокса не в том, что соблюдением вышеназванных прав дела в Украине обстоят не так уж плохо. Видимо человеку, с рождения лишенному естественных прав, которыми гражданин цивилизованного государства обладает на том простом основании, что он появился на свет, отстаивать свое человеческое достоинство и другие нематериальные права крайне трудно.

На вопросы корреспондента «ЗН» согласился ответить судья Европейского суда по правам человека профессор Владимир Буткевич:

- Владимир Григорьевич, прежде всего давайте выясним, действует ли Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод в отношении Украины. По словам многих известных в стране лиц, в том числе юристов, Конвенция пока что на нас не распространяется, так как она не опубликована...

- Мне это тоже приходилось слышать. Особенно часто - из уст политических деятелей нашей страны, запутавшихся не в трех, а в двух соснах. Вероятно, они имеют в виду статью 57 Конституции Украины, где говорится, что «законы и другие нормативно-правовые акты, определяющие права и обязанности, не доведенные к сведению населения в порядке, определенном законом, являются недействительными». Правило «закон не обязывает, если не опубликован» снимает обязательства с гражданина, а не с государства. В то же время оно не лишает граждан их прав. И тем более не влияет на силу юридического договора. Кроме того, в соответствии со статьей 20 закона Украины «О международных договорах Украины» подлежат опубликованию международные договоры, которые вступили в силу для Украины. Обращаясь в Европейский суд по правам человека, граждане Украины убедительно доказали, что они, в отличие от отрицающих юридическую силу Конвенции, дочитали этот документ по крайней мере до статьи 66 (после внесения поправок в соответствии с положениями Протокола 11 - ст.59). Ибо она гласит: «Настоящая Конвенция вступает в силу после сдачи на хранение десяти ратификационных грамот. Для государств, которые ратифицируют Конвенцию впоследствии (к ним относится и Украина. - В.Б.), она вступает в силу с даты сдачи на хранение ратификационных грамот».

Если бы подвергающие сомнению юридическую силу Конвенции прочли Венскую конвенцию о праве международных договоров 1969 г. и Венскую конвенцию о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями 1986 г., то они обнаружили бы, что способами выражения согласия на обязательность международного договора являются: подписание договора, обмен документами, образующими договор, ратификация договора, его принятие, утверждение, присоединение к нему или любой юридический способ, о котором условились стороны. О каком способе вступления в силу Конвенции договорились государства, можно делать вывод исходя из процитированной ст.66 (59).

Конечно, не стоит умалять и значение опубликования международных договоров. Практически в любом учебнике по международному праву можно прочитать, что опубликование международных договоров является одной из форм выражения гласности в международных отношениях. Опубликование важно для корректного правоприменения. Вот почему государства стремятся опубликовать официальные тексты международных соглашений. Отсутствие такой публикации не влияет на юридическую силу международного договора (если это прямо не предусмотрено в договоре). Лишь в немногих государствах законодательно предусмотрено, что для них международный договор приобретает силу с момента публикации.

- Вступление в Совет Европы, принятие на себя обязательств по Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, несомненно, упрочили позиции Украины в европейском содружестве. Однако и сегодня существуют сомнения, в том числе и у высоких должностных лиц, по поводу того, не поторопились ли мы с принятием этого решения, не слишком ли рано взяли на себя довольно жесткие обязательства?

- Наше вступление в Совет Европы и принятие обязательств по целому ряду европейских соглашений действительно подняли рейтинг доверия к Украине не только на континенте. Что же касается того, не рано ли мы пытаемся совершить прорыв в гуманитарной сфере, думаю, сомнения здесь неуместны. Собственно, речь идет не о сомнениях. Не будем лукавить - свое нежелание или неумение работать мы подменяем двусмысленным «сомневаемся». Десятилетиями прячась за коллективный труд, многие из нас разучились работать. Мы блестяще умеем искать виновных, плакаться на свою горькую судьбу и жаловаться первому встречному на то, как нам тяжело. Нам даже не стыдно от того, что мы так распустились. Вот и с Европой получается не лучшим образом. Мы бы хотели там быть, сидеть в президиумах, давать пресс-конференции, просить кредиты, говорить, какие мы большие по территории и как нас много - может, кто-то зауважает, а кто-то - забоится. Но вот что-то менять... Нет, к этому мы не готовы. Нас никто не упрекает в том, что мы строили «светлое будущее» в то время, как остальная Европа создала добротную международную систему защиты прав человека. А это было очень нелегко. А ведь нам просто по-человечески сказали: это наш общий дом, так что берите веник и убирайте вместе со всеми. Но ввиду того, что вы превратили в хлев свою собственную комнату, начните с нее.

