ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ В ДОКУМЕНТАЛЬНОЙ ФОРМЕ УКРАИНСКИЕ ФАРМАКОЛОГИ ПОЛУЧИЛИ СЕРТИФИКАТ СООТВЕТСТВИЯ GLP

Полтора года академики и профессора, завлабы и лаборанты держали суровый экзамен перед международным аудитором. Приехав в очередной раз с проверкой, он, как обычно, много расспрашивал, дотошно копался в документации, а потом неожиданно спросил: «А где ваш директор?» Сотрудники переглянулись: может, что-то не так?.. «В институте», — сказал кто-то робко. «Позовите его ко мне», — беспристрастно попросил инспектор. Директор института, ясное дело, не заставил себя ждать. «Вы знаете, я со всей ответственностью могу заявить сейчас…— Найджел Дент, представитель Организации гарантии качества исследований (FRQA), советник ВОЗ по вопросам внедрения стандартов GLP, сделал на этом месте небольшую паузу, —… мне тут делать больше нечего. Я подписываю документы о том, что созданная вами система гарантии качества соответствует международным стандартам надлежащей лабораторной практики».

Институт фармакологии и токсикологии АМН Украины стал первым и пока единственным не только в нашей стране, но и на просторах бывшего СССР научным учреждением, получившим сертификат соответствия стандартам GLP. Это и послужило поводом для интервью с директором института, профессором Александром СТЕФАНОВЫМ.

— Александр Викторович, объясните, пожалуйста, в доступной форме, что такое GLP?

— Начну с того, что лекарство как товар имеет свою специфику. В силу очень сложных механизмов его взаимодействия с организмом нельзя четко сформулировать формальные показатели качества. Поэтому для характеристики качества лекарства человечество выработало и приняло несколько правил. Это произошло в последние десятилетия.

В средине 60-х годов, когда случилась страшная талидомидная трагедия, к процессу разработки и испытания лекарственных препаратов в мире стали относиться по-другому. Было принято, что качество лекарства определяется не требованиями фармакопеи, а его свойствами, проявляющимися в клинике, т. е. лекарство должно быть эффективным и безопасным для больного. По советским канонам, на которых воспитана большая часть наших ученых, лекарство может иметь много побочных эффектов, но считаться высококачественным, так как отвечает требованиям фармакопеи. В качестве примера можно назвать стрептомицин, широкое применение которого в прошлом сделало многих больных инвалидами, а то и отправило в мир иной. Советский Союз присоединился к упомянутой концепции качества лекарств лишь в апреле 1991 года, в канун своего распада, а потому смена парадигмы не успела отразиться на существующем положении дел. Таким образом, независимой Украине досталось в наследство представление о качестве лекарства, которое отличалось от мирового и от которого отказался и сам Союз. Поэтому перед Украиной стоит минимум две задачи: не только создать систему гарантии качества лекарств, но и одновременно пересмотреть представление о лекарстве и его качестве.

В соответствии с новой концепцией качества лекарств в мире были разработаны и приняты ряд международных стандартов, которые очень жестко регламентируют работу с лекарственными средствами (ЛС). Эти стандарты объединены в четыре основные группы — GLP (в переводе: надежная лабораторная практика), GCP (надежная клиническая практика), GMP (надежная производственная практика), а также недавно вышел стандарт GDP — надежная дистрибьюторская практика. Эти стандарты, а вернее сказать правила, закладывают принципы и требования от субъекта, работающего с лекарством, до мелочей стандартизировать (самому разработать стандартные операционные процедуры – СОП) на все этапы прохождения ЛС — начиная от поиска нового целительного средства и заканчивая его выпуском и реализацией. Достаточно сказать, что количество документов, позволяющих внедрить эту систему, составило более тысячи. Это более пяти тысяч страниц, в которых до мелочей расписан процесс исследований.

— То есть это такая система, которая исключает даже малейшие нарушения в процессе разработки лекарства?

