УМАНЬ: МЕТАМОРФОЗЫ И РЕСТИТУЦИИ

Если попытаться наудачу отметить центр Украины, ткнув в карту карандашом, грифель, конечно же, угодит в слово «Умань». Как известно, нет на свете населенного пункта, который бы не числился столицей чего-нибудь. А если и найдется такой пустяшный городок, то уж во всяком случае имя его будет не Умань. Потому что досточтимый сей город, ныне райцентр, одно время был даже столицей Правобережной Украины, когда здесь (в 1670—1674 гг.) располагалась резиденция гетмана Михайла Ханенко. Во всех войнах последних пятисот лет в какофонии сабельного звона, набатного гула, скрежета гусениц различаемо и слово Умань.

Если город для его жителей — среда обитания, то для приезжих — коллекция зданий и архитектурных ансамблей. Центр Умани в этом смысле — коллекция совершенно бессистемная, подавляющая дичайшей разноголосицей архитектурных стилей. Тут и степенные дома, возведенные до войны 1914 г., и образчики суетливого советского строительства нескольких периодов, тут и авангардная постройка конца ХХ века. Задают тон цветовой и общей архитектурной сумятице, как водится, административные здания: рядом с безмятежным брежневской поры четырехэтажным райкомом современный восьмиэтажник, очень серый, горделивый и сурово насупленный. И тут же — здание первой трети XIX века с мощными колоннами — Картинная галерея.

Тот, кто любит музеи малых городов, знает, что именно в них иногда как-то внезапно становятся различимы тончайшие узоры в многоцветной и многослойной ткани истории. В городской Картинной галерее Умани я обнаружил небольшую старую картину, написанную на дереве, сверкающую свежим лаком. Типажи как бы брейгелевского толка крестьяне; они слегка навеселе, вереницей двигаются по темной улочке, приплясывая под дудочку. Под картиной на листе формата А4 текст, отпечатанный принтером. Смысл: Нидерланды, XVII век, неизвестный художник; картина возвращена Германией по договору о реституции.

Тамара Ивановна Гай, заведующая Художественным музеем Умани:

— Во время немецко-фашистской оккупации, в период с 1941-го по март 1944-го, из Уманского краеведческого музея были похищены значительные культурные ценности, в том числе работы Рембрандта, Айвазовского, археологические находки, редкие монеты. И вот в июле прошлого года к нам приехал посол Германии Дитмар Штюдеманн, его сопровождал Александр Федорук, который возглавляет в Украине комиссию по реституции национальных ценностей, и эта картина в торжественной обстановке была возвращена городу. Сначала она хранилась в Германии в какой-то частной коллекции, после смерти владельца попала в муниципальный музей, где при проверке фондов установили, что она из Уманского музея. Немцы ее отреставрировали и вернули нам. Эта картина пока единственная, вернувшаяся после войны в Умань. Остальные осели где-то в частных коллекциях.

Уманский художественный музей располагается в здании бывшего костела. Невысокая перегородка, обшитая серым холстом, разделяет помещение музея надвое. Слева выставка работ из фондов картины советской поры; по центру тематическая, посвященная творчеству Т.Шевченко; справа постоянная экспозиция, произведения XVII—XX веков. В их числе и недавно возвращенный «малый голландец» (кстати, современник Михайла Ханенко), и православные иконы XIX века, и неожиданный Иван Хруцкий, и изысканного письма «Цыганенок» Якова Козловского, уманского учителя рисования. Но самое заметное здесь полотно — «Христос и самарянка» Джузеппе Беццуоле (1784—1855).
Т. Гай говорит, что Беццуоле нет ни в Эрмитаже, ни в Пушкинском музее, ни в Киеве. Это полотно в 1985 г., после многолетней реставрации, экспонировалось на выставке зарубежных шедевров в Москве, потом вернулось в Умань...

Костел, освященный в память Успения Девы Марии, был построен графом Александром Потоцким в 1825 г. на месте древнего деревянного костела святого Антония. В 1929—30 гг. башни с крестами и куполами потомки первостроителей снесли; в дальнейшем изувеченное здание использовалось по-разному, в том числе и как склад. В 1977 г. здесь открыли Картинную галерею, позже переименованную в Художественный музей. В настоящее время (с 1998 г.) в Умани ведутся, как здесь говорят, проектно-исследовательские работы по восстановлению утраченных элементов здания, т.е. башен и куполов с крестами. По воскресеньям в здании музея совершаются католические богослужения.

— Вероятно, когда-нибудь это здание будет передано католической общине, — говорит Т. Гай. — А под музей предоставят другое. Мы бы хотели, чтобы это было специальное здание, приспособленное. У нас большие фонды, 4 тысячи экспонатов, мы могли бы хорошо развернуться.

