ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ ЦВЕТА «МОРСКОГО КОНЬКА»

Фестиваль фестивалей «Бархатный сезон-96» заранее отечески позаботился о своих призерах. Лауреаты в этом году будут награждены по-новому: они получат не простого «Морского конька», а серебряно-золотого. Такой уникальный приз изобрел одесский скульптор Михаил Рева, автор Гран-при кинофестиваля «Золотой Дюк» и фонтана «Источник» к 200-летию Одессы. Я была свидетельницей того, как новорожденный «Морской конек» прямо с пылу с жару прибыл из Одессы в телекомпанию ТОНИС. Несмотря на законный унылый осенний ливень, коронованный «Конек» метал во всех присутствующих солнечные стрелы, поднимая настроение до уровня наступившего бабьего лета. «Теперь «Бархатному сезону» ничего не страшно», - подумала я с облегчением. Наверное, поэтому наша беседа с Михаилом Ревой напоминала увертюру к празднику, который всегда с тобой, если ты этого стоишь.

- Миша, откройте секрет, чем этот «Конек» отличается от своего предшественника?

- Наверное, всем: образом, материалом... Вы видели, он сделан из серебра и золота. Приз должен быть уникальным, чтобы человек ощущал, что он получил награду, а не кусок бронзы. Именно в этом специфика приза. Когда я придумывал Гран-при к «Золотому Дюку», я представлял его себе в виде огромного бриллианта. Но совместить фигурку с бриллиантом было очень тяжело, потому что впаять в стекло золотую фигуру технически невозможно. И тут мне приснился сон: режут арбуз и вытаскивают из него дольку. Меня прямо во сне осенило: можно из кристалла так же вытащить дольку и вставить туда фигурку. Так и получился приз: внутри кристалла стоит золотая фигура. Но тогда было другое состояние. А в словах «бархатный сезон» есть свой шифр. Это что-то мягкое, драгоценное, ювелирное. Поэтому подход к «Морскому коньку» у меня был ювелирный. 280 граммов серебра и 30 граммов золота нужны были для того, чтобы получился серебряный «Конек» с золотой короной, золотой лентой и осколками бриллиантов. В таком призе есть бархатное состояние, особое чувство. Это не просто блестящая красивая штучка, этот «Конек» с подтекстом. В нем есть прикосновение последних лучей солнца перед дождями и мокрым снегом.

- Вы согласны с тем, что ваш друг и продюсер Александр Леонтьев называет вас постклассицистом?

- Ему виднее: все, что я делаю, исходит от сердца. Сейчас, слава Богу, люди начали формировать свое пространство. Не важно, квартира это, магазин или площадь. Мы стали относиться к пространству, как к чему-то родному. Это тот микроклимат, в котором мы живем, создавая среду общения и среду обитания. Мы уже пытаемся воспринимать пространство по-европейски, более цивилизованно, чем раньше. А формирует среду человек, который является в этом деле профессионалом: архитектор, скульптор, дизайнер. Я мечтаю создать Город Солнца, чтобы люди, живя в нем, становились чище и счастливее.

- По вашей концепции получается, что сначала нужно улучшить пространство, тогда и люди станут лучше. А может быть, наоборот: сначала люди, потом стулья?

- Вы знаете, в Барселоне построили шикарный дворец для бездомных. Первые три месяца они все били и ломали, чтобы вернуть привычную среду обитания. Но через три месяца появились среди них люди, которые стали контролировать ситуацию и не разрешали ломать и бить.

- Так это в Барселоне, а у нас после 17-го года бьют и ломают не три месяца, а почти 80 лет...

- Но теперь пришли другие люди, которые строят Храм Христа-Спасителя в Москве и храмы в Украине. Это закономерно.

- Вы действительно считаете, что уже наступило время собирать камни?

- Так будет. После разрушения всегда идет созидание. Человек не может жить в постоянном разрушении себя и среды.

- И какого же цвета, по-вашему, время, в котором мы живем?

- Розового. А раньше оно было серо-голубым.

- И никогда не было черным?

- Нет, меня всегда окружали хорошие люди. Хотя объективно время было беспомощным, импотентным. Личность не нужна была нашему государству.

- У вас творчество светлое, не трагедийное. А как вы относитесь к своим антиподам - Эрнсту Неизвестному и Михаилу Шемякину?

- Шемякин - очень тонкий, изысканный, умный художник. А с Эрнстом Неизвестным я работал в Нью-Йорке, он - мощный художник и крупная личность. Сейчас на Морском вокзале в Одессе стоит «Золотое дитя». Я горжусь, что сделал рельефы четырех сторон света к этой скульптуре Неизвестного и, таким образом, являюсь соавтором «Золотого дитя».

- Если сейчас розовое время, то какого же цвета будет время в вашем Городе Солнца?

- Солнечного, золотого цвета. Поэтому я делаю не бронзовые скульптуры, а покрываю их золотом. Это создает другое ощущение мира. При нашем реальном кошмаре должны возникать островки света. Если будут эти островки, из них в будущем образуется континент.

- Значит, если искусство будет привносить в мрачную реальность светлые краски, реальность станет лучше? То есть вначале было все-таки Слово?

- Конечно. Нам же сейчас не хватает радости жизни, воздушных шаров, светлых красок. Человек себя просто съест без оптимистической ноты. Потомкам мы оставим не хлеб насущный, а среду, в которой живем. О нас будут судить по тому, что мы создали.

- В 90-м году вы получили Золотую медаль Академии художеств СССР и уехали на стажировку в Италию. А сегодня отечественная девальвация ценностей коснулась скульптора Михаила Ревы?

- Она всех коснулась. Но если человек в душе остается человеком, его это не сломает. Я думаю, для Украины гениально, что есть люди, создавшие фестиваль «Бархатный сезон». Чем больше будет таких людей, тем лучше станет этой стране. Ребята придумали и осуществили праздник - и это прекрасно! Ведь «Бархатный сезон» - именно тот праздник, который всегда с тобой.