— Совершенно верно. Любое действие лаборанта или исследователя описано в СОП — что и как нужно делать, какими средствами и т. д. и т. п. Эта система исключает любые виды нарушений в длинной цепочке исследований, предостерегает от малейших ошибок.

— Интересно, сколько времени и средств понадобилось на внедрение этой системы?

— Это огромная кропотливая работа, которая длилась восемнадцать месяцев. За это время мы прошли четыре международных аудита. Три года назад мы капитально отремонтировали и коренным образом переоборудовали институт.

— Действительно, институт совсем не похож на тот, который мне приходилось видеть пять лет назад. Особенно виварий…

— С животными, без которых невозможно исследовать новые лекарства, также работаем по стандартам GLP. В виварии — стерильная чистота, контролированная температура и влажность, вентиляция, специальный корм и вода, очищенная через фильтры. Наше ноу-хау — мы сумели «вписать» виварий в типовое здание, в результате все получилось компактно, функционально, удобно.

— Александр Викторович, вы были инициатором внедрения в Украине стандартов GLP в доклиническом исследовании лекарств. Известно, что это длительный и очень трудоемкий процесс…

— Сейчас даже самому не верится, что нам удалось пройти этот путь в максимально сжатые сроки. Десять лет назад нас впервые посетили зарубежные специалисты. Институт, который в союзную бытность занимался главным образом прикладными проблемами, связанными с военными задачами, вынужден был перестраивать свою деятельность. Я пригласил специалистов из американского фармакологического комитета (Food and Drug Administration). Они приехали к нам в конце 94-го года. Было холодно не только на улице, но и в здании института. Уровень оборудования соответствовал тому времени. Американцы отнеслись к увиденному весьма критически. Неделю читали нам лекции о надежной лабораторной практике, а когда уезжали, пошутили, что, учитывая условия, в которых находится институт, для реализации задуманного работы мне как директору хватит до самой пенсии. Сегодня могу сказать, что нам удалось в два раза сократить отведенный американцами срок.

— Сертификация на соответствие стандартам GLP, следует понимать, означает, что результаты ваших исследований будут признаваться в мире?

— Да, это свидетельство того, что проводимые у нас доклинические исследования медпрепаратов соответствуют международным стандартам. Не успело сообщение об этом появиться в Интернете, как к нам уже обратились зарубежные заказчики.

— Интересно, кто они?

— Это заказчики из США. Для них, безусловно, выгодно разместить у нас заказ. Мы прошли серьезный международный аудит, значит, доверять нам можно. А поскольку являемся новичками на этом рынке, то не можем выдвигать какие-то требования. Кстати, так начинают многие, пока не докажут, что они надежные партнеры и пришли в эту область деятельности всерьез и надолго. Со временем, когда у нас появится солидная международная практика, мы, конечно, сможем повысить стоимость своих работ.

— Сможет ли Украина в обозримой перспективе пробиться на мировой рынок с оригинальными лекарственными препаратами? Что еще для этого необходимо?

— Нужны хорошие адвокатские конторы, так как очень много зависит от грамотного юридического сопровождения этих работ. Украина уже несколько лет принимает участие в международных, т .н. многоцентровых исследованиях лекарственных средств. Это говорит о степени доверия нашим клиническим базам со стороны ведущих инофирм мира. Во всех странах эти исследования ведутся одинаково, в соответствии со стандартными требованиями и протоколами, и везде признаются полученные результаты. То есть система GCР в Украине практически тоже есть. Целый ряд фармацевтических производств сертифицирован по стандартам GMP. Фактически у нас уже есть весь набор международных стандартов. И при правильно оформленном досье можно регистрировать лекарственный препарат в любой стране мира. Конечно, кроме всего, за регистрацию нужно платить, по нашим меркам, большие деньги.

— Вы могли бы назвать разработанные в вашем институте лекарства, у которых есть шанс выйти на зарубежный рынок?

