"Брама Європи" — прорыв к новому образу Украины в мире

Качественные исследования истории рассчитаны преимущественно на интеллектуальную элиту и редко когда интересуют более широкую общественность.

Из-за этого влияние даже блестящих новаторских научных работ крайне трудно отфильтровать, настолько многими факторами оно опосредствовано, а иногда проступает наружу лишь в обрамлении слишком уж неожиданных обстоятельств. Это, между прочим, постоянно дает почву многим скептикам толковать историю как этакую "недонауку" либо же отделываться тривиальной фразой: "История учит, что никогда никого ничему не учит".

Однако иногда появляются книги, которые, учитывая их тематику, вряд ли должны были бы особенно удивить мир, но фактически их влияние оказалось таким, что его можно ощутить едва ли не физически. Именно под таким углом следует посмотреть на книгу Сергея Плохия "Брама Європи. Історія України". Изданная сначала в США (2015), она быстро стала настоящим водоразделом в представлениях мирового сообщества об Украине и ее прошлом. Трудно найти другой современный интеллектуальный продукт, который можно было бы сравнить с этой книгой как по масштабу украиноцентричного влияния за пределами Украины, так и по долгосрочности последствий такого влияния. Ко всему еще и появилась книга в самый нужный момент, когда, без преувеличения, на кону стоит право украинства на свое существование.

В 2017 г. член Шевченковского комитета Дмитрий Дроздовский представил "Брама Європи" на Шевченковскую премию. Его поддержали десятки ведущих научных учреждений Украины и мира, а также такие известные личности, как Энн Эпплбаум, Григорий Грабович, Андрей Шевченко и др.

Собственно, Революция достоинства, нынешняя российско-украинская война, резко подняв градус интереса к Украине, оказались прелюдией к появлению этой знаковой книги. На Западе появилась необходимость в более глубоком анализе прошлого Украины, чем видение, которое предлагали предыдущие англоязычные интерпретации, написанные в большинстве своем с российской имперской перспективы.

К счастью, нашлось кому достойно ответить на вызов: профессор кафедры украинской истории им. Михаила Грушевского Гарвардского университета Сергей Плохий уже долгие годы имеет безупречную научную репутацию. Благодаря многим своим предыдущим работам, переведенным на различные языки, он стал безоговорочным авторитетом в мире как специалист по восточноевропейской истории. Так что одно из самых влиятельных американских издательств научной литературы Basic Groups именно ему заказало написать целостную историю Украины с древнейших времен до Майдана и российской агрессии 2014 г. включительно. Эта книга должна была удовлетворить как интеллектуалов, так и более широкие круги. Такой она в итоге и стала, выйдя массовыми тиражами в США и Украине, позже в Великобритании. А сейчас увидели свет турецкий и русский переводы, на очереди - польский, китайский, румынский…

Сергей Плохий взялся за до сих пор неподъемную задачу - переиначить в западном мире привычные концептуальные представления об Украине и ее прошлом, заставив воспринять аргументы, опровергающие крепко укорененные там российскоцентричные интерпретации. Сейчас это приобретает особое значение, потому что именно стереотипные представления о природе украинского мира и его истории лежат в основе выработки на Западе стратегических подходов к российско-украинской войне, стремлениям Украины интегрироваться в Европейской Союз и евроатлантические структуры.

Задачу непомерно усложняло то, что в течение более чем 200-летнего периода безгосударственности голос Украины почти не доходил до мира. Наш образ и образ нашей истории формировали не мы, а заинтересованные соседи. Интерпретация же любого угнетателя непременно делает ударение, как подчеркивала известная американская исследовательница Эва Томпсон, на "слабости, пассивности, недостатке творческих сил и достижений, неспособности к самоопределению колонизированных наций". Таким образом, несколько поколений западных интеллектуалов, политиков и просто граждан пребывали под мощным давлением российских и российскоцентричных концепций украинской истории. Понятно, что эти концепции под разными приправами отказывали украинцам в праве иметь собственный исторический нарратив, подавали их как органическую часть российской ойкумены, навязывали впечатление о неспособности к государственной самоорганизации, о необходимости сохранить Украину в зоне российских влияний. Именно из глубин такого продолжительного внушения и проросли корни современной мягкотелости Запада в его позиции относительно российско-украинской войны и смежных проблем.

Другая опасность подстерегала автора в методической плоскости: как достучаться до рядового американского читателя, в основном не отягощенного знанием украинской истории, и вместе с тем удовлетворить требовательные вкусы интеллектуалов. Как написать книгу так, чтобы она не была скучной для обоих лагерей, и чтобы ее дочитали до конца. Без реализации обеих задач напрасно было надеяться на успех. И Сергей Плохий, нужно сказать, сумел пройти между Сциллой и Харибдой.

