ВОССТАНИЕ НАФТАЛИНА БОЛЬШИНСТВО КИНЕМАТОГРАФИСТОВ ПРОТЕСТУЕТ ПРОТИВ УХОДА ГОСЧИНОВНИКА

Что случилось? — недоумевал один из ораторов, вещавший с трибуны Синего зала Дома кино во время пресс-конференции, случившейся в минувшую среду. Подумаешь, снимают с должности (а если точнее, не назначают вновь при очередном реформировании аппарата Министерства культуры и искусств) чиновного человека. И вправду, когда это было, чтобы мы не радовались чему-то подобному? Только два таких случая на памяти — когда убирали из кресла председателя Госкино Святослава Павловича Иванова, а из студии имени Александра Довженко ее директора Василия Васильевича Цвиркунова. В начале 70-х… Все позднейшие эпизоды, увы, печального свойства — нами командовали не те и не так, по крайней мере мы все склонялись к подобному мнению.

И вот теперь большинство, причем значительное, категорически против устранения от дел Анны Павловны Чмиль, которая последние семь лет была замминистра культуры, возглавляя кинематографическую отрасль. Это тем более удивительно, что речь идет о годах кризисных, упаднических, когда кино в Украине переживает времена просто катастрофические. А Чмиль — руководитель вовсе не идеальный: несдержанна на язык, легко посылает к ейной матушке того, кто ей не нравится, увлекается одними художниками в ущерб другим, не всегда согласует свои действия как с начальством, так и с подчиненными… За последние годы чего только ей не понавешивали. В первую очередь неуспех фильма Юрия Ильенко «Молитва за гетмана Мазепу», стоившего большие, по украинским меркам, деньги и вызвавшего скандал в благородном отечественном семействе. А еще, о ужас, в последний год объявила о резком омоложении кинокадров и о запуске в производство более десятка короткометражных картин, вкупе с двумя полнометражными, начинающих режиссеров. Это же как пережить можно?

К тому же едва ли не единственная из замов министра культуры и искусств работала для искусства, для кино, а не обслуживала номенклатурные интересы. Мы, пожалуй, впервые видели в министерском кресле (кстати, ни разу не видел, чтобы она в нем сидела) просто человека: легко огорчающегося, вспыхивающего и — беззаветно любящего кинематограф, людей, в нем работающих. В первую очередь талантливых.

Несколько раз в последнее время ее пытались «уйти». Не получалось. И вот теперь, судя по всему, уже ничто и никто помочь не сможет. Причина, мне кажется, предельно проста: власть чистит перышки, власть готовится к грядущим выборам, а потому прореживает грядки — чужеродные растения выпалываются беспощадно. А Чмиль, несмотря на свое цековское прошлое, явно не вписывается в модель роботизированного чиновника, автоматически исполняющего приказы сверху. Поэтому ее и сбрасывают с «корабля современности»: такие больше не нужны. «Эсдепизация страны», внедрение единого стандарта мышления, шевеление ручками-ножками проводится, надо признать, железной рукой и весьма квалифицированно. Пищать при этом не полагается, хотя в сущности мы уже в мышеловке, и очень скоро металлическая скоба треснет по нашим зашейкам. Большая часть нашей интеллигенции (бывшая советская, разумеется) уже сориентировалась, уже пошел ее «одобрямс», полетели в воздух замшелые чепчики: как говорится, «барышня легли и просють». Исторический опыт (хотя бы и тридцатых годов минувшего столетия) говорит о том, что это вряд ли поможет: уничтожат, подстригут-подровняют всех. Но кто же вспоминает историю, которая, как известно, учит тому, что она ничему не учит.

Вот и в кинематографической среде нашлись люди, которые, сладостно вдохнув озон консервированного спертого воздуха, тут же вспомнили любимый жанр многих советских интеллектуалов и настрочили на самый верх донос на ту же Анну Чмиль.

