Наркозависимая Украина

В Украине много проблем, и граждане всегда готовы рассказать о них во время очередного социологического опроса. Абсолютное большинство граждан жалуются на высокие цены на продукты и коммунальные услуги, коррупцию, низкую покупательную способность, плохое качество медицинских услуг и их дороговизну, войну в Донбассе и коронавирусные ограничения.

Впрочем, есть категория проблем, о которых респонденты рассказывают менее охотно. Но проблемы от этого не исчезают и не перестают касаться миллионов наших соотечественников. Даже больше, сами социологи намного реже обращаются к этим проблемам, по сравнению с традиционными социально-политическими исследованиями, показывающими очередные рейтинги политиков и/или партий, геополитические настроения или отношение к конкретным вопросам повестки дня страны на момент опроса. Это объясняется и более низким интересом заказчиков к изучению таких проблем, и намного меньшим желанием респондентов о них говорить. Как нетрудно догадаться, речь идет о проблеме наркозависимости.

Действительно, проблема наркотической зависимости сравнительно нечасто становится предметом целого исследования, — чаще о ней говорят правоохранители, врачи и профильные неправительственные организации. Тем более национальный опрос, проведенный по заказу Украинского института будущего, заслуживает внимания.

Заданные в нем вопросы дают возможность оценить нынешние масштабы проблемы не через отдельные полицейские сводки, сообщения о перехваченной партии психоактивных веществ или отдельную пронзительную историю человека с зависимостью, а через призму коллективного опыта и основных тенденций, ярко прослеживающихся в ответах респондентов.

Очертим основные из них, предварительно отметив важный методологический момент: участников исследования спрашивали об употреблении наркотиков не прямо, а, руководствуясь заветами классической работы Сеймура Садмена и Нормана Брэдбери «Как правильно задавать вопросы», опосредованно. В ином случае мы получили бы сплошное отрицание или отказ отвечать. Вместо этого респондентов спрашивали, есть ли у кого-то из родственников, близких или знакомых наркотическая зависимость, то есть ли она у тех людей, которых они хорошо знают и с которыми постоянно общаются.

Цель этой статьи очень скромная и вместе с тем слишком амбициозная: чтобы каждый из нас задумался над несколькими тенденциями, зафиксированными в исследовании.

