Прыжок в высоту

Будущие юристы, журналисты, экономисты, медики и те, кто избрал другие популярные специальности, - готовьте деньги.

Если вы не наберете достаточно конкурсных баллов для поступления на бюджет и надумаете поступать на контракт, цена его может неприятно вас удивить. Университетам установят границу, ниже которой они не смогут опустить цену на контракт, даже если захотят.

Пока это только идея, проект постановления Кабинета министров "О некоторых вопросах внедрения индикативной себестоимости" (далее - проект постановления), выставлен Министерством образования для публичного обсуждения. И касается он не всех специальностей, а только топовых: юристы, экономисты, медики, дизайнеры, менеджеры, политологи, психологи, социологи, журналисты, финансисты.

Почему возникло такое решение? Как объясняют эксперты, причин несколько.

Первая, и главная, - государство вкладывает в подготовку студентов намного больше средств, чем платят контрактники. Всем известно, что высшее образование финансируется недостаточно, и повышение цены на контракт может несколько улучшить ситуацию.

Генеральный директор директората высшего образования и образования взрослых МОН Олег Шаров объясняет: "На обучение одного студента государство тратило в 2018 году в среднем (без стипендиального фонда) около 39 тысяч гривен в год (для разных вузов и специальностей используется разная кадровая и материальная база, поэтому и стоимость обучения разная, но в среднем затраты именно такие). Со студента-контрактника вуз может получать, например, 16 тысяч гривен в год. Понятно, что и на контрактника, и на того, кто учится на месте государственного заказа, заведение высшего образования тратит практически одинаковые ресурсы. Теперь подсчитаем: 39 тысяч + 16 тысяч - будет 55 тысяч гривен. То есть на одного студента тратится 27 с половиной тысяч гривен в год. Если государство выделило на студента-бюджетника 39 тысяч, а учебное заведение потратило на него 27 с половиной тысяч, то это ненормально. Государство в очень сложных экономических условиях делает все, чтобы профинансировать обучение по государственному заказу, но выделенные им средства используются не в полном объеме. А потом все говорят, что образование финансируется мало. Оно и в самом деле финансируется недостаточно, однако не настолько. Если к тому же отметить, что именно у выпускников названных выше специальностей - самые большие проблемы с трудоустройством, возникает острый вопрос: до каких пор будем вынуждены терпеть такую ситуацию?"

Кстати, предложение урегулировать стоимость обучения есть и в Заключительных положениях Закона Украины "О Государственном бюджете Украины на 2019 год": "Кабинету министров Украины …ввести механизм индикативной себестоимости (в объемах минимального размера стоимости обучения по каждой специальности (специализации) согласно лицензионным условиям)".

Что входит в стоимость обучения студента? "Деньги, которые государство выделяет на одного студента, идут на зарплату преподавателей с начислениями (пропорционально численности студентов), коммуналку (с учетом взноса контрактников), стипендии. Материально-техническую базу государство финансирует крайне мало", - объясняет Олег Шаров.

"У нас нет рациональных оснований для определения стоимости обучения одного студента по той или иной специальности в конкретном вузе, - рассказывает Владимир Бугров, проректор КНУ имени Тараса Шевченко. - В одинаковых университетах в одном и том же городе цены на контракт на одну и ту же специальность отличаются, поскольку параметры ее измерения разные. Союз ректоров высших учебных заведений Украины, который возглавляет ректор нашего университета Леонид Васильевич Губерский, неоднократно обращался к Министерству образования, Минэкономики, Минфину с предложением разработать рациональные основания для расчетов стоимости обучения. Наиболее затратные - медики, физики, химики, биологи, потому что им нужны лаборатории. Обновление оборудования не заложено в стоимость обучения, а учебные заведения - неприбыльные организации. Поэтому все это закладывается в стоимость контракта. В тех вузах, где стоимость контракта низка, обновление материально-технической базы является проблемой. В нашем университете, например, стоимость контракта для медиков - около 34 тысяч гривен в год. Сейчас мы оборудуем университетскую клинику, приобрели суперсовременный микроскоп со всеми комплектующими - он стоит почти полтора миллиона гривен".

В проекте постановления предлагается повышать цену на контракт постепенно, начиная с тех, кто поступает в 2020 году: сначала нижняя граница стоимости контракта (так называемая "индикативная себестоимость") будет установлена на уровне 60% от средней стоимости обучения, с 2021 года -70, с 2022-го - 80% .