Да, то, что озвучил на уже упомянутой пресс-конференции, устроенной Союзом кинематографистов Украины, председатель художественного совета киностудии имени Александра Довженко Владимир Савельев, вполне напоминало одновалентные тексты не столь уж давних дней. Омерзительно — и то, что бьют человека, которого (об этом авторы послания не могли не знать) увольняют, и то, что при этом не забыли привычно лизнуть начальство, крепко сидящее в кресле («лише, — цитирую, — принципова позиція міністра скоригувала», мол, чудовищные злодеяния Чмиль, на которую подписанты свалили все беды кинематографа). Неудивительно, что некоторые кинематографисты, пришедшие на пресс-конференцию, заподозрили, что сие послание инспирировано теми, кто и валил руководителя отечественной кинематографии. Как сказал режиссер Олег Фиалко, одни и те же люди «писали доносы при коммунистах, пишут и сегодня… Вина Чмиль в том, что она давала им работу», теперь они за это «отблагодарили».

Слишком резко? Режиссер, заместитель генерального директора киностудии имени Довженко Василь Ильяшенко был не менее категоричен: подписанты отреагировали на то, что перед ними, людьми уже дедовского, пенсионного возраста, вдруг замаячила перспектива лишиться работы: Минкультуры взял курс на молодых. И то, что один из этих режиссеров уже назвал Чмиль «Мао Цзэдуном в юбке» — науськивает, мол, юношей на старшее поколение, — вовсе не удивительно. А ведь они, хоть и деды, а сплошь гении или, на худой конец, люди с комплексом полноценности. Знаковая фигура в этом нафталиновом списке, пожалуй, Николай Засеев — фальшивый народный артист СССР (документик о звании «получен» в середине 90-х), фальшивый номинант на «Оскара» (отчитался бы, кстати, перед народом о том, как обстоит дело с объявленным им самим телодвижением) и т.д. Отталкивают от «корыта», вот ведь какое дело. Эти люди понимают происходящее именно под таким углом зрения.

Не случайно ведь еще один подписант, Николай Ильинский, в ответ на мое замечание о лакейской психологии авторов письма в верха, начал говорить о том, что я выслуживаюсь перед Чмиль, которая-де посылает меня «на все фестивали» и т.д. Да, в советские времена, с воспоминаниями о которых не может расстаться мой оппонент, зарубежные командировки и вправду фасовались в руководящих кабинетах. Но сейчас — куда может послать меня Чмиль? Разве что спасать киностудийный музей, откуда, впрочем, меня на днях уволили… И потом — как можно выслуживаться перед фактически уволенным руководителем? По привычной номенклатурно-лакейской логике тут полагается отойти в сторону и отводить глаза при встрече: я вас больше не знаю. Или «накатать телегу», что и сделали упомянутые выше господа. Но не все же такие, слава тебе, Господи.

Да, не все. Более 60 подписей стоит под другим письмом, в защиту Чмиль. Адресовано оно Президенту и премьер-министру, его подписали, в частности, Роман Балаян, Иван Драч, Андрей Жолдак, Тимур Золоев, Юрий и Михаил Ильенко, Александр Коваль, Маргарита Криницына, Владлен Кузнецов, Мурат Мамедов, Мария Миколайчук, Кира Муратова, Ада Роговцева, Лариса Роднянская, Олесь Санин, Евгений Сивоконь, Анатолий Сырых, Вадим Скуратовский, Константин Степанков, Юрий Терещенко, Александр Фролов, Андрей Халпахчи, Давид Черкасский, Георгий Шкляревский, Виктор Шкурин и другие. Кира Муратова, режиссер с мировым именем, известная, кроме всего прочего, своей абсолютной бескомпромиссностью, противостоянием власти, специально приехала из Одессы (в эдакую жару), чтобы — вы послушайте, как это звучит! — защитить госчиновника. Если бы кто-то ранее предположил нечто подобное, его бы сочли шутником. Но вот же, случилось.