Драматургия книги закручена так, что читатель постоянно натыкается на хорошо знакомые сюжеты мировой истории, к которым подвязаны украинские реалии. Наиболее выразительно этот подход проступает в хронологической таблице, где хронология мировой истории является матрицей для украинских событий. Таким образом, достигаются сразу две ключевые цели. С одной стороны, украинская история становится плотно вписанной в мировую, а с другой - не возникает губительного для читателя эффекта сплошного незнания, которое может отвратить его от книги. Свою роль в обоих случаях сыграло и эффективное использование концепции фронтира, хорошо известной американцам по интерпретации собственной истории. Неплохо усиливают концептуальную стратегию книги параллели между Степной Границей Европы и Великой Границей в Америке, перекличка между демократическими институтами в Украине (вече, казацкие рады и т.п.) и Америке, между борьбой американцев за независимость и собственную идентичность и постоянным противодействием украинцев ассимилирующему катку соседей и войнами за независимость.

"Украинцы имеют такое же право гордиться своей ролью в изменении мира, как шотландцы и другие нации, о которых написаны книги, подтверждающие их претензии на формирование курса истории человечества". Этим удивительно выразительным тезисом книга начинается и постоянно удерживает читателя на этой волне. Украина представляется самодовлеющим субъектом и тесно вписана в европейский мир, вратами которого была со всеми последовавшими позитивами и отягощениями. Украина по-своему пережила все характерные для остальной Европы процессы, так и не позволив Москве переиначить свою цивилизационную версию. Сергей Плохий находит удачные моменты, чтобы тонко и непринужденно напомнить читателю о давности и длительности украинского нарратива.

Следует обратить внимание на модель интерпретации тех страниц украинской истории, к которым в западном мире под влиянием наших соседей сформировалось особенно "внимательное" отношение, а именно: Холокост на территориях Украины, деятельность ОУН и УПА, Волынская трагедия 1943 г. и т.п. Предлагая другое видение, Сергей Плохий будто призывает читателя самому оценить свежие аргументы, которые подвергают сомнению устойчивые стереотипы и заставляют их переосмыслить. Конечно, всегда найдутся желающие упрекнуть автора в чрезмерной осторожности в отдельных случаях, но главное здесь - сам факт замены старой и предубежденной относительно Украины и украинцев версии новым объяснением. Последнее же можно будет позже уточнять и совершенствовать.

Несмотря на то, что книга рассчитана на американского читателя, ее украинский вариант, увидевший свет массовым тиражом в издательстве "Клуб семейного досуга" (перевод постоянного автора "Зеркала недели. Украина" Романа Клочко), чрезвычайно ценен и для рядового украинца. Написанная в стиле эссе, легко и непринужденно, она вместе с тем закладывает глубинное восприятие прошлого Украины сквозь призму современных научных подходов. Наша история подается без трагического отблеска как вполне нормальная в мировом измерении, не хуже и не лучше других, впрочем, отягощенная множеством неблагоприятных обстоятельств, которые постоянно подсовывал нам геополитический фактор, но которым не удалось сломать хребет украинскому миру. В условиях нынешней российско-украинской войны все это приобретает особое значение, воодушевляя на сопротивление российской агрессии.

Не менее важно и то, что книга деклассирует навязываемые в Украине некоторыми кругами гуманитариев самоедство в объяснении украинской истории и эпигонство (когда-то перед Москвой, теперь перед москвоцентричными западными моделями), замаскированные под призывы о "непредвзятых подходах". После "Брами Європи…" писать в старом стиле означает выдавать себя за настоящего динозавра. Книга же не приспосабливается к устойчивым в мире представлениям об Украине, искаженным продолжительным российским влиянием. Зато корректно и взвешенно ревизирует их, предлагает свою повестку дня.

Как никакая другая современная книга, "Брама Європи" внедряет новый стандарт представлений об украинской истории, разрушает основы восприятия Украины как спутника с чужой орбиты. И этот стандарт благосклонно восприняли не только в интеллектуальных кругах, где появился ряд одобрительных рецензий. Самый влиятельный американский журнал по внешней политике Foreign Affairs объявил "Браму Європи" Книгой года-2015. А это уже прямой сигнал о том, что заложенный в ней комплекс идей начал работать на украинское дело в плоскости выработки политических стратегий.

Не замедлили и другие интеллектуальные результаты, способные вызвать дальновидные положительные последствия для Украины: по свежим следам успеха "Брами Європи" автору заказали книгу об убийстве Степана Бандеры. Это однозначно свидетельствует о появлении на Западе заинтересованности в новых интерпретациях, лишенных бывшего идеологического нахрапа и двойных стандартов. Сергей Плохий вновь использовал шанс существенно повлиять на представления американцев. И украинцев тоже.

Без сомнения, именно интеллектуальный продукт такого неординарного веса и глобального влияния как "Брама Європи" и заслуживает, чтобы его отметили Шевченковской премией.