Президентский университет: между Сколково и Назарбаевым

31 мая во время Всеукраинского форума «Украина 30: образование и наука» было объявлено о создании президентского университета. На территории столичной ВДНХ, а не где-то на незастроенной окраине, на 16 га планируют развернуть 11 подразделений. Идея вызвала неоднозначную реакцию академической среды — у нас и без того раздутая сеть высших учебных заведений, так зачем еще одно? Но это не единственный вопрос к инициаторам создания вуза. Несложно заметить сходство идеи университета с казахстанским Университетом Назарбаева, а сама концепция весьма напоминает российский инновационный центр «Сколково». Так насколько свежа и оригинальна идея нового университета? Впрочем, обо всем по порядку.

На форуме стало очевидно: идею президентского университета вынашивали долго. Напомню: у нас уже было учебное заведение при президенте Украины — Национальная академия государственного управления, но в 2020 году ее передали в сферу управления Министерства образования и науки (МОН) и присоединили к Киевскому национальному университету (источник — сайт КНУ). Таким образом, открылась возможность для образования нового вуза, ассоциированного с гарантом Конституции.

Однако концепция президентского университета кажется недоработанной. Прежде всего — непонятно, какова его миссия. Противоречия между выступлениями чиновников и указом президента создают неопределенность вокруг этого вопроса. В Указе задекларирована миссия «содействия созданию инновационного и прогрессивного образовательного пространства, направленного на внедрение эффективных образовательных стратегий для реализации интеллектуального и творческого потенциала граждан Украины» (из Указа президента №217/2021). Но ее ограничивают настойчивые утверждения правительственных чиновников о том, что университет будет готовить выпускников к трудоустройству в государственном секторе. Такую задачу целесообразнее ставить перед узкопрофильной академией государственного управления, а не перед университетом.

В условиях низкого качества украинского высшего образования в целом выпускники часто сталкиваются с проблемой поиска работы, и поэтому чиновники акцентируют на практической подготовке, однако сужение миссии университета до подготовки студента к работе в конкретных условиях — не что иное, как воспроизведение советской системы. Университеты мирового класса, как на Западе, так и на Востоке, ставят целью создавать новые знания, прививать студентам компетенции в поиске информации и использовании ее для самореализации и служения обществу. Исследования показывают, что молодежь меняет 5–6 профессий, так к какой именно будет готовить их президентский университет?

Отдельный вопрос возникает в отношении запланированного масштаба нового вуза, ведь проект предусматривает немалые инвестиции для обучения всего 2 500 студентов. Почему именно такого количества — объяснений мы не услышали. Конечно, есть небольшие передовые университеты, так в Калифорнийском технологическом учится всего 2 200 студентов, но это частное заведение. Государственные университеты мирового уровня используют средства налогоплательщиков более взвешенно. Например, в Оксфорде (Великобритания) обучается более 20 тысяч студентов, в Университете Торонто (Канада) — более 74 тысяч, в Университете Циньхуа (Китай) — более 37 тысяч (источник — Times Higher Education University Ranking).

Основным тезисом презентации нового университета на форуме «Украина 30. Образование и наука» стала подготовка специалистов будущего. Но лишь ради этого не стоит создавать новый университет. Направления подготовки, которые планирует реализовать президентский университет, уже реализуются в других украинских вузах, поэтому, если есть желание обеспечить страну качественными специалистами, можно усилить поддержку существующих программ. Например, в украинских вузах, входящих в международные рейтинги, представлены программы по нанотехнологиям, искусственному интеллекту, биотехнологиям, аэрокосмическим технологиям. Программ по экологии и кибербезопасности — уже десятки. Украинские университеты консервативны, но они адаптируются к потребностям государства и рынка труда, открывая актуальные направления подготовки.

Безусловно, уже существующие высшие учебные заведения имеют сложившуюся институциональную культуру, предполагающую определенную инертность. Можно было бы ожидать, что новый современный университет станет пространством, которое поможет сформировать иную среду. Успешными примерами таких сообществ в Украине можно назвать Киево-Могилянскую академию, Украинский католический университет, Киевскую школу экономики и другие вузы. Однако во время презентации мало говорилось об ожидаемой культуре заведения. Озвученные тезисы об активном сотрудничестве с бизнесом не являются инновацией для украинского высшего образования, ведь университеты заключают различные договоры с частными предприятиями, как в Украине, так и за рубежом. Дуальное образование также практикуют уже многие вузы.