«Это первый в моей практике начальник, — сказала Кира Георгиевна, — который интересуется в кино искусством. Поэтому я имею тут корысть — хочу, чтобы она осталась». А еще она защитила от упреков фильм Юрия Ильенко «Молитва за гетмана Мазепу»: «Мне он понравился. Я вижу все его ошибки, которые, кстати, легко было бы исправить, и тогда это был бы просто шедевр. Но главное — здесь отражены страдания Украины, и так, как я никогда не видела…».

Да, случай с госчиновником Чмиль и впрямь неординарный, диковинный даже. «Кінематографісти, — говорится в обращении более 60 деятелей кино, — не тільки давно прийняли Г.П.Чміль в члени Національної Спілки кінематографістів України, але три роки тому обрали її таємним голосуванням секретарем правління Спілки. І це — свідчення реальної підтримки кінематографістами праці Г.Чміль, її планів щодо якісного поліпшення стану в кіногалузі». Ну так ведь — когда это чиновника избирали одним из руководителей творческого Союза? Впервые за многие годы кинематографисты доверяют руководителю госструктуры. Человеку, в труднейших условиях развала экономики (у нас ведь системный кризис), хронического недофинансирования кинопроизводства сумевшему вести работу по многим направлениям, в том числе и по законодательному обеспечению перемен (разработаны и утверждены парламентом «Основные направления развития национальной киноиндустрии до 2007 года», Закон «О кинематографии» и множество других, к примеру, законопроект «Про збір на розвиток національної кіноіндустрії», который предполагает перевод части денежных потоков, вращающихся в экранном бизнесе, на потребности нашего кино). Не будет Чмиль — боюсь, дальнейшая рутинная работа по медленному выползанию из кризиса будет фактически прекращена.

Тем более что, как подчеркнул ведший пресс-конференцию Владлен Кузнецов, речь идет об угрозе такого трансформирования управленческих структур, когда кинематограф останется беспризорным. Поручат одному из замов министра, у которого будет еще десяток функций и полное равнодушие к судьбе кино, — и все, пиши пропало. Поэтому «помощь» Савельева энд компани может привести к результатам, противоположным тому, что они ожидают: «кормушка», облегченного доступа к которой они требуют, вообще растворится в сиреневом тумане. Ведь нечто подобное уже было, и не раз. В 92-м году, к примеру, когда Союз кинематографистов активно подталкивал власть ликвидировать Госкинофонд (комитет по кинематографии), которым руководили Юрий Ильенко и… Анна Чмиль. И что же хорошего получилось из того, что управленческий орган «слили» в Минкультуры? Ровным счетом ничего.

Наш Союз, все мы, кинематографисты, во многом сами виноваты в том, что происходит в кино. Мы не заставили власть уважать себя. К нам относятся как к нафталину — средний возраст членов Союза зашкаливает за 60, и это о многом говорит. Нужны радикальные изменения, и прежде всего в психологии. Давайте не будем бояться — уж хуже того, что сделала с нами власть (с нашей опять-таки помощью), не будет. Нужны фильмы с новым, ярким, интересным для публики языком. Нужно предоставить возможность заявить о себе молодежи — тогда, быть может, и со стариков нафталин повыветрится. Нужны, очень нужны поступки, которые заставят нас уважать. Как было еще совсем недавно.

Хотя, как меланхолически заметила критик Людмила Лемешева, во всем мире, частью которого мы являемся, заканчивается целая эпоха. Авторское кино (у нас его называют «поэтическим»), ориентированное на искусство и интеллект, сегодня на периферии — везде торжествует масскульт. Все это куда-то уходит, и, быть может, поэтому вынужден уходить и такой дивный, странный чиновник, который любит искусство. А ему на смену уже идут люди «с раскосыми и жадными глазами».

Ну как тут не вспомнить Чехова: «Они уходят от нас, один ушел совсем, совсем навсегда, мы остаемся одни, чтобы начать нашу жизнь снова… Надо жить… Надо жить…».

О, как играет музыка…