— Это, в частности, препараты из группы анальгетиков. Они превосходят те, что имеются сегодня на фармацевтическом рынке. У них еще нет названия — только шифры. У нас есть эффективные противогрибковые средства. Грибки, как вы знаете, сегодня страшный бич для человечества. В нашем институте разработаны оригинальные противоопухолевые лекарства. Есть неплохой противосудорожный препарат. В общем, имеется несколько лекарственных средств, с которыми со временем мы можем выходить на зарубежный рынок.

— Сейчас значительная доля отечественного фармацевтического рынка приходится на лекарства зарубежного производства. Станут ли в скором времени наши препараты конкурентоспособными на собственном рынке? Сегодня, не секрет, они нередко проигрывают в качестве импортным аналогам.

— Что касается сегмента рынка лекарств, занимаемого отечественными препаратами, то, я бы так сказал, это вопрос политический.

Рынок лекарств можно оценивать в долларах США и в натуральном выражении, т. е. по количеству проданных упаковок. Если оценивать в долларах, то доля отечественных препаратов составляет 40 % (тут не следует забывать, что цена отечественной продукции ниже импортной), а если считать по упаковкам, то получится 73 %. Поэтому в зависимости от конъюнктурных соображений апеллируют той или другой цифрой. Надо заметить, что такой уровень самообеспечения отечественной продукцией в мире считается достаточно высоким.

Теперь в отношении конкуренции и стратегии развития фармацевтической отрасли. Сегодня наблюдается резкая дифференциация между отечественными фармпредприятиями по уровню производства. Около 20 % предприятий, дающих больше половины отечественной продукции, в ближайшее время по уровню технического и технологического оснащения не будут уступать мировым, остальным 80 % до этого еще далековато, но именно последние, обеспечивающие меньше половины объема продукции, и составляют основную угрозу для фармацевтической отрасли Украины.

— Удивительно, но конкуренция на них влияет мало.

— Это связано с тем, что наша отрасль сориентирована на внутренний рынок, а на нем главным конкурентом являются предприятия с низкими производственными издержками. Таким образом, под лозунгом защиты отечественного производителя именно эта часть предприятий фактически будет способствовать консервированию низкого уровня производства лекарств. В связи с этим принципиальную остроту обретает вопрос качества лекарств. Так какого отечественного производителя надо поддерживать? Того, что только прикрывается выгодным лозунгом, или того, кто стремится к современному уровню? Может, пора уже подумать о защите отечественного пациента?

— Думаю, с этим согласится каждый. Аптек у нас уже намного больше, чем булочных. И пациент зачастую теряется перед витриной с десятью упаковками одного и того же препарата, но разных производителей, — какой из них лучше?

— То, что глаза разбегаются от изобилия, наверное, неплохо – это результат работы фармацевтического сектора за годы независимости Украины, теперь важно разобраться в системе их качества, о чем мы уже говорили.

Ясно одно: нельзя брать за основу развития отрасли удовлетворение только внутренних потребностей, главное — выйти на внешние рынки. Посмотрите на карту — сколько занимает Евросоюз, США и Япония? А остальные гигантские территории?..

И еще – нельзя допустить реанимации двойных стандартов: для экспорта лекарства по мировым требованиям, а то, что не дотягивает до них, — на внутренний рынок.

Для фармацевтики из-за ее ассортиментного разнообразия это принципиальный вопрос. В мире принято производить узкий ассортимент, но делать это хорошо и на многие рынки. У нас пока противоположная стратегия — производить две тысячи наименований и только на внутренний рынок. Такой универсализм — выпускать любые лекарства на одном оборудовании и не пытаться выходить на внешние рынки — уже говорит об уровне доказательства качества препаратов в терапевтическом отношении.

Мы попали в замкнутый круг: с целью поддержки отечественного производителя в Украине внедрена сравнительно простая система разработки лекарств и внедрения их в производство. В результате отечественный фармацевтический рынок стал насыщенным. «Первый эшелон» предприятий стал на ноги. Но за ним потянулись те, которым рынок лекарств с упрощенной схемой их освоения показался весьма заманчивым. И уже непросто преодолеть сопротивление упомянутых 80% предприятий, чтобы резко поднять планку уровня разработки и внедрения медпрепаратов в производство.