"Причем о 100% никто даже не говорит, поскольку государственное финансирование выполняет функцию не только оплаты обучения конкретных студентов, но и создания условий для доступности высшего образования широким слоям населения, - объясняет Олег Шаров. - Кроме того, одногодичный лаг для расчетов индикативной себестоимости также будет обеспечивать определенную инфляционную подушку в пользу потребителя".

Предполагается, что индикативная себестоимость будет вычисляться для каждого университета отдельно, "без учета расходов на стипендиальное обеспечение, выплат согласно законодательству детям-сиротам и лицам из их числа, расходов развития в предыдущем календарном году".

Однако даже в пределах одного университета стоимость контракта будет отличаться. Для тех, кто не ходит каждый день на пары, а учится заочно или дистанционно, индикативная себестоимость будет начисляться на 50% ниже, для студентов вечерней формы обучения - на 25%. А вот для магистров она увеличится на 30%.

Вторая причина нововведения. Как показали предыдущие вступительные кампании (и это обсуждалось на региональных совещаниях, организованных Министерством образования), некоторые университеты, чтобы набрать абитуриентов, демпинговали и заманивали абитуриентов низкой стоимостью контракта.

Олег Шаров объясняет: "Демпингование заключалось в том, что определенный студент мог бы поступить на честно заработанное бюджетное место на не очень конъюнктурную, но приоритетную для государства специальность, а вместо этого он пошел на контракт на популярную специальность с довольно сложными перспективами на рынке труда в другое заведение высшего образования по заниженной цене, потому что это недорого, и он считает, что там ему легче будет учиться. Это не может продолжаться бесконечно".

Следовательно, вузы, которые не могли похвастаться популярностью и выживали только на привлекательных ценах на контракт, могут оказаться в неприятном положении: им придется или исчезнуть, или подумать, как стать привлекательными для поступающих. Раздутая сеть вузов давно требует оптимизации.

"От новшества выигрывают все добропорядочные участники рынка образовательных услуг, - уверен Олег Шаров. - Одни - потому, что получат больше ресурсов для развития, другие - потому, что перестанут страдать от демпинга со стороны конкурентов, наконец - студенты-контрактники смогут требовать реального качества за реальную цену. Нововведения не почувствуют те заведения высшего образования, которые и раньше закладывали в контракт адекватную цену".

Действительно, например, в топовом университете страны - КНУ им. Шевченко - цены на контракт выше средних: международники и юристы платят 52 с лишним тысячи гривен в год, журналисты - свыше 45 тысяч. В НАУКМА обучение на контракте по специальностям "право" и "международные отношения, общественные коммуникации и региональные студии" стоит 46 тыс. в год. В НМУ им. Богомольца контракт на стоматологию тянет 35 тыс. грн. в год.

Еще одним плюсом идеи повышения цен на контракт можно было бы считать хотя бы минимальное урегулирование соответствия количества выпускников по популярным специальностям потребностям рынка труда: подорожает контракт - и их станет меньше. Не секрет, что нам не нужно столько юристов и экономистов, сколько их выпускают университеты. Вот пример. Одна фирма объявила о вакансиях химика и юриста. В результате на юриста подали заявления около 200 кандидатур, на химика - двое.

Но Олег Шаров оценивает такую перспективу с осторожностью: "Вы уверены, что так оно и будет? В престижных университетах и сейчас цены на контракт высокие. Кроме того, посмотрите, как за последние годы изменилась средняя заработная плата по стране, как она возросла. А плата за обучение росла все же медленнее".

Однако, наряду с плюсами, в идее внедрения индикативной себестоимости просматриваются и минусы. Их несколько.

Критики проекта постановления отмечают, что внедрение индикативной себестоимости нарушает автономию университетов, указывая им ограничение для цены на контракт. "Нет, - возражает Олег Шаров. - Это не большее "нарушение", чем стандарты высшего образования. То есть это государственное регулирование, установленное законом. Автономия вуза также определена законом, а не является естественным правом". "Регулировать экономические отношения в системе образования - это обязанность регулятора, в данном случае - Министерства образования", - подчеркивает Владимир Бугров.

Еще одно замечание, которое звучит при обсуждении проекта постановления: для разных специальностей стоимость обучения разная, поэтому нельзя высчитывать среднюю температуру по университету.

Есть такой анекдот. Встречаются однажды математики с философами. "Нас учить выгоднее всего, - говорят математики,- потому что нам для обучения нужны только карандаш и резинка". - "Нет, самые выгодные мы, - отвечают философы, - нам нужен только карандаш".