Практически большая часть XX века была годами борьбы с человеком. Две мировые войны, революции, колониальные войны, голодовки, репрессии уничтожили половину населения Земли. Такого история развития человеческой цивилизации не знала за семь обозримых последних тысячелетий. Куда обратиться человеку за защитой элементарного - своей жизни? В национальный суд? Так он санкционировал многие из этих преступлений. В международный суд? Туда дорога закрыта. Вначале решением Постоянной палаты Международного правосудия: «Для международного суда единственным истцом является государство» (1924 г.), а затем и Международного суда ООН: «Только государства могут быть стороной в деле, которое рассматривает суд» (1945 г.) Всеобщую декларацию прав человека (1948 г.) мы не поддержали, в Гаагской конференции Международного комитета за европейское единство, которая призвала создать Европейскую хартию прав человека (1948 г.) мы принять участие отказались. Справедливости ради следует отметить, что и некоторые высшие должностные лица западных стран встретили идею защиты прав человека без особого энтузиазма. В мае 1949 г. в Уставе Совета Европы удалось записать, что каждое государство - член этой организации обязано признать гарантии, в соответствии с которыми все лица, находящиеся под их юрисдикцией, должны пользоваться правами человека и основными свободами. Но уже в июле этого же года предложение обсудить вопрос определения, защиты и развития прав человека на первой сессии Комитета министров и первом заседании Консультативной Ассамблеи не нашло поддержки у большинства государств. Такая же участь постигла предложение обсудить проект Европейской конвенции о правах человека и основных свободах.

Почти пять лет длилась упорная борьба вокруг Конвенции, и 3 сентября 1953 года она вступила в силу. Еще 5 лет понадобилось для формирования Европейского суда по правам человека. С момента принятия Советом Европы Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября, 1950 г.) и до того, как ее участниками стали все члены Совета Европы, прошло 25 лет. Государства категорически не желали признавать за индивидуумами право подавать жалобу в Европейскую комиссию по правам человека. Украина ратифицировала Конвенцию и Протоколы 1, 2, 4, 7, 11 к ней 17 июля 1997 года, то есть почти через полвека после ее принятия. Практически все государства Европы изъявили желание стать участниками Конвенции. Так что, как видите, мы не слишком торопились. Что касается жесткости обязательств, то они одинаковы для всех государств. Это во-первых. Во-вторых, уместно ли, морально ли говорить о жесткости требований уважать права человека, особенно помня о том, что в государстве, частью которого мы были еще недавно, погибли десятки миллионов людей и за это никто не ответил. Много ли можно назвать стран, которые не знали бы, сколько их граждан погибло во время военного конфликта? А для нас это - загадка. Каждое десятилетие добавляет к числу погибших во время второй мировой по миллиону. Как будто речь идет не о людях, а о каких-то вещах, отживших свое время. Мы славим полководца, выигравшего несущественную битву, и игнорируем тот факт, что эта победа получена ценой сотен тысяч человеческих жизней. Но назвав их безымянными солдатами, мы успокоили свою совесть.

- Какова ваша точка зрения по поводу требования Совета Европы отменить смертную казнь, с чем не согласно, если верить социологическим опросам, преобладающее большинство населения?

- Когда сегодня говорят о том, что народ не приемлет отмены смертной казни, то не следует забывать, что наше поколение выросло в условиях, когда человеческая жизнь ни во что не ставилась. В новых условиях многие вернулись в лоно православной, католической, исламской или другой веры, как известно, запрещающих человеку лишать жизни другого человека. Но в вопросе смертной казни мы готовы взять на себя даже функции господа Бога. Есть вопросы, которые не решаются референдумом. Среди них и отмена смертной казни.

- В скором времени Европейский суд по правам человека будет работать в новом режиме...

- Суд начинает работу на постоянной основе с 1 ноября 1998 года. Для этого был проведен ряд мероприятий, в том числе и избрание новых судей. До этого Суд работал по сессионному графику. В среднем - одна сессия в месяц, как правило, она длилась неделю.