Интересной кажется идея формирования университета как пространства, которое привлечет украинцев из-за рубежа. Интегрировать лица с зарубежным образованием в уже существующие вузы довольно сложно — как из-за университетской культуры, так и из-за законодательной зарегулированности процесса трудоустройства, условий труда и заработной платы научно-педагогических работников. Создание нового университета, который будет целенаправленно привлекать украинцев с международным опытом, станет сигналом заинтересованности государства в высококачественных специалистах, который простимулирует их частичное возвращение на Родину.

Между тем создание нового университета для привлечения талантливых кадров и повышения стандартов имеет свои вызовы. Лучший пример аналогичного проекта в постсоветском пространстве — Университет Назарбаева. Созданное десять лет назад, тоже по инициативе президента, заведение сфокусировалось на привлечении талантливых студентов Казахстана, граждан, получивших образование за рубежом, а также иностранных исследователей. Университету Назарбаева удалось собрать в своих стенах перспективных студентов и исследователей, но это не особо влияет на систему образования Казахстана в целом. В недавней статье для научного журнала об исследованиях международного образования (Journal of Studies in International Education) преподавательница университета Алия Кужабекова отметила, что, несмотря на расположение университета в Нур-Султане, исследователей университета в национальной системе высшего образования воспринимают как чужаков из-за их предыдущего обучения и работы за рубежом, отличий в условиях труда и ценностях.

Особый статус президентского университета может помешать его интеграции в украинское образовательное пространство. Идея украинских законодателей насчет специального закона о новом университете копирует подход, использованный в Казахстане для создания Университета Назарбаева. Со временем особый статус этого университета начал вызывать недовольство, ведь на его содержание уходит более 20% общенационального бюджета на образование. Однако этих инвестиций все равно недостаточно, чтобы университет занял почетное место на мировой арене, где качество измеряется влиятельностью научных результатов. Университет Назарбаева до сих пор не входит в международные рейтинги. Библиометрическое исследование научных публикаций авторов из постсоветского пространства свидетельствует о том, что Казахстан не сильно опережает Украину по количеству публикаций в расчете на 100 научных работников (детали — в презентации Чанкселиани, Ловакова и Пислякова).

Направления подготовки, предложенные для президентского университета, и «свободная экономическая зона для всех бизнес-партнеров, приобщившихся к формированию этого университета» (по словам министра образования Шкарлета), весьма напоминают идеи, реализованные в инновационном центре «Сколково». Так называемая «русская Кремниевая долина» также фокусируется на разработке и коммерциализации новых информационных технологий, биотехнологий, энергоэффективности, ядерных и космических технологиях. На ее территории стартапы, предприятия и иностранные специалисты пользуются особыми льготными условиями. В Сколково также есть учебное заведение — Институт науки и технологий, но он создан в сотрудничестве с Массачусетским технологическим институтом и позиционируется как негосударственный вуз.

Таким образом, президентский университет взял для подражания постсоветские модели, которые в украинском контексте могут вовсе не прижиться. Сомнительной представляется идея трудоустройства выпускников в государственные учреждения или компенсация бизнесом стоимости обучения в трехкратном размере. Во-первых, идея слишком похожа на советскую практику распределения выпускников после завершения обучения, против которой в 2000-х протестовали украинские студенты. Во-вторых, украинское законодательство и международное право защищают права граждан на свободный выбор места работы и жительства. Заставить выпускника работать в конкретном учреждении, конечно, можно, но это не будет соответствовать принципам демократического общества.

В общем, трудно поставить точку в дискуссии о преимуществах и недостатках создания президентского университета. Чиновникам следовало бы глубже проработать концепцию нового вуза перед ее презентацией. Пока же целесообразно пригласить для обсуждения проекта широкий круг экспертов, чтобы идея создания инновационного и прогрессивного образовательного пространства не превратилась в еще один киевский недострой.