Себестоимость обучения (а следовательно, и границы цены на контракт) будет определяться для каждого вуза отдельно. С одной стороны, это хорошо, с другой - консервирует существующие ныне проблемы.

Егор Стадный, исполнительный директор аналитического центра CEDOS, отмечает: "То, что себестоимость обучения будет рассчитана для каждого вуза отдельно, как раз и является проявлением проблемы, поскольку закрепляет неравенство университетов. Сейчас каждый университет получает разную сумму за одного студента-бюджетника. Например, в КПИ, КНУ им. Шевченко, НЮУ им. Ярослава Мудрого, НАУ, НУБиП преподаватели имеют повышенные зарплаты. Более того, в распределении финансирования над всеми другими университетами возвышаются КПИ и КНУ, аккумулирующие 13% государственного финансирования от Министерства образования. Как это объяснить? Названные университеты лучше других? Как и кто это определяет? Распределение финансирования, по моему мнению, далеко не прозрачное. Если говорить откровенно, то люди в Министерстве образования, распределяющие не бюджетные места, а именно средства между университетами, сосредоточивают в своих руках слишком многие вопросы, которые решают по своему усмотрению, потому что законодательство не устанавливает четких норм, сколько реально нужно дать на одного бюджетника. Мы всегда дискутируем, сколько мест государственного заказа получил тот или иной университет, но никогда не говорим о том, сколько выделяется средств каждому университету на подготовку одного студента. Надо уже переходить к этому вопросу, ведь не бюджетные места важны, а непосредственно объемы финансирования. Например, пусть МОН опубликует статистику за последние 10 лет - сколько каждый университет получал, в приведенном виде, на одного студента-бюджетника. Далее, пусть МОН обоснует, почему именно такие суммы получались. Возможно, у Минобразования есть стратегия, есть какое-то видение, но мы о нем просто не знаем".

Внедрение нижней планки для цен на контракт (во многих случаях - повышение цены) может стать еще одним стимулом к оттоку молодежи за рубеж. Олег Шаров считает такое влияние новшества маловероятным: "Большинство поступающих едут за границу абсолютно по другим соображениям. Если они не доверяют качеству высшего образования в стране, хотят персональной евроинтеграции или желают быть подальше от военной опасности, то высокие европейские цены на жизнь и образование их не остановят. В нормальных украинских вузах качество не уступает качеству обучения в Восточной Европе, и очень грустно, когда молодой украинец выбирает откровенно слабый польский вуз из приведенных выше соображений".

Егор Стадный считает, что нововведение все же скажется на оттоке украинской молодежи за границу: "Если мы приближаем цены к ценам контракта какого-то посредственного частного польского университета, родители юноши или девушки задумаются: "В Польше цена за обучение пускай от 700-800 евро в год, это приблизительно 21-24 тысячи гривен. В Украине может быть такая же. В Польше чуть дороже жизнь, но там ведь молочные реки и кисельные берега. Да ну его к черту - здесь за контракт платить, заплачу лучше в Польше и поживу в ЕС три года". Поэтому и в самом деле стоит ждать оттока. А с другой стороны, если вы больны, то вы же не избегаете признания болезни? Потому что надо прямым текстом говорить: платное украинское высшее образование проигрывает ближайшим европейским соседям, и дальше надо копать глубже - а почему? Польские университеты тоже не славятся качеством, но есть еще более высокий уровень жизни, защита человеческого достоинства, и это пока привлекает больше, чем вопрос качества образования".

Кстати, о качестве. Согласно проекту постановления, повышение цен на контракт должно касаться только государственных и коммунальных учреждений высшего образования. Хотя в законе "О Государственном бюджете Украины на 2019 год", на выполнение которого готовится это постановление, указанное ограничение не прописано. Значит, частным заведениям высшего образования ничто не будет мешать демпинговать. Не получится ли, что таким образом мы простимулируем некачественное частное образование? Некачественное, поскольку, выставляя заниженные цены, трудно получить достаточно средств для обеспечения должного уровня обучения.

Олег Шаров объясняет: "В самом деле, постановление Кабмина касается только государственных и коммунальных учебных заведений, ведь именно они получают бюджетные места. Во-первых, проект предлагает регулировать плату за обучение в заведениях, готовящих бюджетников по соответствующим специальностям. В самом деле, частные заведения и часть государственных не получают государственного заказа, поэтому они не имеют ресурсов для демпинга. Они не могут поставить совсем низкую цену за обучение, потому что должны содержать заведение, и это серьезные средства. Вы знаете, чаще всего сегодня самые низкие цены на обучение не в частных заведениях, а именно в государственных".