В первые годы своей деятельности Суд не был слишком перегружен. В 1959, 1963-1966, 1977 годах не было рассмотрено ни одного дела. В 1960, 1962, 1967, 1973, 1974 годах рассматривалось по одному делу. Всего три дела рассмотрено в 1968 году. В начале восьмидесятых годов количество рассмотренных дел приближалось к десяти, а к концу десятилетия счет шел уже на десятки. Завершал свою работу старый Суд рассмотрением более сотни дел в год.

- Нарушения каких статей Конвенции чаще всего становятся предметом судебного разбирательства?

- Если взять первые 540 дел, рассмотренных Европейским судом по правам человека в 1959-1995 годах, то складывается следующая картина. Суду пришлось 1177 раз рассматривать вопрос о нарушении статьи Конвенции, то есть примерно две статьи на одно дело. Только 369 раз Суд признал, что статья Конвенции не была нарушена. В 199 случаях не рассматривались действия по статье, указанной заявителем, так как Суд полагал, что действия касаются другой статьи Конвенции. В 38 случаях удалось добиться дружеского урегулирования дела.

В 102 случаях преимущество по процедурным вопросам предоставлялось заявителю перед государством, в 13 случаях - государству перед заявителем. Чаще всего решался вопрос о нарушении статьи 6 «Право на справедливое судебное разбирательство» - 30% от всех нарушений.

Далее идут заявления относительно нарушения права на свободу и личную неприкосновенность (11,6%), уважение частной и семейной жизни (8,8%), статьи, запрещающей дискриминацию (6,7%).

Основное количество случаев нарушения Конвенции припадает на органы исполнительной власти, затем идет несправедливое судебное разбирательство (обычное или конституционное) и очень небольшой процент нарушений припадает на законодательную власть.

- Какие «сюрпризы» ожидают нас на пути применения Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод?

- К сожалению, в украинском переводе Конвенции встречаются неверные формулировки соответствующих правовых положений, его неполное соответствие английскому и французскому текстам, а также несоответствие украинской правовой терминологии или нормам украинского языка.

Немало и других проблем. Так, например, статья 7 п.2 «не препятствует преданию суду и наказанию любого лица за любое действие или упущение, которое в момент совершения являлось уголовным преступлением в соответствии с общими принципами права, признанными цивилизованными странами». Западному юристу понятно, о чем здесь идет речь. А как быть украинскому юристу, которого учили не признавать общих принципов права, кроме принципов международного права? И тут же, чтобы он сам до чего-нибудь не додумался, ему перечисляли эти принципы: суверенного равенства государств, неприменения силы и угрозы силой, нерушимости государственных границ, территориальной целостности государств и т.п. С таким пониманием общих принципов нельзя «осилить» статью 7. Другими словами, в подобных случаях следует переучиваться.

К сожалению, мало внимания уделялось у нас нормам-дефинициям. А в тех случаях, когда эти нормы отсутствовали, их подменяли толкованиями, часто далекими от соответствующего правового понятия. Так, например, статья 28 Конституции Украины говорит о том, что «никто не может подвергаться пыткам, жестокому, бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению или наказанию». Возникает вопрос: какие действия следует квалифицировать как пытку, какие - как жестокое обращение или наказание, бесчеловечное или унижающее достоинство человека наказание? В комментарии Института законодательства Верховной Рады Украины статьи, касающейся определения термина «пытка», цитируется статья 1 Конвенции против пыток и другого жестокого, бесчеловечного или унижающего его достоинство наказания (1984 г.). Определение других видов обращения или наказания дано в такой форме: отмеченная выше Конвенция не содержит четкого определения, что представляет собой жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство человека обращение или наказание. Поэтому в этом вопросе есть необходимость сослаться на практику соответствующих органов.

Так, в соответствии с положениями, поданными на рассмотрение Комиссии по правам человека ЭКОСОС ООН, условия, в которых содержатся подозреваемые в совершении преступления в следственных изоляторах России, являются жестокими, бесчеловечными и унижающими достоинство человека, они сами по себе являются пыткой. Во-первых, кому нужно такое определение правового понятия, за которым следует ехать в другую страну? Во-вторых, даже приехав туда, убеждаешься, что приехал напрасно - получается, что пытки, жестокое и бесчеловечное обращение, а также обращение, унижающее человеческое достоинство, - это одно и то же (равно как и наказание).

