НОЧЬ НАД ОТКРЫТЫМ СЕРДЦЕМ

Это уникальная клиника не только для столицы, но и всей Украины: она специализируется на реанимации сердца, пораженного ножом, пулей. А в этой клинике, составной части Киевского научно-практического центра скорой помощи и медицины катастроф, есть отделение, возглавляемое заслуженным врачом Украины Нугзаром Барамией. Сюда и доставили жертву бандитского нападения.

Конечно, он бы уже умер, если бы, как говорится, не родился в сорочке. Ему крупно повезло: его буквально через секунды после случившегося подобрал незнакомый водитель, случайный свидетель происшедшего, и немедленно доставил в ту единственную клинику, где только и могли попытаться сделать невозможное.

Состояние пострадавшего было суперкритическим: давление крови - нулевое, пульса нет, сознание потеряно. Однако какие-то еле уловимые признаки жизни еще проглядывались.

- Немедленно в противошоковую палату!

Дежуривший врач-реаниматолог Наталия Алексеенко выполнила спасительные манипуляции, ввела катетер в единственный сосуд, который еще мог что-то воспринять, остальные уже «слиплись» - в подключичную вену, дабы восстановить связь организма с кровеносным руслом. С молниеносной быстротой подготовились к операции заведующий отделением Нугзар Барамия и его правая рука - хирург высшей категории Алексей Воробей.

Человек в суперэкстремальной ситуации - и вся тактика оперативного вмешательства была подчинена этому. Традиционное обезболивание и связанные с этим другие процедуры заняли бы минут тридцать. Да и зачем обезболивание почти мертвецу? Немедленно - искусственное дыхание, вентиляция легких.

Хирург Алексей Воробей быстро выполнил торакотомию, рассечение грудной клетки. Картина, открывшаяся перед оперировавшими, не добавила оптимизма: в груди накопилось много сгустков крови, ею сдавило пораженное сердце. И оно перестало работать!

Рассекается перикард, рубашка сердца, - да, оно без признаков жизни. Но хирурги не сдаются: мозг еще сохранен, значит, не все потеряно. Искусственное дыхание, массаж - и сердце ко всеобщей радости заработало снова. Можно продолжать операцию.

Вот она, картина поражения в натуре: первый удар ножа пришелся на левый желудочек. Зашили рану. Мешала кровь - пустили в ход отсос. Но здесь произошло самое худшее, чего опасались хирурги - сердце, запущенное с такими огромными усилиями, вновь остановилось. «Вследствие сильной декомпенсации, - объяснит потом Алексей Воробей. - И это не было для нас неожиданностью, психологически мы были подготовлены к такому повороту событий».

Врачи не растерялись - прямой массаж сердца. Здорово помогла и врач-анестезиолог Диана Каленская - ввела адреналин, другие высокоэффективные препараты. Прояснились лица хирургов - сердце снова заработало.

Но когда через полчаса в ходе этой уникальной операции сердце остановилось второй, а затем и третий, четвертый раз - тут уже и у этих «железных» людей могли сдать нервы. Но, слава Богу, не сдали. Каждый раз удавалось снова заводить живой двигатель.

Кажется, положение стабилизировалось. Прошло полчаса работы «движка».

- Будем зашивать?

- Нет, рановато, слишком велик риск, - ответил Нугзар Барамия.

Пока сердце открыто, ему легче помочь в случае чего. Если же закрыть грудную клетку, а вдруг снова неприятный сюрприз - тогда сложнейшей ситуации не избежать. Да и выдержит ли пострадавший? И только на 40-й минуте, убедившись, что деятельность сердца стабилизировалась, и прочие показатели не вызывали тревоги, хирурги приступили к завершающей части операции.

На девятый день после операции мне пришлось встретиться с пострадавшим. Зовут его Валентин, 23 лет от роду, профессия - водитель. Он поднялся, сделал несколько шагов. Случившееся показалось мне неправдоподобным. Будто прочтя мои мысли, Валентин поднял рубашку, и я увидел свежие швы на операционной ране. А вот и три следа от ножевых ранений - как бы документальное подтверждение случившегося.

Я поинтересовался самочувствием, настроением этого необычного пациента.

- Никак не могу прийти в себя после всего этого…

- Нет слов, чтобы выразить чувства благодарности нашим хирургам, - сказала мать парня Валентина Ивановна. - Ведь возвратили моего сына с того света.

Вместо послесловия. Возвращаясь из больницы скорой помощи и медицины катастроф, я размышлял о том, как часто мы бываем несправедливы к нашей отечественной медицине. Да, деформаций немало, что и понятно, учитывая, на какие финансовые крохи существует система здравоохранения. Но ведь какие у нас есть специалисты! И работают, можно сказать, на одном энтузиазме. А если бы им еще создать нормальные, как на Западе, условия труда и быта?

Иной скептик мог бы ехидно заметить: понаблюдал журналист один героический, со стороны хирургов, эпизод и уже раскис. Нет, это для нас, пишущих и читающих, этот эпизод уникален, а для сотрудников этой клиники - почти обыденный. Ежедневно здесь принимают свыше 100 тяжелейших больных, собственно, не больных, а пострадавших от автодорожных происшествий, отравлений, бандитских нападений. Принимают, оперируют, выписывают здоровыми.

Снова слышу вопрос с той же ехидцей: а ведь о результативности умалчиваете, небось, кроме описанного случая, здесь мрут как мухи? Не так, как на Западе…

Действительно, какова же в этой клинике летальность, какой процент смертных исходов? Как выглядят эти важнейшие показатели на фоне высокоразвитых, цивилизованных стран? Пришлось съездить в научную медицинскую библиотеку, дабы получить ответ из совершенно объективных источников.

Мне предоставили специализированное международное издание «Травма». Данные, опубликованные здесь, поразили. Например, по клинике Рудольфа Вирхова, Германия: летальность в аналогичных случаях - 44,5 процента. Клиника университета штата Южная Каролина, США - 56 процентов. А вот отчет о работе знакомого уже нам хирурга Алексея Воробея. Он лично реанимировал, возвратил к жизни свыше 40 пораженных ножами, пулями сердец - и только троих пострадавших не удалось спасти.

Это всего лишь семь с небольшим процентов летальности!..