В экспертной среде обсуждается предложение: прописать требование об индикативной себестоимости в лицензионных условиях, и тогда оно будет касаться всех, в том числе и частных учебных заведений, а тот, кто не будет соблюдать условия, потеряет лицензию. Однако Олег Шаров отмечает: "Я не помню, чтобы закон о лицензировании разрешал прописывать такие вещи в лицензионных условиях. Возможно, при обсуждении будут предложены интересные идеи, мы их с радостью рассмотрим".

Интересно, почему внедрение рамок для цен на контракт касается только конъюнктурных специальностей? Ведь в законе "О Государственном бюджете Украины на 2019 год" не определены никакие ограничения в этом вопросе. Олег Шаров объясняет: "В проекте постановления перечислены только конъюнктурные специальности, потому что относительно других специальностей - нужно радоваться любому контракту, даже на условиях демпинга. На технических, естественных, педагогических естественных специальностях часто бывает недобор даже на бюджет. И если там повысить цены на контракт, то останется только бюджет. Но этих специалистов нужно государству больше".

Введение индикативной себестоимости уместно не всегда. "Это очень грубый инструмент, - считает Егор Стадный. - Он должен применяться там, где контрактников намного больше, чем бюджетников. А где их единицы, его не должно быть. Этот инструмент не должен быть одинаковым для всех городов, потому что в разных городах разная потребительская способность населения, разная коммуналка и т.п.".

Проект постановления - это косметический ремонт системы финансирования высшего образования, он не решит проблем, считают эксперты.

"Постановление решит только одну из проблем: чтобы рынок образовательных услуг работал честно, как он и должен работать, - объясняет Олег Шаров. - Чтобы не было перекосов, когда невозможно нормально профинансировать образование, когда средства размываются на других студентов, которые все же не получили права учиться за бюджетные деньги. В реформе финансирования высшего образования все время приходится идти маленькими шагами, поскольку эта сфера инерционная и чувствительная".

Егор Стадный подчеркивает: "Введение индикативной себестоимости - это не хорошо и не плохо, это шаг, вырванный из контекста. Без других, сопутствующих изменений такое решение ничего не изменит радикально. Родители платят за обучение детей на контракте столько, сколько могут заплатить, хотя университеты, честно говоря, выставляют цену даже ниже той, которую могут заплатить родители, потому что должны перестраховываться, чтобы не остаться без контрактников. Часто бывает такой негласный общественный договор: мы платим меньше, чем стоит качественное образование, и, в принципе, не всегда претендуем на то, чтобы нам дали хорошее образование. "Заочка" на контракте стоит 7-8 тысяч в год? Чудесно, я плачу за то, что мне дадут диплом, и это за него - красная цена. У нас иногда случается искаженный спрос, соотношение "цена-качество" многих устраивает. И даже если наступит светлое будущее, в котором никто не будет сопротивляться реформе финансирования, будет необходимо, чтобы население имело и могло реализовать здоровый интерес к высшему образованию. Поступающие должны сознательно выбирать университет, понимать, какой университет хороший, а какой - плохой. А для этого должны знать, по каким параметрам его выбирать, какова реальная оценка университета на рынке труда, видеть показатели трудоустройства выпускников, знать, где есть выбираемые дисциплины, а где они существуют только на бумаге, и т.п. Это неправда, что все хотят только корочку-диплом. Запрос на качественное образование есть, но очень часто он беззубый, невооруженный. На самом деле, если ты пришел в университет и тебе предлагают низкое качество, что ты сделаешь? Ты в ловушке. Ты учишься дальше в этом университете. Есть студенты, которые пытаются протестовать, но это не всегда эффективно. Поэтому здесь надо просто говорить о том, что должен быть такой запрос от самих студентов и их родителей, ведь они платят за контракт. Посмотрите, в УКУ совсем другой дискурс, там цены на контракт, по сравнению с другими украинскими университетами, очень высоки, и университет отвечает за это намного более высоким качеством".

Понятно, что сложившуюся ныне ситуацию с финансированием высшего образования нужно менять. Но спасет ли ее введение индикативной себестоимости без параллельных глобальных перемен в системе финансирования высшего образования? И это непосредственно связано с другим важным для общества вопросом: подымет ли выше планку качества образования прыжок в высоту цен на контракт?

Обсуждение проекта постановления будет продолжаться до 6 марта. Замечания и предложения можно присылать в Минобразования на электронный адрес hef@mon.gov.ua.