Видимо, на таком уровне понимания права будет трудно совладать с Конвенцией. И здесь также, очевидно, придется переучиваться. Конечно, нет необходимости рассматривать все дела, касающиеся статьи 3 Конвенции, - их всего 31. Достаточно исследовать дело «Ирландия против Великобритании» и «Дело Греции», чтобы уяснить, какие действия подпадают под тот или иной термин.

В Конвенции содержится ряд других терминов и выражений, требующих недвусмысленного понимания, определенного в соответствующих решениях Европейского суда. Например, «гражданские права и обязанности» (в украинском переводе смешиваются понятия «цивільний» и «громадянський»), «находящийся под юрисдикцией», «принудительный и обязательный труд», «интересы правосудия», «эффективные средства правовой защиты перед государственными органами», «общественный порядок», «доступ к работе», «беспрепятственное пользование имуществом» и многие другие.

- Что подразумевается, например, под таким термином, как «разумный срок»?

- Прежде всего следует определить, о каком «разумном сроке» идет речь: в рамках п.3 статьи 5, когда арестованный или задержанный имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда или в рамках п.1 статьи 6, предусматривающего право каждого при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявленного ему, на справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. В первом случае «разумный срок» касается только срока содержания под стражей, но не длительности производства. Определение «разумного срока» по статье 6 зависит от того, идет ли речь о гражданском или уголовном деле. Если это уголовное дело, то отсчет срока начинается с момента, когда «лицу передается официальное уведомление со стороны компетентных органов о том, что он подозревается в совершении уголовного преступления» (дело «Девеер против Бельгии» 1980 г.). При определении «разумного срока» берется во внимание сложность дела, поведение заявителя - обуславливает оно задержки или нет, подход властей к рассмотрению дела, другие обстоятельства, повлиявшие на продление срока разбирательства. Не считаются оправдывающими обстоятельствами: нехватка персонала, забастовка судебных работников (как это было в Греции), наличие административных сложностей, неорганизованность национальной правовой системы.

- Какова позиция Европейского суда в отношении дел, связанных с публикациями в СМИ?

- Сегодня в Украине получили широкое распространение иски граждан к средствам массовой информации. Причем иногда складывается впечатление, что гражданин цены не сложит своим чести и достоинству. Некоторые оперируют суммами в миллионы гривен. Рассматривая подобные дела, судья должен исходить из того, что п.1 статьи 10 Конвенции гарантирует свободу выражения взглядов - одну из фундаментальных свобод демократического общества, без которой его не существует как такового. Принципиальным для свободы информации является плюрализм идей, взглядов. Граждане имеют право получать информацию, на СМИ лежит задача снабжать их этой информацией. Не нарушая границ «защиты репутации других», СМИ могут подавать информацию, которая кому-то может показаться оскорбительной или напрасно будоражащей умы.

Если же речь идет о политическом и государственном деятеле, а не о частном лице, то здесь границы критики и «проникновения» в его частную жизнь шире, чем для обычных граждан. Соглашаясь на определенную должность, политический, государственный деятель должен быть готов к тому, что к нему будет проявлено более пристальное внимание. Его слова и действия будут оцениваться средствами массовой информации и общественностью не всегда так, как действия рядового человека. Высказывая претензии к тому или иному СМИ, должностное лицо должно всегда отдавать себе отчет: оно защищает свою честь и репутацию, как это делает каждый гражданин, или использует возможности своей должности в борьбе против источника не понравившейся ему информации. Если он не справился с установлением для своих действий границ должного, возможного и необходимого, это сделает суд. В деле «Лингенс против Австрии» (1986 г.) Европейский суд убедительно показал, какие дополнительные «издержки» обязаны переносить должностные лица ради свободы выражения взгляда.

Для украинских правоохранительных органов дополнительной проблемой будет применение прецедента как источника права. Наша правовая система до сих пор не признает прецедент как такой источник. Но думаю, что юристы успешно справятся и с этой проблемой. Ведь можно применять законодательство Украины, не нарушая Конвенции и не идя вразрез с решениями Европейского суда.