— Интересно, православная община ведет переговоры о возвращении им икон?

— Несколько лет назад приходил настоятель православного собора, хотел забрать их для иконостаса строящегося храма. Православная община тогда обращалась в Министерство культуры. Но им отказали, потому что это мы сохранили эти иконы, и они не на складах у нас, а в постоянной экспозиции представлены как жанр. А для восстановленного храма написали новые иконы. Сейчас все затихло.

В 1832 году, когда у Александра Потоцкого за робкое участие в антигосударственном восстании было конфисковано имение, в Умани на улице Дворцовой был возведен православный Военный собор. Многокупольный, с высокой звонницей, изящный и строгий. В 1929—32 гг. этот собор был перестроен в кинотеатр. И с той поры улица Дворцовая зримо перелицевалась в улицу Жовтневой революции. В тот же период (в
1930-м) в столице молодого необъятного государства был изготовлен каменный мавзолей-трибуна, облицованный, как пишут энциклопедии, мрамором, лабрадором, гранитом, порфиром. О том, что при облицовке использовались материалы, бывшие элементами иных строений, энциклопедии умалчивают. А в четырехстах километрах к востоку от Умани возводился Днепрогэс (им. Ленина), изменявший не только быт народа и культурный ландшафт, но и ландшафт планеты. После Великой Отечественной войны кинотеатр-переделка стал носить имя знаменитого уманчанина, дважды Героя Советского Союза генерала армии Ивана Даниловича Черняховского. Военная слава аукнулась в небесах над фундаментом Военного собора. Иван Черняховский звание Героя получал в 1943 и 1944 годах, командуя армией и фронтом, и в 39 лет скончался от ран в феврале победного года. На родине, как было заведено, установили ему памятник: высокий каменный постамент, бронзовый бюст. На пьедестале, вверху, над золотыми буквами две крупные золотые звезды и сверкающий между ними, еще более крупный орден Ленина. Так было годы и годы. Но вот теперь нет ордена, две дыры на его месте, как пробоины от крупнокалиберного пулемета. Он выдран потомками, которые, разобравшись в шкале новых ценностей, уразумели: цветные металлы в ней занимают достойное место.

Реституция на языке юристов — восстановление в прежнем правовом, имущественном положении. Реституция в международном праве — возвращение одним государством другому имущества, незаконно захваченного им во время войны. Государство Германия вернуло государству Украина похищенного на территории УССР «малого голландца». Уманская мэрия в принципе готова вернуть католической общине здание бывшего костела, которое фактически было похищено у общины. Государство Украина, в лице своего Министерства культуры, пока отказалось вернуть православной общине иконы из разрушенного государством храма. Не просто похищенного храма, но и уничтоженного. Объяснение простое: мы (государство в лице своих культурных учреждений) эти иконы сохранили. Было примерно так. В 60-е годы космического ХХ века приехал в Умань взволнованный человек и сказал, что по соседству в Винницкой области ломают храм, попросил музейщиков спасти иконы, написанные 100 лет назад монахами Киево-Печерской лавры. Работники музея, получив благословение руководства, сели в рейсовый автобус и отправились в винницкое село на переговоры с головой сельрады. Голова, помня судьбы разрушителей 30-х годов, согласился с предложением. Иконы музеем были сохранены. Точно так же, как худо-бедно и костел горисполкомом был сохранен, и «малый голландец» Германией.

Вероятно, если православная общественность проявит в деле реституции икон активность, иконы вновь окажутся в действующих храмах. Вероятно, и революционное имя улицы со временем может быть заменено на прежнее. А кинотеатр, ныне мрачный и заброшенный, пригодный разве что для съемок фильмов ужаса, теоретически может быть перестроен обратно в храм. Скорее всего, и орден Ленина каким-то образом будет возвращен на постамент.

Сложность работы по расплетению создавшегося временем узора представляется почти невероятной и чем-то напоминает многократно усложненную задачку о волке, козе и капусте, которых нужно по одному перевезти на другой берег, при этом чтобы волк с козой, а коза с капустой не оставались на берегу без присмотра. Сказать по совести, самой удручающей из названных потерь видится возможное растворение боевого ордена в вареве с наркотическим зельем. История движется по пути, в начале которого за воротами Рая стоял незримый указатель с одним словом, которое мы можем перевести лишь приблизительно: Потери или Утраты. Попытка вернуть на свои места картины, соборы, ландшафты представляется трогательной, но наивной попыткой вернуться обратной дорогой, не пройдя путь по кругу до конца.