— Любое современное фармацевтическое средство — сгусток химии, у которого есть побочные действия. Честно ли сообщают о них зарубежные фирмы ВОЗ, а также наши экспертные органы? Недавно прочел в Интернете, что некоторые известные фармацевтические компании проводят доклинические исследования в третьих странах. Причем очень жестко, не ставя испытуемых в известность и скрывая некоторые невыгодные результаты. Как вы оцениваете эти факты?

— Во-первых, любое лекарство может или вылечить, или причинить вред. Все зависит от дозы. Во-вторых, в вашем вопросе кроется стереотип, сформированный еще советской пропагандой и некоторыми художественными фильмами. Дело в том, что уровень опасности лекарства определяется уровнем его исследования, а не идеологией.

Безусловно, сомнения относительно полноты и открытости исследований имеют место, и есть пример уже упомянутой талидомидной трагедии. Поэтому человечество придумало ряд процедур, т. н. фармакологический надзор, что позволяет в процессе применения лекарства выявлять и собирать информацию о побочных эффектах. Создана такая система и в Украине, кстати, первая на постсоветском пространстве. Мы являемся полноправными членами соответствующей структуры ВОЗ, то есть нам поступает информация об обнаруженных побочных эффектах лекарств в мире, а мы сообщаем о таковых в Украине. Существует проблема преодоления привычек скрывать такие явления со стороны врачей.

Если же говорить об украинском рынке лекарств, то у нас в основном применяются старые препараты, хорошо проверенные на других рынках. Это связано еще и с ценой. Новые препараты очень дорогие, а при низких доходах нашего населения инофирмы не очень спешат с ними на наш рынок.

— Какая проблема в лекарственной политике вам представляется самой сложной на сегодняшний день и что нужно для ее разрешения?

— Нет проблемы создать современную материальную базу для фармацевтического сектора. Если предприятия видят серьезность намерений и предсказуемость действий со стороны государства, средства они найдут сами и не с бюджета. Главная проблема — преодоление традиций и устоявшихся представлений.

Например, несколько предприятий поверили в намерения государства перейти на международные правила производства лекарств — GMP и активно занялись реконструкцией. 10 предприятий уже вплотную подошли к ним и 15 — на подходе, и нужно уже сегодня создать систему защиты уже сделанных инвестиций. Свое видение того, как это сделать, мы опубликовали в отраслевой литературе, нашей концепцией заинтересовалась российская ассоциация производителей. Мы получили поддержку одного из старейших экспертов ВОЗ. Надеемся, что может через соседнюю страну удастся заинтересовать нашей концепцией руководство украинской фармацевтической отрасли.

То есть сегодня принципиальным вопросом является не обсуждение необходимости перехода на международные стандарты, а стратегия и тактика этого перехода. Чтобы избежать новой шокотерапии по принципу хотели как лучше, а получилось как всегда.

Александр Викторович Стефанов — директор Института фармакологии и токсикологии АМН Украины (с 1992 г.), директор Государственного фармакологического центра МЗ Украины, председатель проблемной комиссии МЗ и АМН Украины по фармакологии. Доктор медицинских наук, профессор, академик АМН Украины.

Родился в 1950 году. В 1973 г. окончил Одесский медицинский институт по специальности «врачебное дело». Работал врачом-терапевтом районной больницы, занимаясь в то же время научными исследованиями. 1975—1992 гг. — работа в ведущих научных учреждениях медико-биологического профиля НАН Украины — Институте физиологии им. А. Богомольца и Институте биохимии им. А. Палладина.

А. Стефанов — автор оригинальной концепции о сочетанной и взаимоусиливающей роли гипоксии и перекисного окисления липидов в патологиях сердечно-сосудистой и дыхательной систем, а также препарата липин — первого в мире промышленно освоенного липосомального лекарственного средства.

Академик А. Стефанов является автором 260 научных трудов, в том числе 21 патента.

Лауреат Государственной премии Украины.