1. Каждому десятому украинцу встречалась наркотическая зависимость среди людей его ближнего круга — семьи, родственников, друзей, соседей или коллег по работе. Здесь мы даже не говорим, что каждый пятый среди людей из близкого круга имел дело с алкогольной зависимостью.
2. Чаще всего те, кто сталкивался в своем близком окружении с наркотической зависимостью, упоминали такие вещества, как канабис (31%) и амфетамины (18%). Названия этих двух наркотиков звучат намного чаще, чем названия других. И если канабис кто-то может назвать легким наркотиком, то амфетамины такими отнюдь не являются. Для сравнения: известный всем тяжелый наркотик — маковую соломку — называли намного реже (7%). Почти столько же, сколько сравнительно новые вещества: дизайнерские наркотики или «соли» и спайсы (6%). При этом молодежь в возрасте 18–24 лет, имеющая близких или знакомых с наркотической зависимостью, откликается намного чаще и дает более разнообразные ответы о наркотических веществах, которые те употребляют. Только 13% молодых людей в возрасте 18–24 лет, сталкивавшихся с проблемой наркомании среди близких и знакомых, не смогли определиться, о каких веществах идет речь, в то время как среди людей старшего возраста (55+) доля таких самая высокая — 55%. В то же время абсолютное большинство (65%) молодежи в возрасте 18–24 лет имеет родственников, друзей или знакомых, зависимых от употребления канабиса, что вдвое превышает показатель по стране. У каждого третьего (30%) из этой же возрастной группы есть среди близкого круга люди с зависимостью от амфетаминов, что превышает показатель по стране почти вдвое. Каждый пятый (26%) опрошенный в возрасте до 24 лет заявил, что у него есть в близком круге люди, употребляющие «соли». Это втрое превышает аналогичный показатель по стране. Среди молодежи в возрасте 18–24 лет вчетверо больше тех, у кого родственники, друзья или знакомые употребляют героин (17% против 4% по стране); идентичная же ситуация с кокаином (17% против 4% по стране). У 9% молодежи в возрасте до 24 лет есть близкие или знакомые с зависимостью от первитина или «винта» (показатель 1% по стране).
3. Больше половины граждан (53%), сталкивавшихся с проблемой наркомании среди свои близких или знакомых, отвечают, что им известны случаи, когда эти люди были опасны: для самих себя, для окружения или одновременно для себя и окружения. Опрошенные, у которых есть близкие или знакомые с проблемой наркозависимости, называют целый ряд действий, совершенных теми в отношении своих родных и окружения. Среди действий в отношении семьи на первом месте — вынос вещей из дома без разрешения с целью продажи, кража денег у родных и совершение домашнего насилия. Страдают от этих лиц, по словам респондентов, и их друзья, соседи, коллеги и просто знакомые.
4. Лишь треть граждан, у которых есть близкие или знакомые с наркозависимостью, знают о случаях, когда те обращались в специализированные учреждения. При этом чаще всего, по утверждению опрошенных, это или не дало результатов, или оказывало непродолжительный эффект. О полном изменении человека к лучшему в результате обращения в специализированное учреждение заявили всего 12%.
5. Когда же у респондентов, репрезентующих население в возрасте 18 лет и старше, спросили о доступности наркотических веществ в их населенном пункте, то 46% ответили, что при желании достать наркотические вещества было бы легко или «скорее, легко». Противоположного мнения всего 14% опрошенных. При этом молодежь в возрасте до 24 лет среди всех возрастных категорий чаще всего отвечает, что при желании необходимые вещества можно достать легко или «скорее, легко» (54%). 
   Александр Шубин/facebook
6. И, наконец, 13% респондентов заявили, что знают об одной или даже несколько точках нелегальной продажи наркотиков неподалеку от своего жилья. Не где-то в населенном пункте, а именно около своего дома. Причем более половины их знают две и более точки нелегального распространения наркотических веществ.

Следовательно, так или иначе параллельная «вселенная Хайзенберга» из сериала Breaking Bad уже здесь, — хотим мы этого или нет. С его амфетаминовым ускорением на дискотеках, бутиратными кривляниями в подворотнях, спайсовыми психозами на квартирниках и «кладменами»-подростками под вашими окнами. Она существует здесь и сейчас. Иногда, все чаще, мы сталкиваемся с ее проявлениями на улицах, в подъездах или в общественном транспорте. Сталкиваемся и сразу пытаемся отвести глаза. Впрочем, у многих, как свидетельствуют приведенные данные национального опроса, нет такой роскоши, ведь они сожительствуют или проживают в непосредственной близости от наркозависимых, дружат с ними и не могут просто пройти мимо. В этой вселенной нет своих героев, есть только антигерои и жертвы. В отличие от выдуманной вселенной, она реальная и хочет своей дальнейшей экспансии.

Мы же как общество должны начать с принятия: проблема уже здесь, она масштабная, она касается миллионов соотечественников и не является проблемой лишь кучки маргиналов, которые сами во всем виноваты. Что с этим делать — следующий большой и сложный вопрос, на который не существует одного простого ответа, например — усилить уголовную ответственность за распространение наркотиков. Но сначала должны признать, как и любой зависимый человек: все реально. И это будет первым важным шагом к исцелению.

Опрошены 2400 респондентов. Сроки поля: 09.04–18.04.2021. Опрос face-to-face по месту проживания респондентов по структурированной интерактивной анкете на планшете с использованием программного обеспечения для проведения опросов LEMUR. Выборка пропорционально стратифицирована по признакам «области Украины и г. Киев» и «тип населенных пунктов — городские/сельские». По типу построения выборка трехстепенная, комбинированная — вероятностная на ступени отбора населенных пунктов и начальных адресов для маршрутов опроса, с квотным скринингом на ступени отбора респондентов. В целом выборка репрезентует взрослое население Украины (в возрасте 18 лет и старше). Статистическая погрешность с вероятностью 0,95 не превышает 2,05%.

Больше статей Александра Шульги читайте по ссылке.